Пьер Манан

Общедоступный курс политической философии

От издателя

По словам Пьера Манана, «великая иллюзия» нашего времени состоит в том, что мы видим в политике препятствие, мешающее нам подняться до подлинной жизни. На самом же деле, политический порядок – это и есть истинно человеческий порядок. И лучше всего нам помогает ориентироваться в его проблемах политическая философия. Он показывает те сочленения, благодаря которым современный мир упорядочивается и движется, рассматривая, прежде всего, существующий на Западе общественный строй – демократию; затем его политическую форму – нацию. Размышляет об отношениях, существующих между ними, и об угрожающем им кризисе, когда демократия, по его словам, имеет тенденцию отделяться не только от привычных политических национальных рамок, но даже от любой узнаваемой политической формы. Сложившаяся на основе лекций, прочитанных П. Мананом студентам парижского Института политических исследований, издаваемая книга, ясно и доступно написанная, полезна всем, кто интересуется проблемами политической философии.

Пьер Манан – современный французский политолог, руководитель семинара в Высшей школе социальных наук, автор книг: «Токвиль и природа демократии», 1982, «Интеллектуальная история либерализма: десять уроков», 1987, «Град человеческий», 1994.

9

Введение

Где я? и Который час? – таковы два неисчерпаемых вопроса, которые мы задаем миру.

Мы, граждане демократического государства на заре нового тысячелетия, признаем в теоретической области авторитет науки, а в области практической – авторитет свободы.

11

Чтобы быть свободными, мы должны создать условия для свободы. Наука и Государство позволяют нам создать такие условия. Общественное пространство становится все более пустым, чтобы мы могли быть все более свободными.

23

Глава I

Организация разделений

Как я уже напоминал, современная демократия – это представительный режим. Поскольку правительство представляет народ (его «интересы», его «волю»), его действия в полном смысле слова авторизованы народом. Следовательно, когда государство приказывает мне что-то, то делает оно это потому, что я сам в принципе уполномочил его мне приказывать. Можно было бы сказать, что это я сам приказываю себе через посредство государства. В конечном счете, я подчиняюсь только самому себе. Разделение представляющий\представляемый позволяет обойти кажущееся неизбежным отношение приказ\исполнение. Там, где старая свобода строилась вокруг чередования, современная свобода организуется вокруг представительства.

30

Монтескье «Дух законов» VI глава книги XI и XXVII глава книги XIX.

31

Стендаль говорил о «бессильной ненависти» как о специфической черте демократического общества.

35

Глава II

Теолого-политический вектор

Каждый рассматривается как собственник, а Государство и общество должны уважать его собственность, причем под собственностью понимается не только имущество, в нее включаются, как это делал Локк, жизнь и свобода, а также мнения, «ценности», «идентичности», «ориентации». Я являюсь законным владельцем всего, чем я являюсь. Государство и общество должны это признать и об этом заявить: они должны открыто одобрить все, чем я являюсь.

Это означает, что человека стали определять через свободу, или же еще – объявили, что истина заключена в свободе.

53

Глава III

Движение равенства

«Люди рождаются и остаются свободными и равными в правах» - такова первая статья Декларации прав человека 1789 года. «Все человеческие существа рождаются свободными и равными в достоинстве и правах» - такова первая статья Всеобщей Декларации прав человека 1948 года.

56

Мы можем сказать, не рискуя ошибиться, что различные формы неравенства в нашем обществе огромны, возмутительны и продолжают расти; что небольшая часть населения, которая, впрочем, заметно увеличилась в последние годы, получает непомерные доходы, в то время как все больше членов общества не только являются бедными и отверженными, как некогда говорили, но еще и имеют тенденцию выпадать из общественных связей, становиться «исключенными».

60

Постараться превратиться из подданных в граждан.

64

Глава VI

Вопрос политических форм

Первая из них возникла в результате национального соперничества в Европе. Вторая может быть понята только с учетом экономических и политических последствий Версальского договора, который должен был узаконить новую Европу, перекроив ее карту по «национальному» принципу. Эти факты, имеющие первостепенное значение, объясняют, почему в сознании многих европейцев установилось нечто вроде самоочевидной связи между нацией и войной. Кроме того, экономическое, техническое, моральное развитие после второй мировой войны придало непосредственную убедительность понятию человечества, убеждению или чувству, что мы все являемся – и чем дальше, тем больше – «гражданами мира», причем «мира без границ».

72

Данте пишет в своем трактате De monarchia, что «существует один порядок, свойственный универсальному человечеству, - est (ergo) aliqua propria operatio humanae universalitatis". Но действительно ли существует такой «порядок, свойственный универсальному человечеству»? Руссо это отрицает: «Не существует естественного общества, которое связывало бы всех людей». Именно поэтому Руссо был страстным сторонником города в его античной форме: люди могут жить достойно только сообществом, институированным внутри определенных пределов. Вы понимаете практическое политическое значение этого важнейшего теоретического вопроса. Если вы думаете вместе с Данте, что может существовать общество, охватывающее весь человеческий род, что этот последний как целое виртуально заключает в себе порядок, вы будете сторонниками империи в той или иной ее разновидности и, в частности – нынешнего строительства единой Европы, включая ее неограниченное расширение. Если вы думаете вместе с Руссо, что такое универсальное общество и такой порядок не существуют, вы будете, как и он, сторонниками нации, то есть такого политического строя, который открыто заявляет о своей обособленности.

84