212 В. И. Ленин

достаточно ли в программе оговорить равноправность всех граждан, независимо от по­ла и т. д. и языка или же необходимо сказать: «свобода языка» или «равноправие язы­ков». Тов. Мартов на съезде Лиги довольно верно охарактеризовал этот эпизод, ска­завши, что «ничтожный спор о редакции одного пункта программы принял принципи­альное значение, потому что половина съезда готова была свергнуть программную ко­миссию». Именно так . Повод к столкновению был именно ничтожный, и тем не менее столкновение приняло действительно принципиальный характер, а потому и страшно ожесточенные формы вплоть до попытки «свергнуть» программную комиссию, вплоть до подозрений в желании «подвести съезд» (в этом заподозрил Егоров Мартова!), вплоть до обмена личными замечаниями самого... ругательного свойства (с. 178). Даже тов. Попов «выражал сожаление, что по поводу пустяков создается такая атмосфера» (курсив мой, с. 182), которая царила в течение трех заседаний (16, 17 и 18).

Все эти выражения в высшей степени определенно и категорически указывают на тот важнейший факт, что атмосфера «подозрений» и самых ожесточенных форм борь­бы («свержение»), — в создании которой обвинялось потом, на съезде Лиги, большин­ство искровцев! — на самом деле создалась гораздо раньше, чем мы раскололись на большинство и меньшинство. Повторяю, это факт громадной важности, основной факт, непонимание которого приводит очень и очень многих к самым

* Мартов добавляет: «В этом случае нам сильно повредила острота Плеханова об ослах» (когда гово­рили о свободе языка, то один бундовец, кажется, упомянул среди учреждений учреждение коннозавод­ства, и Плеханов бросил про себя: «лошади не говорят, а вот ослы иногда разговаривают»). Я, конечно, не могу видеть в этой остроте особой мягкости, уступчивости, осмотрительности и гибкости. Но мне все же странно, что Мартов, признавши принципиальное значение спора, не останавливается совершенно на разборе того, в чем тут принципиальность и какие оттенки тут сказались, а ограничивается указанием на «вред» острот. Это уж вот поистине бюрократическая и формалистическая точка зрения! Резкие остроты действительно «сильно повредили на съезде» и не только остроты насчет бундовцев, но и насчет тех, кого иногда поддерживали и даже спасали от поражения бундовцы. Однако, раз признано принципиаль­ное значение инцидента, нельзя отделываться фразой о «непозволительности» (стр. 58 прот. Лиги) неко­торых острот.

ШАГ ВПЕРЕД. ДВА ШАГА НАЗАД 213

легкомысленным мнениям относительно искусственности большинства в конце съезда. С теперешней точки зрения тов. Мартова, уверяющего, что на съезде было /ю искров­цев, абсолютно необъясним и нелеп тот факт, что из-за «пустяков», из-за «ничтожного» повода могло произойти столкновение, получившее «принципиальный характер» и едва не доведшее до свержения съездовской комиссии. Было бы смешно отделываться от этого факта сетованиями и сожалениями по поводу «повредивших» острот. Принципи­ального значения столкновение не могло получить ни из-за каких резких острот, такое значение могло получиться исключительно в силу характера политических группиро­вок на съезде. Не резкости и не остроты создали конфликт, — они были только сим­птомом того, что в самой политической группировке съезда есть «противоречие», есть все залоги конфликта, есть внутренняя неоднородность, которая с имманентной силой прорывается при каждом, далее ничтожном, поводе.

Напротив, с той точки зрения, с которой я смотрю на съезд и которую я считаю сво­им долгом отстаивать, как известное политическое понимание событий, хотя бы это понимание и казалось кому-либо обидным, — с этой точки зрения вполне объясним и неизбежен отчаянно-резкий конфликт принципиального характера по «ничтожному» поводу. Раз у нас на съезде все время шла борьба искровцев с антиискровцами, раз ме­жду ними стояли неустойчивые элементы, раз эти последние вместе с антиискровцами составляли ¹/з голосов (8 + 10 = 18 из 51, по моему счету, разумеется, приблизительно­му), — то совершенно понятно и естественно, что всякое отпадение от искровцев хотя бы небольшого меньшинства их создавало возможность победы антиискровского на­правления и вызывало, поэтому, «бешеную» борьбу. Это не результат неуместно рез­ких выходок и нападок, а результат политической комбинации. Не резкости создавали политический конфликт, а существование политического конфликта в самой группи­ровке съезда создавало резкости и нападки, — в этом противопоставлении заключается основное наше