Лекция 3 (продолжение) синергетическое видение истории

Общество XX в. представляет собой сильно неравновесную систему, и поэтому прежние установки классической науки, будучи неадекватными при изучении неустойчивого социума, становятся весьма опасными, так как сильно неравновесные системы могут активно реагировать на любые возмущения. … Случайность в такой ситуации начинает играть столь же существенную роль, что и историческая необходимость [1].

Л. И. Бородкин

I. Эффекты синергетического подхода.

II. Опыт синергетического представления истории Беларуси XX в.

I

Постановка данной проблемы связана с вопросом о взаимоотношении двух подходов к истории: формационного и цивилизационно-культурологического. Из философии истории известно, что в основе первого подхода лежит представление исторического процесса как последовательной смене форм бытия общества, как переходе от низшей к высшей стадии в развития общественной формации, базирующейся на том или ином способе производства. Цивилизационно-культурологический (нелинейный) подход к истории (цивилизационная концепция исторического прогресса) означает объяснение вариативного характера исторического развития, многообразие и уникальность человеческой истории, преодоление европоцентристских стандартов и приоритетов, постулирование принципиальной возможности иного мироустройства. Причем под цивилизацией того или иного типа (традиционного / восточного или техногенного / западного) понимается устойчивое культурно-историческое сообщество людей, отличающееся общностью духовно-нравственных ценностей и культурных традиций, сходством материально-производственного и социально-политического развития, особенностями образа жизни и типа личности, наличием в большинстве случаев общих этнических признаков и соответствующих географических рамок.

Раздаются голоса, направленные против противопоставления формационного и цивилизационного подходов в историографии, на их сочетание по принципу дополнительности, сопряжения («и-и»), учитывая положительные моменты в каждом из подходов. В этой связи наше внимание обращается к синергетике. Исходя из этой модели, общество рассматривается как внутренне сбалансированная система, обменивающаяся энергией с внешним миром, система, в которой элемент случайности выступает как двуликий Янус, разрушающий старое и созидающий новое.

Правда, раздаются и голоса «из прошлого» о том, что нам не следует перенимать временно модные на Западе исторические концепции и методы. В этой связи нельзя пройти мимо таких заявлений «Беларускага гiстарычнага часопiса», как следующее: «Мы ўсе больш разумеем, што розныя “псiхагiсторыi”, “сiнергетыкi” i iм падобныя “метадалогii”, якiя яшчэ некалькi гадоў таму ўзносiлiся на шчыт нашымi гiсторыкамi-наватарамi, якiя iмкнулiся ўзяць самае “навамоднае” з сучаснай замежнай навукi, аказалiся неабгрунтаванымi, а таму i нежыццяздольнымi. Самi па сабе яны цiкавыя, але бяда ў тым, што iх спрабуюць выдаць за сiнтэзуючыя, унiверсальныя” [2, с. 12].

Подобное мог сказать тот, кто:

1) не вник в суть таких «метадалогiй»;

2) не замечает общего вызова (не только авторов приведенной цитаты), брошенного постмодерном всем прежним интерпретациям истории;

3) не желает понимать объективной необходимости поиска синтезирующего начала в исторической науке, «растворившейся в историях»;

4) не видит, что интерес к этим «метадалогiям» может быть вызван не тем, чтобы «накладывать» их на нашу науку, а тем, чтобы найти в них рациональное зерно и применить его в отечественных исследованиях, обогатить свою методологию международным опытом;

5) не знает того, что а) мотивы человеческих действий могут исходить не только из сознания, но и подсознания, и это не трудно доказать (см. учение З. Фрейда); б) левое, наиболее развиваемое, полушарие нашего головного мозга воспринимает линейную информацию, а правое – нелинейную, что выдвигает задачу гармонического развития логических и «образных» способностей мозга (см. учения американских психологов лауреата Нобелевской премии Р.У. Сперри и Г. Гарднера, в частности его теорию множественности интеллектов).

