3.1. Тегеран.

27 ноября 1943 года, президентский самолет взял курс из Каира на Тегеран. Президента сопровождали Г. Гопкинс, адмирал Леги, посол США в СССР А. Гарриман. К северу, по дороге Абадан - Тегеран осуществлялась перевозка грузов по ленд-лизу. Американское влияние ощущалось и здесь, на другом краю света. Как это не могло укрепить веру в американское всемогущество?

Во время первой встречи со Сталиным (28 ноября 1943 года) Рузвельт предложил обсудить общую военную стратегию. Сталин говорил о переводимых с запада на восток германских дивизиях. Рузвельт, рассчитывая на «Оверлорд», пообещал оттянуть с советско-германского фронта 30-40 дивизий.¹⁴

На первой пленарной встрече Рузвельт сделал общий обзор состояния дел на фронтах « с американской точки зрения», и предпочел начать с Тихого океана. После характеристики американской стратегии в войне против Японии он обратился к «более важному», по его словам театру военных действий. После полутора лет дискуссий западные союзники приняли в Квебеке решение помочь советскому фронту посредством высадки во Франции не позднее мая 1944 года. Обещание открыть «второй фронт» до 1 мая 1944 года президент все же считал нужным обусловить успехом операций в Италии и в Восточном Средиземноморье. Он как бы косвенно оправдывал факт невыполнения Америкой ее конкретного обещания перед Советским Союзом. Затем президент поднял близкую ему в последние дни тему укрепления Китая, того «четвертого», который не присутствовал на этом высшем уровне.

Обратим особое внимание на то, что в Тегеране Рузвельт отказался от продвижения идей высадки западных союзников на Балканах. В конце первой сессии, после очередного словесного столкновения Черчилля и Сталина, Рузвельт выступил однозначно против откладывания «Оверлорда» посредством средиземноморских операций.

Позднее Рузвельт объяснял Ф. Перкинс, что он остановился на территории советского посольства в Тегеране именно желая возбудить «их доверие», утвердить «их уверенность» в американском союзнике. Не может пройти незамеченным и то обстоятельство, что Рузвельт демонстративно принимал сторону Сталина в его спорах с Черчиллем.

Беседа Рузвельта со Сталиным на второй день конференции была, пожалуй, самым важным эпизодом встречи в верхах. Президент поднял вопрос о создании всемирной организации. В нее вошли бы тридцать пять - сорок государств, которые периодически собирались в разных местах и вырабатывали бы рекомендации.¹⁵

Проколы Тегерана позволяют сказать следующее: здесь наметилось подлинное советско-американское понимание в отношении того, что Германию надлежит поставить в положение, при котором она перестанет быть возмутителем европейского мира и источником агрессии. Рузвельт показал понимание опасений СССР в отношении Германии как державы, дважды в XX веке ставившей под угрозу существование России.¹⁶ Этот момент более всего способствовал советско-американскому сближению на данном этапе.

Рузвельт, несомненно, ощущал успех, и он покинул Тегеран будучи убежденным, что его стратегическая линия в мировой дипломатии начала реализовываться в самых существенных своих аспектах.

Рузвельт выработал собственное представление о сути советской внешней политики. Он исходил из того, что СССР готов к коллективному сотрудничеству в послевоенном мире, что он может быть лояльным партнером и в интересах Америки достичь этого партнерства.

Благодаря твердой позиции советских представителей конференция пришла к согласованным решениям. В декларации главы государств выразили решимость, что три стороны «будут работать совместно как во время войны, так и в последующее мирное время».