Статья 125

1. Конституционный Суд - новый орган в системе органов власти России. Он был учрежден на основе Закона РСФСР от 15 декабря 1990 г. "Об изменениях и дополнениях Конституции (Основного Закона) РСФСР", принятого вторым (внеочередным) Съездом народных депутатов РСФСР (Ведомости РСФСР. 1990. N 29. Ст. 395). На основе Конституции Российской Федерации 1993 г. принят и 23 июля 1994 г. вступил в силу Федеральный конституционный закон "О Конституционном Суде Российской Федерации" (СЗ РФ. 1994.; 13. Ст. 1447 в ред. Федеральных конституционных законов от 08.02.2001 N 1-ФКЗ, от 15.12.2001 N 4-ФКЗ)). В этом Законе Конституционный Суд Российской Федерации определяется как судебный орган конституционного контроля, самостоятельно и независимо осуществляющий судебную власть посредством конституционного судопроизводства.

Конституционный Суд призван защищать основы конституционного строя, основные права и свободы человека и гражданина. Он обеспечивает верховенство и прямое действие Конституции Российской Федерации на всей ее территории. Конституционный Суд действует на принципах независимости, коллегиальности, гласности, состязательности и равноправия сторон. Его решения общеобязательны.

Все 19 судей Конституционного Суда назначаются на должность Советом Федерации по представлению Президента Российской Федерации. Согласно Федеральному закону о Конституционном Суде судьей может быть назначен гражданин России, достигший ко дню назначения возраста не менее сорока лет, с безупречной репутацией, имеющий высшее юридическое образование и стаж работы по юридической профессии не менее пятнадцати лет, обладающий признанной высокой квалификацией в области права (ст. 8). Предложение о кандидатах на должности судей Конституционного Суда могут вноситься Президенту различными государственными органами, депутатами, юридическими сообществами и учебными заведениями.

Деятельность конституционного судьи деполитизирована. Он подчиняется только Конституции Российской Федерации, ничему и никому более. Судьи несменяемы и неприкосновенны. Судья Конституционного Суда Российской Федерации не может быть привлечен к какой-либо ответственности, в том числе по истечении срока его полномочий, за мнение, выраженное им при рассмотрении дела в Конституционном Суде Российской Федерации, если только вступившим в законную силу приговором суда не будет установлена виновность данного судьи в преступном злоупотреблении своими полномочиями.

За совершение дисциплинарного проступка (нарушение норм Федерального конституционного закона, федерального закона о статусе судей, а также положений кодекса судейской этики, утверждаемого Всероссийским съездом судей) на судью Конституционного Суда Российской Федерации по решению Конституционного Суда Российской Федерации может быть наложено дисциплинарное взыскание в виде:

предупреждения;

прекращения полномочий судьи..

В части ответственности конституционных судей, как нам представляется, вторая мера, назначаемая за совершение дисциплинарного проступка, является чрезмерно строгой и при соответствующих обстоятельствах может быть использована вопреки принципу независимости судей.

Срок их полномочий вначале был определен в 12 лет. Федеральным конституционным законом от 8 февраля 2001 года N 1-ФКЗ установлено, что Судья Конституционного Суда Российской Федерации назначается на должность на срок пятнадцать лет. Эта норма распространена на всех действующих судей Конституционного Суда Российской Федерации, назначенных на должность Советом Федерации. Предельный возраст для пребывания в должности судьи - семьдесят лет. Но в этой последней части норма вступит в силу с 2005 года.

Конституционный Суд разрешает дела в пленарных заседаниях или в заседаниях одной из его двух палат. Некоторые вопросы рассматриваются исключительно всем составом суда (в пленарных заседаниях).

2. Часть 2 комментируемой статьи устанавливает главную категорию дел, к рассмотрению которых призван Конституционный Суд Российской Федерации: разрешение дел о соответствии принимаемых разными федеральными органами и органами субъектов Федерации нормативных правовых актов и заключаемых компетентными органами внутренних и международных договоров Конституции Российской Федерации.

Основанием к рассмотрению дела является обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствует ли Конституции Российской Федерации закон, иной нормативный акт, договор между органами государственной власти, не вступивший в силу международный договор.

