1220) Стал знаменит благодаря своему роману «Парцифаль», полному глубоких

мыслей и написанному великолепным языком. После него остались два

незаконченных романа — «Виллехальм» и «Титурель». Сохранились также

восемь любовных песен Вольфрама (из них пять мастерски написанных

утренних песен), воспевающих супружескую любовь.

Для своего «Парцифаля» (1200—1210) Вольфрам использовал сюжет, уже

разработанный Кретьеном де Труа в «Персевале», однако его роман представляет

собой совершенно самостоятельное и оригинальное произведение.

Роман состоит из 16 книг. В первых двух книгах рассказывается о судьбе

отца Парцифаля Гамурета Анжуйского. Гамурет женится дважды: в первый

раз, находясь на Востоке, на мавританской королевне язычнице Белаканэ, а

затем, вернувшись в христианские страны, на королевне Херцелойде. Обе

жены рождают ему сыновей: Белаканэ — черно-белого Фейрефица, Херцелой-

да — героя романа Парцифаля. Потеряв мужа, убитого в поединке, Херце-

лойда хочет оградить своего сына от подобных опасностей и воспитывает его

вдали от света в пустынном лесу. Но юноша Парцифаль одержим желанием

стать рыцарем и отправляется ко двору короля Артура, хотя и не получил

никакого куртуазного воспитания. В стычке он поражает своим копьем короля

Итера и овладевает его доспехами. Одетый как рыцарь, но в душе невежественный

простак, появляется он при дворе князя Гурнеманца, где и получает

подобающее его сословию воспитание. Он защищает Кондвирамур, королеву

Бробарца, от притеснений со стороны жестокого жениха и становится ее

мужем и королем ее страны.

На этом развитие сюжета артуровского романа могло бы закончиться.

Но для Вольфрама речь шла о большем. Он рассказывает о том, как Парцифаль

в поисках приключений попадает в овеянный сказаниями замок Грааля —

обитель орденского рыцарского братства. Рыцари этого ордена хранят Грааль,

своего рода алтарный камень, источник всех земных благ. Кроме того, рыцари

избраны богом для сохранения на земле мира и справедливости. Парцифаль

чувствует в себе призвание служить Граалю, и он действительно призван к

этому и по своим задаткам, и по рождению. Однако максимы куртуазного

воспитания оказываются не всегда пригодными. Они действуют в мире короля

Артура, но отказывают в сфере Грааля, и Парцифаль не выдерживает решающего

испытания. Он должен теперь завоевать призвание к Граалю рыцарскими

подвигами и внутренним очищением. Он добивается этого, пересмотрев

свое отношение к богу (и тем самым к обществу) в соответствии с религиозным

66

Развитое средневековье (XI — конец XIII века)

идеалом. Только после этого он снова может обрести Кондвирамур и двух

своих сыновей, только после этого ему открывается путь к престолу Грааля.

В конце романа Парцифаль встречает своего единокровного брата Фейрефица,

ставшего самым могущественным властелином Востока. В этом эпизоде Вольфрам

символически изображает единство рыцарства Востока и Запада. Одновременно

в романе параллельно с рассказом о жизненном пути Парцифаля и

как противоположность ему показывается жизненный путь его друга Гавана,

который остается блестящим рыцарем короля Артура.

Из неопытного сына природы Парцифаль становится образцовым рыцарем

короля Артура и на высшей точке своего пути — королем Грааля. В то время

как для Гартмана фон Ауэ быть образцовым рыцарем короля Артура значило

достичь высшей цели, для Вольфрама это был лишь промежуточный этап в

движении к высшей цели. Основной конфликт романа заключается в том,

что образцовый рыцарь короля Артура терпит крах, пытаясь решить задачу,

которая (как в «Бедном Генрихе» Гартмана фон Ауэ) может быть решена

только благодаря правильному отношению человека к богу (которым определяется

правильное отношение к обществу). Ответ на этот занимающий его

вопрос Вольфрам дает своей великой рыцарско-гуманистической утопией

о мире Грааля, являющемся противоположностью миру короля Артура.

