828. Беседа посла ссср в германии вт. Деканозова с послом германии в ссср ф. Шуленбургом*

12 мая 1941 г.

Сов.секретно Особая папка

Помета: «Щолотов]

Только лично т. В.М. Молотову»

1. Шуленбург не проявлял инициативы и не начинал разговора о предмете наших последних бесед. Он только упомянул о том, что получил из Берлина с курьером, прибывшим сегодня, пачку почты, в которой были также письма от Вайцзеккера и Вермана. Но ничего нового или интересного в этих письмах нет. Я взял инициативу и сказал Шуленбургу следующее: я говорил со Сталиным и Молотовым и рассказал им о предложении, сделанном Шу-ленбургом об обмене письмами в связи с необходимостью ликвидировать слухи об ухудшении отношений между СССР и Германией**. И Сталин, и Молотов сказали, что в принципе они не возражают против такого обмена письмами, но считают, что обмен письмами должен быть произведен только между Германией и СССР. Так как срок моего пребывания в СССР истек и сегодня я должен выехать в Германию, то Сталин считает, что г-ну Шуленбургу следовало бы договориться с Молотовым о содержании и тексте писем, а также о совместном коммюнике. Шуленбург выслушал мое заявление довольно бесстрастно и затем ответил, что он, собственно, разговаривал со мной в частном порядке и сделал свои предложения, не имея на то никаких полномочий. Он вел эти переговоры со мной как посол в интересах добрых отношений между нашими странами. Он, Шуленбург, не может продолжить этих переговоров в Москве с Молотовым, так как не имеет соответствующего поручения от своего правительства. В настоящее время он сомневается даже, получит ли он такое поручение. Он, конечно, сделает все, чтобы такие полномочия получить, но он не уверен, что их получит. Они в германском посольстве, конечно, обратили [внимание] на шаги, предпринятые в последнее время Сталиным, т.е. на заявление советского правительства о прекращении деятельности в СССР дипломатических миссий Норвегии, Бельгии и Югославии***. Посольство и представитель Германского информационного бюро своевременно телеграфировали об этом мероприятии советского правительства в Берлин, но, насколько им известно, германская пресса еще никак не реагировала на это событие. Конечно, не исключено, что германская печать в ближайшее время еще откликнется на заявление советского правительства. Не исключено, что они в своем посольстве не заметили (пропустили) такого сообщения, может быть, вследствие радиопомех или по причине расстройства аппарата «Сименс-Хелл», по которому они получают информацию из Берлина. Однако, во всяком случае, отсутствие немедленной реакции

* Беседа состоялась в Москве. На оригинале этого документа имеется помета: "за завтраком у него [Шулснбурга] на квартире". ** См. док. 814, 823. *** См. док. 820.

675

Берлина обращает на себя внимание,и это заставляет его, Шуленбурга, сомневаться в том, получит ли он поручение из Берлина вести в Москве переговоры о содержании письма Сталина Гитлеру и о последующем коммюнике. Было бы хорошо, чтобы Сталин сам от себя спонтанно обратился с письмом к Гитлеру. Он, Шуленбург, будет в ближайшее время у Молотова (по вопросу обмена нотами о распространении действия конвенции об урегулировании пограничных конфликтов* на новый участок границы от Игорки до Балтийского моря), но, не имея полномочий, он не имеет права затронуть эти вопросы в своей беседе. Хорошо бы, если Молотов сам начал бы беседовать с ним, Шуленбургом, на эту тему или, может быть, я, Деканозов, получив санкцию здесь, в Москве, сделаю соответствующие предложения в Берлине Вайцзеккеру или Риббентропу. Он же, Шуленбург, подчеркивает еще раз, что свои предложения он сделал, не имея на то полномочий. В процессе разговора Ш[уленбург] давал понять, что у Берлина нет оснований давать ему полномочия и что он, Шуленбург, сомневается, что если бы он даже поставил сам этот вопрос, то такие полномочия он получил бы. При этом он цесколько раз «просил» не выдавать его, Шуленбурга, что он внес эти предложения. Я ответил, что в связи с моим отъездом Шуленбург, очевидно, продолжит свои переговоры с Молотовым. Шуленбург заявил, что он постарается сделать все возможное в этом направлении., <

2 Во время беседы зашла речь о бомбардировке англичанами германских городов. Шуленбург отметил, что Берлин мало страдает от бомбардировки. Кажется, довольно сильные разрушения причинены в Бремене, Киле, Гамбурге. По его убеждению, никакая американская помощь Англии не в состоянии изменить чего-либо в тех более выгодных стратегических позициях, которые занимает Германия против Англии. Кроме того, по его мнению, недалеко то время, когда они (воюющие стороны) должны прийти к соглашению, и тогда прекратятся бедствия и разрушения, причиняемые городам обеих стран.

