551. Телеграмма генерального секретаря нкид ссср ал.

СОБОЛЕВА НАРОДНОМУ КОМИССАРУ ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ СССР ВМ. МОЛОТОВУ*

26 Ноября 1940 г.

Строго секретно

Прошу подтвердить согласие советского правительства на предложение германского правительства о процедуре подготовки конференции Единой Дунайской комиссии.

Германское правительство предложило:

1. Необходимым условием созыва такой конференции является предварительное достижение согласия между СССР, Германией и Италией по всем основным вопросам порядка дня конференции.

2. Для предварительного неофициального обмена мнениями и выработки единой платформы собираются главы делегаций трех вышеуказанных стран через 4—6 недель после окончания конференции по Морскому Дунаю в Бухаресте. О месте встречи будет условлено позднее.

3. После достижения согласия по основным вопросам эти же главы делегаций решают вопрос о порядке привлечения остальных стран—участниц конференции к выработке проекта соглашения о режиме на Дунае.

Прошу ответ дать в Бухарест.

Соболев

АВП РФ, ф. 059, on. 1, п. 331, д. 2272, л. 177.

552. Телеграмма полномочного представителя ссср в турецкой республике ca. Виноградова в нкид ссср

26Ноября 1940 г.

Строго секретно

Вчера виделся с Паленом. Посол с восторгом рассказывал о своей встрече в Берлине с товарищем Молотовым, подчеркнув при этом, что в Берлине осталось очень хорошее впечатление о визите товарища Молотова. По словам Папена, во время бесед были затронуты все вопросы, интересовавшие Гер-

* Помета на документе: Тов. Сталину. «Предлагаю согласиться, если будет Достигнуто соглашение по Морскому Дунаю». В.Молотов.

139

манию, начиная от Японии до Балкан, и по этим вопросам было установлено единое мнение. Переходя к положению в Турции, Папен сказал: «Я нашел здесь большое беспокойство и нервозность. В субботу я был у Сараджоглу, который интересовался у меня результатами бесед Молотова с нашими руководителями. Я сказал ему, что наши руководители ознакомили Молотова с проектом создания новой Европы и мы пригласили наших советских друзей участвовать в установлении нового порядка. Турки очень обеспокоены тем, что Германия может сегодня выступить на помощь Италии на Балканах, в силу чего Турция окажется вовлеченной в войну. Я сказал Сараджоглу, что Германия не намерена затрагивать интересы Турции. Германия хочет, чтобы Турция сохранила мир. Я сказал ему также, что даже в том случае, если Англия создаст фронт на Балканах и мы вынуждены будем проводить там военные действия, и в этом случае Германия примет все меры к тому, чтобы не затрагивать интересов Турции». На мое замечание, что турецкие газеты много писали о якобы сделанном Паленом заявлении иностранным журналистам и что сейчас в Анкаре ходят етухи о том, что будто бы Папен сделал Сараджоглу какое-то предложение, которое потребовало специального обсуждения на партийной группе Меджлиса, посол ответил: «Я сразу же по приезде сделал заявление газете «Улус» о том, что я никогда не делал приписываемой мне декларации. Насколько мне известно, это сообщение было передано по радио на испанском языке, но здесь его приняли за сообщение ДНБ. Истина сводится к тому, что я был приглашен в клуб журналистов в Берлине, где мне журналисты задавали ряд вопросов. Мои ответы на их вопросы были сдержанны и умеренны. Мне задавался, в частности, вопрос относительно проливов. Я ответил, что проливы интересуют в первую очередь Турцию и СССР и что Германия не имеет к этому даже второстепенного интереса. О Персидском заливе, который фигурирует в этом сообщении, вопрос даже не стоял. Я полагаю, что один из журналистов сознательно преподнес мои ответы в таком виде, чтобы внести беспокойство в общественное мнение».