Из описания общественной структуры и жизни мира Грааля становятся

ясными попытки Вольфрама познать истину и его однозначные, хотя и утопические

ответы на актуальные мировоззренческие, политические и социальные

вопросы того времени. Существование Грааля следует понимать прежде

всего как символическое выражение потребности в сильной центральной власти

и как образное представление выдвинутой партией Штауфенов идеи о

справедливом и миролюбивом короле (rex justus et pacificus). В противоположность

королю Артуру король Грааля обладает не подлежащей сомнению верховной

властью, которой подчиняются, беспрекословно повинуясь, все рыцари

Грааля. Особого упоминания заслуживает свойственное этим рыцарям сознание

принадлежности к одному сообществу; они защищают мир Грааля, исходя

из ясных политически-религиозных побуждений (и одновременно тем самым

искупают свои грехи). Таким образом, они совершают подвиги, следуя

божественному повелению, а не ради снискания себе еще большей

славы.

Описание мира Грааля иносказательно дает ответ и на вопрос о роли дворянства

в обществе: удалившись от мира, орден Грааля несет ответственность

не только за таинства Грааля, но и за все человеческое общество. Когда в

какой-нибудь стране умирает последний в своей династии король и стране

начинают грозить анархия и разруха, междоусобные войны и беззаконие, один

из рыцарей Грааля, наделенный полномочиями исполнителя божественной воли,

становится королем этой страны, чтобы помочь победе законности и справедливости

и обеспечить ей мир. В образе Парцифаля, который, как король

Грааля, объединяет в себе служение богу и светскую власть и тем самым

воплощает в себе идеал справедливого и миролюбивого короля, проявляется

утопическая идея поэта.

Утопия о Граале отвечала и на актуальные религиозные вопросы. Автор

почти не упоминает о церкви как об особом институте: Грааль устанавливает

непосредственную связь между богом и орденским братством своих рыцарей

без посредничества церкви. Ежегодно в страстную пятницу голубь, посланный

богом, приносит гостию 18 и оставляет ее на Граале, который обязан своей

чудесной силой этому божественному дару. Она заключается, в частности, в

5* 67

Немецкая литература с древнейших времен до конца XV века

том, что Грааль удовлетворяет потребности рыцарей в любых мыслимых яствах

и напитках, является источником здоровья и молодости и даже может сохранять

жизнь. Это религиозно-поэтическое истолкование заметно отличается

от богословских догм. Более того, к главной святыне культа Грааля в замке

имеют доступ и язычники. Символическим выражением этой идеи равноправия

и рыцарско-феодальной терпимости является единение Фейрефица и

Парцифаля, двух единокровных братьев, самых могущественных властителей

Востока и Запада, что должно воплощать идею всемирного единства рыцарства

на основе его роли в феодальном обществе и образа жизни, одинаковой идеологии

и культуры.

Предпочтение, оказываемое этим политическим и религиозным проблемам

в «Парцифале», отодвигает культ высокой любви как этически-воспитательную

идею на задний план. Идея служения даме выступает как стимул рыцарских

подвигов в куда более сильной степени у Гамурета и Гавана, являющих собой

противоположность Парцифалю. Для рыцаря Грааля ратные подвиги во славу

дамы в конце концов оказываются проступком. Несмотря на это, идея высокой

любви продолжает сохранять для Вольфрама значительный интерес. Никакой

другой куртуазный поэт не разработал столь разнообразно самые различные

возможности изображения и разрешения любовных отношений, как он. Супружество

сохраняет свою высокую ценность для Вольфрама и в мире Грааля,

в котором лишь королю Грааля разрешено жениться, тогда как его рыцари

и благородные дамы должны сохранять целомудрие.

В незаконченном романе «Виллехальм» (ок. 1200), представляющем собой

переложение одной из старофранцузских героических поэм, Вольфрам обращается

к теме крестовых походов. В основе сюжета лежит исторически засвидетельствованный

факт вооруженной борьбы между христианами и язычниками

в IX веке на юге Франции во времена Людовика Благочестивого.

