1975 Г., за год до того, как с ним покончили.

Подход 0'Доннелла - Шмиттера (1986) сосредоточивал внимание на

стратегиях различных деятелей (actors) и именно ими объяснял про-

исходящие события. Среди участников этого проекта было много активных

борцов за демократию, которым необходимо было понять последствия

альтернативных курсов. Занимаясь стратегическим анализом, этот проект в

то же время избегал формалистического, внешнеисторического подхода,

характерного для абстрактной теории игр. Поскольку в то время в научном

словаре главенствующее положение занимал макроязык классов, их

союзников и "пактов о доминировании", то результатом оказался

интуитивный микроподход, часто формулировавшийся в макроязыке.

Главный вывод 0'Доннелла - Шмиттера состоял в том, что мо-

дальности перехода определяют черты нового режима; в частности, что пока

вооруженные силы не распадутся, успешный переход возможен только в

результате переговоров, пактов. Отсюда следовал политический вывод:

продемократические силы должны быть осторожными и готовыми пойти на

уступки. Кроме того: демократия, появляющаяся в результате ruptura

pactada, неизбежно консервативна как в экономическом, так и в социальном

плане.

После того как демократия была установлена в нескольких странах,

эти выводы сочли излишне консервативными. Впрочем, легко судить,

пребывая в безопасности за толстыми стенами североамериканских научных

учреждений. Между тем для многих активистов главный политический

вопрос тогда состоял в том, вести ли борьбу одновременно за политические

и экономические преобразования или ограничиться чисто политическими

целями. Следует ли бороться сразу за демократию и социализм, или к

демократии следует стремиться как к цели в себе? Ответ, который дали в

своей политической практике большинство сил, оказавшихся исторически

значимыми, был однозначным: демократия имеет самостоятельную

ценность и ради нее стоит пойти на экономические и социальные

компромиссы. То был простой урок, извлеченный из зверств, чинившихся

военными режимами в Аргентине, Чили и Уругвае. Любое изменение

лучше, чем массовые убийства и пытки.

В сущности, ретроспективный вопрос должен быть не политическим, а

эмпирическим: действительно ли модальности перехода определяют

конечный результат? Как указывает мой анализ, переход через

высвобождение оставляет институциональные следы, особенно в том случае, если демократия оказывается под военной опекой. Но, во-первых,

эти следы можно постепенно устранить. В Испании сменявшие друг друга

демократические правительства шаг за шагом изживали остатки франкизма,

и военные были поставлены под гражданский контроль. В Польше

соотношение сил развивалось так, что было ликвидировано большинство

реликтовых статей заключенного в Магдаленке пакта. Во-вторых, как

обнаружилось, фактов, свидетельствующих о том, что черты "новой

республики" соответствуют либо особенностям ancien regime, либо

модальностям перехода, удивительно мало. Возможно, мой анализ

неадекватен - ведь только теперь мы располагаем достаточным

количеством фактов, позволяющих вести систематические эмпирические

исследования. Тем не менее я могу указать по крайней мере на две причины,

по которым новые демократии должны быть похожи больше друг на друга,

чем на условия, их породившие.

Первая причина касается времени. Тот факт, что недавние переходы к

демократии прошли подобно волне, означает, что им сопутствовали одни и

те же идеологические и политические условия. Кроме того, здесь сыграло

свою роль нечто вроде заражения. Одновременность обусловливает

однородность. Новые демократии участия у старых демократий и друг у

друга.

Вторая причина связана с тем, что культурный репертуар полити-

ческих институтов весьма ограничен. Несмотря на вариации, институ-

циональные модели демократии немногочисленны. Демократии - это

системы президентского, парламентского или смешанного правления;

периодически повторяющиеся выборы, которые закрепляют достигнутые

политиками соглашения; вертикальная организация интересов; и почти

никаких институциональных механизмов прямого гражданского контроля

над бюрократией. Конечно, типы демократии очень отличаются друг от

друга, однако этих типов гораздо меньше, чем условий, в которых

происходят переходы.

Таким образом, путь имеет значение не меньшее, чем исходный пункт

движения. Ancien regime действительно формирует модальности и векторы

переходов к демократии. Однако в пункте назначения все пути сходятся.