Я спросил, как отнесся Сараджоглу к сделанному Папеном ему заявлению. Посол ответил: «Сараджоглу лишь взял на заметку мои слова и ничего мне не говорил. У меня сложилось впечатление, что он после моей беседы с ним почувствовал большое облегчение. У турок очень сильно было мнение относительно того, что Германия намерена выступить на помощь Италии. Я считаю, что Италия имеет достаточно возможностей, чтобы выправить свое положение в Греции. Во всяком случае Муссолини к нам за помощью не обращался и вряд ли это сделает. В связи с моими беседами с турецкими руководителями сейчас можно констатировать некоторую разрядку напряжения. Что касается их последних приготовлений, то это я считаю глупостями, так как Турции никто не угрожает и она может оставаться спокойной до тех пор, пока сама не предпримет что-либо». Далее Папен высказал предположение о том, что турецкое правительство может изменить свою внешнеполитическую ориентацию в том случае, если «мы с Вами будем действовать совместно. Если мы с Вами, продолжал Папен, будем оказывать сообща давление на турецкое правительство, убеждая его изменить свое отношение к СССР и к нам и добиваясь урегулирования интересующих Вас вопросов и вопросов экономических, разрешение которых важно для нас, можно добиться положительных результатов в этом отношении. Основанием для наших общих с Вами действий может быть то заявление, которое было сделано

140

с нашей стороны Молотову в Берлине. Мы сказали, что мы заинтересованы в сохранении мира в Турции и не собираемся затрагивать ее интересы, но мы готовы сотрудничать вместе с советским правительством в деле урегулирования вопросов, интересующих Вашу страну. Если мы с Вами будем действовать вместе, по одной линии, то можно добиться внешнеполитического поворота Турции». Я ничего не ответил на сказанное Паленом, ограничившись лишь замечанием, что не имел возможности последние дни беседовать ни с Сараджоглу, ни с Менеменджиоглу и поэтому ничего не могу сказать о том, какое впечатление произвели на турецкое правительство последние события. Пален после моего замечания сказал: «Очень трудно выявить их общее мнение, и в частности по отношению к Вашей стране. Во всяком случае, на мое об этом замечание Сараджоглу ограничился уклончивым указанием, что Турция вооружена в достаточной степени и что она с оружием в руках может защитить свою независимость, будет ли опасность со стороны Германии или Советского Союза. У меня создалось впечатление, что турецкое правительство в результате своей политики зашло в тупик и не может из него выйти. Турки считают, что для них сейчас лучше сражаться, чем оставаться в нынешнем положении, хотя они заранее знают, что вступление их в войну принесет им погибель. Поэтому бьшо бы неплохо сказать им, что пора перестать быть такими недоверчивыми и не смотреть на нас и на Советский Союз так сердито, необходимо Вам установить иные отношения как с СССР, так и с Германией».

Из беседы с Папеном у меня складывается следующее впечатление:

1. Немцы развернули здесь сейчас большую работу, пытаясь добиться от турок если не поворота в их внешнеполитическом курсе, то хотя бы нейтрализации их на данном этапе.

2. В своих разговорах с турками немцами, безусловно, преподносятся им все свои установки под соусом «единого мнения» Германии и Советского Союза как в отношении Турции, так и Балкан. Предложение Папена о совместном давлении на турецкое правительство необходимо немцам для подкрепления этого тезиса и прикрытия их собственных планов.

3. Вполне вероятно, что немцы ведут сейчас двойную работу здесь, то есть, с одной стороны, пытаются дипломатическим путем уговорить турецкое правительство и, с другой стороны, готовятся к военной акции, если им ничего не удастся добиться первыми*.

4. Не исключено и то, что немцы исподтишка проводят среди турок подрывную работу в отношении СССР, упорно подчеркивая и инспирируя при любом удобном случае «заинтересованность СССР в урегулировании вопроса о Проливах».

5. Что касается заявления, сделанного якобы Папеном иностранным журналистам в Берлине и опровергнутого им затем по приезде в Анкару, то У меня складывается мнение, что это заявление бьшо сознательно пущено Берлином в качестве пробного шага и опровергнуто лишь потому, что реакция, вызванная им, была слишком резкой для данного момента.

Виноградов

АВП РФ, ф. 059, on. 1, п. 314, д. 2163, л. 135—140.

* Так в оригинале.

141