Контрольные вопросы

1. Какова роль конституционных проектов XVIII в. в формировании и развитии российского конституционализма?

2. Какие конституционно-правовые идеи были впервые отражены в российских конституционных проектах XVIII в.?

3. В чем состояли причины невозможности реализовать конституционные проекты реформ российского абсолютизма в XVIII в.? Когда соответствующие конституционно-правовые идеи были воплощены в российской политической практике?

Список рекомендуемой литературы

1. Безбородко А. А. О потребностях империи Российской (1798 г.) // Государство российское: власть и общество: Сб. документов. М., 1996. С. 115–119.

2. Васильев А. В. Законодательство и правовая система дореволюционной России. СПб., 2004.

3. Грацианский П. С. Конституционные проекты в России второй половины XVIII в. // Советское государство и право. 1980. № 7. С. 91–100.

4. Конституционное право России. Основные законы, конституции и документы XVIII–XX вв. Хрестоматия. Новосибирск, 2000.

5. Кравец И. А. Российский конституционализм: проблемы становления, развития и осуществления. СПб., 2005.

6. Кравец И. А. Формирование российского конституционализма: проблемы теории и практики. М., 2002.

7. Мамитова Н. В. Теория российского конституционализма: история и современность. М., 2005.

8. Медушевский А. Н. Конституционные проекты в России XVIII–XX вв. М., 2000. С. 95–166.

9. Медушевский А. Н. Демократия и авторитаризм. Российский конституционализм в сравнительной перспективе. М., 1998. С. 271–308.

10. «Наказ» Екатерины II Комиссии для составления проекта Уложения Российского 1766 г. М., 2007.

11. Пархоменко А. Г. Идеи российского конституционализма и их реализация в отечественном конституционном (государственном) праве. М., 1998.

12. Пуздрач Ю. В. История российского конституционализма IX–XX вв. СПб., 2004.

13. Шульженко Ю. Л. Очерк российского конституционализма монархического периода. М., 2008.

Тема 4. Конституционно–правовые доктрины русского просвещения

Внутренними факторами становления и развития науки государственного права стали переход от априорных и рационалистических политико-правовых концепций русского Просвещения к разработке конкретно-научных проблем правового регулирования государственно-правовых отношений и методологии познания государственно-правовых явлений. Как отмечает Н. А. Богданова, «важным условием научности периодизации выступает определение критерия, позволяющего разграничить этапы развития науки, дать характеристику уровню государственно-правового знания»⁴⁶. В этом смысле конкретно-исторический подход и принцип историзма позволяют провести анализ взаимосвязи и взаимообусловленности различных сфер правовой реальности – правосознания, нормативной системы источников права и политико-правовой практики. В то же время такой критерий, как изменения научных представлений об объективности юридического познания позволяет исследовать поэтапное и эволюционное развитие теории российского конституционализма.

Специфика классического периода развития государственно-правовой науки состоит в противопоставлении индивида «гражданскому обществу» и государству, а модель «классической» рациональности и объективности юридического познания предполагала дедуктивное выведение многообразия государственно-правовых явлений из абстрактного «естественного состояния» человека и человечества в целом. В этом смысле истоки и теоретико-методологические основания науки государственного права XIX в. заложены, прежде всего, в концепциях русской политико-правовой мысли XVIII в. ⁴⁷.

В XVIII в. в русской политико-правовой мысли под влиянием идей классического либерализма (Дж. Локк, Ш. Л. Монтескье) и философии европейского (Ж. Ж. Руссо, Ч. Беккариа) и американского Просвещения (Т. Пейн, Т.Джефферсон), а также теорий естественного права XVII-XVIII вв. (Г. Гроций, С. Пуффендорф) появляются оригинальные политико-правовые концепции с целью теоретического осмысления исторического развития государственно-правовых институтов и эволюции представлений о праве в различных слоях населения Российской империи. Либеральные воззрения первоначально разрабатываются в рамках политико-правовой доктрины «просвещенного абсолютизма» (Ф. Прокопович, В. Н. Татищев) и оказывают влияние на практику конституционного правотворчества после государственного переворота 1730 г. ⁴⁸ Тем самым данный период характеризуется формированием рационально-метафизической традиции в методологии правоведения, исходными предпосылками которой являются представление о естественных и неотчуждаемых правах человека, неизменных и обладающих абсолютной ценностью, а также идея общественного договора как способа ограничения государственной власти. Поэтому вопрос о правовой природе государства, его роли в истории и соотношении с правом становится главным предметом рассуждений. Кроме того, конституционно-правовые идеи русских просветителей концентрируются вокруг следующих основных проблем.

