Русская Православная Церковь в Египте в XX в.

Беляков В.В.

Как уже упоминалось в предыдущей статье, российская диаспора появилась в Египте в конце XIX века. Однако по своей национальной принадлежности она была до 1920 г. почти исключительно еврейской. Так, в начале 1915 г. российский вице-консул в Каире Сергей Зуев писал в докладной, что 96% русско-подданных его консульского округа исповедуют иудаизм¹. (Именно поэтому среди местных египтян долго бытовало мнение, что главная религия в России – иудаизм). Немногочисленные же православные россияне ходили в греческие церкви².

Первая русская православная церковь была устроена в Египте в конце 1914 г.. После вступления Османской империи в Первую мировую войну из Палестины в Александрию были эвакуированы Русская духовная миссия во главе с ее начальником, архимандритом Леонидом. Вместе с ней при­была и группа пра­вославных палом­ников – всего 95 человек³. Для них Российское консуль­ство арендовало отдельный дом по адресу: бульвар Рамле (ныне – улица Саада Заглюля), 24, получивший затем название «Русский дом».

В одной из квартир на втором этаже была устроена церковь во имя преподобного Александра Невского⁴.

В марте 1920 г. в Египет прибыли 4,5 тыс. русских беженцев. Их разместили в специальных лагерях. Первоначально – в лагере-госпитале в Аббасии, на окраине Каира, в бараках и палатках. В одной из палаток устроили походную церковь. Служил в церкви священник Поликарп Филатов⁵.

По мере выздоровления больных и раненых русских беженцев отправляли из Аббасии в более просторный палаточный лагерь в Телль аль-Кебире, между Каиром и Исмаилией. Этот лагерь был разбит на три части: мужскую, семейную и госпиталь. В каждой из трех частей оборудовали по церкви. В церкви мужского лагеря служил протоиерей Петр Голубятников, в церкви семейного – протоиерей Александр Волковский, в госпитале – отец Николай Иконников. Церковную утварь частично привезли из закрытого в мае лагеря в Аббасии, частично получили от Русской духовной миссии¹. Но для трех церквей этого было совершенно недостаточно, поэтому часть утвари изготовили из подручного материала сами беженцы.

В июне 1920 г. появилась русская церковь и в Каире. Ее оборудовали в помещении Русской поликлиники, открытой сопровождавшими беженцев из России врачами. По воскресеньям там проводил службу митрофорный протоиерей отец Симеон Неделько, ведавший в поликлинике финансовыми вопросами. Иконы писали местные художники².

В начале 1921 г. обитателей Телль аль-Кебира перевели в другой лагерь, Сиди Бишр, в окрестностях Александрии. Он тоже был разделен на три части. Переехали в Сиди Бишр и церкви. Примечательная деталь: если церковью семейного лагеря управлял выборный приходский совет, то организовать подобный же совет в церкви мужского лагеря никак не удавалось. Ктитор этой церкви В.М. Добрецкий констатировал, что «к делам церкви заметно индифферентное отношение»³.

Лагерь в Сиди Бишр был закрыт в июне 1922 г., а остававшиеся в нем русские беженцы были вывезены в Болгарию и Сербию. Церковную утварь передали храму преподобного Александра Невского, который был основан эвакуированной в Александрию Русской духовной миссией. В тот же «Русский дом», где находился храм, перебралось после революции российское консульство. Русские дипломаты отказались служить советской власти, но их до октября 1923 г. признавало правительство Египта. Однако от роскошной виллы, где до революции размещалось императорское консульство, пришлось по недостатку средств отказаться.

В 1920–1922 гг. в Египте существовал еще один русский лагерь, неподалеку от Исмаилии, рядом с Суэцким каналом. В нем размещался эвакуированный из Новороссийска Донской кадетский корпус. Там тоже была оборудована церковь, служил в ней отец Димитрий Троицкий. Регент Н.М. Верушкин, уральский казак, организовал великолепный хор. Он даже гастролировал в Палестине. Оттуда хористы привезли икону – благословение православного патриарха Иерусалимского Дамиана – и частицу Животворящего Креста¹.

В том же 1922 г. осевшие в Каире русские эмигранты сняли под церковь просторную квартиру в престижном районе Гелиополис. Туда из Русской поликлиники переехал храм свт. Николая².

Словом, в местах сосредоточения значительного числа русских – будь то лагеря беженцев или крупнейшие города Египта – непременно устраивались православные церкви. «Сплочению диаспоры способствуют конфессиональные различия между ней и принимающим обществом», – отмечает З.И. Левин. – «Церкви, мечети, синагоги становятся не только центрами религиозной жизни, но и социальными институтами, выполняющими интеграционную функцию в диаспоре»³. Этот вывод подтверждает и история российской диаспоры в Египте. Храмы в Каире и Александрии, функционировавшие под эгидой Русской православной церкви за границей, содействовали консолидации российской диаспоры. Однако в июне 1945 г. судьба храма в Александрии стала причиной раскола в русской общине.

В ходе поездки по странам Ближнего Востока патриарх Московский и всея Руси Алексий I (Симанский) в 1946 г. нанес визит в Египет. В программе его пребывания было посещение русского храма во имя св. Александра Невского в Александрии, «настоятель которого, иеромонах Алексей Дехтерев, принес покаяние и был принят вместе с причтом и паствой в общение с Московской патриархией»¹. Объясняя свой шаг, Дехтерев писал: «Оставаясь до конца русскими, мы нуждались и в Русской Церкви, в русском духовном возглавлении, а этого возглавления как раз и не было. Мы были духовно одиноки, и в этом сказывался весь трагизм нашего положения»². Александрийский храм превратился в подворье Русской православной церкви при греческом православном патриархе Александрийском и просуществовал в этом качестве до 2000 г.