Только благодаря широкому кругозору и усвоению современных знаний, почерпнутых в истории и в различных отраслях науки, может стать предметной следующая за процитированными строками фраза: «Нам неабходна шукаць i выпрацоўваць свае, безумоўна, з улiкам не толькi айчыннага, але i замежнага вопыту». Получается «свае», но не свою методологию, если речь вести о научной методологии. И не иначе, как принимая во внимание объективно происходящую в мире интеграцию наук, ко многому обязывающую гуманитариев и прежде всего историков, рассчитывая на способность человеческого мозга анализировать поступающую информацию как на рациональной, так и на иррациональной основе.

В соответствии с синергетической моделью неустойчивость в обществе, колебания и хаос, рассматривается не только как разрушающая, но и как созидательная сила развития социума, и возвышается роль личности в истории. Вот такая повседневность, в которой живет, думает и действует обычный человек, без относительно того места, которое он занимает в социальной иерархии, является для нас, современных историков, весьма привлекательной.

Известный марксист Г. В. Плеханов, признавший Февральскую революцию, но не Октябрьскую, рассматривал человека как непосредственного вершителя истории, причем внимание его было обращено не только на «великих мира сего», но и на непосредственных производителей материальных благ. Однако не в том смысле, что каждый индивид может оказывать влияние на ход истории. Предполагалось, что деятельность индивида происходит в рамках, определяемых общественно-экономическим развитием, Тем самым Г. В. Плеханов отрицал роль случайности (субъективного фактора) в истории, детерминируя исторический процесс объективными условиями. Человек для него герой не в том смысле, что якобы может изменить естественный ход вещей, а в том, что его деятельность является осознанным выражением этого необходимого и бессознательного хода. Влиять на социальную психику значит воздействовать на исторические события, что не каждому дано.

Синергетика свободна в истолковании роли человека в истории. Синергетическое мировидение содержит модель саморазвития человека в самоорганизующемся мире. Это позволяет человеку в отношении к миру избегать двух крайностей: а) не являться марионеткой в руках надличностных сил; б) не являться вездесущим творцом мира. Синергетика рассматривает человека как творца своего собственного бытия, но по законам, универсальным для мирового порядка. Индивид, с одной стороны, подчинен структуре социума, а с другой, именно он поддерживает существование структуры [3, с. 164‑167].

Погружаясь в войну или революцию, общество приходит в броуновское движение, усиливается социальный метаболизм (межсистемный и внутрисистемный обмен энергией), обостряются социальные конфликты. Тысячи людей (главным образом из беднейших слоев населения, наиболее потерпевших от функционирования «взрывающейся» системы) стремятся проявить и показать себя, прежде всего, в политической деятельности. Вместе с тем в подобном состоянии коллективного возбуждения как будто совершенно отключенной оказывается способность отдельно взятой личности к логическому мышлению. Человек в подобных обстоятельствах становится зависим от некоего параметра порядка, часто отражаемого в стихийно возникшем лозунге.

Примером может служить обстановка в России к осени 1917 г., когда выдвинутый большевиками лозунг «Земли, хлеба, мира!» (не важно, насколько он мог быть осуществим) стал силой, которая содействовала успеху большевиков. Именно такая обстановка хаоса способствует выходу на арену истории отдельных личностей, способных изменить судьбы миллионов.

В ситуации, когда система находится в состоянии хаоса происходит столкновение личностей, представляющих различные слои населения.

Хотя исполком Минского совета и обратился 26 октября ко всем революционным организациям края с предложением начать формирование временных органов власти на местах, фактически проводил большевистскую изоляционную линию, опираясь на ВРК Западного фронта. Игнорировалось требование ряда советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов о создании демократического правительства. Произошло столкновение с Комитетом спасения революции, представлявшим партии эсеров, меньшевиков, бундовцев. Имела место концентрация сил большевиков (создан Облисполком Западной области и фронта), а не сближение с социалистическими партиями.

Большую роль в этом играла личность К. И. Ландера, занимавшего посты председателя Минского совета, ВРК Западного фронта, СНК Западной области и фронта. Чего стоило его заявление о необходимости социалистического правительства лишь при условии, если в нем представители социалистических партий будут в меньшинстве! И это в то время, когда их поддерживало большинство населения. Это был курс на «захват» власти со стороны большевиков. Противоречия возросли в связи с роспуском I Всебелорусского съезда в Минске и Учредительного собрания в Петрограде. Действительно, подтверждается и уточняется вывод о том, что революция «разбудила и расковала» огромные силы народа, хотя никто не знал, как «обустроить» огромную страну.