1. Предмет и структура «натуральной юриспруденции», ее место в системе политико-правового знания (Я. П. Козельский, С. Е. Десницкий).

2. Методология познания права и государства (С. Е. Десницкий).

3. Правовой статус человека и гражданина (А. Н. Радищев, С. Е. Десницкий, Я. П. Козельский).

4. Правовая природа общественного договора и «государственных законов» (В. Н. Татищев, Д. И. Фонвизин, А. Н. Радищев).

5. Понятие и принципы разделения властей (С. Е. Десницкий, В. В. Попугаев), федеративное устройство территории государства (А. Н. Радищев).

В XVIII в. юриспруденция традиционно рассматривается как составная часть практической философии. Как отмечает Я. П. Козельский, практическая философия, «в которой преподаются правила, по которым человек дела свои и поступки располагать должен», включает в себя юриспруденцию («знание всех возможных прав») и политику («наука производить праведные намерения») ⁴⁹. Отсюда ее интерпретация как «нравоучительной философии» и стремление русских просветителей внести этический смысл в содержание государственных законов и политики. Однако С. Е. Десницкий впервые указывает на различие между «натуральной юриспруденцией», содержащей сведения о всеобщих и неизменных причинах «всех законов и правлений», и «положительной юриспруденцией», изучающей систему законов и судебные решения в сравнительно-правовом аспекте ⁵⁰. Тем самым предмет натуральной юриспруденции в концепции С. Е. Десницкого составляют общественные отношения, связанные с происхождением и организацией государственной власти, правовым статусом человека и гражданина и обеспечением общественного порядка. В широком смысле предмет юриспруденции в данный период дополняется «правом народов» и «правом гражданским» (Я.П.Козельский), а также изучением правовых форм административно-территориального устройства государства (А. Н. Радищев).

С концепцией С. Е. Десницкого связано и теоретическое обоснование методологии правоведения, содержание которой составляют исторический, метафизический и политический методы. Тем самым специфика юридического познания состоит в последовательном применении каждого из указанных методов. Исторический метод предполагает описание сведений «о происшествии правлений в разные веки и у разных народов» ⁵¹. Десницкий пытается проследить эволюцию «естественных состояний» народов в догосударственный период через изменение экономических отношений и форм хозяйства («ловля животных», «пастушество», «хлебопашество», «купечество»). Следующий этап состоит в теоретическом осмыслении исторических фактов на основе теории естественного права о наличии у индивида неотчуждаемых прав, в частности права на личную неприкосновенность, права на имя и т. д. Однако Десницкий критикует умозрительные дедуктивные построения немецких правоведов XVII-XVIII вв. (С. Пуффендорфа, Х. Томазия и др.), которые из абстрактных представлений о «естественном состоянии» выводят все многообразие общественных отношений, и противопоставляет им в качестве исходного пункта «эмпирическую» интерпретацию исследуемых правовых явлений. В сферу положительной юриспруденции он включает учение «о правах, происходящих в обществе от различного состояния и звания людей» и «о правах, происходящих от различных и взаимных дел между обывателями» ⁵². И в зависимости от соответствия позитивных прав и обязанностей идеальным нормам естественного права возможна оценка справедливости действующих «государственных законов» и формы правления в целом. Тем самым применение политического метода предполагает не только формально-юридическое описание законодательства, но и изучение правоприменительной практики («решений судебных»). Таким образом, представления С. Е. Десницкого о методологии правопознания имеют сходства с гипотетико-дедуктивной моделью построения научной теории.

