4.5. Томас Гексли и дарвинизм в Англии

Роберт Фиц Рой, двадцатишестилетний капитан корабля «Бигль», на борту которого Дарвин совершил кругосветное путешествие, не вдохновился мыслью считать себя потомком даже очень древней и очень антропоморфной обезьяны. В Англии антидарвиновскую оппозицию возглавил зоолог Ричард Оуэн (1804—1892). Оуэн отвергал не идею эволюции, а скорее идею ее случайности. Он был уверен в наличии «внутреннего стимула» развития. Но возражения оппонентов бесстрашно парировал «сторожевой пec Дарвина» — Томас Гексли (1825-1895).

«Изменчивость, борьба за существование, адаптация к условиям — достаточно известные факты, — писал Гексли в книге "О положении человека в ряду органических существ" (1863), — но никто из нас не подозревал, что они находятся в центре проблемы видов. Пока Дарвин и Уоллес разгоняли тени, мощные фары "Происхождения видов" вели тех, кто блуждал во мраке... борьба за существование в мире мысли значит не меньше, чем в физическом мире. Некая теория как "вид" мышления имеет право на существование постольку, поскольку она умеет сопротивляться, показывая превосходство над противником как представителем вида». Таким образом, очевидно, полагал Гексли, что дарвинизм на данный момент выиграл «борьбу за существование».

Любопытна история с оксфордским епископом Сэмюэлем Уильберфорсом, который в один из горячих моментов обсуждения обратился к Гексли с улыбкой, полной сарказма: «Могу полюбопытствовать: по линии бабушки или дедушки вы изволите узаконить свое происхождение от обезьян?» Заканчивая свой научный доклад, Гексли не упустил случая ответить епископу, что он предпочел бы в качестве предка самку обезьяны, чем самца с вертлявым, хотя и непраздным умом, который использует свой талант на то, чтобы замутить истину и неуместно ерничать по поводу серьезной научной проблемы.

В очерке «Научное воспитание» (1869) Гексли так описал одну из баталий с католиками: «Мы спорили, как противники на передовой в момент временного перемирия. Когда я изложил трудности, стоящие перед студентами, занимающимися наукой, то в ответ услышал реплику католика: "Нашей церкви за всю длинную историю грозило множество ураганов. Этот нынешний — только волна старой бури, и нет надобности готовить студентов и пугать испытаниями. Нынешние ереси им объяснят профессора философии"». Гексли ответил, что между англиканцами и протестантами, с одной стороны, и католиками — с другой, та разница, что между отрядом волонтеров и обученными ветеранами старой наполеоновской гвардии. «Я уважаю организацию, встречающую врагов подобным образом, и хотел

Гексли и дарвинизм в Англии 237

238 Развитие наук в XIX веке

5. Лингвистика: вильгельм фон гумбольдт и франц бопп. Закон гримма и младограмматики

Родоначальником современной лингвистики можно считать Вильгельма фон Гумбольдта (1767—1835). Еще Гердер утверждал, что между языком и национальным характером есть внутренняя связь. Гумбольдт подтвердил, что у любого языка есть собственная типичная и вместе с тем особая структура, которая, с одной стороны, отражает, а с другой — обусловливает способ мышления, будучи формой выражения нации. Цепочка мыслей связана с цепочкой слов. Гумбольдт изучил множество языков неиндоевропейской группы: китайский, малайский, бакский, семитский и языки коренных жителей Америки. Пораженный огромным структурным разнообразием идиом, ученый пытался установить связь между языком и менталитетом.

Язык, по Гумбольдту, есть непрерывное творение человеческого духа. Язык — это энергия, «energeia», a не «ergon», благодаря энергии языка рождаются мысли. Подробно тому, как числа нужны, чтобы считать, так слова нужны, чтобы мыслить. «Природа языка состоит в переплавке чувственной материи мира и слов в печать мыслей. Или, иначе: языки — не средство представления уже познанной реальности... они служат средством открытия доселе неизвестной реальности. Разница между ними не в звуках и знаках — это разница оптического свойства, взглядов на мир». Идею Гумбольдта о связи языка с расовыми свойствами не раз пытались опошлить некоторые псевдоученые.