Однако наличие основания к рассмотрению дела еще недостаточно для того, чтобы Конституционный Суд начал конституционное производство. По собственной инициативе он не вправе рассматривать какие-либо дела вообще. Нужен повод. Поводом по данной категории дел является запрос в Конституционный Суд со стороны одного из строго ограниченного круга субъектов, перечисленных в ч. 2 ст. 125 Конституции. Наличие повода обязывает суд принять дело к рассмотрению, а наличие основания - рассмотреть его по существу.

Комментаторы п. "а" ч. 2 ст. 125 Конституции и комментаторы соответствующих статей Закона о Конституционном Суде полагают, что Конституционный Суд Российской Федерации вправе оценивать на предмет конституционности в том числе и конституционные федеральные законы, поскольку термин "федеральный закон" использован здесь как родовое понятие, подобно тому, как он использован в ч. 2 ст. 4, п. "а" ст. 71, ч. 3 ст. 80, ч. 3 ст. 90 Конституции. Но во всех перечисленных статьях термин "федеральный закон" соседствует со словом "Конституция", и можно предположить, что именно в данном слове implicite включены конституционные законы. Не подлежит сомнению, что конституционные федеральные законы обладают более высокой юридической силой, чем федеральные законы. Следовательно, законодатель обязан был включить их в перечень актов, конституционность которых подвергается сомнению и которые могут быть рассмотрены в Конституционном Суде согласно ч. 2 ст. 125 Конституции. Умолчание о конституционных законах дает основания предполагать, что они, как и нормы самой Конституции, не являются объектом проверки на конституционность (см. комментарий к ст. 16). Следует учесть и то обстоятельство, что никак не отражена роль Конституционного Суда в процессе пересмотра Конституции и принятия к ней поправок (ст. 134-136), если готовится или проект новой Конституции, или принимается поправка в порядке, предусмотренном для принятия федерального конституционного закона. Сам факт установления для конституционных законов исключительной процедуры принятия ставит под вопрос возможность сомнений в их конституционности.

Конституционный Суд не рассматривает запросы о конституционности нормативных актов министерств, ведомств, других федеральных служб. Это делают другие суды. Ненормативные акты названных в п. "а" ч. 2 ст. 125 Конституции органов оценивает на предмет их конституционности и законности Верховный Суд Российской Федерации. Конституционный Суд может констатировать в рассматриваемых им актах наличие пробела в правовом регулировании, но он не наделен правом их восполнять. В противном случае имело бы место нарушение принципа разделения властей.

При толковании п. "б" ч. 2 комментируемой статьи следует учитывать, что речь идет о нормативных актах уровня высших органов власти субъектов Федерации, изданных по вопросам ведения федеральных органов или совместного их ведения с субъектами Федерации. Акты, изданные в порядке реализации полномочий, предусмотренных ст. 73 Конституции Российской Федерации, остаются вне контроля со стороны Конституционного Суда Российской Федерации.

Пункт "в" ч. 2 ст. 125 имеет в виду два строго обозначенных здесь видов договоров. Как видно, речь не идет о Федеральных договорах и Протоколах к ним, не упомянуты и Договоры между Российской Федерацией и республиками, входящими в Российскую Федерацию.

Особенностью конституционного положения, зафиксированного п. "г" ч. 2 ст. 125 является то, что оно допускает (единственный случай) предварительный контроль акта. Международный договор, который уже вступил в силу, не может быть предметом рассмотрения в Конституционном Суде. Международные договоры проверяются только по содержанию. Все остальные названные в ч. 2 комментируемой статьи акты проверяются не только по содержанию, но и по следующим параметрам: форме акта; порядку подписания, заключения, принятия, опубликования или введения в действие; с точки зрения конституционного принципа разделения властей; на предмет разграничения компетенции между федеральными органами; с точки зрения разграничения предметов ведения и полномочий между федеральными органами государственной власти и органами государственной власти субъектов Федерации.

3. Часть 3 комментируемой статьи позволяет Конституционному Суду контролировать высшие органы государственной власти в плане разграничения полномочий и предметов ведения между теми органами, которые обозначены в ч. 1 и 3 ст. 11 и ч. 1 ст. 77 Конституции Российской Федерации.

Правом на обращение в Суд наделен любой из участвующих в споре органов государственной власти, а также Президент, использующий свое право в порядке реализации нормы ч. 1 ст. 85 (см. комментарий к ст. 85).

