839. Подписание советско-датского соглашения

22 мая 1941 г.

21 мая 1941 г. в Москве состоялось подписание Дополнительного Протокола к действующему с 18 сентября 1940 г. Соглашению о товарообороте и платежах между СССР и Данией.

Дополнительным Протоколом определен товарооборот между СССР и Данией на период с 18 марта 1941 г. по 30 апреля 1942 г. в сумме 57 млн. датских крон по 28,5 млн. датских крон с каждой стороны.

Дания будет поставлять СССР краны, дизели, судовые паровые машины, оборудование для цементных заводов и другие машины и оборудование.

В обмен на эти товары СССР будет поставлять Дании хлопок, газойль, керосин, фосфаты, химикалии, табак, лесоматериалы и другие товары.

С Советской Стороны Дополнительный Протокол подписал Народный Комиссар Внешней Торговли СССР т. А.И. Микоян; с Датской Стороны — Чрезвычайный Посланник и Полномочный министр Дании в Москве г-н Больт-Иоргенсен.

Известия.—1941.—22 мая.

693

840. Беседа посла ссср в турецкой республике ca. Виноградова с послом великобритании в турции х.М. Нэтчбулл-хьюгессеном

Разослано: т. Молотову, т. Вышинскому, Генсекретариат

22 мая 1941 г. Секретно

Придя к Хьюгессену, я заметил ему, что за последнее время имеется очень много новостей: атаки немцев против о. Крит, сообщение относительно Сирии и др. Я спросил у Хьюгессена, какие последние новости он имеет о положении на о. Крит.

Хьюгессен сказал: «Немцам удалось высадить на парашютах примерно три тысячи человек, из которых преобладающая часть уже захвачена. Кроме того, немцы доставили туда на транспортных самолетах 7 тысяч человек. Из этого количества также многие уже захвачены. В общем, последние сведения, которые мы получили в 2 часа дня, были вполне успокаивающие. Я считаю правильным предположение, что немецкие атаки на Крит являются лишь генеральной репетицией, готовящегося ими вторжения в Англию».

Я заметил, что слышал другую версию, а именно, будто под прикрытием операций на Крите немцы готовят концентрацию своих сил в Сирии.

Хьюгессен сказал: «Может быть, это и так, но я считаю весьма трудным для немцев делом эту операцию, так как наличие в нашем распоряжении острова Кипр и баз в Египте является большим препятствием для высадки немцев в Сирии».

Я поинтересовался, имеются ли в Сирии уже сейчас немецкие войска и верно ли сообщение о том, что в Сирию прибыл де Голль.

Хьюгессен сказал, что, по имеющимся у него сведениям, в Сирии имеются лишь немецкие самолеты и что о прибытии туда де Голля он сведений не имеет.

Я сказал, что слышал вчера от одного из коллег, будто французский посол обратился через Сараджоглу к турецкому правительству с просьбой разрешить провоз через турецкую территорию военных материалов в Сирию.

Хьюгессен сказал: «Я также слышал это и думаю, что это верно».

На мой вопрос, выяснял ли посол этот вопрос у турок, Хьюгессен сказал, что он еще не был в МИД, но что он «поинтересуется этим вопросом».

Коснувшись затем положения в Ираке²³⁷, я заметил, что мне все же до сих пор непонятно происхождение англо-иракского конфликта.

Хьюгессен сказал: «Начало конфликта было вызвано тем, что правительство Гайлани, связанное давно уже с немцами, отказалось выполнять имеющийся у нас с ними договор, согласно которому мы поставили вопрос о высадке в Ираке английских войск. Гайлани не допустил прибытия дополнительных контингентов войск, иракские войска окружили аэродром в Ха-банье и начали стрелять в нас».

Я поинтересовался, как обстоит дело с турецким посредничеством.

Хьюгессен сказал, что с этим посредничеством ничего не вышло. Он добавил, что, собственно говоря, речь не идет о посредничестве, так как ни та, ни другая сторона не приняли его. На мое указание, что я слышал от Сараджоглу, будто иракское правительство охотно согласилось на турецкое посредничество, Хьюгессен сказал, что Сараджоглу, очевидно, имел в виду

694

заявление Наджи Шевкета*, который соглашался на посредничество, но он вряд ли был уполномочен иракским правительством решать этот вопрос.

Я сказал, что, по словам некоторых коллег, сам посол был как будто недоволен возникновением этого конфликта и был склонен к мирному урегулированию его.

Хьюгессен сказал: «Конечно, мы бы хотели урегулировать этот вопрос, но только при выполнении определенных условий: во-первых, выполнение иракско-английского договора и лояльная интерпретация его и, во-вторых, воз-главление правительства каким-либо другим лицом, а не Гайлани, который нам известен как человек, давно поддерживающий связи с немцами».

Я спросил, о каком, собственно, договоре идет речь и имели ли англичане право оставлять в Ираке войска по этому договору.

Хьюгессен сказал: «Мы имеем с Ираком союзный договор, заключенный 30 июня 1930 года. Ст[атья] 4 этого договора говорит о том, что в случае, если одна из договаривающихся сторон окажется в состоянии войны, другая договаривающаяся сторона обязуется вести себя по отношению к ней как союзник и оказывать всю находящуюся в его силах помощь. В этой статье указывается, что для Ирака речь идет в подобном случае о предоставлении аэродромов, железных дорог и других путей сообщения в распоряжение Англии».

