4. Перестройка и развал советской экономической системы

На апрельском (1985) Пленуме ЦК КПСС Горбачевым М.С. была выдвинута установка на ускорение социально-экономического развития страны, под которым понималось прежде всего повышение темпов экономического роста, точнее – новое качество роста: всемерная интенсификация производства на основе научно-технического прогресса, структурной перестройки экономики, эффективных форм управления, организации и стимулирования труда. Это была попытка вывести экономику из кризисного состояния. Курс на ускорение был направлен на достижение среднего ежегодного прироста национального дохода не менее 4%, для чего нужно была за пятилетку увеличить добычу сырья и топлива на 15%, инвестиции – на 30–40%, включить в производство дополнительно около двух миллионов работников. Поскольку таких ресурсов в стране не было, то эта цель могла быть достигнута только за счет существенного увеличения темпов развития машиностроения в 1,5–2 раза. Для этой цели под руководством академика А.Г. Аганбегяна была разработана Комплексная программа научно-технического прогресса СССР на 1986–2005 гг. Такая модернизация народного хозяйства требовала колоссальных средств. В одну лишь реконструкцию и техническое перевооружение производства, без учета расходов на реформу системы управления, подготовку кадров и т.д. планировалось вложить 200 млрд. руб.

Курс на ускорение делал большой акцент (по крайней мере, на словах) на активизацию человеческого фактора. Началась реорганизация отдельных звеньев управления народным хозяйством. Однако, несмотря на то, что одним из составляющих ускорения была борьба с бюрократизацией, фактически обновление системы управления велось бюрократическими методами: действительно, номенклатура менялась, «омолаживалась», однако на месте ликвидированных ведомств появлялись другие. На содержание партийно-бюрократического аппарата расходовалось свыше 40 млрд. руб., поддерживая перестройку системы управления, он в действительности боролся за свое выживание, фактически тормозя попытки ускорения.

Отсутствие у партийно-бюрократической номенклатуры действительного, реального желания перестроить весь механизм управления, стремление улучшить такими реформами социализм все больше делали курс на ускорения иллюзорным, хотя определенные результаты на первых порах и проявились.

Был принят ряд законов, юридически закрепляющих переход на новые условия хозяйствования: «Закон об индивидуальной трудовой деятельности», «Закон о кооперации», «3акон о государственном предприятии», «3акон об аренде» и ряд других. На этой основе начался бурный рост кооперативов в сфере услуг, торговли, общественного питания, переход предприятий на новые условия хозяйствования. Центр внимания в хозяйственной деятельности был перенесен с: количественных показателей на качество и эффективность; расширения производственных фондов на их обновление; наращивания топливно-сырьевых ресурсов на улучшение их использования; на ускорение развития наукоемких технологий и отраслей. Предполагалось перестроить структурную и инвестиционную политику.

Вместе с новыми законами и методами хозяйствования появились и совершенно новые понятия, которые если и были ранее, то только в теории, а не в практике: самоуправление трудовых коллективов, хозрасчетный доход трудового коллектива, экономический норматив длительного действия и хозяйственный договор как основа плана предприятия, договорная цена. На основе принятого Верховным Советом СССР Постановления «О концепции перехода к регулируемой рыночной экономике» ставилась задача перехода от административно-командных методов хозяйствования к экономическим, наметилось движение в сторону социально-ориентированной рыночной экономики.

