3.2. Формирование имиджа России на Украине.

Все государства современного типа сознательно культивируют элементы своего международного имиджа. Имидж России по-разному формировался, начиная с XVIII в. до настоящего времени:

- «Третий Рим», т.е. страна, ни на кого в мире не похожая - это создавало существенные проблемы и для образа Московии и для ее внешней политики;

- для Российской империи со времен Петра I до Николая II важно было пропагандировать в Европе свое культурное и институциональное сходство с ней («мы на вас похожи») - это позволило очень серьезно усилить позиции России как в Европе, так и в мире, в целом;

- «первое пролетарское государство», «центр притяжения всех левых и освободительных сил мира», «супердержава», «миролюбивая страна», «альтернативный центр силы для всех стран, которые считают неприемлемой ориентацию на США и западно-капиталистический путь развития», «общенародное государство без классовых антагонизмов» - иными словами, опять произошел возврат к «непохожести на других»;

- «страна, возвращающаяся на «столбовую дорогу» мирового развития»», «страна, разделяющая базовые западные ценности» - таким образом в 1990-х гг. в пропаганде вновь на первый план стали выдвигаться элементы сходства;

- «один из центров силы или «полюсов» многополярного мира», «одна из альтернатив господству США», «последовательный, но самостоятельный борец с мировым терроризмом», «великая энергетическая держава» - с начала нового тысячелетия пропагандистский имидж России вновь стал инкорпорировать в себя элементы «непохожести на Запад».

Несмотря на все описанные выше колебания между «похожестью» и «непохожестью», исторически имидж России строится, прежде всего, по признаку отношения к Западу.

По сути, это конструирование имиджа в референции к Западу по логике «притяжения-отталкивания» происходит до сих пор. В то же время, имидж России на постсоветском пространстве как сознательный инструмент нашей внешней политики, практически не проработан. Фактически здесь используются описанные выше позитивные стереотипы:

- «Россия – естественный центр интеграции постсоветского пространства»;

- «Россия намного ближе к постсоветскому пространству, чем другие великие мировые державы»;

- «Россия – наследница всего позитивного, что было в прошлой совместной жизни народов».

Однако и эти стереотипы слабо поддержаны целенаправленной государственной имиджевой политикой. Лишь в последнее время начинают предприниматься усилия по формированию позитивного образа России на постсоветском пространстве - созданы комиссии по формированию международного имиджа России.

В работах многих исследователей образа России большое внимание уделяется проблемам идентичности государств. По сути, идентичность- представление государства о самом себе и положении среди других государств (само-имидж) – конструкция многоуровневая, и ее можно рассматривать как составной корректируемый компонент имиджа. Идентичность носит персональный характер, тем не менее, частично формируется в ходе взаимодействия с другими участниками международных отношений, ее стоит отнести к социальному блоку характеристик³⁸.

Образ государства, формирующийся у других участников международных отношений, зависит от интересов этих участников. Интересы всегда предполагают построение отношений именно с данными, а не с другими странами. Искаженность образов России в других странах связывают с собственным кризисом национальной идентичности³⁹.

Российское общественное сознание до сих пор не выработало определенного ответа на вопрос, каким государством должна быть Россия. Это объясняет разнообразие образов России на Украине и их неустойчивость.

После 1991 года создалась ситуация ценностного вакуума, в которой возник спрос на новые идеологии. В Украине в качестве интегрирующей была предложена украинская идея, сформированная при интеллектуальном участии американском -канадской диаспоры на основе Галицкой идентичности и отрицания «колониального» советского опыта⁴⁰. В результате постсоветские страны перестают воспринимать Россию как «друга», она выступает в роли соперника, конкурента, бывшей «колониальной империей» и т.д.

Л.Д. Гудков описывает данный феномен как негативную мобилизацию. Под ним он понимает механизм интеграции населения на основе процессов роста массового раздражения, страха, ненависти, сопровождаемых чувствами общности на основе появления «врага», при перспективах нежелательного развития событий, чреватого утратой привычного образа жизни, престижа, авторитета, доходов, статуса и т.д.⁴¹. Такую мобилизацию можно квалифицировать как самоутверждение от противного, от другого значимого предмета или представления, но выраженного в форме отрицания каких-либо качеств или ценностей у их носителя, выступающего в виде чужого, пугающего, угрожающего. Потребность в символической репрезентации чужого, врага, угрозы коллективному целому чрезвычайно важна как способ консолидации общества, особенно, когда по тем или иным причинам отсутствуют механизмы позитивной солидарности, основанной на уважении, оценке реальных достижений. В ходе негативной мобилизации групповые настроения, раздражения и недовольства могут стать заместителями идеологических программ и партийных позиций⁴².

Образцы, структурирующие процессы негативной мобилизации образов врагов, заимствуются из ресурсов архаических, традиционных фобий и предрассудков, идеологических представлений предшествующих эпох и периодов, либо- что важнее всего- строятся, моделируются по архаическим образцам представлений предшествующих периодов и эпох⁴³

Для формирования позитивного имиджа России и для борьбы с негативной мобилизацией в Украине автором предлагается использовать технологию «мягкого влияния». «Мягкая сила» является весьма важным потенциальным политическим инструментом, недостаточно используемым Россией на постсоветском пространстве. Важной причиной этого является отсутствие целенаправленной государственной политики в области поддержания положительных и нейтрализации негативных стереотипов, формирования имиджа России в новых независимых государствах, брендирования и репутационного менеджмента нашей страны. Остался ряд неразрешенных вопросов, которые превращают все усилия в малоэффективный набор мероприятий по информационному обеспечению внешнеполитической деятельности России, среди них: незавершенный поиск национальной идеи, проблема национальной идентичности и т. д.