В естественно-правовых концепциях русского Просвещения значительное внимание уделено правовому статусу человека и гражданина (С. Е. Десницкий, Я. П. Козельский, А. Н. Радищев). При этом в творчестве А. Н. Радищева идеи классического либерализма приобретают социально-политическое содержание с опорой на революционное преобразование общества. Рассматривая человека в единстве природных и социальных качеств, А. Н. Радищев различает естественный и «узаконенный» статусы. Естественный статус состоит в наличии у индивида «единственных» прав: «права единственные суть те, кои принадлежат собственно и особо каждому человеку, в единственном его положении, без всякого отношения» ⁵³. Соответственно, в естественном состоянии индивид обладает правом на «сохранность личную» (личную неприкосновенность), на «личную вольность» (равенство граждан перед законом и судом) и собственность. Эти права неотчуждаемы и «закон определяет безбедное только оных употребление» ⁵⁴. Однако необходимым условием свободного осуществления прав человека является учреждение общественных институтов и государства, так как именно в обществе «естественное право заключает в себе всю возможность деяния, и есть неограниченно».

Однако представления А. Н. Радищева о правовом статусе гражданина противоречивы. Он признает сословное деление общества и правовое неравенство сословий, а также неограниченный характер полномочий самодержавной власти. Но при этом в «Проекте для разделения Уложения Российского» Радищев последовательно отстаивает неотъемлемые права граждан на свободу мысли, слова и действий, на собственность, самозащиту и равенство перед законом и судом⁵⁵. Впоследствии при разработке проектов либеральных преобразований М. М. Сперанский оставит неизменным именно сословное неравенство. И лишь сторонники радикального реформирования государственного строя Российской империи теоретически обосновывали необходимость полной отмены сословных привилегий (А. Н. Куницын, П. И. Пестель и др.).

К теоретическим основаниям науки государственного права XIX в. относятся не только политико-правовые теории и концепции, но и разработка концептуального аппарата науки, т. е. правовых категорий и понятий. В этом смысле предметом дискуссий второй половины XVIII в. становится понятие и правовая природа «государственных законов». Основанием правовой системы у русских просветителей является общественный договор, который не только налагает обязательства и легализует отношения между властью и обществом, но и представляет собой источник государственных законов. Как отмечает Д. И. Фонвизин, «верховная власть вверяется государю для единого блага его подданных» ⁵⁶. Но при этом сохраняются механистические представления о государстве как «политической махине» (В. В. Попугаев, А. Н. Радищев), одушевленной конституцией и законами ⁵⁷. Существование общественного договора предполагает добровольные ограничения свободы индивида и полномочий верховной власти, предусмотренные государственными законами. Но обоснование степени возможного вмешательства монархической власти в частную жизнь граждан и пределов законодательных ограничений фактически определяется политическими взглядами конкретного мыслителя. В концепции «просвещенного абсолютизма» (Ф. Прокопович) подданные лишены прав, которые они уступили монарху. Отсюда следует утверждение Ф. Прокоповича о том, что «власть верховная от самаго естества начало и вину приемлет, естество учит нас и о повиновении властем должном», и вывод на основе теории естественного права: «власть державная естественному закону есть нуждна» ⁵⁸. Поэтому сторонник «просвещенного абсолютизма» В. Н. Татищев не оговаривает характер ограничений верховной власти, указывая на такие признаки закона как «внятность», общеизвестность и справедливость, т. е. соответствие закона этическим принципам естественного права ⁵⁹. А Д. И. Фонвизин полагает, что фундаментальные законы должны обеспечивать «вольность» и «собственность» граждан. Неслучайно «Наказ» Екатерины II впоследствии будет содержать положение о том, что «законы весьма сходственные с естеством суть те, которых особенное расположение соответствует лучше расположению народа, ради которого они учреждены» ⁶⁰. Многие положения «Наказа» Екатерины II Комиссии по составлению проекта Уложения Российского были восприняты у европейских просветителей (Ш. Л. Монтескье, Ч. Беккариа и др.) и предполагали предоставление широкой инициативы подданным. Однако игнорировались теория общественного договора, концепции разделения властей и парламентаризма. Многочисленные дебаты о проекте Уложения Российского показали, что дворяне не желали уступать своих прав и привилегий ⁶¹.

