«Я этой силы частица…»

(«МЫ ПОМНИМ…» Книга воспоминаний и размышлений поколений / под ред. Ю.М.Осипова, Л.И.Ростовцевой. – Тула : Гриф и К, 2010, с.407 – 410)

Прошлым летом я со своей семьей побывала на Куликовом поле. Никогда не забуду то чувство, которое охватило меня при виде этого бескрайнего моря желтого ковыля, колышущегося на ветру. Словами я это тогда сформулировать не сумела. А приехав домой, случайно наткнулась на строчки у Маяковского [1, с.187] :

Я счастлив, что я этой силы частица,

Что общие даже слёзы из глаз.., -

и сразу поняла, что это – про меня тоже. Наверное, это ощущаешь не всегда и не везде, только в какие-то особые времена и в особенных местах: таких, как Куликово поле, или Сталинград, или Бородино.

Но об этом и не обязательно помнить всегда. Мне очень понравился вышедший на экраны два года назад кинофильм «Мы из будущего». Там четверо вполне современных «продвинутых» парней, чудом оказавшихся в 1942 году, вдруг под влиянием обстоятельств совершенно преображаются и становятся настоящими русскими солдатами – отважными, самоотверженными, героическими. Удивительным образом с них очень быстро слетает вся наша современная «шелуха», и оказывается, что по сути своей они – нормальные русские парни, которым судьба Родины ничуть не менее важна, чем их прадедам – солдатам Великой Отечественной. И я абсолютно уверена, что, если вдруг снова возникнет необходимость защищать и отстаивать наше Отечество, современные ребята сделают это не хуже, чем их предки на Куликовом поле. Потому что в трудные минуты нашей истории любому человеку в нашей стране «становится по-настоящему важно только одно – общая судьба всех, судьба Отечества» [2, стр. 28]. Потому что только тогда, когда Родина в опасности, каждый начинает чувствовать именно это: я – это не только я, а еще и звено в бесконечной цепи поколений, часть чего-то огромного, нерушимого, неразделимого, имя которому – русский народ.

Мой прадедушка Сальков Алексей Георгиевич в Великую Отечественную войну работал на военном заводе, поэтому на фронт ему не разрешили уйти, хотя он много раз подавал просьбу послать его в действующую армию. Еще до войны он участвовал в стахановском движении (он даже с моей прабабушкой Полиной Афанасьевной познакомился на слете стахановцев), был много раз награжден за ударный труд, и руководство завода решило, что для нашей армии он нужнее на своем рабочем посту. Зато он еще до войны прошел и Польскую кампанию, и Финскую: как раз в эти годы, в конце 30-х, он был призван в армию, и обе войны вынес на своих плечах от первого до последнего дня. Особенно тяжело пришлось на Финской…

Это была короткая война. В старом сборнике военных мемуаров «Бои в Финляндии», который весной 1941 года был куплен прадедушкой и теперь бережно хранится в нашей домашней библиотеке, сказано, что она вся «хронологически укладывается в сравнительно короткий промежуток между 30 ноября 1939 года и 13 марта 1940 года», но «по своему напряжению, трудностям и массовому героизму она стала в ряд с наиболее яркими событиями в истории русского оружия» [3, с.7] О том, что мой прадедушка – герой, я узнала еще совсем крохой, хотя самого прадедушку уже не застала в живых. Бабушка Люся, его дочка, рассказывала о том, как он неделями в сорокаградусный мороз лежал в окопах и как в конце концов советские войска прорвали знаменитую линию Маннергейма, которая считалась совершенно непреодолимой. Даже современные военные аналитики не понимают, как ее можно было взять, да еще зимой, в лютые морозы. Прадедушка вспоминал, как у одного солдата его взвода, который потерял шапку, уши просто отвалились от головы… Бабушка говорила, что Алексей Георгиевич тоже сильно болел после армии, но потом поправился и работал лучше прежнего.

А вот Великую Отечественную войну прошли полностью мои прадедушки Сергей Михайлович Рыбаков, Николай Дмитриевич Степанов и Иван Михайлович Кобзев. Николай Дмитриевич даже еще потом в Японии повоевал. Но я, к сожалению, никого из них в живых уже не видела. После войны они недолго пожили. Поэтому о войне я больше знаю по рассказам бабушек и по книжкам и кинофильмам… Вот, например, любимая в нашей семье книга «Битва за Тулу»:

«16 декабря. Войска левого фланга 49-й армии Западного фронта, начавшие наступление 14 декабря, за три дня боев продвинулись на 10-20 км и захватили плацдармы на левом берегу реки Оки, севернее Тарусы и у Алексина». [4, с.328]

Это был тот самый день, когда мою прабабушку Полину с ее тремя маленькими детьми (старшей, моей бабушке Люсе, было всего три года) вместе со всеми жителями Старого Алексина немцы собрали на главной площади города, построили в колонну и погнали, как скот, к товарному эшелону на станции возле Оки. Они должны были ехать в Германию, где их или сожгли бы в печи, или сделали бы рабами немецких фермеров. А детей, как рассказывала бабушка, предназначали для медицинских опытов.

