От автора

Предлагаемые медицинские монографии по лекарственным средствам WALA появились по двум причинам: одна из них - это часто повторяющиеся пожелания врачей изучить «рацио», лежащее в основе лекарственных рецептур WALA. Врачи, знавшие гомеопатию Ганеманна, задавали, кроме того, во время медицинских семинаров, проводимых в Бад Болле, вопрос докладчикам: какой вклад может внести антропософия Рудольфа Штайнера для понимания гомеопатии и прежде всего насколько широко медицина, углубленная благодаря духовной науке Рудольфа Штайнера, включает в свою систему учение Ганеманна. К этому прибавилась еще и вторая причина: для допущения лечебных средств антропософского направления потребовалось научное обоснование воззрений на человека и природу, которое позволило бы более глубоко понять патологию и терапию.

Автор осознает, что это обоснование представляет собой одну из попыток справиться с обеими задачами. Обоснованность уже существующих лекарственных средств позволила при освещении взаимосвязи патологии и терапии ограничиться самым необходимым. Не было намерения представить антропософски ориентированное учение о лекарственных средствах в виде учебника, но была попытка развить методы и принципы поиска лекарственных средств из единого воззрения на человека и природу, ставшего возможным благодаря антропософии Р. Штайнера. Пусть читатель учтет это, когда он встретит пробелы и неполноту в частном. Ввиду сжатости изложения речь идет о характеристиках отдельных лекарственных средств и о принципиальном.

Автор благодарит доктора медицины Франциску Ремер за многочисленные замечания и дополнительные пояснения к тексту, сделанные ею во время просмотра рукописи. Также заслуживают благодарности доктор философии Аннета Клешатская, Вера Кнюр, Бернд Брюккель за их ценную помощь в завершении рукописи. В заключение, нужно поблагодарить издательство «Natur. Mensch. Medizin», которое издало медицинские монографии в представленном тщательном оформлении.

Бад Болл, декабрь 1992

Д-р медицины Хейнц-Хармут Фогель

I. Основы для понимания антропософского познания человека и природы

«Возвышенный Дух, Ты дал мне, дал мне все, о чем просил я. Не зря Ты обратил лицо свое ко мне в огне. Дал мне чудную природу во владение, силу, чтобы чувствовать ее и наслаждаться ею. Ты разрешаешь не только посещать ее, бесстрастно удивляясь, Ты позволяешь мне взглянуть в ее глубокую душу, как в душу друга. Передо мною проводишь Ты ряды Живых и учишь меня узнавать своих братьев в тихих кустах, в воде и в воздухе... Потом Ты ведешь меня к надежной пещере, показываешь мне меня самого и открываются моей души сокровенные чудеса»¹.

Рудольф Штайнер своей характеристикой воззрений Гете на природу, названной им «гетеанизмом»², а также с помощью своего метода познания, указал путь для понимания типа проявлений природы и существа человека как единого события.

Мировоззрение Гете с точки зрения Шиллера

«Давно уже, хотя и издали, наблюдаю я за движением Вашего духа и вижу, все более и более при этом восхищаясь, путь, который Вы себе предначертали. Вы ищете Необходимое в Природе, но ищете самым сложным путем, которого, пожалуй, остерегается более слабая сила. Вы берете всю Природу в целом, чтобы пролить свет на частное: во всеобщности видов ее проявлений Вы ищете основу для объяснений индивидуума. От простейшей организации, шаг за шагом, восходите Вы к более развитым, чтобы, наконец, воссоздать генезис самой сложной из организаций - человека - из материалов всего здания Природы. Тем, что Вы воссоздаете его как бы вслед за Природой, Вы пытаетесь проникнуть в его скрытый механизм. Великая и поистине героическая идея, которая в должной мере показывает насколько Ваш дух скрепляет все богатство своих представлений в одном прекрасном единстве... Примерно так оцениваю я движение Вашего духа и прав ли я - судить лучше всего Вам. То, что Вы едва ли можете знать (ибо гений всегда является величайшей тайной для себя самого), так это - прекрасное соответствие Вашего философского инстинкта с чистейшими выводами умозрительного разума. С первого взгляда, правда, кажется, что не может быть большей противоположности, чем противоположность умозрительного духа, который исходит ив Единства, и интуитивного духа, который исходит из Многообразия. Если же первый стремится с целомудренным и преданным чувством к опыту, а второй с самодеятельной свободной силой мышления стремится к закону, не исключено, что они оба встретятся на середине этого пути. Правда, интуитивный дух имеет дело только с индивидуумами, а умозрительный - только с категориями. Если же интуитивный дух гениален и находит в эмпирическом характер Необходимости, тогда он, хотя и будет порождать только индивидуумы, но с чертами категорий; если же умозрительный дух гениален и не лишается опыта, возвышаясь над ним, он, хотя и будет всегда порождать только категории, но категории жизнеспособные, основанные на реальных объектах»³.