3. Во время завтрака Шуленбург рассказывал различные исторические факты и анекдоты, иногда довольно циничные. Хильгер выражал свое восхищение памятью Шуленбурга на различные исторические факты и высказал пожелание, чтобы Шуленбург-отметил все эти факты в своих будущих мемуарах. К вопросу о мемуарах Шуленбург и Хильгер вернулись и после завтрака, когда Шуленбург говорил о своем замке в Баварии. Хильгер заявил, что этот уединенный замок — лучшее место для писания мемуаров. Из всех этих «мемуарных разговоров» можно было вынести впечатление, что Шуленбург и Хильгер намекали на уход Шуленбурга с поля политической деятельности.

4. Примерно такой же намек был выражен в сообщении Хильгера о приезде генерала Кестринга. Оба они, и особенно Хильгер, подчеркивали, что Кестринг перенес тяжелое воспаление легких, чуть не умер, в настоящее время сильно постарел.

5. В начале беседы Хильгер высказал свое удовлетворение возвращением т. Крутикова в Москву. Он, Хильгер, не желает беспокоить т. Микояна и по многим вопросам обращается к т. Крутикову, который поразительно быстро вошел в курс дел советско-германской торговли, является весьма способным человеком, быстро ориентируется и т.д. Одним словом, он, Хильгер, ничего, кроме комплиментов по адресу т. Крутикова, сказать не может. Хильгер

* См. док. 191.

676

подчеркивал при этом, что ждал Крутикова с нетерпением, т.к. имеет к нему дела.

6. Во время завтрака, а затем и несколько раз в беседе после завтрака Хильгер и Шуленбург говорили, стараясь придать этому шутливую форму, о том, что Типпельскирх теперь у них очень возгордился. Посол распорядился послать свою визитную карточку и визитные карточки своих заместителей (Типпельскирха и Хильгера) т.Сталину в знак поздравления по поводу назначения т. Сталина Председателем СНК СССР*. Однако ответную визитную карточку получил только Типпельскирх, и теперь он ходит с поднятым носом. Они, Хильгер и Шуленбург, объясняют себе неполучение ими визитных карточек задержкой, вызванной, вероятно, техническими причинами.

При беседе и на завтраке присутствовал т. Павлов.

Беседа продолжалась около двух часов.

В. Деканозов

Архив Президента РФ, ф. 3, on. 64, д. 675, л. 169-173.

Опубл.: Дипломатический вестник.—1993.—№ 11-12.—С. 77-78.

829. В НАРОДНОМ КОМИССАРИАТЕ ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ СССР

13 мая 1941 г.

В конце 1940 года правительство Ирака через своего посланника в Турции неоднократно предлагало правительству СССР установить дипломатические отношения между СССР и Ираком**. При этом иракское правительство высказывало пожелание, чтобы советское правительство одновременно с установлением дипломатических отношений, опубликовало декларацию о признании независимости арабских стран, в том числе и Ирака. Правительство СССР, относясь положительно к предложению об установлении дипломатических отношений между СССР и Ираком, не считало, однако, возможным обусловить этот вопрос опубликованием какой-либо декларации. В этом смысле тогда был дан ответ иракскому правительству, в связи с чем и прервались переговоры.

3 мая с.г. иракское правительство вновь через советского посла в Анкаре предложило установить дипломатические отношения между СССР и Ираком, не связывая на этот раз установление дипломатических отношений с каким-либо условием, вроде декларации об арабских странах.

Правительство СССР сняло свои возражения и приняло предложение иракского правительства об установлении дипломатических отношений***.

Известия.—1941.—13 мая.

* См. док. 815. ** См. док. 468, 471.

*** 16 мая 1941 г. в Анкаре состоялся обмен нотами между послом СССР н посланником Королевства Ирак об установлении официальных дипломатических, консульских и торговых отношений между двумя странами. — См. Известия.— 1941.—18 мая.

677

830. БЕСЕДА НАРОДНОГО КОМИССАРА ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ СССР ВМ. МОЛОТОВА С ПОСЛОМ ЯПОНИИ В СССР И. ТАТЕ-КАВОЙ

14 мая 1941 г.

