МЛНИ / Хрестоматия_Михайловский / Hrestom2

в прежнем положении. Сам Эйнштейн вместе с небольшой, но упорной группой своих последователей никогда не считал главенство темы фундаментального пробабилизма в физическом мире надежно установленным и окончательным. Они надеялись показать, что под уровнем, на котором действует принцип неопределенности, скрывается другой уровень, где управляют пока еще скрытые принципы классической причинности, порождающие наблюдаемую стохастичность атомных процессов: хаос возникает из порядка, а не наоборот.

Предостережение

<...> позвольте закончить статью перечнем ограничений, которые я усматриваю в тематическом анализе научной работы:

1.Хотя определенные темы могут сильно влиять на ход мысли ученых или научного сообщества и тем самым составлять наиболее интересные аспекты изучаемой ситуации, однако наука, как прошлая, так и современная, содержит и такие важные компоненты, в отношении которых тематический анализ, судя по всему, не слишком полезен. <...>

2.<...> Я не хотел бы, чтобы стали думать, что тема – это главная реальность научной работы. Будь иначе, историография науки выродилась бы в описательство и научные находки оказывались бы подобием историй старого албанского горца, для которого сегодняшний день ничем не хуже и не лучше вче- рашнего. Нет сомнения, что темы науки испытывают подъемы и упадки, претерпевают последовательные этапы уточнений, а под- час забрасываются или вводятся заново. Но в равной мере несомненно и то, что в целом здесь происходит прогрессирующее движение ко все более исчерпывающему и глубокому пониманию природных явлений.

3.Изучение роли тем в работе ученого может быть в равной мере интересным вне зависимости от того, куда ведет эта работа — к «успеху» или «неудаче», ибо приверженность определенному тематическому набору сама по себе еще не предопределяет, окажется ли этот ученый правым или ошибется. Как бы то ни было, но всякие попытки «очиститься» от тем, чтобы улучшить этим свою науку, будут, по всей вероятности, бесплодными. Но тщательное изучение возможных преимуществ тем, противоположных нашим собственным, могло бы привести

êблаготворным результатам.

4.Нам необходимо больше знать об источниках тем. Для меня совершенно ясно, что хорошим исходным пунктом в этом

417

деле был бы подход, акцентирующий взаимосвязи между когнитивной психологией и индивидуальной научной деятельностью. Как я уже отмечал, большинство составляющих частей тематического воображения ученого, быть может, даже все оно целиком, оформляется еще до того, как он превращается в профессионала, а некоторые из особенно прочно удерживающихся тем заметны даже в детстве. Все это, конечно, стоит дальнейших исследований.

5.Тематическая ориентация ученого, раз сформировавшись, обычно оказывается на удивление долгоживущей, но и она может изменяться. Примерами этого являются Вильгельм Оствальд, который сначала выступил против атомизма, а затем вновь вернулся на свою прежнюю позицию, Планк, Эйнштейн и многие другие. Более того, принятие определенной темы, скажем атомизма, в одной области физики не предотвращает подчас принятия противоположной темы этим же ученым, когда он обращается к другой области: вспомним, например, о битве Милликепа за «атомы» электричества, сопровождавшейся его резким отрицанием световых квантов. Пуанкаре, приходя к теории относительности, был консерватором, не способным отрешиться от эфирных представлений, но он был совсем иначе настроен по отношению к квантовой теории.

6.Хотя первичными носителями тем являются, как правило, отдельные ученые, но сами темы с небольшими вариациями принимаются и целыми научными сообществами. «Карьера» таких тем может быть неплохо понята в терминах жизненного цикла; иначе говоря, сначала темы могут испытывать подъем и широко приниматься, затем это принятие может сужаться и в конце концов сходить на нет. Объяснительные способы, подобные соответствию между макрокосмом и микрокосмом, неотъемлемым принципам, телеологическим стимулам, действию на расстоянии, космической среде, организмической интерпретации, скрытым механизмам, абсолютности пространства, времени и одновременности, в свое время господствовали в физике. Мы и сейчас крайне нуждаемся в детальном изучении механизмов таких подъемов и упадков.

7.Всегда остается опасность спутать тематический анализ с чем-то иным: юнговскими архетипами, метафизическими концепциями, парадигмами и мировоззрениями. (Вполне может оказаться, что два последних члена этого перечня содержат в себе тематические элементы, однако в целом различия между ними

418

совершенно неустранимы. Так, например, тематические оппозиции сохраняются в течение целых периодов «нормальной науки», а некоторые темы переживают даже эпохи научных революций. Тематические решения в гораздо большей степени по сравнению с парадигмами или мировоззрениями обусловливаются прежде всего индивидуальностью ученого, а не только его социальным окружением или «сообществом»). Хотя тематический анализ и может быть ограничен в своих возможностях требованием обязательного использования какого-то опыта непосредственной работы с научными материалами, однако выигрыш от тщательного изучения реальных ситуаций кажется мне куда более значительным по сравнению с тем, что может быть полу- чено на основе таких новомодных направлений, как сравнительный анализ различных историографических школ или изобретение спекулятивных «рациональных реконструкций».

8. Наконец, существует и потребность в самосознании. В истории науки поиски ответов сами по себе не в меньшей степени тематически насыщены, чем поиски единой теории элементарных частиц. Поэтому надо приготовиться к критике со стороны тех, у кого раздражение вызывают не сами наши темы, а скорее их антитемы; и нам следует быть готовыми подняться над ограничениями, в рамках которых мы неизбежно работаем, как это сделал Эйнштейн, с присущей ему свободой сказав: «Приверженность идее континуума вырастает во мне не из предубеждения, а просто из того, что я не могу придумать ему органическую замену». Его собственная деятельность свидетельствует, конечно, о том, что человек на деле способен превратить такие имманентные границы своего научного воображения из слабости в силу, а не просто сожалеть о них или пренебрегать ими [С. 36–42].

419

420