593. Телеграмма полномочного представителя ссср в сша кл. Уманского народному комиссару иностранных дел ссср вм. Молотову

17 декабря 1940 г.

Строго секретно

16 декабря состоялась 12-я встреча с Уэллесом, длившаяся два часа.

1. Вопрос об оборудовании. Уэллес сделал мне следующее заявление: американское правительство рассмотрело сделанное советским послом 28 ноября заявление и, желая доказать советскому правительству свою добрую волю и стремление к созданию дружественной атмосферы в отношениях между СССР и США, подвергло новому пересмотру список находящихся в портах США станков и машин, закупленных советскими организациями и дважды запрещенных к вывозу из США, как срочно необходимых для нужд обороны США. В пересмотре списка участвовали представители промышленности и руководители военных ведомств. Несмотря на то что подтвердилась острая потребность американской военной промышленности, в частности авиационной, морской и артиллерийской, в этом оборудовании? американское правительство по указанным выше мотивам решило из числа принятого советскими приемщиками и в большинстве своем находящегося в порту оборудования (94 станка и21 пресс и машин на сумму 2 млн. 86 тысяч 413 долларов) освободить еще 33 станка и 1 пресс (на сумму 695 тысяч 390 долларов) в дополнение к уже освобожденным 24 октября станкам и 19 прессам и машинам (на сумму 488 тысяч 127 долларов). Одновременно американское правительство после всестороннего обсуждения сочло невозможным освободить остальные находящиеся в порту 7 станков и один пресс на сумму 85 3 тысячи 668 долларов, которые реквизированы, и авиадетали на сумму 5 тысяч 727 долларов, которые задерживаются, а также два станка на сумму 42 тысячи 1б0 долларов, которые с согласия Станкоимпорта перепродаются другой фирме. Другими словами, из 94 принятых станков освобождены 85, из 21 принятого пресса и машин — 10. Далее, из

202

списков заказов, находящихся в производстве, американское правительство сочло возможным лицензировать на экспорт советских заказов на сумму 495 тысяч ам.долларов (10 станков, 2 пресса, 1 ковочная машина). Американское правительство рассчитывает, что советское правительство достаточно информировано о напряженном положении американской программы вооружения, чтобы по достоинству оценить эти существенные уступки американского правительства и его мотивы.

Я ответил Уэллесу следующее:

а) принимаю к сведению и передам советскому правительству информацию Уэллеса, однако при этой передаче я должен буду разъяснить своему правительству, что в ценностном выражении американское правительство освобождает лишь около 60 % принятого и в основном отгруженного в порты оборудования, тогда как одним из условий предложенного мной от имени советского правительства 7 октября компромисса было освобождение всего оборудования этой категории;

б) информация Уэллеса о том, будто Станкоимпорт согласился на перепродажу двух станков, внушает мне сомнение и подлежит проверке;

в) констатирую, что по спискам заказов, находящихся в производстве и в лицензировании которых было отказано, разрешена к производству и вывозу лишь примерно восьмая часть и что пересмотр этого списка происходит не по принципу учета взаимных нужд, в отдельных случаях продления договоров, как было предложено нами 7 октября*, а в порядке односторонних действий органов американского правительства;

г) ввиду того, что сделанное мне сообщение еще значительно расходится с предложениями советского правительства, я доложу положение вещей советскому правительству и запрошу инструкций.

Уэллес возразил мне следующее:

а) по вопросу о принятом оборудовании сделанное им сообщение является последним словом американского правительства, которое пошло на предельные жертвы по политическим мотивам и поступилось своими правами реквизиции, вытекающими из законодательных актов и из объявленного президентом частичного чрезвычайного положения. Даже неспециалисты видят оборонный характер освобожденных станков и машин, включающих тяжелые станки, снарядные прессы, авиамоторы и т. д., и, безусловно, необходимых американской военной промышленности. Он по-прежнему верит, что советское правительство оценит уступчивость американского правительства;

б) по спискам станков и машин, находящихся в производстве и запрещенных к вывозу, выдача лицензий на 495 тысяч не является последним словом и списки подвергаются дальнейшему пересмотру, по мере выяснения положения с военными заказами на соответствующих заводах, многие из которых отстают в выполнении возросшей военной программы американского правительства.

