Глава 2. Проблема компенсации морального вреда юридическим лицам

Компенсация морального вреда - один из самых дискуссионных способов защиты в отечественном праве.

Проблема компенсации морального вреда юридическим лицам является отнюдь не праздной и имеет огромное значение для гражданского оборота. С одной стороны, моральный вред - это физические и (или) нравственные страдания, которые традиционно ассоциируются только с физическими лицами (людьми), поэтому резонно предположить, что лишь они имеют право на компенсацию морального вреда. С другой стороны, самое широкое толкование статьи 152 Гражданского кодекса РФ позволяет предположить: при умалении своей деловой репутации юридические лица могут претендовать на компенсацию морального вреда.

Долгое время доминировал подход, отрицающий возможность компенсации морального вреда юридическим лицам. По этому поводу было опубликовано много научных работ (статей). Не будем останавливаться на аргументах противников компенсации морального вреда юридическим лицам. Они хорошо известны, не лишены недостатков, но имеют право на существование. Однако наука и практика не стоят на одном месте, все меняется; меняются и взгляды отдельных юристов на эту неоднозначную проблему. Сегодня требования о компенсации морального вреда юридическим лицам - не редкость. Некоторые из них удовлетворяются судами⁹.

Как отметил в одном из своих выступлений Председатель Конституционного Суда РФ В.Д. Зорькин, расхождение имеется в понимании и применении норм, на основании которых в судах общей юрисдикции и арбитражных судах по-разному решается возможность возмещения морального вреда, причиненного вследствие умаления деловой репутации юридического лица. Понимание и применение указанных норм должно соответствовать принципу юридического равенства в реализации прав и свобод и вытекающей отсюда недопустимости неправомерного их ограничения в правоприменительной деятельности. В противном случае будет нарушен фундаментальный конституционный принцип равенства как необходимое условие реализации прав и свобод.

В развитие выступления В.Д. Зорькина, в противовес противникам компенсации морального вреда юридическим лицам приведу мнения сторонников такой компенсации, а в заключение выскажу собственную позицию по данному вопросу.

Для начала отмечу: одним из первых цивилистов, намекавших на возможность компенсации морального вреда юридическим лицам, был И.А. Покровский.

В своем шедевре цивилистической науки «Основные проблемы гражданского права» И.А. Покровский писал: «Юридическое лицо не есть нечто мертвое и безжизненное; оно является, напротив, некоторой живой клеточкой социального организма. Эту жизненность, активность придает ему, как и физическому лицу, воля - воля корпорации или воля учредителя, продолжающая одушевлять созданное им учреждение», «для юридического лица имеет огромное значение не только состояние его имущества, но и состояние его чести, незапятнанность его моральной и общественной репутации; отказать ему во всех возможных средствах для ограждения этой репутации гражданское право не имеет решительно никаких оснований», «без охраны нематериальных благ правовая защита сплошь и рядом окажется простой насмешкой», «гражданское право пишется для тертых деловых людей». «Поэтому, если бы даже денежное вознаграждение за нематериальный вред или применение ареста и штрафа было признано нежелательным, все же нет причин закрывать для подобных обязательств двери суда и отказывать им в авторитетном судебном признании». Анализируя и сопоставляя отдельные главы «Основных проблем гражданского права» - «Проблема нематериальных интересов» (в которой обосновывается необходимость компенсации нематериального (морального) вреда) и «Проблема производной личности (юридические лица)» (в которой сказано о необходимости повышенной защиты не только имущественных, но и неимущественных прав юридического лица), - можно прийти к выводу: И.А. Покровский допускал возможность компенсации морального вреда юридическим лицам¹⁰.

Более конкретно о моральном вреде применительно к юридическим лицам ученые заговорили в СССР, причем не только и не столько в области советского гражданского права. Например, классики советского уголовно-процессуального права Л.Д. Кокорев и М.С. Строгович полагали, что в уголовном процессе правами потерпевшего следует наделить и юридических лиц («организации, учреждения, предприятия») в случае, когда им причинен моральный вред, который должен компенсироваться в уголовном процессе¹¹. Соответственно, по их мнению, юридические лица могут испытывать моральный вред.

Однако, как известно, в СССР компенсации морального вреда не было, поскольку этот институт считался «буржуазным», чуждым советскому государству и праву. Как только компенсация морального вреда появилась в отечественном законодательстве, появились и новые сторонники распространения данного института на юридических лиц (организации).