Хозрасчетный доход трудового коллектива включал все, что произведено коллективом в интересах общества за минусом ущерба, причиненного другим предприятиям, природе. От хозрасчетного дохода стал напрямую зависеть доход работников предприятия. Появилась реальная возможность того, что трудовой коллектив сам создает и распоряжается своим доходом, является его хозяином. Закон о государственном предприятии давал право предприятиям самостоятельно выходить на внешний рынок, осуществлять совместную деятельность с иностранными партнерами. Закон давал право предприятиям на большую свободу в использовании прибыли: они могли сами решать, сколько прибыли направить на развитие производство и сколько на повышение заработной платы работникам. К сожалению, немало предприятий направляли прибыль на повышение оплаты труда, что имело положительное последствие в первом приближении, заинтересовывало, но в конечном результате подрывало возможность развития научно-технического потенциала предприятия. Тем не менее, переход предприятий на систему полного хозрасчета ввел все-таки, в известной мере, экономические рычаги, заставил предприятия «считать». Предприятия стали экономить оборотные средства, сокращать чрезмерные запасы материальных ценностей, расчетливо расходовать капитальные вложения, отказываться от излишних строек, от ненужного оборудования, чего раньше почти не встречалось, предприятия стали расходовать «свои» деньги, а не «ничьи», государственные. Колхозы и совхозы в этих условиях уменьшили на треть заказы на сельхозтехнику. Бригады и звенья, перешедшие на оплату по конечному результату вместо промежуточных показателей, отказывались от мощных тракторов «Кирове» в пользу гусеничных, так как тяжеленный «Кирове», уплотняя почву, снижал урожайность.

На основе Закона об аренде (1989) трудовой коллектив мог взять в аренду у государства предприятие с тем, чтобы в дальнейшем выкупить его, т. е. приватизировать. Одновременно предполагалось, что такая перспектива заинтересует работников в результатах труда. Арендные отношения развивались и в сельском хозяйстве, что предоставляло крестьянским семьям права арендовать угодья на длительный срок и распоряжаться произведенной продукцией. Однако подлинной заинтересованности в эффективном ведении хозяйства не получилось и здесь. Совхозы и колхозы попали под опеку новой управленческой структуры Государственного агропромышленного комитета (АПК) и его областных (ОБЛАПО) и районных (РАПО) структур. Возрождения села и роста сельскохозяйственного производства с помощью аренды не произошло. К лету 1991 года хозяйства арендаторов охватывали лишь 2% земельных угодий и 3% поголовья скота. Продовольственная проблема заострялась. С 1989г с тал стремительно расти дефицит самых насущных предметов питания. В 1991 году появились различные талоны на сахар, табак, винно-водочную продукцию и т.д. А с 1991 года из разных стран и от международных организаций в СССР стала поступать гуманитарная помощь. Советское; сельское хозяйство в том виде, в каком оно было, показало полную несостоятельность.

В промышленности, как отмечалось, наметились положительные тенденции, но коренного перелома не произошло, а кое в чем (особенно с товарами народного потребления) положение ухудшилось. ХIХ Всесоюзная партконференция (1988), подводя некоторые итоги перестройки, отметила, что она идет трудно, сложно, противоречиво. Если в целом народное хозяйство стало работать несколько лучше за счет постепенного устранения прежних методов хозяйствования, то в повседневной жизни населения это мало сказалось. Кое в чем положение, как отмечалось, ухудшилось, наметился явный разрыв между перестройкой на предприятиях и высшими звеньями руководства – министерствами и ведомствами: предприятия хотели и работали, составляли планы по-новому, а план ХII пятилетки был составлен по-старому, с теми показателями, которые толкали на удорожание продукции. Закон о предприятии и Закон о ХII пятилетке оказались в полном противоречии. Старая система хозяйствования в лице министерств и ведомств оставляла трудовым коллективам роль рядовых исполнителей, вместо усиления демократизации управления усиливалась бюрократизация, заставляя предприятия делать то, что в ведомственных интересах. Если результаты работы предприятия видно в доходе трудового коллектива, в хозрасчетном доходе предприятия, то результаты работы министерства – в том, сколько оно «освоило» капиталовложений. Директор Ивановского станкостроительного завода В. Кабаидзе привел на XIX партконференции такой впечатляющий пример: заводу для увеличения производства не нужны дополнительные площади, а министерство навязывает 100 млн. рублей и велит строить новый корпус. Гораздо меньшие по объему целесообразные затраты на новое оборудование для действующих корпусов завод сам осуществить не имеет права. Директор сделал вывод: в таком виде министерство вообще не нужно.

