VII. Аркаим в системе палеоклиматических реконструкций

Результаты палинологических исследований позволяют следующим образом представить динамику климатических изменений в изучаемом регионе. Конец III тыс. до н.э. и рубеж III-II тыс. до н.э. на территории Зауральской степи соответствует среднему суббореальному периоду (SB₂), который в климатическом отношении является наиболее сухим и жарким на протяжении всего голоцена; данный период определяется как экстремум ксеротермической фазы голоцена. Зауральские ландшафты этого времени представляли собой опустыненные степи и полупустыни, широко распространяются солончаки [52, с. 90; 29, с. 10-11]. Вероятно, в этот период население Зауральской степи было крайне немногочисленным.

В начале II тыс. до н.э. климатические условия на нашей территории становятся более влажными. Во второй трети II тыс. до н.э. здесь начинается поздний суббореальный период (SB₃), продолжавшийся до конца II тыс. до н.э. Полупустынные комплексы растительности сменяются степными и лесостепными. Широко распространяются березовые колки, появляются островные сосновые боры [52, с. 90-91]. Количество осадков в этот период близко современному [85, с. 31] (310-360 мм в год [3, с. 44, табл. 5]). В конце II тыс. до н.э. происходят изменения в сторону несколько более сухого климата. В растительных комплексах увеличивается значение полыни, количество березовых колков сокращается [52, с. 91-92].

В начале II тыс. до н.э., по мере того, как природные условия в Зауральской степи становились более благоприятными для проживания и ведения скотоводческого хозяйства (в первую очередь в связи с увеличением количества осадков), на нашу территорию начинается переселение населения из Южнорусской степи, вероятно, прежде всего – из районов распространения среднедонской катакомбной культуры. Возможно, при этом происходила ассимиляция немногочисленного местного населения, проживавшего в Зауральской степи в засушливых условиях среднего суббореального периода.

В это время в Зауральской степи формируется социокультурная модель, хозяйственной основой которой является оседлое скотоводство. На первом этапе население, сформировавшееся, в первую очередь, в результате миграции, строит в нашей степи поселки, образованные большими жилыми блоками, известные в археологии как поселения синташтинского и петровского типов. При этом реализуется архитектурная традиция сооружения крупных поселений с замкнутой планировкой, развивавшаяся в Восточной Европе как минимум с эпохи энеолита (трипольская культура). Возможно, универсальность данной архитектурной схемы на территории Зауральской степи в начале II тыс. до н.э. определяется в том числе и тем, что пришлое население, находясь в новом для него природном ландшафте, еще не вполне освоенном культурно и символически и не воспринимаемом в качестве «своего», стремилось сооружать максимально замкнутые жилые комплексы.

Данная архитектурная тенденция могла иметь, в том числе, и другие причины, в частности, связанные с культурными трансформациями, происходившими в тот период на обширных пространствах Восточно-Европейских степей. В любом случае сооружение замкнутых жилых комплексов в Зауральской степи едва ли было связано с решением фортификационных задач, поскольку археологических следов сколько-нибудь интенсивных военных действий для этого времени практически не зафиксировано.

В природных условиях Зауральской степи, только еще восстанавливающей почвенно-дерновый слой после крайне засушливого периода конца III тыс. до н.э. – рубежа III-II тыс. до н.э., высокая концентрация населения, занимающегося оседлым скотоводством, неминуемо приводила к перевыпасу и деградации пастбищ. Мы полагаем, что именно по этой причине население Зауральской степи эпохи бронзы достаточно быстро отказывается от строительства крупных поселенческих центров и широко расселяется по берегам рек и озер в ландшафте, уже освоенном им в культурно-символическом аспекте.