Я заявил Уэллесу, что в ожидании инструкции советского правительства прошу его:

а) дать указание полковнику Максуэллу об ускорении рассмотрения именно этого списка;

б) дать указание вице-председателю комитета обороны Бриттэну о закреплении за заказами, на которые мы получили лицензии, твердых договорных

* См. док. 422.

203

сроков поставки, от чего Бриттэн в переговорах с Сельдяковым уклонился; в) дать указание президентскому комитету связи ускорить прохождение заявок Амторга по новым заказам на станки и машины, в частности на первую партию этих заявок суммой 1 млн. ЮОтысячдолларов. Уэллес обещал обсудить завтра же эти вопросы со всеми тремя инстанциями и дать ответ на днях.

2. Вопрос о моральном эмбарго⁴³.

Я заявил Уэллесу, что в противовес сделанным им прессе заявлениям о «конструктивном и дружественном» характере наших переговоров приходится констатировать, что после почти пяти месяцев переговоров так называемое моральное эмбарго, то есть политически недружественный акт, а торгово-поли-тически —дискриминационный режим, остается в силе. Поэтому никак не могу согласиться с его оптимистической оценкой наших переговоров. Уэллес заявил, что, по его мнению, мы вплотную подошли к отмене эмбарго, для этого нужно лишь обоюдное согласие считать вопрос об оборудовании урегулированным. Он предлагает советскому правительству следующую процедуру:

а) советское правительство принимает к сведению освобождение принятого оборудования, за исключением восьми станков и машин, как подлежащих реквизиции, и уполномочивает своих политических или торговых представителей договориться с американскими органами о компенсации за эти 8 станков и машин в свете существующих американских законов о компенсации и внесенных советским правительством предложений о таковой;

б) в свою очередь американское правительство в форме обмена нотами дает обязательство рассматривать все советские заказы на товары, подпадающие под действие законов о лицензиях, «в самом дружественном духе оказать содействие в пределах нужд национальной обороны США»;

в) попутно происходит обмен нотами о фрахте и о золоте;

г) одновременно американское правительство объявляет об отмене морального эмбарго, что, в частности, автоматически означает и размещение заказов на крекинги, против чего с точки зрения обороны возражений нет, а также авиационных заказов, насколько это позволяют нужды обороны США. В ответ на мой вопрос Уэллес разъяснил, что в данных условиях американское правительство не может дать нам ни гарантии неаннулирования выдаваемых лицензий, ни автоматического возобновления договоров на запрещаемое к вьшозу оборудование, ибо существующие законы и напряженное положение в станкостроительной и машиностроительной промышленности это исключают. Я заявил, что доложу советскому правительству эти предложения.

3. Вопрос о румынском переводе.

Изложил Уэллесу существо дела и договорился с ним, что нотой госдепартаменту подтвержу, что речь идет о расчетах с румынским правительством по зарплате железнодорожным служащим в размере 501 тысячи долларов, после чего госдепартамент даст казначейству свое заключение (думаю, что оно будет положительным).

4. О режиме посольства и граждан США в СССР.

В ответ на вопрос Уэллеса, сочло ли советское правительство возможным учесть пожелания американского правительства о «либерализации» выезда в Москву и из СССР американцев из западных областей УССР и БССР, а также другие пожелания американского правительства о посольстве, изложил Уэллесу имевшиеся у меня по телеграмме Лозовского факты, которые весьма пригодились. Несмотря на присутствие при беседе Аттертона и Ген-дерсона, которые ведут эти дела, они ничего не могли противопоставить этим

204

фактам, кроме замечания, что американское посольство никак не могло считать Рожковского гражданином США, если он таковым не был ранее, ибо за границей в американское гражданство вступать нельзя.

Уэллес также не вступил в полемику, ограничившись заявлением, что он воспринимает мою информацию как доказательство того, что советское правительство уделяет достаточное внимание пожеланиям американского правительства и что в пределах советских законов советское правительство пойдет навстречу интересам граждан и представителей США. В ответ на мое пожелание, чтобы в дальнейшем соблюдалась должная пропорция между мелочными жалобами американского посольства и нашими серьезными претензиями к американскому правительству, Уэллес заявил, что эти явления действительно несоизмеримы, но что, дескать, надо ликвидировать все источники трений, как крупные, так и мелкие.