В этом произведении автор также защищает идею веротерпимости.

Третьим эпическим произведением Вольфрама, тоже оставшимся незаконченным,

является «Титурель» (ок. 1200), в котором развивается одна из побочных

линий действия «Парцифаля». Идейное содержание «Титуреля» заключается,

по-видимому, в критической оценке и осуждении современного автору

культа куртуазной любви в его обычном проявлении.

Изображение человека

в куртуазном эпосе

Как литературные герои докуртуазного и раннекуртуазного эпоса, художественно

представленные в образах «воина Христова» (miles Christi) и античного

героя, так и герой развитого куртуазного эпоса существенно отличаются

от героев легенд своим интересом к миру и активностью в земных

делах.

Герой докуртуазного и раннекуртуазного эпоса изображался еще относительно

статично; он не развивается, не испытывает никаких внутренних конфликтов,

уверен в правильности своих убеждений и жизненной позиции; он с

самого начала находится в согласии с обществом и предстает перед публикой

изначально как носитель линии поведения, которая делает его образцом для

общества. Придание ему функции социального образца не только имело целью

прославление дворянства как сословия; в нем также проявлялось желание с

помощью самоутверждения в сфере культуры укрепить нравственные взгляды

дворянства и т. д. В результате отхода от клерикально-религиозных пред-

68

Развитое средневековье (XI — конец XIII века)

ставлений возникали обусловленные мирскими интересами эстетические

идеалы.

Новое качество изображения человека в куртуазной литературе проявляется

в том, что идеал героического поведения оказывается под вопросом и должен

быть вновь создан в процессе развития героя. Герой не только демонстрирует

героическое поведение, напротив, он попадает в конфликтную ситуацию,

которую должен разрешить, отказавшись от неприемлемой для общества

жизненной позиции, приходит к новым убеждениям, избирает новую

линию поведения. Таким образом герой как воплощение идеала поднимается

на более высокую ступень.

Рыцарские подвиги получают новую, гуманную мотивировку; они совершаются

во имя помощи слабым и притесняемым, обеспечения мира и справедливости.

В этом отношении произведения куртуазного эпоса обнаруживают более

тесную связь с действительностью — прежде всего благодаря высказываемой

в них идее о руководящей роли дворянства в обществе, а также благодаря

усилению интереса ко всему, что происходит в мире, и дальнейшему отходу от

аскетизма. Социальная действительность, однако, остается покрытой сказочной

пеленой. «Парцифаль» представляет собой особенно высокую ступень этого

развития: интерес ко всему светскому приводит к обсуждению религиозных

догм, неприятие аскетизма переходит в антидогматический образ мыслей.

Куртуазная эпическая поэзия позднего

периода

Последний период куртуазной эпической поэзии ознаменован творчеством

таких поэтов, как швейцарец Ульрих фон Цацикхофен, написавший в конце

XII века в подражание Гартману фон Ауэ роман «Ланцелот», уроженец Восточной

Франконии Вирнт фон Графенберг, автор созданного в манере Вольфрама

фон Эшенбаха романа о судьбе сына Гавана «Вигалойс» (начало

XIII века), или писавший примерно в то же время бюргер из Каринтии Генрих

фон дем Тюрлин, перу которого принадлежит роман о похождениях Гавана

«Корона», отличающийся чрезвычайно перегруженным сюжетом.

В ряду этих авторов выдающееся место занимает уроженец Торгау Рудольф

фон Эмс (первая половина XIII века). До нас дошло пять его объемистых,

частью незаконченных произведений, которые свидетельствуют о его

многосторонности, о богатстве и широте разрабатывавшихся им сюжетов и тем.