Сторонники синергетики утверждают, что 1) при прохождении системы через точки бифуркации малые флуктуации могут вызывать крупные последствия (пример с К. И. Ландером); 2) социальные и исторические механизмы делают рассматриваемую роль возможной, а без нее (данной личности) они же могут породить новую историю; 3) с этой ролью связан выбор альтернатив. Названные механизмы в каждом отдельном случае требуют глубокого изучения, что делает нашу проблему весьма актуальной [9].

Выше отмечалась попытка использования синергетической модели в качестве средства наложения теории коммуникации Н. Лумана на ситуацию внутрипартийной дискуссии 20-х гг. XX в. Более показателен в этом отношении другой случай, когда исследователь, не ставя целью прибегать к синергетической парадигме, возможно и не разбираясь в ней, но, будучи последовательным исполнителем, на деле реализует ряд ее эффектов.

Подобным примером может служить кандидатская диссертация посла Палестины в Республике Беларусь Абу Зейда Мунтасера «Формирование Палестинской национальной администрации и ее политика в области внутренней безопасности, образования и здравоохранения». Автор рассматривает процесс формирование палестинской государственности «как своеобразную подсистему с особыми взаимосвязями и взаимозависимостью составляющих ее элементов» в системе Палестины. Развитие системы в целом «было чревато непредсказуемыми последствиями». Автором называется несколько ее этапов, в которых можно выделить, подходя синергетически, периоды становления порядка и хаоса с его точками бифуркации [4].

Этот пример свидетельствует о жизненности синергетического похода, как бы мы ни относились к нему.

В целом ХХ в. поставил перед историками ряд вопросов, которые требуют существенного обновления их теоретико-методологической базы. Один из наиболее важных вопросов такого рода связан с необходимостью создания соответствующей основы для изучения неустойчивых исторических процессов новейшего времени, развития нестабильных политических ситуаций, возникновения «порядка из хаоса». Как отмечает Л. И. Бородкин, неустойчивый характер социально-политических процессов ХХ в. в России и мировой системе в целом, непредсказуемость радикальных перемен, захватывающих страны и крупные регионы мира, возрастающая степень альтернативности их развития побудили историков, политологов, социологов, демографов, экономистов обратиться к междисциплинарному подходу.

Такой повод стал формироваться в 1970-х гг. XX века и был назван, по мнению Л. И. Бородкина, «наукой о сложном», или синергетикой учением о самоорганизации, нелинейной динамике, теории хаоса [5]. На наш взгляд, именно синергетика в смысле понимания ее как целой парадигмы позволяет решать ряд методологических проблем, вставших перед современной научной общественностью. Для исторической науки синергетика решает еще и проблему синтеза целого ряда ее направлений, многоликости современной истории.

Осваивая синергетическую парадигму (синергетика, гр. synergeticos совместный, согласованно действующий; применительно к социальным системам самоорганизация посредством прохождения системой циклических режимов зарождение / сохранение порядка), мы выделили три ее основные черты:

открытость (система живет благодаря вырабатываемой внутренней энергии увеличение численности населения, рост производства, освоение нового пространства и т.д. и потребление внешней обмен с заграницей);

нелинейность (имеют место циклы функционирования системы, в рамках которых режим хаоса, т. е. зарождения порядка, сменяется режимом сохранения порядка и наоборот в результате флуктуаций, т.е. колебаний в зрелом возрасте системы; хаос выступает как созидательное и разрушающее начало);

самоорганизация (ее механизмом служат точки бифуркации, т.е. разветвления, порождающие новую линию эволюции в этих точках система избавляется от отживших структур и формирует новые, и точки аттрактора, притягивающие / отталкивающие траектории движения новообразований).

Историческую синергетику, таким образом, можно определить как образец открытой, нелинейной, самоорганизующей социальной системы со своим научным аппаратом (хаос, флуктуации, точки бифуркации и аттрактора и др.), служащий еще одним из средств познания и оценки социума того или иного времени

В целях конкретной дифференциации режимов зарождения нового порядка (состояния хаоса) и сохранения нового порядка (состояния неустойчивости) целесообразно иметь в виду таблицу 2.

Таблица 2