Статья 93 Федерального закона о Конституционном Суде достаточно детально устанавливает обстоятельства допустимости ходатайства о разрешении спора о компетенции. Отметим только, что споры не должны касаться вопроса о подведомственности дела судам или подсудности, что спор не был предметом разрешения и не мог быть разрешен иным способом, что заявитель уже обращался к соответствующим органам и т.д.

Разрешение ряда споров входит в компетенцию других судов. Например, споры, возникающие из экономических соглашений, подлежат рассмотрению арбитражным судом (см. ч. 1 ст. 22 АПК).

Согласно ч. 3 ст. 125 Конституционный Суд рассматривает в данном случае не все разногласия, не все споры, а только споры о компетенции и исключительно с точки зрения принципа разделения властей и разграничения компетенции. Если же вызывают спор содержание норм, форма, порядок подписания, принятия, опубликования или введения в действие спорного акта, то необходим специальный запрос в порядке ч. 2 ст. 125.

4. Важной демократической новеллой Конституции является положение, позволяющее гражданам обратиться с жалобой в Конституционный Суд при наличии трех условий. Во-первых, если нарушены конституционные права и свободы (материально-правовое условие). Во-вторых, если предметом жалобы является закон, нарушающий права и свободы (общее условие для рассмотрение дела в Конституционном Суде). В-третьих, если этот закон, его нормы были применены или подлежат применению в конкретном деле (процессуальное условие). Должно быть конкретное правоприменительное дело, в котором в результате применения неконституционного, по мнению гражданина, закона будут нарушены или уже нарушены его права. Конституционный Суд отказывает в приеме жалоб, в том числе коллективных жалоб граждан (или прекращает по ним производство), если выясняется. что "конкретного дела" нет. Так, Конституционный Суд прекратил производство по коллективной жалобе группы граждан, проживающих в г. Ижевске, поскольку оспариваемый ими Закон Удмуртской Республики от 17 апреля 1996 г. "О системе органов государственной власти в Удмуртской Республике" был применен в конкретном деле только в отношении одной гражданки и, таким образом, в конституционном производстве была рассмотрена индивидуальная, а не коллективная жалоба.

По тому же основанию - нарушение конституционных прав и свобод граждан - конституционность закона проверяется по запросам судов. Суд при рассмотрении дела в любой инстанции, придя к выводу о несоответствии Конституции Российской Федерации закона, примененного или подлежащего применению в данном деле, приостанавливает по нему производство и обращается в Конституционный Суд с запросом о проверке конституционности данного закона. До вынесения постановления Конституционного Суда законодательство предусматривает и приостановление (в случае запроса в Конституционный Суд) исполнения вынесенного судом по делу решения.

5. Конституционный Суд Российской Федерации - единственный орган, который "дает толкование Конституции Российской Федерации" по запросам о разъяснении каких-то конституционных положений. Круг органов, которые вправе обратиться в Конституционный Суд с запросом о толковании Конституции, очерчен в ч. 5 ст. 125 абсолютно определенно.

Вообще для теории права бесспорно так называемое аутентичное толкование правовых норм, то есть толкование тем органом, который издал акт, содержащий эти нормы. Однако с Конституцией, принятой всенародным голосованием, дело обстоит сложнее. Поэтому субъект толкования конституционных норм устанавливается в самой Конституции. Речь идет о нормативном толковании (абстрактном толковании) по запросам. Вообще говоря, Конституцию могут толковать и толкуют разные органы в связи с предметом своей деятельности, издавая нормативные акты или разрешая конкретные дела. Но они толкуют конституционные нормы как бы для себя, для "внутреннего потребления", для воплощения результатов уяснения Конституции в собственных актах. Всякое такое толкование уязвимо, может быть оспорено на предмет конституционности. Толкование Конституции (особенно в связи с ее прямым действием) дают также суды общей компетенции и арбитражные суды. Их высшие судебные инстанции дают разъяснения нижестоящим судам, как следует разрешать дела определенной категории, на каком понимании закона следует основываться. Такого рода официальное толкование имеет широкое значение, но его также нельзя приравнять к толкованию, даваемому Конституционным Судом в порядке ч. 5 ст. 125 Конституции.

Следует заметить, что Конституционный Суд дает толкование конституционных норм практически при рассмотрении любого дела. Это так называемое "казуальное" толкование, поскольку оно привязывается к "казусу", к конкретным обстоятельствам.