В легенде о кающемся грешнике «Варлаам и Иосафат» (1220—1230), как

и Гартман фон Ауэ в «Григории», он отвергает стремление ко всему мирскому,

всю куртуазную культуру, к которой относил и произведения, написанные

им самим в молодости. Свое истинное призвание Рудольф нашел в области

историографии, хотя и весьма фантастичной. Ему принадлежит своеобразное

зерцало князей 19 — «Виллехальм фон Орлеан», в котором биография героя

подана на фоне изложения псевдоисторических событий. Это произведение

учит образцовому поведению во всех жизненных обстоятельствах. Рудольф

фон Эмс попытался создать монументальные исторические описания и в таких

своих произведениях, как «Александр» (ок.1230) и «Мировая хроника»

(ок.1250), оставшихся незаконченными. В них он разделял средневековое

понимание истории, в соответствии с которым за чистую монету принимались

явные легенды и выдумки. В свойственном Рудольфу понимании истории бросается

в глаза стремление некритически компилировать обширный, легко-

69

Немецкая литература с древнейших времен до конца XV века

верно почерпнутый из самых различных источников материал и включать

его в текст, никак не связывая его с развитием действия.

Самым значительным произведением Рудольфа является «Добрый Герхард»

(1220—1225), история кёльнского купца, выкупившего на Востоке множество

пленных христиан, рыцарей и женщин и среди них обрученную королевскую

дочь. В «Добром Герхарде» впервые в центре эпического произведения крупной

формы оказывается горожанин, чьи добродетели (смирение и скромность)

преподносятся как этические идеалы.

К произведениям куртуазной литературы позднего периода принадлежит

появившийся в середине XIII века роман в стихах «Крестьянин Хельмбрехт»,

созданный Вернером-Садовником (Wernher der Gartenaere), поэтом, чье

социальное положение трудно установить, но который, очевидно, очень хорошо

ориентировался в куртуазной литературе. В этом произведении знаменателен

прежде всего выбор сюжета и темы. Роман Вернера отражает современную

ему действительность, при этом его внимание, как и внимание Нейтхар-

та фон Ройенталя, привлекало опасное для господствующего порядка стремление

угнетенного крестьянства улучшить свое положение в обществе.

В романе рассказывается о крестьянском парне Хельмбрехте, настойчиво

стремившемся стать рыцарем. Он попадает в компанию рыцарей-разбойников

и в конце концов становится жертвой мести со стороны крестьян, которых он

нещадно грабил и мучил. Антиподом этому отрицательному герою является

его отец, Хельмбрехт-старший, который после бесплодных предостережений

изгоняет недостойного сына. В образе старика Хельмбрехта, обрисованного

с неподдельным уважением, нашло свое выражение идеализированное представление

о сознающем свое сословное положение, трудолюбивом и, конечно,

добровольно избирающем свое место в обществе крестьянине. Будучи представителем

прославляемого им «доброго старого времени», он противопоставляет

испорченному настоящему идеализируемое прошлое.

Новые направления в эпической поэзии.

Раннегородская поэзия

Готфрид Страсбургский. Идея служения даме, которая в куртуазной поэзии

была поднята до уровня решающего средства воспитания культуры и

нравственности, вступила в противоречие с феодальной практикой, что привело

к утрате этой идеей своей прогрессивно-гуманистической сущности. Воспринять

гуманистические начала классической средневековой эпики и развить

их дальше выпало на долю горожанину из Страсбурга Готфриду (вторая

половина XII — начало XIII века). Одновременно Готфрид решительно отказался

от обычной характеристики литературного героя, типичной для куртуазной

эпики. Идея высокой любви и изображение человека у него приобрели

трагические черты, что указывает на новую эстетическую ориентацию.

Роман «Тристан и Изольда», написанный Готфридом в 1205—1215 годах

по мотивам сохранившейся в отрывках поэмы Томаса Британского, остался

незаконченным. Полная обработка этого сюжета была осуществлена в немецкой

литературе уже Эйльхартом фон Оберге (см. с. 61). Источниками

сюжета о Тристане, разрабатывавшегося многими авторами, послужили сказания

и сказки островных кельтов.

Роман начинается с повествования о судьбе родителей Тристана, Ривали-

на и Бланшефлур. Женившись на Бланшефлур, Ривалин становится зятем

70

Развитое средневековье (XI — конец XIII века)

ее брата, короля корнуэльского Марка.

