59 Цгаор ссср, ф. П. Л. Лаврова, оп. 2, д. 216, л. 41. За Там же, лл. 42 об.—43.

Читатель, вероятии, догадывается, что грандиозный план Лаврова не был осуществлен. И только рукопис­ные документы, отложившиеся в архиве, дают нам те­перь представление об интересных, во многом наивных и утопичных для того времени замыслах замечательно­го русского революционера и ученого.

Но Лавров продолжал действовать. Как только про­изошла революция 18 марта, Лавров выступил с ее оцен­кой. 21 марта он писал из Парижа корреспонденцию в брюссельскую газету «Интернационал», что в Париж­ской Коммуне роль главного революционера сыграли неизвестные люди, «простые рабочие». «В этом,— под­черкивал Лавров,— заключается вся оригинальность дви­жения последних дней. Это то, что придает им интерес в глазах каждого социалиста, каждого члена Междуна­родного товарищества рабочих...»³¹. Эти рабочие сорга­низовали «в одно могучее целое» национальную гвар­дию, создали демократическую, республиканскую власть и встали на ее защиту от нападения войск Тьера. Сим­патии Лаврова полностью на стороне революции: «Все мои пожелания и пожелания ваших читателей, я уверен, сводятся к тому, чтобы победила эта республика, вы­шедшая действительно из народа, основанная рабочи­ми, которые желают только справедливости и братства, преследуют только врагов народа...»³².

После выборов в Коммуну Лавров вновь публикует корреспонденцию в газете «Интернационал». В ней вы­соко оцениваются выборы, успешно прошедшие в ре­зультате правильных действий Центрального комитета национальной гвардии. Главная заслуга в этом принад­лежит, по мнению Лаврова, рабочим. «Эта коллективная власть,— пишет он,— составленная из неизвестных, из рабочих, лучше поняла всю трудность в связи с собы­тиями, чем всякая другая власть, одобрявшаяся Па­рижем и Францией в течение нашего века» ³³. Париж­ский корреспондент выражает удовлетворение и тем, что Центральный комитет отрекся от диктаторской власти в пользу избранной Коммуны, честно выполнил свой нравственный долг, утвердив принципы общественной

31 П. Л. Лавров. Избранные сочинения, т. I, стр. 449.

Там же, стр. 451—452. ³³ Там же, стр. 452.

справедливости. Избрание Коммуны Свидетельствует о победе «пролетариев, честных и спокойных в своей силе, над всеми деморализованными силами буржуазного об­щества». «Теперь Париж,— заканчивает свою статью Лавров,— имеет право на искреннюю симпатию всех ис­тинных друзей прогресса, в особенности социалистов всех стран» ³⁴.

Когда положение Коммуны ухудшилось, Лавров ре­шил выехать из Франции и обратиться за помощью к европейской общественности и, прежде всего, к Гене­ральному совету Интернационала. Сообщив о своем пла­не Варлену и получив у Коммуны паспорт, Лавров в середине апреля направился через линию версальских войск. Патрули были готовы пропустить иностран­ца, но настораживало лишь то, что его паспорт был визирован «мятежниками». На это Лавров резонно воз­разил: «А чем же я виноват, что „Законное правитель­ство" убежало из Парижа?»³⁵. Такой аргумент оказался убедительным, и путнику разрешили покинуть Париж.

Вначале Лавров посетил Брюссель, где он расска­зал Федеральному совету Интернационала о тяжелом положении Коммуны и просил Совет организовать в пользу революционного Парижа манифестации рабочих на границе с Францией ³⁶.

Затем Лавров прибыл в Лондон. Из Брюсселя он вез Марксу рекомендательное письмо (от 25 апреля 1871 г.) от члена бельгийского федерального совета Се-заря Де Папа. В нем рассказывалось о движении со­лидарности с парижским пролетариатом: бельгийский федеральный совет Интернационала взял на себя иници­ативу подписки в пользу парижских рабочих обществ. Такой акт «солидарности с парижскими пролетариями», по мнению бельгийских социалистов, было бы полезно провести «во всех странах». В конце письма Сезарь Де Пап рекомендовал Марксу Лаврова: «Пересылаю Вам настоящее письмо через одного из наших добрых друзей, члена парижской секции Терн, гражданина Лав­рова, характер которого, обширные познания и большую

преданность Интернационалу, в частности, и социаль­ному прогрессу, вообще, мы оценили во время его пре­бывания в Бельгии» ³⁷.