5. О поездках в СССР американских специалистов Уэллес заявил, что ввиду проявленного советским правительством внимательного отношения к пожеланиям американского правительства о режиме американцев в СССР он просит передать советскому правительству, что прежнее возражение против поездок американских специалистов в СССР отпало и соответствующие заявки фирм и Амторга будут дружественно рассмотрены. (Это является ответом с опозданием на четыре с половиной месяца на поднятый мной при второй встрече вопрос о запрете выезда в СССР для монтажа крекингов работников фирмы Юниверсаль Люмус; не знаю, не отпал ли вопрос о них.)

6. Вопрос о режиме комиссии НКАП на заводе Райта.

Уэллес утверждал, что нажимает на морское министерство, но ничего конкретного не сообщил. (Положение комиссии существенно улучшилось по сравнению с имевшимся два месяца назад, но вместо постоянного ознакомления с технологическим процессом по-прежнему практикуются спорадические экскурсии.)

7. О регистрации иностранцев в США.

Я сообщил Уэллесу о происшедшем на днях случае нарушения письменного обещания госдепартамента, что наши хозяйственники будут изъяты из-под действия закона о регистрации и дактилоскопии иностранцев: к находившемуся на излечении в нью-йоркской больнице работнику Амторга Волкову дважды при протесте врача являлись представители местных властей, требовавшие регистрации, от которой Волков отказался. В этой связи я напомнил Уэллесу о предложении полпредства, чтобы нашим работникам были выданы индивидуальные удостоверения госдепартамента об освобождении их как от этой, так и от воинской регистрации во избежание инцидентов. Уэллес выразил сожаление по поводу инцидента и сообщил, что департамент юстиции выдвинул возражение против выдачи названных удостоверений, но что в связи с этим инцидентом он поставит вопрос на пересмотр.

8. О внешней политике советского правительства. Уэллес заявил, что президент продолжает проявлять «живейший интерес» к вопросам ближневосточной, балканской и дальневосточной политики СССР, и спросил, могу ли я добавить что-либо к своим ответам по этому вопросу, данным при последней встрече. Я сделал от своего имени, но выразив уверенность, что это является и мнением советского правительства, полученным Вашей телеграммой от 04.12.1940 г.*, заявление, которое Гендерсон, вы-

* См. док. 570.

205

полняющий в переговорах секретарскую роль, записал. Уэллес заявил, что доведет до сведения Рузвельта «это заявление, подтверждающее идентичность американской и советской политики по отношению к Китаю, помощь которому американское правительство, несмотря на события в Европе, намерено усиливать и дальше». На остальные части заявления Уэллес не реагировал.

9. В заключение Уэллес, сделав оговорку, что обращается ко мне с просьбой неофициального характера, сообщил, что ряд влиятельных еврейских организаций обратились к нему и Хэллу по вопросу об «облегчении участи» некоего профессора Моисея Шорра, бывшего главного раввина Варшавы, 72 лет, якобы находящегося сейчас в тюремном заключении во Львове. Уэллес заявил, что Шорр, возможно, является советским гражданином, и поэтому просьба госдепартамента носит частный характер, однако он просит учесть, что освобождение или высылка Шорра в США «произвели бы наилучшее впечатление во влиятельных кругах». Я ответил ему, что сообщу в Москву о его частной просьбе, однако, если верны сведения, что Шорр находится в тюрьме, значит, этому предшествовали какие-то преступные действия, наказуемые по советским законам.

На днях предстоит решение Верховного суда по делу Горина. В зависимости от этого решения внесу на рассмотрение вопрос об исполнении данной просьбы или каких-нибудь аналогичных дел для постановки, перед Уэллесом вопроса о замене Горину отсидки высылкой.

В ожидании Ваших указаний я не поднимал вопроса о прибалтийских пароходах. В связи с тенденцией американского правительства мобилизовать для англичан максимум торгового тоннажа, как старого американского, так и застрявшего в портах США тоннажа занятых немцами стран (на. ближайшее время намечена передача англичанам около 140 пароходов, в том числе свыше 80 датских), опасаюсь, как бы американское правительство не встало, по примеру англичан, на путь принудительной реквизиции прибалтийских пароходов. Тем временем безнаказанно происходит переименование и перемена флагов эстонских пароходов, которые, наверно, будут уведены в порты Южной Америки.

Умансшй АВП РФ, ф.059, оп.1, п.320, д.2200, л.276—286.