После трагической смерти родителей

Тристан воспитывается верным

маршалом Ривалина Руалем и его женой

Флоретой. Приемные родители

проявляли особую заботу о его воспитании,

и Тристан вырастает вундеркиндом,

который умеет делать почти

все. Он ловок в бою и на охоте,

прекрасно играет и поет, говорит на

многих языках и т. п. Будучи увезен

купцами в страну своего дяди, он появляется

неузнанным при дворе короля

Марка, где вскоре благодаря

своему чудесному искусству становится

доверенным лицом короля. С приездом

Руаля выясняется, что Марк —

дядя Тристана, и Марк помогает

своему посвященному в рыцари племяннику

отвоевать отцовское наследство.

Несмотря на успех этого предприятия,

Тристан возвращается ко

двору Марка и помогает дяде, вступив

в единоборство с наделенным

сказочной силой ирландским рыцарем

Морольдом (шурином короля Ирландии

Гурмуна), стремящимся получить с Марка дань. Тристану удается убить

Морольда, но и Морольд нанес ему отравленным мечом незаживающую рану,

которую может излечить только сестра Морольда, сведущая в искусстве врачевания

ирландская королева. В одежде купца Тристан отправляется ко двору короля

Ирландии, где он своим искусством завоевывает расположение короля

и находит исцеление. Возвратившись в Корнуэльс, он рассказывает о

прекрасной дочери ирландского короля Изольде. После этого принимается решение,

что оба королевских дома должны породниться, и Тристан вызывается

поехать в качестве свата короля Марка ко двору Гурмуна Ирландского. Сватовство

принимается, хотя Изольда чувствует, что ее влечет к Тристану. На обратном

пути Тристан и Изольда пробуют любовный напиток, который мать

Изольды приготовила для своей дочери и Марка. С непреодолимой силой

любовь овладевает обоими. Изольда становится супругой Марка, но всепоглощающая

любовь продолжает соединять ее с Тристаном. Предчувствующий

недоброе Марк, мучимый ревностью, изгоняет Тристана и Изольду,

которые — вдали от общества — лишь на короткое время могут без помех

отдаться своему чувству в Гроте любви. Когда разлука становится неизбежной,

Тристан находит во время своих странствий в Изольде Белорукой,

дочери герцога Иовелина, вторую любящую его Изольду.

На этом обрывается роман Готфрида. По другим источникам воссоздается

следующее продолжение действия: Изольда Белорукая становится супругой

Тристана, однако их брак омрачен продолжающимися полными приключений

поездками Тристана к не забытой им возлюбленной. В одной из этих

поездок Тристан снова ранен отравленным оружием. Он посылает своего родственника

Кэдина к супруге Марка, чье умение врачевать может исцелить его.

Готфрид Страсбургский (иллюстрация

из «Большого Гейдельбергского сборника

песен», около 1300 г.)

71

Немецкая литература с древнейших времен до конца XV века

На обратном пути Кэдин должен в зависимости от результата переговоров

поставить на своем корабле белый или черный парус. Хотя Кэдин возвращается

вместе с супругой Марка, Изольда Белорукая в озлоблении обманывает беспомощно

распростертого Тристана, и он гибнет. В отчаянии ирландская

Изольда бросается на тело возлюбленного и умирает.

Действие определяется конфликтом между любовью и честью, противоречием

между узами любви, связывающими Тристана и Изольду, и моралью

феодального общества. Тристан и Изольда пытаются сберечь свою честь при

дворе Марка, скрывая любовь; так возникает кажущееся соответствие этическим

принципам общества — фикция общественно безупречного поведения.

Счастливая, не отягощенная страданием любовь оказывается возможной

лишь в результате разрыва с обществом; эта мысль символически выражена в

эпизодах жизни Тристана и Изольды в Гроте любви. Показывая проблематичность

понятия рыцарской чести, Готфрид ставит под вопрос доминирующую

ценность феодальной идеологии. Его критическая оценка дворянской идеологии

также отчетливо видна и в изображении и мотивации рыцарских подвигов.