Однако переход русского храма в Александрии из состава Русской православной церкви за рубежом в Московский патриархат поддержали не все его прихожане. Несогласным греческий патриарх Александрийский Христофор поначалу предложил посещать греческую церковь Св. Стефана в районе Зизиния. Прибывшая вскоре в Александрию великая княгиня Милица Николаевна с сыном князем Романом Петровичем получила разрешение на открытие прихода. В 1947 г. в арендованной квартире оборудовали церковь, где служил выписанный из Италии духовник великой княгини иеромонах Зосима. В 1954 г. церковь перенесли на арендованную с этой целью виллу. 24 сентября 1961 г. храм был закрыт. По-видимому, дело было в нехватке прихожан: российская белоэмигрантская диаспора в результате естественных причин быстро сокращалась. Сказывалась, вероятно, и конкуренция со стороны храма Московской патриархии. Все имущество закрытого храма передали церкви Св. Николая в каирском районе Гелиополис³.

Небольшое здание этой церкви было построено вместе с «русской богадельней» в 1957 г. на средства Русского благотворительного общества. Участок подарил русской общине Каира еще король Фарук в конце 1940-х гг. Расположены богадельня и храм на улице Абу Симбел, дом 12. Храм относился к Русской православной церкви за рубежом. После того как к началу 1980-х гг. русская белоэмигрантская община практически прекратила свое существование, он был передан вместе с богадельней грекам. Экзарх патриарха Московского и всея Руси предлагал последнему председателю русской общины О.В. Волкову взять богадельню и церковь под свою опеку, но тот отказался на том основании, что присланный из Москвы священник – большевик¹.

Так в Каире прекратила свое существование единственная русская церковь. Но некоторые русские продолжали (и продолжают и сейчас) посещать ее, утверждая, что она «намолена нашими соотечественниками». Греки несколько расширили храм, там до сих пор много русских икон, некоторые – с дарственными надписями. Служба идет по пятницам (выходной день в Египте) и воскресеньям в 10.00 утра на арабском языке. В феврале 2010 г. автор этой статьи посетил этот храм, присутствовал на службе.

После развала СССР интерес к религии в России резко вырос. Это явление коснулось и наших соотечественников, работавших в Египте – сотрудников посольства и торгпредства, учителей посольской школы и журналистов, русских жен египтян. Появились в Каире и приехавшие туда работать по контрактам из России и Украины музыканты, балерины, спортивные тренеры и другие специалисты. Но поскольку в Каире русской церкви не было, то верующим пришлось ходить в греческие церкви², присутствовать на службах, проходивших на непонятном им языке. С другой стороны, в Александрии, где продолжала функционировать русская церковь во имя преподобного Александра Невского (в ней в 1988 г. отмечалось тысячелетие крещения Руси), практически не осталось наших соотечественников. Располагавшиеся в «северной столице» Египта в советские времена филиал торгпредства и представительство Морфлота были закрыты, а общее число сотрудников генконсульства и Российского центра науки и культуры не превышало десяти. Кроме них в Александрии проживали еще 25-30 русских женщин, вышедших в свое время замуж за египтян. Так постепенно в Москве созревало принятое в начале 1999 г. решение перенести подворье Русской православной церкви из Александрии в Каир. К этому подталкивало не только существование в Каире, в отличие от Александрии, большого числа потенциальных прихожан, но и чисто житейская проблема, возникшая с александрийским храмом. Дом, где он располагался, поменял хозяина, и за давностью лет доказать законность дешевой аренды квартиры не удалось. Хозяин потребовал квартиру вернуть.

О том, чтобы построить в Каире собственный храм, даже не думали. Денег на это у Московской патриархии не было, крупного российского бизнеса, который мог бы спонсировать строительство, тоже. Поначалу экзарх патриарха Московского протоиерей Димитрий (Нецветаев) собирался, как в Александрии, снять под храм квартиру. Но вскоре появилась другая идея. Греческая Александрийская патриархия предложила заброшенное церковное здание на окраине Каира при условии, что Московская патриархия предоставит в столице России церковное здание грекам. Идея была заманчивой: настоящий храм куда лучше домового. Проблема, однако, состояла в том, что предложенное греками здание, построенное в 1920-е гг., не использовалось почти полвека. После революции 1952 г. правительство Египта взяло курс на вытеснение иностранной рабочей силы. Многочисленные европейские общины, включая греческую, сильно сократились, а храмы остались. Предложенное здание требовало серьезного ремонта. Денег на него не было. После интенсивного обсуждения, в котором принял участие и автор (я тогда работал в Египте в качестве корреспондента газеты «Труд»), было принято решение здание взять, а деньги на ремонт собирать всем миром.

Ремонт затянулся бы на годы, если бы не сын русских эмигрантов Г.А. Денисенко, возглавлявший в то время представительство в Египте крупнейшей американской строительной корпорации «Бехтел». Его специалисты определили объем работ, составили смету, а сам он помог собрать деньги на ремонт.

Русский храм во имя св. Димитрия Солунского, расположенный в каирском районе Зейтун на улице Мессири, 45, освятил в ноябре 2000 г. греческий патриарх Александрийский и всея Африки Петр VII. На торжества приехали послы православных государств, делегация Московской патриархии¹. Александрийский же храм пришлось закрыть.

Служба в русской церкви в Каире проходит дважды в неделю, по пятницам и воскресеньям, а также в праздники, если они выпадают на другие дни недели. В храм приходят граждане не только России, но и Украины, Белоруссии, Сербии, Болгарии.

Примечательно, что почти за век присутствия Русской православной церкви в Египте не было попыток привлечь в нее местных жителей.