35. Политическая Эпистемология: специфика

Термин "Э" происходит от греческих корней "наука о знании", "наука о процессе познания". Следует отличать это направление в философии от другого, довольно близкого - "гносеологии" (от греческого "gnosiz", "знание" и "logoz", "наука"). Гносеология занимается проблемой соотношения мыслительного процесса с реальностью, исследует вопрос соответствия (или несоответствия) человеческого сознания бытию. Э концентрируется скорее на механизмах и моделях познавательного процесса, оставляя в стороне вопрос о "бытии" и "реальности", об "истине" и "заблуждении". Эпистемологию интересует более автономные стратегии рассудка и структуры его деятельности, нежели их соотнесенность с реальным миром. Э получила развитие именно в структуралистской философии, которая заостряла свое внимание на структурах языка. Эпистемология – наука о процессе познания. Человеческий разум выстраивает относительно реальности определенную картину. Эта картина обладает вполне определенной структурой. Исследовать эту структуру "картины мира" - задача Э. Применительно к философии политики, Э концентрируется на исследовании того, каким образом человек понимает Политическое, как оперирует с представлениями о нем, как осуществляет свой выбор. Огромное значение в Э имеет изучение структуры языка, поскольку система представлений о мире, его "картина" запечатлена именно в языке. Язык и есть автономный мир, в котором воплощены структуры сознания. Политическая Э - это исследование рациональных стратегий в области Политического. Без использования политического языка человек остается вне политики и вне общества, и поэтому первой операцией по включению человека в Политическое является обучение языку, с помощью которого и происходит в дальнейшем процесс "политического мышления". Существует два подхода к познанию (и к языку): 1) познание, которое задумывается о том, как оно познает то, что познает (и, соответственно, язык, описывающий свою собственную структуру - "метаязык"); 2) познание, не обращающее внимания на тот скрытый механизм, на основании которого оно само функционирует.

Языку можно обучать двояким образом: 1) "погружением" (как младенец в семье) и 2) "описанием". Для первого характерно отождествление предмета с его названием: "Это - цветы", "это - мяч". Для лингвистического подхода акценты смещены "Это называется "цветы""; "это называется "мяч"". Обращение со структурой в первом случае "эксплицитно" ("осознанно", "подчеркнуто", "описано", "проявлено"), во втором - "имплицитно" ("подразумевается", "снято", "затемнено").

типы людей по шкале политической Э: 1) люди, плохо понимающие политический язык, но способные разбирать и излагать на нем определенные простые вещи; 2) люди, понимающие политический язык, и свободно им владеющие; 3) люди, понимающие как устроен политический язык. Первый тип соответствует заторможенной нерефлекторной, "естественной" мысли, косноязычию в самовыражении. Этот тип руководствуется такой эпистемологической стратегией, где сознание не выделено из бытия, где мышление и общение проходит в физически-эмоциональном контексте.

В области Политического этому типу соответствуют наиболее деполитизированные и отчасти десоциализированные слои. По признаку слабого владения политическим языком таких людей называют "молчаливое большинство". Именно здесь встречается "политическое бессознательное". Эти люди голосуют скорее сердцем, а не гловой.

Второй эпистемологический тип: люди понимающие политический язык, но как естественное явление, как следствие "погружения" и "погруженности" в Политическое. Важно заметить, что здесь речь идет о "родном языке", т.е. о доминирующем политическом языке. Такое знание достаточно для того, чтобы свободно формулировать политическое высказывание и понимать политические высказывания других. Такие люди не путают "субъект" с "объектом", соблюдают условности и дистанции, признают властную иерархическую структуру политического языка, его правила, способны на отложенные решения.

Этот эпистемологический тип представляет собой "говорящее меньшинство" или "понимающее меньшинство". Оно соответствует элите или политическому классу. В языковом смысле это можно сравнить со свободой легко изъясняться на своем языке, быстро понимать речи других, ориентироваться в деталях и нюансах высказываний, быть красноречивым. Здесь голосуют рассудком.

Третья категория состоит из "лингвистов", "филологов" Политического. Здесь объектом исследования и освоения является не дискурс, а сам язык, причем, как правило, не сам по себе, но в сопоставлении с другими языками. Этот тип людей представляет собой уже не политическую элиту, но идеологическую (интеллектуальную) элиту (апостол Павел, бл. Августин). тип отличается предельно острой рефлексией в отношении самого процесса мышления, может описывать и понимать структуры языка - как "родного", так и "иностранного". Здесь речь идет о подавляющем меньшинстве, составляющем ничтожную часть даже в составе элиты. Это высший уровень политической Э. Эти качества присущи как ультраконсерваторам, так и революционерам, т.е. идеологической верхушке правящей элиты и ядру контрэлиты.

Язык символов Традиционное общество было основано на модели холистского отношения к миру (мир как целое), которая выражалась с помощью языка символов: мифы; религиозные системы. Парадигма языка традиционного общества – символизм. Символизм является в этом контексте основой эпистемологической структуры. Познание проходит в поле символов, сакральных знаков. Язык символов постигается не как средство, а как высшая цель, как сама реальность.

Касты и типы познания у каждой касты был свой язык, который представлял собой определенный диалект общего политического языка, лежащего в основе данной конкретной традиции. шудры, это каста молчащих, не владеющих политическим языком, их приравнивали к рабам. Языковая элита в мире политического аппелировала к «молчаливому большинству».