Как и другие эпические поэты, Готфрид показывает своего героя в боевых

ситуациях, где он должен проявить рыцарскую доблесть. Но здесь нет и речи

о том, что Тристан жаждет битвы. Как правило, Тристан сражается, лишь

будучи вынужден к этому внешними обстоятельствами; скорее, он ищет пути

мирного разрешения конфликта либо предпочитает хитроумно одурачить

противника, вместо того чтобы меряться с ним силами. Та же сдержанность

заметна и при описании турниров: эти вершинные события рыцарского стиля

жизни не могли вызвать у автора «Тристана» ни малейшего энтузиазма.

Антипатия Готфрида к идеальному феодальному герою куртуазного эпоса

очевидна. В противовес ей он придает большое значение интеллектуальным

качествам своего героя, то есть пользуется методом, который, по-видимому,

объясняется влиянием идей, свойственных горожанам и обусловивших наличие

в романе ценностных представлений, отклоняющихся от традиционных принципов

феодальной этики. Герой Готфрида обнаруживает черты характера, которые

типичны особенно для героев ранней городской повествовательной прозы:

прилежание, высокие профессиональные качества и ум.

Иллюстрация к «Тристану и Изольде» (ХIII в.)

72

Развитое средневековье (XI — конец XIII века)

Героический эпос. Термином «героический эпос» обычно обозначается та

часть эпической литературы, которая дала литературную жизнь сюжетам

народных героических песен, до тех пор бытовавших в устной традиции.

Сюжеты, навеянные историей народа, характерные для героических песен конфликты,

вызванные борьбой за власть, обостренным чувством чести и жаждой

мести, не могли подчиниться целям иллюзорного искусства куртуазного

эпоса. Творцы куртуазных романов были в состоянии, в конце концов, поднять

рыцарский подвиг до уровня этической аксиомы идеального рыцаря только

тогда, когда они намеренно закрывали глаза на реальный характер феодальных

распрей и захватнических войн, которые велись в интересах обогащения

и расширения власти с величайшей жестокостью и беспощадностью. Сюжеты

народных героических песен были пригодны, скорее, для того, чтобы трезво,

без иллюзий посмотреть на действительность. Обращение к материалу героических

песен также означало возможность сознательного эстетического отказа

от иллюзорного искусства куртуазного эпоса.

«Песнь о Нибелунгах»

Полны чудес сказанья давно минувших дней

Про громкие деянья былых богатырей.

Про их пиры, забавы, несчастия и горе

И распри их кровавые услышите вы вскоре.

(Перевод Ю. Корнеева)

Так начинается это монументальное произведение немецкого средневекового

героического эпоса.

«Песнь о Нибелунгах» сочинена ок. 1200 года. Ее автором был, как предполагают,

австриец неизвестного происхождения. Она состоит из двух частей.

В первой части рассказывается о смерти Зигфрида. Зигфрид, сын короля

Нидерландов, приезжает ко двору бургундских королей Гунтера, Гернота и

Гизельхера в Вормсе. Он поддерживает их в войнах с саксами и датчанами и

помогает королю Гунтеру в сватовстве к деве-воительнице Брунгильде, о красоте

и силе которой слагались легенды. За эту помощь он получает в жены

Кримхильду, сестру трех королей, но попадает в сложное положение, так как

во время сватовства к Брунгильде он должен был прибегнуть к обману. Недоверчивая

Брунгильда хочет с помощью Кримхильды раскрыть эту предполагаемую

тайну, что служит причиной ссоры, в которой оказывается затронутой

честь Гунтера. Хаген, самый могущественный вассал Гунтера, требует

смерти Зигфрида, тем более что слава о подвигах Зигфрида и без того угрожает

затмить блеск бургундского королевского двора. С одобрения бургундских

королей Хаген убивает солнечного героя Зигфрида и тем толкает Кримхильду

на путь мести за убитого мужа, о чем рассказывается во второй части.

Кримхильда принимает сватовство могущественного гуннского короля

Этцеля; она хочет воспользоваться его могуществом, чтобы отомстить за

Зигфрида. Через несколько лет после свадьбы с Этцелем она приглашает своих

братьев и Хагена ко двору гуннского короля, однако мнимый праздник примирения

оканчивается в результате ее интриг кровавой резней: все бургунды

погибают, Хаген находит смерть от руки Кримхильды. Но и гунны, и находившиеся

от них в зависимости германские племена, предводителями которых

являются Рюдигер Бехларнский и Дитрих Бернский, несут тяжелые потери.

73

Немецкая литература с древнейших времен до конца XV века

Поэтому закономерно появление примыкающего

к «Песни о Нибелунгах»

«Плача», осуждающего ужасное кровопролитие,

предотвратить которое не мог

и стремившийся к примирению Дитрих

Бернский.

В «Песни о Нибелунгах» изображаются

последствия, которые вытекают

из борьбы за власть, рассматриваемой

как образ действий, диктуемый дворянским

кодексом чести: Зигфрид, грозивший

стать опасным для бургундского

королевского дома, должен пасть, чтобы

Гунтер мог властвовать, не опасаясь

соперников. Отношения между прямолинейно-

сильным Хагеном и слабым, колеблющимся

Гунтером отражают соотношение

сил между центральной властью

и местными князьями в Германии на

рубеже XII—XIII веков.

Хаген, ярко выраженный представитель

феодальной идеологии, является

злым гением Зигфрида; он действует

строго в соответствии с требованиями

феодальных ценностных представлений.

Убийство Зигфрида — выражение его верности бургундскому королевскому

дому, повелевающей ему также отнять у вдовы Зигфрида сокровища Ни-

белунгов, так как он предвидит месть Кримхильды, которая, используя

эти сокровища, может привлечь на свою сторону бургундских витязей.

Тем самым он, причинив ей большое личное горе, еще и грубо унижает

ее, затрагивая ее честь. Столь же последовательно и без колебаний Крим-

хильда использует могущество Этцеля, чтобы отомстить за убийство любимого

супруга и испытанное ею унижение. Хаген знает об опасностях,

которым бургунды подвергают себя, отправляясь ко двору Этцеля, и вначале

предостерегает от поездки. Но, когда его упрекают в трусости и тем самым

наносят оскорбление его чести, он первым с мрачной решимостью настаивает

на поездке, которая закончится его гибелью.

Хаген и Кримхильда похожи на идеальных героев куртуазного эпоса.

Оба обнаруживают обостренное чувство чести, не терпящей оскорблений,

а Хаген к тому же и выдающиеся воинские качества и безусловную вассальную

верность. Тем самым оба придерживаются линии поведения, соответствующей

ведущим этическим представлениям феодальной идеологии. Но поскольку

эти ценности общего характера показываются на фоне жестокой борьбы

феодалов за власть и тем самым, войдя в соприкосновение с действительностью,

обнаруживают свой истинный характер, они — прежде всего понятие

феодальной чести — выступают как страшная угроза для человека и общества:

последовательное осуществление идеалов феодальной этики на практике ведет

к ужасающей катастрофе. Автор «Песни о Нибелунгах» показывает, как стремление

к власти, легко ранимое чувство чести и рыцарские подвиги, представленные

без прикрас как убийство из-за угла и беспощадная бойня, приводят прямо-

таки к апокалиптическим последствиям. Этим потрясающим изображе-

Смерть Зигфрида (иллюстрация XV в.

к «Песни о Нибелунгах»)

74

Развитое средневековье (XI — конец XIII века)

нием общественных противоречий действительности он решительно подвергает

сомнению все стремления куртуазной эпики представить феодальное общество

в идеализированном виде.

