2.1 Нормативность, точность и чистота речи

В современной лингвистике проводится четкое разграничение понятий «язык» и «речь». Язык – это система средств общения, выполняющая различные функции. С помощью языка мы передаем другому человеку какую-либо информацию, оформляем собственные мысли (мы не то чтобы «думаем словами», но без использования языка мысль не может обрести законченную форму), воздействуем на окружающих (например, приказываем или просим о чем-то). Наконец, в иных случаях язык выполняет функцию установления контакта – с помощью слов мы пытаемся создать благоприятные условия для общения.

Речь – это практическая реализация языка (в письменной или устной форме) конкретным его носителем. Речь каждый ведет о своем и по-своему, и у кого-то речь может быть изысканной и блестящей, а у кого-то - безграмотной и косноязычной.

Речь каждого человека – его личное дело, проявление его индивидуальности, а язык (в нашем случае русский) - наше общее достояние, универсальное богатство, принадлежащее всему нашему народу-«языкотворцу», проявление его духовной силы. Владение же этим богатством – по объему и использованию – сугубо индивидуально. Как раз отношение к своему родному языку – важнейший показатель общей культуры человека и профессиональной культуры специалиста. Если вспомнить общепринятое сравнение языка с инструментом, то речь можно назвать игрой на этом инструменте. Сколько людей, столько и исполнителей. Бывают виртуозы, а бывают недоучки, бесталанные люди, совершенно беспомощные в обращении с языком. Человек, который постоянно пересыпает свою речь иностранными словами на американский (либо еще какой) манер, нецензурными выражениями, канцелярскими оборотами или словами-паразитами (короче..., как бы..., типа...), - засоряет именно свою речь, делает ее неприятной или невразумительной, но наш общий язык здесь ни при чем - пока есть другие люди, умеющие им пользоваться, владеющие речевой культурой.

Понятие речевой культуры включает:

1).знание норм литературного языка;

2).умение выбирать в соответствии с ними самые точные, выразительные и уместные в данной речевой ситуации слова и выражения,

3).освоение этических норм речевого поведения.

Другими словами, речь интеллигентного человека должна быть не только правильной, но и выполняющей с максимальной полнотой поставленные задачи общения – а это возможно, если речь выразительна, точна, отличается лексическим богатством, чистотой, логичностью. Обязательным условием хорошего владения языком является также и знание речевого этикета.

Для того чтобы все носители языка хорошо понимали друг друга, необходимо освоение ими литературного, то есть нормативного языка. Следование существующим на конкретном историческом этапе определенным нормам помогает людям понять друг друга. Если речь правильна, ничто не отвлекает слушателя от содержания высказывания, ничто не мешает точному восприятию поступающей информации. Если же мы неправильно говорим, нельзя рассчитывать на то, что нас правильно поймут. К тому же трудно избавиться от чувства неуверенности, пока вы не будете твердо знать, что, допустим, с ударениями у вас все в порядке, что вы владеете нормативным русским языком.

Сразу оговоримся: проблема усвоения языковой нормы - не только лингвистическая, но и психологическая, и педагогическая. Одни усваивают нормы легко, при минимальном участии школы. Уже среди первоклассников есть дети, которые непринужденно и свободно выговаривают «красивее, свёкла, кофе, закупорить», в то время как их одноклассники дружно говорят «красивее, свекла, кофэ, закупорить».

Другие осваивают норму именно в школе. Для третьих (особенно если их учителя выговаривают эти слова точно так же) это оказывается неразрешимой проблемой на протяжении всей их жизни. Но причина тому чаще всего не в наших учителях, а в нас самих. Не то чтобы с нормой мы совсем уж незнакомы, но для применения ее требуется пусть небольшое, но усилие мысли и памяти, причем осуществить его надо в доли секунды. Разумеется, проще сказать, «как сказалось», как полегче, напрягать память не хочется, в словари лезть нет времени... Словом, как сказал Пушкин, «мы ленивы и нелюбопытны».

Культура речи и начинается там, где язык предлагает выбор: можно сказать так, а можно иначе, и выбор этот далеко не однозначен. Часто можно услышать «оптовый», но норма только «оптовый», «квартал», хотя литературное произношение – «квартал», «в отраслях» вместо нормативного «в отраслях». И очень часто люди, говорящие неправильно, искренне изумляются, узнав об ошибке, и пытаются отстаивать свой орфоэпический выбор, мотивируя тем, что так «все говорят».