Хьюгессен достал договор и прочитал мне ст. 4, в которой указывались все перечисленные выше моменты. Он подчеркнул, что в данной статье речь идет о военном времени. Указание иракцев на то, что высадка английских войск в Ираке противоречит англо-иракскому соглашению, могло бы быть верным для мирного времени. Но эта интерпретация совершенно неправильна, поскольку речь идет в данном случае о военной обстановке. Хьюгессен добавил: «Отнюдь нельзя сказать, что правительство Гайлани выполняет обязательства, лежащие на нем по этому договору. Связи этого правительства с немцами, его обращение к ним за помощью и возобновлениертношений с Германией совершенно не увязываются с позицией союзника Англии».

Коснувшись затем вопроса об установлении дипломатических отношений между СССР и Ираком, Хьюгессен сказал: «Меня несколько удивляет, что Вы поторопились с этим вопросом. Конечно, установление Вами отношений с Ираком нельзя сравнить с возобновлением отношений между Ираком и Германией. Однако мне кажется, что Вы могли бы подождать, пока во главе Ирака будет правительство, пользующееся признанием со стороны своего союзника».

Я заметил, что послу должна быть хорошо известна из опубликованного 12 мая коммюнике** вся история об установлении дипломатических отношений между СССР и Ираком. Из коммюнике видно, что не СССР был инициатором этого дела, так что не может быть речи о какой-то спешке, проявленной СССР в деле установления дипломатических отношений с Ираком. Кроме того, мы считаем правительство Гайлани таким же законным правительством, каким являлось правительство Симовича после государственного переворота в Югославии.

Хьюгессен заявил: «Мне кажется, что не может быть никакого сравнения между правительством Симовича, которое пришло к власти в результате государственного переворота, явившегося выражением воли всей югославской нации. В Ираке же государственный переворот был совершен небольшой кликой людей, связанных с Германией и поставивших во главе правительства Гайлани без всякой консультации с населением Ирака».

* Военный министр Ирака.

** См. док. 829.

695

Я указал, что немцы заявляют как раз обратное. Они называли правительство Симовича «кликой заговорщиков», а правительство Гайлани — законным правительством Ирака. Что касается нашей страны, то мы одинаково относимся и к правительству Симовича, и к правительству Гайлани.

Хьюгессен спросил: «Почему же Вы поспешили изгнать представителей правительства Симовича из Вашей страны?»

Я сказал, что в данный момент это правительство не представляет независимую и суверенную страну и не находится на ее территории.

Хьюгессен сказал: «Но я считаю, что правительство побежденной страны представляет из себя правительство будущего. Оно является связью между прошлым и будущим и центром, вокруг которого объединяются все борющиеся за будущее своей страны и за ее идеалы. Я думаю, что Вы как раз будете поддерживать это правительство, поскольку Югославия всегда была страной, имевшей тесные связи с Вашим государством. Я думаю также, что в Ваших интересах возрождение Югославии и поэтому было бы вполне логично поддерживать это правительство, хотя оно и не находится на территории своей страны».

Я сказал, что наше правительство заявляло и доказало на деле свое дружеское отношение и симпатии по отношению к правительству Симовича, когда оно возглавляло независимую и суверенную страну. Но теперь, когда страна потеряла свою независимость, это правительство уже не представляет ее. Что же касается будущего, то об этом трудно говорить сейчас.

Я поинтересовался затем мнением посла о дальнейшей позиции Турции.

Хьюгессен сказал: «Я могу лишь сказать, что основой политики Турции остается союз с Англией¹²⁹*.

Я сказал, что у меня складывается впечатление, что в данный момент трудно говорить уже о Турции как союзнице Англии, многие заявляют, что от этого союза осталась только одна дружба.

Хьюгессен снова повторил, что Турция связана с Англией союзным договором и что этот договор является не просто бумагой, он является выражением определенной политики, являющейся базой внешней политики турецкого правительства. Я указал, что наряду с дружбой с Англией Турция имеет и хорошие отношения с Германией. Напомнив послу о проходе немецких торговых судов через Проливы, я указал, что подобные акты Турции показывают, что она скорее помогает Германии, чем Англии.

Хьюгессен заявил, что Турция не могла поступить иначе, так как конвенция Монтрё⁹⁵ обязывает ее пропускать торговые суда без всякой задержки, если только Турция не находится под угрозой войны.

Я поинтересовался мнением посла о том, следует ли сейчас ожидать предъявления Германией каких-либо требований Турции. Я указал при этом, что фон Папен заявил мне, что Германия не намерена ничего требовать от Турции и что ее единственным желанием является сохранение Турции вне войны.

Хьюгессен сказал, что он также слышал, что фон Папен был очень любезен по отношению к туркам. Я добавил, что, по словам фон Папена, последний уверен в том, что Турция откажется выполнять любое требование, которое в большей или меньшей степени будет затрагивать независимость Турции.

Хьюгессен сказал: «Это совершенно верно. Турция не примет никакого условия, которое затрагивает ее независимость и жизненные интересы».

Посол СССР в Турции Виноградов АВП РФ, ф. 0132, on. 24а, п. 236, д. 8, л. 10-25.

696