X. Вейзе и X. Рёйтер выражали в своем творчестве взгляды определенных

бюргерских или бюргерско-плебейских кругов.

Очерченный здесь процесс, протекавший параллельно становлению теоретического

самосознания в области поэзии, не был свободен от противоречий.

Например, литература контрреформации охотно использовала народные слова

и выражения, в то время как писатели, представлявшие прогрессивные тенденции

внутри мистико-еретического направления, прибегали к языку туманной

и иррациональной символики. Более отчетливо социальное размежевание

обнаруживается в крупных жанрах — романе и драме.

Развитие жанров

в первой половине XVII столетия

Мартин Опиц и языковые общества

В своих «Немецких стихотворениях» (1624) Мартин Опиц нарисовал

наглядную картину состояния немецкого языка и литературы в начале

столетия:

Поэзию свою мы напрочь растеряли,

Забыли напрочь мы, что немки нас рожали,

Язык, которого боялся враг любой,

Развеян прахом, мы забыли звук родной.

(Перевод Г. Ратгауза)

Чем вызваны эти сетования? Французский язык все больше входил в

моду при дворах, а ученые и поэты довольно часто еще писали на латинском.

Поэтому каждый факт осознания родного языка, национальной культуры и литературы

должен был противодействовать политической и государственной

раздробленности. Важную роль в формировании национального самосознания

играли языковые общества, возникшие в первой половине столетия.

Они выступали за использование родного языка и разработали первые теоретические

основы литературного творчества, опираясь при этом на национальные

традиции, но также и на испытанные английские, голландские и французские

своды правил. На первом плане стояло освоение античных эстетических

концепций. Благодаря переводам и обработкам выдающиеся произведения

зарубежной литературы стали известны более широкой публике.

Многие понятия, которым реформаторы языка этого периода придали немецкую

звуковую форму, еще и сегодня входят в активный словарь немецкого

языка (например, Abhandlung, Anmerkung, Lehrsatz, Sprachlehre, Stammwort,

Wörterbuch, Dichtkunst, Lustspiel).

Ведущая роль в движении за развитие и обновление национального языка

и литературы принадлежала уроженцу Силезии, бюргерскому поэту, теоретику

литературы и переводчику Мартину Опицу (1597—1639). Вместе со своими

современниками Ф. Шпее и Ю. Г. Шоттелем он настойчиво выступал за

освоение богатства родного языка. В «Книге о немецкой поэзии» (1624)

Опиц изложил свое понимание того, как могла бы развиваться немецкая поэзия

и литература. В ней говорится: «Убеждение и поучение, а также развлечение

людей» являются «первейшей целью поэзии». Настоящему поэту столь же

к лицу «вдохновение» и «желание» творить, как и знание поэтических правил.

Взгляды Опица на сущность и задачи литературы были характерны для

того времени. Так же и критерии, из которых он исходил, проводя различие

между трагедией и комедией, основывались на господствовавших тогда теориях.

В то время как трагедия «по своей возвышенности соответствует героическому

стихотворению» и действие в ней развертывается лишь «по королевской

воле», в комедии могут выступать «плохие персонажи». Подобные требования

Опиц выдвигал и перед другими жанрами (одой, сонетом).

Большое практическое значение имела реформа стихосложения. В качестве

основного закона своей поэтики Опиц провозгласил принцип ударения — совпадение

ударения в слове и метрического ударения. Этот принцип указывал

171

Литература XVII века

Ф. Шпее

новой немецкой поэзии путь развития

на многие десятилетия. Опиц

рекомендовал для стихосложения

правильное чередование ударного и

безударного слогов (ямб и хорей).

В отличие от греческой и римской

поэзии предложенные им стихотворные

стопы состояли не из краткого

и долгого слогов, а из ударного и

безударного.

Рекомендованный Опицем александрийский

стих представляет собой

рифмованный стих, состоящий

из восьми тактов, разделенных после

четырех тактов паузой. Александрийский

стих, заявил Опиц, в особенности

годится для придания возвышенным

мыслям, великим идеям

соответствующей им торжественности.

Александрийский стих классицистических

французских трагедий

оставался до середины XVIII столетия

наиболее употребительным стихотворным

размером в немецкой литературе.

Затем он утрачивает популярность

из-за своей симметрии,

которая стала восприниматься как

схематическая, неестественная и безжизненная.

Свои теоретические положения Опиц стремился подкрепить собственными

сочинениями, переводами, обработками. Так, он перевел на немецкий

язык трагедию Сенеки «Троянки» (1625), роман Дж. Барклея «Аргенида»

(1626—1631) и переработал перевод романа Ф. Сидни «Аркадия» (1629).

М. Опиц был одним из первых поэтических летописцев Тридцатилетней

войны. В своей поэме «Утешение в превратностях войны» (написана в 1620—