Признанный специалист в области нематериальных благ, один из официальных комментаторов ГК РФ профессор М.Н. Малеина одна из первых выдвинула идею о необходимости обязательного предоставления законом «такого способа защиты, как компенсация морального вреда, в случае нарушения любых неимущественных прав юридического лица».

В настоящее время М.Н. Малеина, подстраиваясь под судебно-арбитражную практику, уточняет: понятие морального вреда юридических лиц на практике раскрывается как потеря (умаление) деловой репутации, имиджа¹². Т.Е. Абова, также официальный комментатор ГК РФ, дополняет свою коллегу указанием: юридическое лицо вправе воспользоваться компенсацией морального вреда для опровержения сведений, порочащих его деловую репутацию¹³.

Представители московской школы права (МГЮА) профессоры А.Г. Калпин и А.И. Масляев в своем учебнике отмечали: в соответствии со статьей 152 ГК РФ деловая репутация юридического лица может защищаться путем взыскания морального вреда. По мнению ученых, в таком случае вред, причиненный организации, выражается в негативном изменении, умалении деловой репутации из-за распространенных порочащих, не соответствующих действительности сведений.

Действительно, стоит согласиться с Т.Е. Абовой, А.Г. Калпиным, М.Н. Малеиной, А.И. Масляевым. В современной судебной и судебно-арбитражной практике моральный вред юридического лица в основном отождествляется с потерей (умалением) его деловой репутации. Однако, думается, сфера применения компенсации морального вреда юридическим лицам не должна ограничиваться защитой деловой репутации от распространения не соответствующих действительности порочащих сведений. Указанная компенсация должна иметь куда более широкий спектр применения. Для этого моральный вред юридических лиц необходимо понимать более обширно¹⁴.

Выдающийся советский ученый, представитель Санкт-Петербургской («ленинградской») школы права профессор В.Т. Смирнов на вопрос «О каком же моральном вреде можно говорить при умалении чести и достоинства организации?» отвечал: «Очевидно, речь идет об утрате деловой репутации, доброго имени, что может отрицательно сказаться на коммерческой или иной деятельности организации. Иными словами, в этом случае моральный вред следует понимать как всякие отрицательные последствия нарушения личных неимущественных прав организации, потенциально связанные с умалением ее имущественной сферы».

Предложенное В.Т. Смирновым определение морального вреда, причиненного организации, достаточно удачно. Более того, оно гораздо шире сферы применения дел о защите деловой репутации. Указывается, что в основе вреда лежит неимущественная составляющая, которая потенциально связана с имущественными последствиями. Однако упор сделан на посягательство на личные неимущественные права. На мой взгляд, исследуемый вред может возникнуть и при посягательстве на имущественные права юридических лиц. Однако его отрицательные последствия должны быть именно нематериальными, которые могут (но не обязательно должны) быть связаны с умалением имущественной сферы (например, приводить к убыткам, имеющим собственную самостоятельную природу).

Совершенно прав В. Плотников, указывающий, что проблема морального вреда, причиненного юридическому лицу, связана главным образом с отсутствием в законе его определения, а это вызывает теоретические споры и проблемы в практике разрешения конкретных дел. Как считает В. Плотников, моральный вред, причиненный в результате распространения не соответствующих действительности сведений, порочащих деловую репутацию юридического лица, имеет не субъективное («психическое»), а объективное содержание и заключается в отрицательной оценке третьими лицами качеств юридического лица и его продукции.

Определение морального вреда юридическим лицам, предложенное В. Плотниковым, неудачно вот почему: в нем указывается на объективный характер вреда. Доказать в суде такую объективность порой крайне затруднительно. Думается, при определении самого морального вреда (и размера его денежной компенсации) в отличие от оснований его наступления должны лежать в большей степени все-таки субъективные критерии.

Профессор О.Н. Садиков приходит к выводу: российский закон допускает компенсацию морального вреда по требованию юридических лиц, деловая репутация которых умаляется. Указанное обстоятельство О.Н. Садиков доказывает методом «от противного»: «...непризнание за юридическим лицом права на возмещение морального вреда по тому соображению, что оно неспособно «претерпевать нравственные и физические страдания», ставит под сомнение возможность применять к юридическим лицам многие известные цивилистические категории, требующие обращения к нравственным и психическим критериям, таким как вина, добросовестность, обман, угроза и т.д.»¹⁵.

О.Н. Садиков совершенно прав: умаление деловой репутации юридического лица и его негативные последствия не должны отождествляться с нравственными страданиями физических лиц, но они идентичны неблагоприятным последствиям действий, порочащих деловую репутацию гражданина, когда компенсация морального вреда предусмотрена.