Иногда такое противодействие существующим нормам знаменует начало языковых изменений, смену нормы. Это происходит потому, что наш язык живой, а значит - постоянно меняющийся, и любая перемена в языке начинается с появления вариантов. В слове вдруг обнаруживается что-то такое, что устраивает не всех носителей языка, - и произносить его начинают по-разному. Одни продолжают говорить как раньше - петля, другие уже иначе - петля. Однако для литературного языка характерно, во-первых, постепенное убывание вариантности, а во-вторых, стремление продлить существование нынешней нормы, укрепить ее стабильность, отстоять ее перед новым вариантом, зачастую возникшим лишь вследствие малограмотности его адептов.

Мы должны ясно осознавать: количество говорящих именно так -–еще не аргумент для языка. К литературной речи нельзя подходить со статистической меркой. Миллионы людей в России говорят «звонит» вместо «звонит», но оттого, что они так говорят, эта ошибка ошибкой быть не перестает. Еще М.В.Ломоносов считал необходимым в своей «Риторике» подчеркивать: «Ежели в народе слово испорчено, то старайся оное исправить

Но культура устной деловой речи проявляется не только в ее нормативности, но и в ее чистоте и точности.

Грязная речь совсем не безобидна: она может привести к утрате внутренней гармонии между человеком и его речью. Например, невольно подстраиваясь под становящийся сегодня нормой жаргон, мы незаметно изменяемся в силу обратной связи: мы говорим, как думаем, и думаем, как говорим. Опасны и канцеляризмы: для слушателей они свидетельствуют об отсутствии конкретности мысли: «Процесс пошел», «Другой альтернативы нет» (альтернатива и есть иной выбор), «Текущий момент», «Мы были на грани подъема», «На порядок выше» и т.д. А сколько у нас появилось разных подвижек, наработок, подпиток, пробуксовок, напряженок, незавершенок, утечек и откаток!… «Какая гадость чиновничий язык!- писал когда-то Чехов. – Читаю и отплевываюсь. Пахнет какой-то вонючей кислятиной».

Заботясь о чистоте речи, следует избегать наукообразности, не злоупотреблять научными терминами и иностранными словами. Мы любим брать на вооружение и употреблять к месту и не к месту появившиеся новые слова. Часто говорят «спонтанный» разговор вместо «случайный» или «непреднамеренный», «релаксация» вместо «расслабление», «дискурсивный» человек вместо «рассудительный», «брифинг» вместо «совещание»... А вот еще примеры из современных СМИ: «товары для этой социально приоритетной группы населения должны идти по более низким ценам», «надо обобщать данные обратной связи, и эту матрицу корреляций использовать в своей деятельности». Вслушайтесь в звучащие сегодня на телевидении слова: Экшн. Супервайзер. Саспенс. Фундатор. Истеблишмент. Импичмент. Марчендайзинг. Андеграунд. Тинейджер. Гастарбайтер. И т.д. и т.п. Современная публичная речь буквально тонет в потоке иностранных слов, и те же явления нередки и в деловой речи, особенно если она не блещет точностью: приблизительность мысли как раз легче всего облечь в иностранное слово, ведь все вокруг понимают его, как и ты, приблизительно. «Леность наша охотнее выражается на языке чужом», — замечал А. С. Пушкин, и для внимательного слушателя всё перечисленное воспринимается именно как словесный мусор и неумение найти нужное слово в собственном языке.

Еще одна беда современной речи - прилипчивые штампы: заострить вопрос, порядка двадцати процентов, имеет место, поднять на должную высоту, узкое место, целиком и полностью. Человеческий фактор. Банк идей. Пакет предложений. Однозначно. Лицом к экологии. Без проблем. На сегодняшний день... Примелькавшиеся в речи, они проходят мимо сознания слушателей потому, что не несут для них ничего нового. Сознание отказывается воспринимать информацию, облеченную в штампованные фразы, как уже расшифрованную, поэтому человек, говорящий таким образом, невольно обрекает себя на невнимание со стороны собеседника. Штамп — это смысловая пустота, способная вызвать только досаду, раздражение. Штампами стали и такие слова, как «в рамках» (все теперь происходит у нас «в рамках»), «на уровне», «остаточный принцип», «комплексный подход» и т.д.

А вот как вычурно говорят и пишут многие представители современной интеллигенции: «Шел процесс деструктуризации общества, люмпенизации гражданского населения».«Если для общества можно построить глобалистскую схему доминантной ситуации, то это заведомо плохо» и т.д. Под такой аккомпанемент всегда вспоминается убийственная пушкинская реплика: «Да говори просто: ты довольно умен для этого».