Раздел 4. Контекст прогнозирования

Прогностические среды

Как правило, прогностическая работа производится в обычной системе антропосред: материальная среда, технологическая среда, социальная среда, информационная среда, трансцендентная среда.

В данном случае понятие материальной среды может быть сведено к городской среде (с учетом инфраструктурных факторов, обеспечивающих или не обеспечивающих транспортную связность между Новосибирском и Академгородком). Технологическая среда не представляет интереса, ввиду принципиальной незамкнутости технологических пакетов на территории Сибири. Социальная среда структурируется научной средой (собственно, все социальные особенности Академгородка определяются свойствами этой среды).

Информационная среда достаточно хорошо развита. Представляет интерес форсайт особенностей развития языковой и правовой страт этой среды, но данная работа не может быть проделана методом экспресс-форсайта.

Духовная среда находится в состоянии полной деградации. В связи с упадком материалистической онтологии эта среда не структурируется сегодня концепцией атеизма и наукоцентризма. С другой стороны, сохранение и консервирование научного эгрегора не позволяет развиваться религии. В результате жизнь города носит архаичный характер: в сущности – это поклонение духам предков, под которыми понимаются «отцы-основатели» и некоторые другие выдающиеся ученые. Следует отметить, что ни один из предложенных на Летней Школе проектов развития Академгородка вопрос о трансформации трансцендентной среды даже не ставил.

Научная среда и ее особенности

Ввиду кризиса индустриальной фазы развития, научное сообщество, имманентное данной фазе, находится в состоянии острого кризиса. Наличие высшего образования и даже опыта практической научной работы не гарантирует возникновения связной картины мира. В «лестнице В.Никитина»: Мнение – Точка зрения – Позиция – Миссия, – большинство представителей этой среды находится между ступенями «Мнение», создаваемое, преимущественно СМИ, и «Точка зрения», инсталлируемое профессиональным образованием. Они крайне редко способны занять Позицию, то есть, начать действовать в соответствии со своей базовой онтологией.

Интересно, что для очень многих представителей научной среды (Академгородка, в частности) характерен кочевой тип мышления. По В.Никитину тип кочевого мышления принципиально не способен на некоторые виды деятельности, характерные для городской культуры европейского типа. Так, например, «кочевники» не способны ставить перед собой задачи, то есть – работать с проблемами и вызовами. Они не удерживают представлений о развитии, вернее, развитие понимается фрагментарно – в отдельных направлениях и всегда в узких конвенционально признанных и кланово одобренных рамках. «Кочевники» не создают теорий, поскольку теоретическое мышление онтологично «по построению».

Данный анализ был произведен В.Никитиным на основе наблюдений за высшими управленческими и интеллектуальными элитами Киргизии. Конечно, у ученых Академгородка не все особенности «кочевого мышления» проявлены в полной мере. Может быть, имеет смысл говорить о «полукочевой» методологии работы с миром.

Имеется в виду примерно следующее:

Ученый может ставить перед собой задачи, но только в очень узкой области, в фиксированных граничных условиях и с одобрения своего клана. Он понимает развитие, как улучшенное настоящее, или как катастрофическое разрушение привычной ему среды. Он не способен отказываться от убеждений, сформировавшихся в совершенно других, давно исчезнувших условиях. Он способен работать с моделями, но стремится не иметь дело с теориями, описывающими поведение сложных систем. Он часто находится в состоянии обывателя, поскольку обыватель – это не антропотип, а состояние человеческой личности, при котором происходит нерефлектируемый прием сознанием сконструированных извне образов прошлого, настоящего и будущего.

В этом отношении можно с уверенностью сказать, что ни один содержательный прогноз будущего Академгородка не будет принят его научным сообществом.

Для того, чтобы у Академгородка появилось хоть какое-то проектное или сценарное будущее, научная среда должна быть разрушена или необратимо трансформирована – и лучше всего через контрактно-вахтовый метод.

Городская среда и ее особенности

С точки зрения городской среды Академгородок является обычным, достаточно примитивным малым городом. Как всякий город, он удерживает в себе четыре времени:

- Время основателей или сотворенное время;

- Время наблюдателей или данное время;

- Время странников или обретенное время;

- Время хранителей или архивируемое, хранимое время.

Интересно, что для Академгородка акцент этих времен непрерывно смещался. Как всякий сотворенный город, он на первом этапе своего существования жил во времени Основателей. Как всякий наукоград, он поддерживает и развивает объективное физическое время, время наблюдателей. Как большинство городов Сибири, он поддерживает обретенное время Странников. Наконец, как любой город, обращенный к своему прошлому, он стремится стать городом Хранителей.

Собственно, эти четыре интенции времени Академгородка сценарны. Время основателей генерирует сценарии разрушения, трансформации, создания новых сущностей (ниже – сценарии «Идеальный шторм», «Из искры возгорится пламя». Время наблюдателей порождает сценарии развития Академгородка, как «научной деревни», Научно-Образовательного кластера с редуцированными процессами производства и управления (сценарий «Независимость, прогресс, традиции»). Время странников рисует крайне маловероятные сценарии преобразования Академгородка в структуру, не являющуюся европейским городом (некоторые версии сценария «Алиса в стране чудес»). Наконец, время Хранителей реализуется в сценарии «Культурное захоронение».

Анализ городской среды подразумевает необходимость соотнесения Академгородка с Ойкуменой – пространством современной цивилизации и Домом – характерным для его системы деятельностей типом поселений. Не вдаваясь в подробности и в дискуссию, заметим, что малоэтажная «зеленая» застройка не имманентна научной и инженерной формам деятельности.

Полная пиктограмма произвольного города имеет вид⁹: