3.2 Усыновление

Союзу мужчины и женщины с давних времен придавалось чрезвычайно важное значение. Цель брака определялась с одной стороны, ролью женщины как рабочей силы в домашнем хозяйстве мужа, а с другой, тем, что она давала потомство, т.е. новую рабочую силу. Отсутствие потомства тяжело отражалось на положении месопотамского хозяина. Загробный мир был для вавилонян царством теней, где едят лишь глину и пыль и где вечно страдают от жажды. Поэтому вавилоняне придавали большое значение возлияниям и прочим жертвам, приносимым умершим. Наследник, согласно древним обычаям, был обязан чтить умерших предков. Вот почему каждый вавилонянин желал иметь собственного или хотя бы приемного сына, так как только в таком случае – не считая тех, кто героически погиб в бою – было пребывание в царстве мертвых сравнительно сносным.

Поэтому бездетный приобретал такое лицо в порядке усыновления чужого ребенка – найденыша или из семьи, богатой потомством. В САЗ нашел отражение своеобразный институт “оживления”, заключающийся в принятии обеспеченной семьей “на прокорм” члена голодающей семьи, в частности девочек, которые должны были вступить в брак с членами семьи удочерителя; это имело место особенно в тех семьях, которые взаимно удочеряли девочек, вследствие чего отпадала выплата терхатума. Фактически “оживление” превратилось в распространенную форму продажи детей свободными родителями.

При помощи усыновления обходился в поздневавилонское время запрет отчуждать недвижимости, переданные воинам или чиновникам в наследственное пользование. Усыновленный таким способом приобретал эту недвижимость, выплачивая усыновителю за нее «дар» – в действительности, покупную цену [12, с. 191].

Некоторые исследователи считают, что усыновление и оживление – просто различные формы закабаления.

Законы знают случаи, когда после усыновления воспитанник снова возвращался к своим родителям. В частности, если он по малолетству не знал отца (ст. 186), эта статья противопоставляется 185, в которой речь идет о небрежном отношении с ребенком. Так же если человек не причислил воспитанника к своим сыновьям и соответственно к наследникам, если ремесленник не передал своего дела усыновленному, то ребенок может вернуться у своим родителям.

Известны случаи отказа от воспитанника, о чем говорится в ст. 191: «Если человек, который взял в усыновление малолетнего и который вырастил его, а тот работал в его доме, затем завел родных детей и пожелал отвергнуть воспитанника, то этот приемный сын не должен уйти с пустыми руками; приемный отец, воспитавший его, должен ему дать из своего движимого имущества 1/3 его наследственной доли, и затем тот должен будет уйти; из поля, сада и дома он может ему ничего не дать».

По ЗХ выше других в правах усыновления находятся дворцовый евнух и зикрум. В законах не указано статей, по которым по иску отец мог вернуть усыновленного ими ребенка. Так же регулируется нравственное воспитание, уважительное отношение к воспитателям, что мы и видим в ст. 192: «Если приемный сын евнуха или же приемный сын зикрум сказал отцу, воспитавшему его, и матери, воспитавшей его: "Ты не мой отец, ты не моя мать", то ему должны отрезать язык» и 193 статьях: «Если приемный сын евнуха или же приемный сын зикрум узнал дом своего родного отца и возненавидел приемного отца, воспитавшего его, и приемную мать, воспитавшую его, и ушел в дом родного отца, то ему должны вырвать глаз»

Законы об усыновлении проводят принцип соблюдения единства семьи, когда возврат усыновленного к родным родителям предельно затруднен. Также наказывается неуважительное отношение к воспитавшим родителям.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Напомним, что общие традиционные черты древневосточного права определялись в значительной мере длительным существованием в странах Древнего Востока таких социальных форм, как община, большая патриархальная семья. Во всех нормах древневосточного брачно-семейного и наследственного права прослеживаются, например, такие традиционные черты, как подчиненное, приниженное положение женщин, детей в патриархальной семье, неравенство наследственных прав женщин с мужчинами.

Законы Хаммурапи и Среднеассирийские законы дают представление о жизни людей в этих государствах, характеризуют социально-экономические и общественно-политические взаимоотношения. Еще раз отметим, что в настоящее время исследователи склонны считать, что эти законы являлись все-таки реально действующими правовыми нормами, что подтверждается рядом документов о повседневной жизни населения.