Секретно

Тов. Молотов принял Татекаву по его просьбе.

1. Татекава, ссылаясь на предложение советского правительства от 5 апреля по рыболовному вопросу*, передал ответные предложения японского правительства (см. приложение)**.

Касаясь вопроса стабилизации участков, Татекава заявляет, что в ней японское правительство более всего заинтересовано, так как в этом заключается экономическая основа рыболовства. Говоря о других пунктах своих предложений, Татекава всячески подчеркивает, что они идут нам на очень большие уступки.

Татекава затем приводит свой расчет, из которого следует, что предлагаемый ими размер платежей по арендной плате и паушалированным налогам и сборам в общей сумме составит свыше 4 млн. 331 тыс. 300 иен, что выше общей суммы платежей 1940 года на 937 тыс. иен, и выше даже платежей 1941 года примерно на 258 тыс. иен. Татекава просит изучить переданные им предложения и как можно скорее сообщить ему наше мнение.

Тов. Молотов обещает изучить предложения посла и в ближайшее время дать ответ. В предварительном порядке т. Молотов говорит, что в новых японских предложениях некоторые вопросы разрешены удовлетворительно и, таким образом, споры по этим вопросам отпадут. Тов. Молотов, отмечая, что некоторые из предложений советского правительства от 5 апреля все еще оспариваются японской стороной, выражает надежду, что в дальнейших переговорах путем взаимных уступок можно будет договориться и по остальным вопросам.

2 Затем Татекава обращается к т. Молотову с просьбой, чтобы он содействовал скорейшему достижению соглашения по торговому и рыболовному вопросам, в результате чего, гопорит Татекава, будет создана благоприятная атмосфера для того, чтобы перейти к урегулированию вопроса о концессиях.

Воспользовавшись тем, что Татекава сам поднял вопрос о ликвидации концессий, т. Молотов предлагает послу договориться о сроке ликвидации концессий не позже июля или начала августа, что отвечало бы существу обмена писем между т. Молотовым и Мацуокой, в которых говорилось о нескольких месяцах, необходимых для ликвидации концессий. Тов. Молотов указывает, что это достаточный срок для соответствующей подготовки общественного мнения в Японии, и если, говорит т.Молотов, ему удастся договориться с Татекавой о сроке ликвидации концессий, то он не сомневается, что в таком случае быстро можно будет разрешить вопрос о торговом договоре, о рыболовной конвенции и все другие вопросы.

Татекава сначала пытается убедить т. Молотова, что сейчас преждевременно обсуждать вопрос о сроке, и ссылается на Мацуоку, позиция которого такова, что в начале следует заключить торговое соглашение, затем рыболов-

* См. док. 749. ** Не публикуется.

678

ное, после чего без трений можно было бы обсудить вопрос относительно ликвидации концессий. Татекава выражает уверенность в том, что Мацуока твердо решил разрешить вопрос о ликвидации концессий и что обещание, данное им и японским правительством, будет выполнено. Затем Татекава, прямо не возражая против того, чтобы уговориться о назначении срока ликвидации концессий, ссьшается на необходимость запросить по этому вопросу свое правительство. Посол при этом подчеркивает, что вопрос о ликвидации концессий должен быть разрешен по инициативе японского правительства и согласно желанию советского правительства, а не по требованию или настоянию советского правительства. Это нужно для того, поясняет Татекава, чтобы общественное мнение Японии легче восприняло этот факт, иначе японское правительство будет поставлено в затруднительное положение.

Тов. Молотов соглашается с мнением Татекавы, чтобы инициатива.в вопросе о ликвидации концессий была не односторонней, т.е. не только со стороны СССР, но что такая инициатива может быть проявлена и со стороны японского правительства. Затем, дабы устранить сомнения Татекавы, т. Молотов говорит, что он не предлагает делать по вопросу установления срока ликвидации концессий какое-либо официальное заявление, а предлагает послу без опубликования в печати договориться, что концессии будут ликвидированы в июле или в начале августа с.г. Тов. Молотов при этом поясняет, что до этого срока можно будет окончательно решить вопрос в мае о торговом соглашении и в июне о рыболовной конвенции; в мае же начнет свою работу пограничная комиссия по уточнению границы в районе конфликта между МНР и Маньчжоу-Го, в июне могла бы начать свою работу и общая пограничная комиссия между СССР и Маньчжоу-Го, а затем уже в июле или в начале августа подписать протокол о ликвидации концессий. Тов. Молотов разъясняет Татекаве, что когда он говорит ему об установлении сейчас срока ликвидации концессий, то он имеет в виду то обстоятельство, что внутри советского правительства имеется такая точка зрения, что установление срока ликвидации концессий облегчило бы быстрое разрешение вопроса о торговом договоре, да и другие вопросы получили бы для своего успешного разрешения более благоприятную атмосферу. Это соответствовало бы, говорит т. Молотов, интересам обеих сторон и существу тех писем, которыми обменялись он и Мацуока*. Тов. Молотов настойчиво подчеркивает, что в интересах дела вопрос о сроке надо решить теперь же, и выражает надежду, что посол это поймет и, со своей стороны, постарается убедить в этом Ма-цуоку и правительство Японии.