Бабушка ничего этого тогда не понимала, ей только было обидно, что ее маленьких братика и сестренку несут на руках взрослые, а она должна почему-то брести по снегу такой далекий – за Оку – путь. И из всего того дня она почему-то больше всего запомнила немецких овчарок, которые окружили колонну алексинцев со всех сторон. Собаки были очень злые, все хрипло лаяли, и бабушке казалось, что они ее обязательно разорвут на части, если она отпустит мамину руку, поэтому она все крепче, изо всех своих маленьких силенок цеплялась за маму и очень боялась потеряться. Ей казалось, что это и есть самое страшное….

Но самое страшное началось потом. На станции, перед открытыми дверями товарных вагонов, она вдруг услышала страшный грохот, гром, треск. Ей показалось, что небо раскололось и обрушилось на всех людей. Это наши войска начали атаку на немцев, освобождая мирных жителей нашего города.

Все закричали и бросились кто куда, и немцы уже не могли никого остановить, потому что сами бежали, падали в снег, закрывали головы руками, кричали что-то лающими голосами, выли собаки, и бабушка закричала тоже… Мама затолкала ее сначала под вагон, а потом они выбрались с другой стороны и побежали прятаться туда, где росли какие-то кусты и деревья…

Это был тот самый день, о котором так скупо написали потом в сборнике документов и материалов «Битва за Тулу». Это был день, когда наши войска впервые применили знаменитые «катюши». Неудивительно, что немцы так тогда испугались! Ничего подобного еще никто не видел!

И еще кое-что интересное об этом рассказал мне папа. Оказывается, эти артиллерийские орудия - «катюши» - были придуманы и сделаны на одной из кафедр МВТУ им. Н.Э.Баумана знаменитым военным конструктором Барминым. И именно на этой, так называемой «барминской», кафедре в 90-х годах учился мой папа!

«17 декабря. Наши войска, ведя ожесточенные бои с противником, заняли города Щекино и Алексин, поселок Арсеньево. В освобождении г. Алексина принимали участие части 238-й дивизии во взаимодействии со 173-й дивизией. Захвачены трофеи: орудий – 73, танков – 6, автомобилей – 265. В районе Алексина немцы потеряли только убитыми 1000 солдат и офицеров». [4, с.329]

Эту тысячу убитых немцев моя бабушка и ее родные тоже видели на улицах и площадях Алексина, на берегах Оки, в полях и на дорогах… Трехлетнюю бабушку, как она вспоминает, страшно пугало то, что все трупы были раздеты ( в одном нижнем белье ) и разуты. Именно эти страшные синие ступни ей почему-то запомнились больше всего в эти декабрьские дни 1941 года. А еще - тесные землянки в нашем бору (она и сейчас еще показывает нам те овражки, в которые превратились теперь эти землянки), которые жители Снегиревской улицы вырыли, чтобы укрываться в них от тридцатиградусных морозов…

Слушая рассказы моих бабушек, я не просто представляю себе историю своей семьи. Мне кажется, я начинаю по-настоящему понимать и чувствовать историю своей страны.

Вдруг становится ясно, что от этих далеких событий меня почти ничто не отделяет. Ведь всё, о чем я читала в книгах и смотрела в кино, все эти бои, бомбежки, эвакуации, ранения и страдания - это всё прошли мои собственные прадедушки Алексей Сальков, Николай Степанов, Сергей Рыбаков, Иван Кобзев. Это мои прабабушки Полина, Марья, Екатерина, Александра во время войны заменяли мужчин у станков и на колхозных полях и растили детей. У моей прабабушки Полины их было шестеро, а у прабабушки Марьи - семеро…

А мои бабушки и дедушки – это те маленькие девочки и мальчики, которые получали в школах на больших переменах тоненькие кусочки хлеба, намазанные повидлом, и эта скромная еда казалась им самым лучшим лакомством на свете! И эти мальчики и девочки потом ехали осваивать целину (как мои дедушка Юра и бабушка Валя) или Дальний Восток (как мои дедушка Толя и бабушка Люся). Они строили новые города и совхозы, убирали урожай, возводили гидростанции.

А мои папа и дядя Андрей служили в армии и защищали наши дальневосточные границы. Папа и сегодня работает в оборонной промышленности, и я очень горжусь тем, что от его знаний, опыта, труда зависит безопасность нашей Родины.

Самое главное – то, что, благодаря всему этому, я чувствую себя не просто Дашей Кобзевой, современной школьницей, а продолжением своего рода, наследницей истории своей страны. Я - правнучка солдат Великой Отечественной войны. Я – внучка «целинников» и «дальневосточников» (так в пятидесятые годы называли комсомольцев, которые отправлялись в далекие края, чтобы строить коммунизм). И я – потомок тех далеких, неизвестных мне русских людей, которые когда-то на Куликовом поле отстояли наше право быть одним огромным народом…