16. Кубофутуризм: история, теория, практика

Наиболее ярко и выразительно заявил о себе кубофутуризм в поэтической теории и практике. Будущие лидеры кубофутуристического движения в России начинали свой творческий путь как художники, принимая активное участие в первых выставках живописного авангарда. Именно поэтому в поэтическом кубофутуризме так тесно были переплетены все завоевания новейшей живописи и поэзии.

Осенью 1909 г. братья В.и Д.Бурлюки, В.Каменский, В.Хлебников, сблизившись на почве единых живописных интересов с Е.Гуро и М.Матюшиным, решили издать первый литературный сборник со стихами и прозой. В апреле 1910 года, напечатанная на оборотной стороне дешевых комнатных обоев в количестве трехсот экземпляров книга с названием « Садок судей» увидела свет. Сформировавшаяся вокруг нее группа литераторов предложила новое название – «Гилея», кубофутуризм. В. Хлебников дал славянский эквивалент «заморскому» слову – «будетляне». Эта самая ранняя и радикальная группа русского поэтического авангарда объединила наиболее одаренных и талантливых поэтов своего времени (В.Маяковский, Д.Бурлюк и Н.Бурлюк, В.Хлебников, А.Крученых, В.Каменский, Е.Гуро, Б.Лившиц).

Одновременно с «Гилеей» сформировались и другие литературные группировки, выступавшие под флагом футуризма. Однако настоящую «эстетическую революцию» совершили кубофутуристы. 18 декабря 1912 года вышел в свет первый поэтический сборник « Пощечина общественному вкусу», в котором были опубликованы стихи В.Хлебникова, Б.Ливщица, Н.и Д.Бурлюков,, В.Кандинского, А.Крученых и В.Маяковского. Одновременно была напечатана листовка с аналогичным названием, которая содержала намеренно эпатажные тезисы, направленные против реалистической и модернистской литературы. Впервые были сформулированы программные положения футуристической поэтики. Поэты провозглашали « красоту Самоценного (Самовитого) слова», отстаивали свое право на « увеличение словаря в его объеме произвольными и производными словами (Словоновшество)»

Освободив слово от содержания, ибо слово шире смысла, футуристы начинают разрабатывать принцип « самоценного слова» – слова как такового, построенного по его собственным законам. Осознав, что предшествующая поэзия зашла в тупик, футуристы предложили современным поэтам перейти к «заумному языку», состоящему из новых слов и или их новых комбинаций.

А.Крученых подчеркивает, что заумный язык – «собственный» язык, сконструированный произвольно, указывая тем самым на произвольность и субъективность всякого словоновшества. Поэт становится основным теоретиком заумного языка. В «Декларации слова, как такового» (1913), и в «Декларации заумного языка» (1921) мы встречаем наиболее полное его обоснование.

В этой декларации А.Крученых пытается системно взглянуть на заумный язык, указать на основной его источник – бессознательные импульсы, порождающие «заумные» характеристики: наобумное, алогичное, случайное.

Немотивированность порождает художественный произвол – текст живет по своим законам, язык существует сам по себе. Нарушение логической цепи, бессмыслица и алогизм – характерная черта авангардистской поэзии 1910-1920хх годов. Спонтанность и произвольность авангардистской поэтики базируется на игровой тактике. Теоретики футуризма неоднократно подчеркивали, что заумная поэзия – «самая веселая забава ( буффонада, смех, озорство)».

Игровой момент в поэтике русского авангарда связан с использованием детского творчества. Установка на детское видение и восприятие во многом определила специфику заумного словотворчества. Деавтоматизм детской речи, языковая некомпетентность ребенка, детский лепет, построенный на звукоподражании, вдохновляют поэтов на создание стихов-считалок, неологизмов, созданных по принципу аналогии на основе уже существующих языковых норм. Центральное место в авангардистской поэтике занимает проблема новой формы слова, его структурной организации и фактурных признаков. Слово уподобляется пластичному живописному материалу: его можно растягивать и сжимать, членить и соединять его части с частями других слов, делать его прозрачным и проницаемым.

«Разрыв» слова широко использует В.Маяковский в своих ранних поэтических опытах, часто морфемное членение у поэта соседствует с процессом пропуска середины слова или вставкой нового.