Позицию О.Н. Садикова разделяет Г.В. Хохлова, которая не видит препятствий к применению норм о компенсации морального вреда к юридическим лицам, аргументируя это тем, что правовая мысль справилась с такими категориями, как «воля юридического лица»¹⁶.

Судья Конституционного Суда РФ Л.О. Красавчикова также является сторонницей компенсации морального вреда юридическим лицам, справедливо указывая: законодатель ни в одной из статей ГК РФ не раскрывает категорию «моральный вред» применительно к юридическим лицам. Однако из этого, по мнению Л.О. Красавчиковой, не следует, что юридическому лицу вообще невозможно причинить моральный вред. Л.О. Красавчикова включает в понятие «моральный вред юридического лица» следующие неблагоприятные факторы: потеря клиентов и заказчиков (имеющихся и будущих); разрушение сформировавшегося имиджа фирмы субъекта экономической деятельности и др¹⁷.

Заметим: именно Л.О. Красавчикова была судьей-докладчиком по известному «Шлафманскому делу» (Определение Конституционного Суда РФ от 4 декабря 2003 г. № 508-О), по итогам рассмотрения которого была высказана следующая правовая мысль: «Применимость того или иного конкретного способа защиты нарушенных гражданских прав к защите деловой репутации юридических лиц должна определяться исходя именно из природы юридического лица. При этом отсутствие прямого указания в законе на способ защиты деловой репутации юридических лиц не лишает их права предъявлять требования о компенсации убытков, в том числе нематериальных, причиненных умалением деловой репутации, или нематериального вреда, имеющего свое собственное содержание (отличное от содержания морального вреда, причиненного гражданину), которое вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения (пункт 2 статьи 150 ГК Российской Федерации). Данный вывод основан на положении статьи 45 (часть 2) Конституции Российской Федерации, в соответствии с которым каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом».

В данном Определении Конституционного Суда РФ также заложена следующая мысль: российские суды в каждом конкретном деле должны выяснить, был ли причинен какой-либо вред деловой репутации юридического лица в результате распространения не соответствующих действительности сведений; подлежит ли он компенсации в денежном выражении или может быть адекватно компенсирован самим установлением факта состоявшегося нарушения, а равно установить допустимость применения и пригодности того или иного не запрещенного законом конкретного способа защиты в рамках соответствующего правоотношения¹⁸.

На основании указанного Определения Конституционного Суда РФ в судебно-арбитражной практике возник новый способ защиты юридических лиц - компенсация нематериального (репутационного) вреда, представляющая собой некий аналог компенсации морального вреда.

В настоящее время сторонники компенсации морального вреда юридическим лицам объясняют существование такого вреда и его компенсации с позиции различных теорий сущности юридического лица: теории коллектива, теории фикции, теории олицетворения, нормативистской теории и др.

Например, С.В. Потапенко, ранее не признававший возможность компенсации морального вреда юридическим лицам, в настоящий момент рассматривает указанную категорию с позиции коллективных нравственных страданий членов организации; допускает возможность компенсации морального вреда юридическим лицам вследствие умаления их деловой репутации¹⁹.

С позиции теории коллектива и ориентируясь на опыт Европейского суда по правам человека, о компенсации морального вреда юридическим лицам пишет Т.Н. Нешатаева²⁰.

Р.К. Лотфуллин допускает возможность компенсации морального вреда юридическим лицам в силу юридической фикции и зарубежного опыта такой компенсации в некоторых странах СНГ²¹.

С.В. Михайлов объясняет возможность компенсации морального вреда юридическим лицам с помощью теории олицетворения, органической теории сущности юридического лица, через категорию «корпоративный интерес»²².

О.А. Кудинов, соотнося статьи 1064 и 1069 ГК РФ, предполагает, что потерпевшему - юридическому лицу помимо имущественного может быть причинен и моральный вред, «только в законодательстве он упоминается как вред, причиненный деловой репутации».

Один из авторов коллективной монографии «Гражданское право: актуальные проблемы теории и практики», «Практики применения Гражданского кодекса РФ, части первой» Ю.А. Тарасенко приходит к выводу: компенсация морального вреда юридическим лицам вполне допустима в цивилизованном рыночном обороте и не противоречит существу российского гражданского права. Кроме того, по мнению ученого, непризнание за организациями права на возмещение морального вреда по тому соображению, что они не способны претерпевать нравственные и физические страдания, ставит под сомнение возможность применения к юридическим лицам многих известных цивилистических категорий, требующих обращения к нравственным и психическим критериям, таких как вина, добросовестность, обман, угроза и т.д²³.