Можно думать, что это письмо Лавров передал Марк­су в конце апреля или начале мая. Тогда произошло их личное знакомство. Впоследствии Лавров в своей автобиографии отмечал, что во время поездки в Анг­лию он «познакомился с Карлом Марксом и Фр. Эн­гельсом, с которыми более сблизился в последующие годы»³⁸. О чем беседовали Маркс и Лавров? Вероятно, прежде всего о Коммуне. Лавров был одним из немно­гих, от кого Маркс мог почерпнуть вполне достоверные сведения о событиях в Париже. Лавров много размыш­лял о революции 18 марта.

Свои воззрения он высказывал и в письмах Е. А. Штакеншнейдер. В них развивалась мысль о том, что Коммуна — подлинное детище рабочего класса, что эта революция качественно отличается от всех предше­ствовавших политических переворотов. «Существующее в Париже правительство честнее и умнее, чем какое бы то ни было перед этим в настоящем веке, но про­тив него громадная оппозиция... Я очень сочувствую этой партии... В первый раз на политической сцене не че­столюбцы, не болтуны, а люди труда, люди настояще­го народа»,— писал Лавров еще в марте 1871 г.³⁹ «Борь­ба Парижа в настоящую минуту — борьба историческая, и он действительно находится теперь в первом ряду человечества,— развивает он те же мысли в начале мая, находясь уже в Лондоне. — Если бы ему удалось от­стоять себя, это бы подвинуло историю значительно впе­ред, но если он и падет, если реакция восторжествует, идеи, засвидетельствованные несколькими неизвестными людьми, вышедшими из народа, настоящего народа, и ставшими во главе управления, эти идеи не умрут: они останутся для будущих радикалов. Федерация само­стоятельных коммун, эта давнишняя утопия нескольких фантазеров, как их называли, стала политическою те-

П Л. Лавров. Избранные сочинения, т. I, стр. 455.

Н. С. Русанов (Н. Е. Кудрин). Социалисты Запада и России.

СПб., 1909, стр. 233.

Там же, стр. 234.

«Первый Интернационал в дни Парижской Коммуны». Докумен­ты и материалы. М, 1941, стр. 195.

* П. Л. Лавров. Философия и социология, т. 2. М„ 1965, стр. 624.

^зд «Голое минувшего», 1916, № 7—8, стр 121, 123—124.

ориею и требует практического воплощения. Она долж­на воплотиться»,— писал он⁴⁰.

Можно предположить, что Марксу интересно было побеседовать, а может быть, и поспорить с человеком, имевшим такой взгляд на события 1871 г.⁴¹ Тем более интересно, что именно в эти дни он заканчивал свою «Гражданскую войну во Франции»⁴², произведение, о ко­тором впоследствии Лавров скажет: «Надо было вгля­деться внимательно и внести в это вглядывание луч­шую социологическую подготовку относительно дейст­вительных мотивов истории, чтобы под случайными симптомами, обусловленными комбинацией событий, от­крыть более глубоких, часто неосознанных самими дея­телями, двигателей событий, и сказать с Карлом Марк­сом на другой день после падения Коммуны, что „окон­чательной целью" ее было не „дешевое правительство" и не „истинная республика", тем менее „автономия Па­рижа", но что „это было, по существу, правление ра­бочих, результат борьбы класса производителей с клас­сом, присвоившим себе продукт труда" (The civil Wer in France, 19) »⁴³.

Думается, что уже тогда, летом 1871 г., идеи Марк­са оказали свое воздействие на представления Лаврова о сущности Парижской Коммуны. Во всяком случае, его рассуждения по этому поводу в письмах Е. А. Штакен-шнейдер второй половины 1871—1872 г. во многом пере­кликаются с оценкой революции 18 марта Марксом. Так, например, в письме от 10(22) октября 1871 г. Лавров определяет Парижскую Коммуну как новый «яркий тип государства, который считали невозможным. Теперь этот тип был временно осуществлен и составил уже своего рода традицию». В другом письме, от 16(28) февраля 1872 г., Лавров пишет, что положительным результатом

Коммуны «является то, что она показала пример осуще­ствления политической программы рабочих...»⁴⁴.