843. Беседа первого заместителя народного комиссара иностранных дел ссср ал. Вышинского с послом германии в ссср ф. Шуленбургом

Разослано: т. Сталину, т. Молотову, т. Ворошилову, т. Кагановичу, т. Микояну, т. Лозовскому, т. Соболеву, т. Павлову

28 мая 1941 г.

Секретно

В 15 часов я принял Шуленбурга. Я сообщил Ш[уленбургу], что предметом нашей сегодняшней беседы являются несколько вопросов, поставленных германским посольством перед наркоминделом.

700

1) Германское посольство нотой от 19 мая с.г. просило НКИД относительно выдачи разрешения на транзит через СССР в Японию экспонатов для организуемой в Токио выставки «Воюющая Германия». С нашей стороны к транзиту упомянутых выше экспонатов возражений не имеется, но мы хотели бы иметь подробный список этих экспонатов.

2) По просьбе германского посольства от 22 мая с.г. представить г-ну Герду фон Зеефельду, ведающему окончанием работ по переселению, 2,5 млн. рублей я сказал Ш[уленбургу], что в вербальной ноте, которая будет переслана посольству, подтверждается согласие на перевод в распоряжение г-на Зеефельда упомянутой выше суммы. Причем мы надеемся, что из этой суммы будет незамедлительно погашена задолженность германской стороны эстонскому и латвийскому госморпароходствам, достигшая к 21 мая 1 млн. 200 тыс. рублей.

ЦЦуленбург] выразил благодарность и подтвердил согласие о внесении из этой суммы германской стороной задолженности латвийским и эстонским организациям и просил продлить для этой цели срок пребывания в Риге г-ну Зеефельду.

Я ответил согласием на продление срока пребывания г-на Зеефельда на несколько дней.

3) О доставке на самолете из Кабула до Ташкента советника германского посольства фон Вальтера я сообщил Ш[уленбургу], что этот вопрос разрешен положительно. Нашему послу в Кабуле Михайлову даны соответствующие указания.

4) Об ответе на меморандум германского посольства о переговорах по германскому культурному имуществу.

Я вручил послу наш ответный меморандум и разъяснил его сущность. Советское правительство, заявил я, подтверждает свою готовность вопрос о культурном имуществе германских граждан и лиц немецкой национальности и их организаций рассмотреть внимательным и благожелательным образом. Но оно не может согласиться с утверждением германского меморандума, что советское правительство якобы дало заверение о соблюдении заключенных ранее между Германией и бывшими правительствами Латвии и Эстонии договоров. Это утверждение не соответствует действительности и основано, очевидно, на недоразумении. Также неосновательны обвинения в отказе в выдаче виз членам германской делегации для въезда в СССР и в создании помех для их поездок между Таллином и Ригой. Неправильно также и то обстоятельство, что комиссия отклонила 90% всех германских требований. Это не соответствует действительности, так как вообще комиссия ни одного вопроса еще не рассматривала. Вся работа пока что протекала в подкомиссиях.

Я обратил внимание посла на необоснованность ряда требований германской стороны — о передаче, например, наследия академика Российской Академии Наук Эрнста фон Берга, картин художника Неффа — профессора Российской Академии художеств, материалов, связанных с именем Тотлебе-на, и т.д. Мы согласны передать из так называемого культурного имущества то, что относится к немецкой культуре.

ЦЦуленбург] сказал, что о частностях, конечно, можно договориться, но дело в том, что в Риге и особенно в Таллине создалось невозможное положение для работы комиссии. Там господствовала атмосфера «локального шовинизма». Посол считает необходимым сообщить в Берлин о возобновлении работы комиссии, но полагал бы возможным просить, чтобы во главе совет- *

701

ской делегации был назначен советский профессор-историк. Он хотел бы «похоронить» старое и начать работу по-новому.