В своей резолюции конференция отметила, что в целях преодоления бюрократических методов управления, характерных для командно-административной системы, конференция решительно поддерживает курс на преобразование функций и стиля работы министерств, ликвидацию излишних звеньев и передачу их прав на места, существенное сокращение аппарата и повышения квалификации занятых в нем кадров.

Была отмечена острая необходимость финансового оздоровления народного хозяйства, наведения порядка в бюджете. Министр финансов СССР Гостев Б.И. вынужден был впервые заявить на сессии Верховного Совета СССР 27 октября 1988 года о дефиците государственного бюджета, который, как оказалось, был и раньше, но маскировался, в частности, за счет займов у Госбанка, который прибегал к эмиссии денег, а это – дальнейшее усиление инфляции. Министр назвал и другие причины, усугубившие дефицит бюджета: из-за потери доходов, связанной с резким падением мировых цен на нефть, госбюджет недополучил с начала пятилетки почти 40 млрд. руб.; потеря налога с оборота из-за сокращения продажи водки – более 36 млрд. руб.; крайне острое положение в социальной сфере потребовало дополнительно (сверх пятилетнего плана) ассигнования на ее развитие 18 млрд. руб.; 8 млрд. руб. – расходы на ликвидацию последствий Чернобыльской аварии.

Есть еще несколько причин того, почему население СССР не ощутило перемен к лучшему. Экономическое положение страны оказалось хуже, чем представлялось в начале перестройки. Как отмечалось, доходы от экспорта нефти и продажи водки упали, валюты стало меньше, сократился импорт товаров народного потребления. Народное хозяйство стало производить товаров больше, но сумма необеспеченных товарами денег росла гораздо быстрее. Всего за 6 лет перестройки, с 1985 по 1992 гг. денежные доходы населения увеличились на 56%, а денежные сбережения – на 76%.

Избыточная денежная масса нарастала, за годы перестройки она выросла почти в 2 раза, что неизбежно сопровождалось снижением покупательной способности рубля. Денежная реформа, проведенная в начале 1991 года при одновременном повышении розничных цен, способствовала временному макроравновесию, но оно было быстро нарушено начавшейся эмиссией с целью компенсации населению потерь от ценовой реформы. В целом ситуация на потребительском рынке не изменилась, рост дефицита продолжался, снижался жизненный уровень населения. После введения талонов на сахар, табачные изделия и пр. участились случаи ажиотажного спроса, когда покупатели приобретали товары не потому, что они нужны, а в силу потери доверия к торговле, к надежности денег. Поэтому соль, спички, мыло население скупало мешками. Утрачено было по существу доверие к государству. Утрата КПСС своих прежних руководящих позиций особенно проявилась в ходе выборов 1989 и 1990 гг., на референдуме в Украине в 1991 году, после несостоявшегося путча в августе 1991 года. Появившиеся многочисленные демократические движения широко использовали возникшее социальное напряжение в борьбе против КПСС, руководство которой во главе с Горбачевым М.С. не смогло справиться с возникшими сепаратистскими движениями, тем более с вооруженными конфликтами (Азербайджан, Армения, Узбекистан и др.). Все это способствовало разрушению единого экономического пространства СССР, усугубляло кризисную ситуацию.

Перестройка, обусловленная объективными причинами, необходимость которой назрела, проходила противоречиво еще и потому, что не было изначально четкой, научно обоснованной программы действий, она порою принимала стихийный характер, ей сопротивлялся старый, консервативный по структуре и экономическому мышлению, управленческий аппарат. Программа перестройки была в основном программой КПСС. Не была рассмотрена и обсуждена альтернативная программа Шаталина и Явлинского «500 дней» Командно-административная система была поколеблена, но не сломлена. К принятию и построению социально-ориентированной рыночной экономики советское руководство было не готово.

В силу усилившихся социально-экономических противоречий, межнациональных конфликтов, объявления суверенитета бывшими советскими республиками, неспособность в этой ситуации руководства государства и КПСС обеспечить политическую стабильность, СССР распался. Советская экономика, таким образом, перестала существовать.