Законность брака в Вавилоне определялась соблюдением определенных юридических формальностей: необходимо было заключить брачный контракт, причем при свидетелях, иначе этот брак не имел законную силу. Самому брачному обряду предшествовало заключение определенного соглашения чаще всего между женихом или его отцом и отцом невесты. Отец невесты давал жениху приданое на сумму, как правило, превышающую стоимость терхатума. САЗ, по-видимому, вовсе не знают обручения, а термин «библум», который по ЗХ означает предварительный брачный дар, сопровождающий обручение, в САЗ означает выкуп, связанный с наступлением самого брака. Обручение здесь, видимо, слилось с бракосочетанием и «библум» стало выкупом. Однако соглашение не означало в будущем обязательного брака: обе стороны могли от него отступить. Однако это налагало определенную ответственность – моральную и материальную.

Месопотамский брак, как правило, был построен на принципе моногамии и патриархата. Однако при наличии определенных обстоятельств муж мог взять вторую, неравноправную первой, жену либо жена сама могла предоставить мужу рабыню, дети от которой считались ее детьми и, соответственно, участвовали в дележе наследства.

Старовавилонская женщина была как в юридическом, так и в общественном отношениях более свободной, чем женщина ассирийская. Она могла выступать в суде в качестве стороны или свидетеля, занимать различные общественные должности, например, быть писцом или членом судебной коллегии.

Женщины в вавилонской семье – самостоятельная хозяйка в семье, а вне последней – граждански полноправная личность. Выходя замуж, она могла через особую оговорку в брачном договоре (в этом случае он был письменным) могла отказаться от ответственности за добрачные долги мужа, чего не имела права сделать женщина по САЗ.

Закон проявлял большую заботу о чести семейного очага и сурово карал преступления против семейной нравственности, конечно же, со стороны жены. За прелюбодеяние она каралась смертью, как по ЗХ, так и по САЗ. По ЗХ, если ее обвинило в измене третье лицо, то ради мужа, она должна подвергнуться «божьему суду», если же аналогичная ситуация произошла в Ассирии, то обвинитель должен был пойти к реке. Если же ее обвинил муж, то просто должна произнести клятву, чего мы не наблюдаем по САЗ.

Расторжения брака по общему правилу в Вавилонии мог домогаться лишь муж. А по САЗ муж имел право выгнать жену вообще без объяснения мотивов и при этом ничего ей не дав (ЗХ предусматривали в некоторых случаях возвращение приданого).

В целом положение замужней женщины в Вавилонии было гораздо лучшим, чем в других древних обществах, например, в Ассирии и уже потом в Риме. Хотя ЗХ устанавливают достаточно суровые кары за «безнравственное поведение женщины», они в то же время ограждают ее от произвола мужа, а также признают за ней известную дееспособность, получить которую среднеассирийская женщина могла только при том условии, что в семье не оставалось ни одного мужчины, способного осуществлять патриархальную власть. А это было очень даже проблематично, т.к. источники показывают, что в тот период был распространен обычай левирата, согласно которому жена после смерти мужа переходила к его брату, отцу или даже собственному пасынку. Только в случае отсутствия в семье мужчин старше 10 лет, она объявлялась «вдовой».

Согласно статьям ЗХ можно выявить важную особенность семейных традиций – наследование равными долями для братьев и сестер. Однако закон говорил о неравном положении законных детей и детей, рожденных от наложниц, которые наследовали только движимое имущество и лишь в случае, если отец признает их своими. В случае смерти жены ее приданое становилось собственностью ее детей, а при отсутствии последних возвращалось в дом отца.

По САЗ раздел имущества между сыновьями проходил по следующей схеме: земля делилась между всеми братьями в порядке старшинства – старший получал две доли, а остальные после него оставшиеся части.

ЗХ допускали усыновление ради продолжения рода (усыновленный без права наследования либо если до этого он до этого не знал своих родителей имел право вернуться к ним) или ради приобретения рабочих рук. В Ассирии подобное называлось «оживлением», т.е. спасением от голодной смерти, и чаще представляло собой форму закабаления, когда «оживленный» чаще всего больше не возвращался в свою семью. Законы Хаммурапи проводят принцип соблюдения единства семьи, когда возврат усыновленного к родным родителям предельно затруднен. Также наказывается неуважительное отношение к воспитавшим родителям, особенно к царским евнухам и жрицам.

Подводя итог, еще раз отметим, что Законы Хаммурапи и САЗ являются уникальными памятниками древневосточного права, проанализировав которые, можно сказать, что исходя из сложной структуры общества Древнего Двуречья и долгого сохранения общины, соответственно и патриархальной власти, главным в семье был муж/отец, положение женщины оставалось долгое время приниженным. Некоторой свободой и известной полнотой прав она обладала в Древнем Вавилоне. Однако в Ассирии она была фактически бесправна, и закон был к ней весьма суров.