Теперь выскажу собственное мнение по рассматриваемому вопросу.

Я разделяю классическое (традиционное) и неклассическое (нетрадиционное) понимание морального вреда и его компенсации. В первом случае моральный вред - физические и (или) нравственные страдания, испытывать которые может лишь человек, поэтому только физическое лицо имеет право на компенсацию морального вреда. Во втором случае, который представляется более демократичным и справедливым, моральный вред не ограничивается физическими и нравственными страданиями, а включает в себя иные неблагоприятные последствия нематериального характера, не поддающиеся точному денежному исчислению и являющиеся отрицательными и существенными для потерпевшего. Согласно этому подходу моральный вред возможен и в отношении организаций, поэтому юридические лица наряду с гражданами вправе требовать компенсацию морального вреда. Однако в данном случае предпочтительнее говорить о нематериальном вреде и его компенсации, а в случаях умаления деловой репутации (ст. 152 ГК РФ) - о компенсации нематериального (репутационного) вреда. Для устранения каких-либо противоречий в рассматриваемых категориях я неоднократно выдвигал идею о легализации универсального способа защиты нематериальных благ и личных неимущественных прав, а также имущественных прав (в случаях, предусмотренных законом) как граждан, так и юридических лиц - компенсации нематериального вреда, которая должна прийти на смену противоречивой компенсации морального вреда. По своей сути предлагаемая компенсация нематериального вреда будет расширенным вариантом ныне существующей компенсации морального вреда; она не будет ограничиваться денежным «утешением» исключительно за понесенные физические и (или) нравственные страдания. Указанная компенсация должна полностью соответствовать конституционному принципу равенства как необходимому условию реализации прав и свобод субъектов права.

Как показывают наблюдения, судебная и судебно-арбитражная практика готова к подобным изменениям. Но готовы ли к этому законодатель и общественность? Скорее всего, на современном этапе совершенствования российского гражданского законодательства (на основании Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации (далее - Концепция) и проектов изменений в ГК РФ на основании Концепции) с учетом того, что основные идеологи такого совершенствования и разработчики Концепции - противники подобной компенсации, говорить о предложенных изменениях преждевременно. Однако через некоторое время, на новом этапе развития отечественного гражданского законодательства, с учетом переосмысления значимости нематериальных благ и личных неимущественных прав, способов их защиты предложенные изменения вполне реальны.

Заключение

Закрепление и провозглашение принципа приоритета общечеловеческих ценностей позволило в период развития демократических преобразований в нашем государстве не только признать, но и гарантировать в Конституции Российской Федерации права и свободы человека и гражданина. Укрепление роли личности все больше и больше находит отражение в законодательстве и судебной практике, акцентирующих свое внимание на защите нематериальных благ человека и личных неимущественных прав граждан.

Существование границ является необходимым условием защиты любого права. Эти границы обусловлены самой природой права и не дают ему превращать в произвол. Поэтому компенсация морального вреда должна опираться на основные принципы защиты гражданских прав.

Проблема, связанная с необходимостью введения границ компенсации морального вреда, является его легальное определение, приведенное законодателем в статье 151 Гражданского кодекса.

При этом наступление негативных последствий при причинении вреда физическому лицу необходимо именовать личным неимущественным вредом. При причинении вреда здоровью человека у него возникает личный неимущественный вред, связанный с имущественным, который является разновидностью неимущественного вреда. Поэтому назрела необходимость выделения специальной нормы о защите здоровья человека путем компенсации морального вреда и возмещения материальных затрат на его восстановление и тех материальных средств, которые теряет человек при причинении вреда этому благу.

Компенсация морального вреда выступает как основной способ защиты нематериальных благ человека и неимущественных прав граждан и как дополнительный способ защиты при причинении вреда имущественным правам обязательных либо в случае причинения вреда имущественного характера в сложных юридических составах. Компенсацию морального вреда нельзя отождествлять с имущественной ответственностью. Разграничение ответственности за вред, причиненный потребителю товарами (работами, услугами), не соответствующими качеству и имеющими существенные недостатки, а также дефект, позволит разрешить вопрос о конкуренции исков из причинения вреда.

Судебная практика и выработка теоретических рекомендаций учеными – правоведами по толкованию и применению норм института компенсации морального вреда должны способствовать его совершенствованию и дальнейшему развитию, обеспечивая надлежащую защиту прав граждан и благ человека.