Вопрос о предмете правового регулирования и пределах правовых ограничений в данном случае был связан с проблемой эффективности законотворчества. Ведь в период с 1700 по 1826 гг. в Российской империи было учреждено десять Комиссий по систематизации законодательства и разработке проектов Уложения Российского и Свода законов, которые так и не были введены в действие ⁶². В этом смысле А. Н. Радищев в предмет правового регулирования включает множество отношений материальной и духовной жизни индивида («нравы, вера, вольность, имение и сохранность граждан»), считая, что законы способствуют улучшению нравов ⁶³. Тем самым в его проекте Уложения Российского предметом государственных законов является регулирование общественных отношений, связанные с основами государственного строя, административно-территориальным устройством (деление территории на губернии, округа), структурой органов государственной власти (император, Сенат и учрежденные им правительства) и правовым статусом граждан, разделенных на сословия⁶⁴.

Если общественный договор является способом ограничения верховной власти, правомерна постановка вопроса о необходимости разделения властей с целью недопущения концентрации власти в одном лице ⁶⁵. Эта идея Дж. Локка и Ш. Л. Монтескье с учетом национальной специфики обосновывается и в концепциях русских просветителей. Поскольку конституция является формой организации «политического тела», В. В. Попугаев относит к числу ее важнейших функций установление пределов и ограничений государственной власти и разделение властей «в надлежащей соразмерности» ⁶⁶. Он признает существование лишь двух ветвей власти – «надзирательной» (у монарха и знатных сословий) и исполнительной.

Иная интерпретация механизма разделения властей предложена С.Е.Десницким, который в своей теоретической модели учитывает специфику абсолютизма и феодально-крепостной системы хозяйства XVIII в. в России ⁶⁷. Форма правления в модели Десницкого предполагает взаимодействие трех ветвей власти – законодательной, судительной и наказательной ⁶⁸. Законодательная власть в ее полном значении принадлежит только монарху. Но он вправе делегировать законодательные полномочия правительствующему Сенату, который состоит из 600 или 800 сенаторов. С согласия монарха каждая губерния либо провинция вправе иметь своего представителя в Сенате, который может быть избран из числа землевладельцев, купцов и ремесленников. Представитель избирается большинством голосов на срок 5 лет и не может занимать данную должность три раза подряд. Одним из условий в модели Десницкого является то, что независимо от имущественного положения и состояния помещики и купцы имеют один голос. Но при этом крестьянство активным или пассивным избирательным правом не обладает.

Судительная власть распределена по 8 судебным присутствиям с центром в столичном городе. В каждом судебном присутствии заседает 12 судей с пожизненными полномочиями, но они могут быть привлечены к ответственности за вынесение незаконных решений. Наказательная власть принадлежит воеводам в губерниях и крупных провинциальных городах, которые назначаются монархом и ответственны перед ним. Однако Десницкий допускает наличие в провинциальных городах местного самоуправления – «гражданской власти»: «такую власть иметь можно дозволить гражданам, а более еще купцам и художественным людям»⁶⁹. «Гражданскими» полномочиями в городах, разделенных на департаменты, должны обладать 73 человека из числа дворян и купцов.

В этом смысле более радикальный вариант, связанный с административно-территориальным устройством, предлагает А. Н. Радищев. Ссылаясь на исторический опыт княжеских и вольных городов Древней Руси, он допускает возможность введения в России «народного правления» в форме федерации. Тем самым верховной властью в субъектах федерации должно обладать «собрание всех граждан» (народ), а на местном уровне – сельские сходы и народные собрания ⁷⁰.

Тем не менее, разработки русскими просветителями широкого круга государственно-правовой проблематики и переосмысление с учетом национальной специфики западноевропейского и американского конституционализма не были восприняты на практике, о чем свидетельствуют неудачные по существу попытки кодификации русского законодательства в деятельности Комиссий по составлению проектов Уложения Российского.

Таким образом, несмотря на сложившиеся социальные условия (появление научных и образовательных учреждений), внутринаучные тенденции развития политико-правовых теорий в системе философского знания не привели к обособлению и отраслевой специализации юриспруденции в XVIII в.