В ч. 5 комментируемой статьи говорится о нормативном, имеющем всеобщий характер толковании, акты которого должны применяться всегда, когда будет применяться толкуемая норма.

Основанием к обращению с запросом о толковании Конституции является обнаружившаяся неопределенность в понимании положений Конституции Российской Федерации теми органами, которые названы в п. 5 ст. 125 Конституции.

Важность данной категории дел подчеркивается тем обстоятельством, что производство по ним ведется в пленарном заседании и для принятия постановления о толковании необходимо большинство голосов не менее двух третей от общего числа судей.

Толкование Конституции, данное Конституционным Судом, является официальным и обязательным для всех представительных, исполнительных и судебных органов государственной власти, органов местного самоуправления, предприятий, учреждений, организаций, должностных лиц, граждан и их объединений (ст. 106 Федерального закона о Конституционном Суде Российской Федерации).

6. Часть 6 комментируемой статьи в общей форме определяет юридические последствия признания актов или отдельных их положений неконституционными - они утрачивают силу, а международный договор - не подлежит введению в действие и применению. Согласно ст. 87 Федерального закона о Конституционном Суде признание акта или договора либо отдельных их положений не соответствующими Конституции Российской Федерации является основанием отмены в установленном порядке положений других нормативных актов, основанных на нормативном акте или договоре, признанном неконституционным. Положения этих нормативных актов и договоров не могут применяться судами, другими органами и должностными лицами.

В общей форме можно констатировать, что итоговые решения Конституционного Суда адресуется прежде всего законодателю, но не только. С практической точки зрения важно подчеркнуть их определяющее влияние на юридическую практику. Постановления Конституционного Суда действует непосредственно, не нуждаясь в каком-либо подтверждении. Они вступают в силу немедленно после провозглашения и обжалованию не подлежат.

Конституционные положения о последствиях соответствующих решений Конституционного Суда получили свою конкретизацию и развитие в Федеральном конституционном законе от 15 декабря 2001 года N 4-ФКЗ. Им, в частности, установлено: "В случае, если решением Конституционного Суда Российской Федерации нормативный акт признан не соответствующим Конституции Российской Федерации полностью или частично либо из решения Конституционного Суда Российской Федерации вытекает необходимость устранения пробела в правовом регулировании, государственный орган или должностное лицо, принявшие этот нормативный акт, рассматривают вопрос о принятии нового нормативного акта, который должен, в частности, содержать положения об отмене нормативного акта, признанного не соответствующим Конституции Российской Федерации полностью, либо о внесении необходимых изменений и (или) дополнений в нормативный акт, признанный неконституционным в отдельной его части. До принятия нового нормативного акта непосредственно применяется Конституция Российской Федерации.". Законом предусмотрена обязанность государственных органов и должностных лиц по приведению законов и иных нормативных актов в соответствие с Конституцией Российской Федерации в связи с решением Конституционного Суда Российской Федерации, а на Правительство возложена обязанность входить в законодательный орган с законодательной инициативой в порядке исполнения решения Конституционного Суда. Предусматривается ответственность соответствующих органов и должностных лиц в случае неисполнения решения Конституционного Суда.

7. Полномочие Конституционного Суда на участие в процедуре отрешения от должности Президента ограничено сугубо формальным аспектом - проверкой соблюдения установленного порядка выдвижения обвинения Президента в государственной измене или совершении иного тяжкого преступления. Порядок выдвижения обвинения регламентируется ст. 93 Конституции (см. комментарий к ст. 93), Регламентами палат Федерального Собрания, а рассмотрение дела в Конституционном Суде - главой XV Федерального конституционного закона о Конституционном Суде. Если Суд признает, что установленный порядок нарушен, рассмотрение обвинения прекращается.

Статья 125 Конституции не исчерпывает всех полномочий Конституционного Суда. Они вытекают также из положений ст. 100, 104 и 128 Конституции, а также из п. 7 ч. 1 ст. 3 Федерального конституционного закона о Конституционном Суде Российской Федерации. Одно из конкретных полномочий закреплено Федеральным конституционным законом от 7 июля 1995 г. (10 октября 1995 г.) N 2-ФКЗ "О референдуме Российской Федерации" (СЗ РФ. 1995. N 42. Ст. 3921). По запросу Президента Конституционный Суд может до назначения референдума проверять соблюдение требований, предусмотренных Конституцией (СЗ РФ. 1995. N 42. Ст. 3921). Уместно заметить, что Федеральным конституционным законом от 15 декабря 2001 года N 4-ФКЗ установлено: "Компетенция Конституционного Суда Российской Федерации - может быть изменена не иначе как путем внесения изменений в настоящий Федеральный конституционный закон".