Однако в образе Дитриха Бернского, вассала Этцеля, создатель «Песни

о Нибелунгах» — как и Готфрид Страсбургский в «Тристане» — показал человека,

который выступает в качестве альтернативы герою куртуазного эпоса

и как художественное воплощение идеала олицетворяет собой гуманные представления

автора. Дитрих делает все, чтобы не допустить сражения между

гуннами и бургундами, которое с точки зрения феодальной морали должно

продемонстрировать образец рыцарского героизма; он предупреждает бургун-

дов, отказывает Этцелю в выполнении вассального долга, возвышаясь при этом

даже над своим личным горем. Однако, несмотря на все усилия, ему не удается

предотвратить обусловленную противоречиями феодального общества катастрофу,

которая с непреодолимой силой уничтожает гуманные устремления

отдельной личности.

Использованные в «Песни о Нибелунгах» сюжеты героических сказаний

нашли отражение и во многих других произведениях, как, например, в песнях

Эдды о Сигурде и Атли, в «Саге о Тидреке» (1250), в «Саге о Волсунгах»

(XIII век) и в поэме о Зейфриде, возникшей в XII—XIII веках и сохранившейся

в редакции XVI века.

«Кудруна». Сюжеты немецких народных сказаний (а именно не дошедшей

до нас «Песни о Хильде») использует и неизвестный автор эпической

поэмы «Кудруна» (1230—1240), в содержании и художественной форме которой

заметны следы влияния «Песни о Нибелунгах».

В ней переплетены три линии действия. Первая часть повествует о многочисленных

приключениях Хагена до его женитьбы. Во второй части рассказывается

о сватовстве к дочери Хагена Хильде, о ее похищении по приказу

Хетеля, короля Хегелингов, и о его женитьбе на ней, после того как Хаген

дал согласие на брак. Третья (главная) часть описывает сватовство к Кудру-

не, дочери Хильды и Хетеля. К Кудруне сватаются многие славные витязи и

короли, но все получают отказ. Наконец Кудруна обручается с одним из них,

королем Зеландии Хервигом, но ее похищает сын короля норманнов Хартмут.

После долгих страданий Хервиг освобождает ее.

В этом героическом эпосе также показаны опасности, связанные с преувеличенным

чувством чести: гипертрофированные сословное сознание и понятие

о чести заставляют Хетеля отклонить сватовство Хартмута и Хервига и приводят

в конце концов к конфликту. Описания сражений, приобретающих характер

дикой, необузданной резни, и устрашающих картин разграбления захваченных

замков, пожалуй, не имеют себе подобных в средневековой немецкой

литературе. Они отражают жестокую реальность.

Сатира под маской животного эпоса. Одним из древнейших сюжетных

циклов мировой литературы являются разнообразные по жанру произведения,

героями которых выступают животные. В животной сказке отражалось примитивное

мировосприятие, свойственное первобытному обществу; в ней делалась

попытка поэтического истолкования природы и ее мифологизации. Жанр

животной басни получил распространение в первых социально-экономических

формациях классового общества; он давал возможность символически

представить антагонизм бедных и богатых, угнетенных и угнетателей, возникший

при переходе к более дифференцированным формам общественной

жизни: животный мир, также расколотый на слабых и сильных, на безобидных,

75

Немецкая литература с древнейших времен до конца XV века

скромных, беззащитных животных и опасных, прожорливых, вооруженных

хищников, уже сам по себе являлся аналогией, допускающей художественное

осмысление. По своему образу мыслей, чувствам и поступкам животные —

герои басен стали символами людей. В общественных формациях с относительно

простыми отношениями между классами и слоями общества басня оказалась

народным жанром, который позволял наглядно представить общественные

противоречия в дидактических, воспитательных целях. Эти же возможности

басня предоставляла поэтам нарождающейся буржуазии и эпохи Просвещения.

Свое подлинное значение животный эпос приобрел при феодализме. Общественная

иерархия отражается в животном мире, поступки зверей соответствуют

поступкам людей феодального общества.

Басня и эпос по своему происхождению и развитию связаны друг с другом.

Произведения животного эпоса возникали или как циклы (комбинации сюжетов

нескольких басен), или как разрастание сюжетов отдельных басен. Старейшее

из известных нам произведений этого жанра — написанное около