Я ответил ЦЦуленбургу], что во главе советской делегации сейчас стоит вполне компетентный научный деятель — профессор Валескалн. Я не согласен, что в комиссии царил «локальный шовинизм». Наша делегация работала правильно. Конечно, могли быть отдельные шероховатости, но они были и со стороны германской делегации, предъявлявшей чрезмерные и необоснованные запросы. Я согласен «похоронить» старую атмосферу, но у нас нет никаких оснований заменять профессора Валескалн и членов делегации другими людьми. Необходимо соответственным образом проинструктировать ту и другую делегации, и дело пойдет на лад. Ш[уленбург] согласился с этим.

Беседа продолжалась 25 минут.

При беседе присутствовал т. Ветров.

А. Вышинский

Приложение

МЕМОРАНДУМ

В ответ на меморандум Германского Посольства от 22 мая сего года Народный Комиссариат Иностранных Дел должен заявить следующее:

1. Содержащееся в меморандуме утверждение, что Советское Правительство дало заверение о соблюдении заключенных ранее между Германией и бывшими правительствами Латвии и Эстонии договоров и имевшейся между ними договоренности, не соответствует действительности и основано, очевидно, на недоразумении.

Советское Правительство такого заверения не давало и не могло давать, хотя бы потому, что ему не было известно ни содержание этих договоров, ни сущность указанной договоренности. Советское Правительство, действительно, в свое время заявляло, что к разрешению вопросов, связанных с вывозом германского культурного имущества, находящегося в Литве, Латвии и Эстонии, будет проявлено благожелательное отношение и что интересы Германской Стороны будут в должной мере учтены.

Что указанное выше утверждение меморандума является недоразумением, явствует также из того, что Советско-Германское Соглашение об урегулировании взаимных имущественных претензий от 10 января 1941 г., предусматривающее специальный порядок разрешения вопроса о культурном имуществе, не содержит никаких ссылок на прежние соглашения между Правительством Германии и бывшими правительствами Латвии и Эстонии.

2 Советское Правительство не может согласиться также с утверждением меморандума от 22 мая сего года о том, что Советская Сторона проявляла отрицательное отношение к германским пожеланиям в организационных вопросах. В действительности, въездные визы, о которых упоминается в меморандуме, были выданы по просьбе Германского Посольства в количестве, превышающем первоначально нотифицированный состав Германской Делегации. Германские аппараты для фотокопирования конфискации не подвергались. Никаких препятствий к поездкам членов Делегации между Ригой и Таллином не чинилось, равно как и не было никаких отказов в разрешении на жительство техническому персоналу Делегации.

3. Содержащееся в меморандуме утверждение, что Советская Делегация

702

отклонила приблизительно в 90% всех случаев законные германские требования, не соответствует действительности. Как известно, германские претензии рассматривались лишь в Подкомиссиях в предварительном порядке, в Комиссии же эти претензии вообще еще не обсуждались.

4. Вместе с тем необходимо указать, что значительная часть германских требований носила явно необоснованный характер. Это относится, в частности, к требованию передать Германской Стороне в полном объеме архив «Братства черноголовых», содержащий материалы о торгоаче Эстонии не только с Германией, но и с другими странами, материалы об организации эстонских школ, банков и т.д. Это же относится к имуществу «Эстляндского литературного общества», к наследию академика Российской Академии Наук Эрнста фон Берга, к остеологической и палеонтологической коллекции профессора Тартуского ветеринарного института Розенберга, к картинам художника Нсффа — профессора Российской Академии Художеств и хранителя собраний Эрмитажа, к материалам, связанным с именем генерала Тотлебе-на — знаменитого героя Севастопольской обороны, и т.д.

Советское Правительство считает, что вопрос о невозможности огульного вывоза этого и подобного ему имущества из пределов Литовской, Латвийской и Эстонской ССР является совершенно бесспорным.

Советское Правительство подтверждает свою готовность вопрос о культурном имуществе германских граждан и лиц немецкой национальности и их организаций рассмотреть внимательным и благожелательным образом и разрешить к вывозу имущество, которое имеет непосредственную связь с историей и культурой переселившейся германской национальной группы. Советское Правительство, однако, надеется, что Германская Сторона, в свою очередь, проявит должное благожелательное отношение к делу разрешения всех указанных выше вопросов.

Москва, 28 мая 1941 года

АВП РФ, ф. 082, on. 24, п. 105, д. 3, л. 158-160.