Татекава обещает о своем разговоре с т. Молотовым подробно информировать Мацуоку и заявляет, что он лично стоит за быстрое урегулирование всех вопросов. Затем Татекава заявляет, что Мацуока высказал пожелание, чтобы переговоры о ликвидации концессий велись в Токио, на что т. Молотов отвечает, что если японское правительство считает желательным вести эти переговоры в Токио, то он запросит свое правительство, но думает, что с этим можно будет согласиться, но главное, говорит т. Молотов, это срок ликвидации концессий. Если будет договоренность о сроке, то вопрос о торговом соглашении будет быстро разрешен.

3. Затем Татекава, сославшись на то, что в последнее время распространяются слухи об ухудшении отношений между СССР и Германией, просит

* См. док. 773.

679

Т. Молотова информировать его об этом. Татекава замечает при этом, что, с одной стороны, Япония и Германия являются союзниками, а с другой стороны, Япония только что заключила с СССР пакт*. Поэтому японцев очень интересует правда об отношениях между СССР и Германией. Татекава говорит, что, может быть, это ложные слухи, и добавляет, что в случае если между СССР и Германией действительно существуют плохие отношения, то Япония могла бы быть добрым посредником. Татекава, предупредив, что то, что он услышит от т.Молотова, будет совершенно конфиденциально, просит т. Молотова сообщить ему о действительном состоянии советско-германских отношений с тем, чтобы он мог информировать об этом Мацуоку.

Тов. Молотов отвечает Татекаве, что действительно слухи такие имеются, что они доходят и до нас, но что эти слухи не из московских источников. Во-вторых, добавляет т. Молотов, у него сложилось впечатление, что эти слухи распространяются враждебными и недоброжелательными как для СССР, так и для Германии элементами, и, по его мнению, эти слухи идут на ликвидацию.

Татекава говорит, что он очень рад узнать о том, что это только слухи, ибо если бы вдруг произошло столкновение или война между Германией и СССР, то Советский Союз поневоле должен был бы сотрудничать с Англией и США, и что теперь, после разъяснения т. Молотова, Татекава успокоился. Однако до него часто доходят такие слухи, что по обеим сторонам советско-германской границы концентрируются большие силы. Так, например, несколько десятков дивизий по одну сторону границы и дивизий 100 с лишним — на советской стороне. Татекава говорит, что, по его мнению, сейчас нет причин для ссоры или войны между Германией и СССР, что ему кажутся эти слухи странными и он надеется, что они являются ложными, но так как они слишком упорно циркулируют, то напрашивается мысль, нет ли здесь чего-либо.

Тов. Молотов отвечает послу, что для беспокойства нет причины и если бы кто думал, что действительно есть почва для беспокойства, то обе стороны нашли бы способ устранить причины, вызывающие это беспокойство. Тов. Молотов добавляет, что если обе стороны — и Германия, и СССР — захотят, то они могут принять и некоторые другие меры в этом направлении в интересах обеих стран. Тов. Молотов далее говорит, что и договор о нейтралитете с Японией должен сейчас содействовать улучшению отношений между Японией и Германией.

Татекава отвечает, что это как раз соответствует желаниям японского правительства и чтобы обе стороны, т.е. СССР и Германия, в дальнейшем, если возникнут между ними какие-либо трения, приложили бы свои усилия к тому, чтобы их устранить. Татекава добавляет, что это в интересах японского правительства.

Уходя, Татекава обращается к т. Молотову с просьбой предоставить послу на время ремонта занимаемого им особняка помещение, в котором располагалась уехавшая бельгийская миссия.

Тов. Молотов обещает Татекава принять его просьбу во внимание.

Беседу записал Царапкин АВП РФ, ф. 06, on. 3, п. 1, д. 3, л. 96-101.

* См. док. 773.

680