В понимании норм ст. 125 надо иметь в виду следующее. В практике возник спор относительно роли общих судов в охране действующей Конституции. В свете постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 31 октября 1995 г. N 8 "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия" (Сборник постановлений Пленумов по уголовным делам. С. 485-491) бесспорно выполнение такой функции любым судом в случае применения Конституции в качестве акта прямого действия. Сложнее обстоит дело, когда суд приходит к выводу о неконституционности нормативного акта.

В запросе Законодательного Собрания Республики Карелия в Конституционный Суд Российской Федерации указывалось, что в результате неопределенности в понимании компетенции судов, установленной ст. 125, 126 и 127 Конституции Российской Федерации, в правоприменительной практике имеют место случаи признания неконституционными нормативных актов, перечисленных в п. "а" и "б" ч. 2 и в ч. 4 ст. 125, иными помимо Конституционного Суда Российской Федерации судами. По мнению же заявителя, проверка конституционности этих актов относится к исключительной компетенции Конституционного Суда Российской Федерации. Аналогичная позиция излагалась в запросе Государственного Совета Республики Коми.

Главные правовые позиции Конституционного Суда при рассмотрении данного дела состояли в следующем (см. постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 16 июня 1998 г.//ВКС. 1998. N 5).

Устранение неконституционного закона из системы правовых актов не может быть достигнуто ни путем разрешения дел в порядке гражданского, административного или уголовного судопроизводства. ни путем разъяснений по вопросам судебной практики, которые в соответствии со ст. 126 и 127 Конституции Российской Федерации дают пленумы Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации.

Непосредственно из Конституции Российской Федерации не вытекает, что суды вправе вне связи с рассмотрением конкретного дела осуществлять нормоконтроль в отношении нормативных актов, перечисленных в ст. 125 (пп. "а" и "б" ч. 2), и признавать их недействующими в связи с несоответствием иному акту, имеющему большую юридическую силу. В то же время ст. 76, 118, 120, 125, 126, 127 и 128 Конституции Российской Федерации не исключают права законодателя специально предусматривать осуществление судами общей юрисдикции и арбитражными судами в порядке административного судопроизводства полномочий по проверке соответствия перечисленных в ст. 125 (пп. "а" и "б" ч. 2) нормативных актов ниже уровня федерального закона иному, имеющему большую юридическую силу акту, кроме Конституции Российской Федерации. Однако признание недействующими названных в ст. 125 Конституции Российской Федерации актов ниже уровня федерального закона невозможно вне четкой регламентации принятия таких решений.

Из ст. 71 (п. "о"), 118 (ч. 3) и 128 Конституции Российской Федерации в их совокупности вытекает, что впредь соответствующие полномочия судов могут устанавливаться только федеральным конституционным законом. В отсутствие указанного регулирования суды общей юрисдикции и арбитражные суды не обладают полномочиями по прекращению юридической силы нормативных актов, перечисленных в ст. 125 (пп. "а" и "б" ч. 2) Конституции Российской Федерации. Вместе с тем и при наличии закрепленных таким образом полномочий других судов не исключается - исходя из приоритета Конституции Российской Федерации - проверка конституционности этих актов конституционным Судом Российской Федерации.

Приведенные позиции Конституционного Суда нашли полное закрепление в резолютивной части постановления. Воспроизведем здесь пп. 2 и 3.

В п. 2 постановления предусмотрено, что суд общей юрисдикции или арбитражный суд, придя к выводу о несоответствии Конституции Российской Федерации федерального закона или закона субъекта Российской Федерации, не вправе применить его в конкретном деле и обязан обратиться в Конституционный Суд Российской Федерации с запросом о проверке конституционности этого закона. Обязанность обратиться в Конституционный Суд Российской Федерации с таким запросом, по смыслу ч. 2 и 4 ст. 125 Конституции Российской Федерации во взаимосвязи с ее ст. 2, 15, 18, 19, 47, 188 и 120, существует независимо от того, было ли разрешено дело, рассматриваемое судом, отказавшимся от применения неконституционного, по его мнению закона на основе непосредственно действующих норм Конституции Российской Федерации.