Понятно заметное оживление немецкой науки, в частности сравнительной грамматики, в первой половине XIX века под воздействием такой идеи. Еще в конце XVIII века было обнаружено родство санскрита (священного языка древней Индии) с латинским, греческим и другими европейскими языками. Английский востоковед сэр Уильям Джонс в 1786 г., независимо от других ученых, пришел к тому же выводу: «Европейские языки, возможно, произошли от одного протоязыка, которого больше нет». Из Парижской национальной школы восточных языков, основанной в 1795 г., Фридрих Шлегель запрашивал материалы для своей известной книги «О языке и мудрости индусов» (1808).

Поиском серьезных доказательств и сравнительным анализом языков занялся немец Франц Бопп (1791—1867), изучавший в Париже персидский, индийский, арабский и еврейский языки. В 1816 г. вышла его работа «Система спряжения в санскрите в сравнении с таковою в греческом, латинском, персидском и германском

Лингвистика 239

языках». Справедливости ради следует сказать, что в 1818 г. сравнительные данные получил и датский ученый Расмус Раск (1787— 1832), изучавший структуру греческого, латинского, германских, балтийских и славянских языков, с той разницей, что санскрита он не знал. «Сравнительная грамматика» Франца Боппа была опубликована в 1849 г. (и переиздана в 1857—1860 гг. с дополнениями), санскрит в ней был проанализирован в связи с греческим, латинским, персидским, германскими, позже — литовским и старославянским языками.

Нельзя не сказать в этой связи о Якобе Гримме и его «-Немецкой грамматике» (1822), богатой результатами анализа фонетической истории германских языков. «Законом Гримма» был назван закон, описывающий регулярные соотношения между индоевропейскими и германскими шумными. Это было настоящее открытие, ибо впервые получены примеры регулярности языковых изменений, что положило начало исторической лингвистике.

Гримм заметил, что в германских языках обычно: 1) мягкий f там, где в индоевропейских языках, греческом и латыни — р; 2) p там, где в других языках b; 3) звук th там, где в других языках t, 4) t, где в других языках d, и так далее, как показано в таблице:

 

Готский	f	p	b	th	t	d	h	k	g
Латинский	p	b	f	t	d	t	с	g	h
Греческий	p	b	ph	t	d	th	k	g	kh
Санскрит	p	b	ph	t	d	th	s	j	h

Компаративисты мечтали реконструировать путем сравнения первоначальный язык-оригинал всех индоевропейских языков. Прежде всего, писал Бопп, «мы должны изучить систему спряжения древнего индийского языка и сравнить ее со спряжением греческого, латинского, германского, персидского. Поняв их идентичность, мы сможем констатировать постепенное прогрессирующее разрушение изначального языкового организма», замену его другими языковыми блоками.

Тем не менее против романтической идеи существования некоего протоязыка выступила группа ученых — так называемые неограмматики. В 70-х гг. прошлого века они поставили задачу не искать идеальную языковую систему где-то в прошлом, а, установив точные данные, восстановить историю языков, принадлежащих к одной языковой семье. Один из младограмматиков, К. Бругман (1849— 1919), упрекал компаративистов в неуважении к новым продуктам лингвистической эволюции. Рассуждения о «старых» и «новых»

240 Развитие наук в XIX веке

языках, говорил он, не несут ничего, кроме вреда. «Вместо изобретения гипотетических символов "оригинального" лингвистического происхождения лучше придерживаться имеющихся в нашем распоряжении документов и, опираясь на них, составить общее представление о развитии языковых форм».

Значение исторического метода в изучении языка подчеркнул Герман Пауль (1846—1921). О «слепой необходимости» фонетических законов писал Г. Остхоф (1847—1909). Пять томов исследований К. Бругмана и Б. Дельбрюка — «Очерк сравнительной грамматики индоевропейских языков» — увидели свет в 1886—1900 гг.