В п. 3 закреплено, что ст. 125, 126 и 127 Конституции Российской Федерации не исключают возможности осуществления судами общей юрисдикции и арбитражными судами вне связи с рассмотрением конкретного дела проверки соответствия перечисленных в ст. 125 (пп. "а" и "б" ч. 2) Конституции Российской Федерации нормативных актов ниже уровня федерального закона иному, имеющему большую юридическую силу акту, кроме Конституции Российской Федерации.

Такие полномочия судов могут быть установлены федеральным конституционным законом, с тем чтобы в нем были закреплены виды нормативных актов, подлежащих проверке судами, правила о предметной, территориальной и инстанционной подсудности таких дел, субъекты, управомоченные обращаться в суд с требованием о проверке законности актов, обязательность решений судов по результатам проверки акта для всех правоприменителей по другим делам. Иначе суды не вправе признавать незаконными и в связи с этим утрачивающими юридическую силу акты ниже уровня федерального закона, перечисленные в ст. 125 (пп. "а" и "б" ч. 2) Конституции Российской Федерации.

Фактически речь шла о споре о компетенции, возникшем между Конституционным Судом и Пленумом Верховного Суда. В названном постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 31 октября 1995 г. разъяснялось, что суды, исходя из положений ч. 4 ст. 125 Конституции Российской Федерации, могут (а не обязаны) обращаться в Конституционный Суд.

Конфликт мог получить цивилизованное разрешение в рамках действующего права. Пленум Верховного Суда Российской Федерации в полном соответствии с постановлением Конституционного Суда Российской Федерации принял постановление (от 18 февраля 1999 г. N 4) "О внесении в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации проекта федерального конституционного закона "О полномочиях судов общей юрисдикции в Российской Федерации по обеспечению соответствия нормативных правовых актов федеральным законам"". Государственная Дума приняла закон, но он не был одобрен Советом Федерации.

Еще одна попытка разрешить возникшую коллизию предпринята Конституционным Судом в связи с запросом Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ о проверке конституционности отдельных положений Федерального закона "О прокуратуре Российской Федерации". В постановлении Конституционного Суда по данному делу от 11 апреля 2000 г. обращают на себя внимание два резолютивных пункта:

1. Признать не противоречащими Конституции Российской Федерации положения абзацев первого и второго пункта 2 статьи 1, пункта 1 статьи 21 и абзацев первого и третьего пункта 3 статьи 22 Федерального закона "О прокуратуре Российской Федерации", поскольку во взаимосвязи с частью третьей статьи 10, статей 41, статьями 231 и 2391-2398 Гражданского процессуального кодекса РСФСР они означают, что на их основании прокурор, осуществляя надзор, обращается в суд общей юрисдикции с требованием о проверке соответствия закона субъекта Российской Федерации федеральному закону, а суд, разрешая такого рода дела по правилам, установленным Гражданским процессуальным кодексом РСФСР, вправе признавать закон субъекта Российской Федерации противоречащим федеральному закону и, следовательно, недействующим, не подлежащим применению, что влечет необходимость его приведения в соответствие с федеральным законом законодательным (представительным) органом субъекта Российской Федерации.

Этим не затрагивается право соответствующих органов и лиц на основании статьи 125 Конституции Российской Федерации обращаться в Конституционный Суд Российской Федерации с требованием о проверке конституционности федерального закона или закона субъекта Российской Федерации.

2. Признать не соответствующими Конституции Российской Федерации, ее статьям 10, 11, 15 (части 1 и 2) и 125 (части 2, 3 и 6), положение абзаца третьего пункта 3 статьи 22 Федерального закона "О прокуратуре Российской Федерации" в части, наделяющей суды общей юрисдикции полномочием признавать закон субъекта Российской Федерации, противоречащий федеральному закону, недействительным и утрачивающим юридическую силу.

Таким образом судам общей юрисдикции вновь открыта возможность осуществлять в известных пределах абстрактный нормоконтроль. Однако в теоретическом плане неопределенность остается: с одной стороны, закон может быть объявлен "недействующим, не подлежащим применению", а с другой - он как бы остается действительным и сохраняющим юридическую силу. Остается надеяться, что законодатель впоследствии найдет более удачные формулы.