128 Раздел II. Теоретические проблемы этики
когда тебе не указывают, что делать, а ты решаешь сам;
путь к одиночеству, порождающему страх и желание заявить о себе любым способом;
когда ты можешь жить, как хочешь, а не бояться, что тебе за это что-то будет;
— индивидуализм порождает желание что-то делать и создавать». Выскажите Ваше отношение к мнению своих американских сверстников.
Можно ли быть нравственным, не имея идеала? Может ли человек быть идеалом для самого себя? Может ли вообще быть Идеалом реальный человек?
Какие факторы, по Вашему мнению, являются необходимыми условиями терпимости? Существует ли мера толерантности, то есть должны ли мы быть терпимыми ко всем личностным и общественным проявлениям, и если нет, то чем ограничена наша терпимость?
Философ Ф. Бэкон писал: «Мы можем столько, сколько знаем. Мы знаем столько, сколько помним». Прокомментируйте это утверждение с точки зрения структуры морали.
«Поведение — это зеркало, в котором каждый показывает свой лик» (И.В. Гете). О значении какого элемента моральной структуры личности говорит здесь поэт?
Противоречивость морального сознания была подмечена еще древнекитайскими мыслителями. Так, Лао-цзы утверждал: «Добрый человек — учитель недоброго человека»; «О несчастье! ОнсГявляется опорой счастья. О счастье! В нем притаилось несчастье»; «Справедливость снова превращается в хитрость, добро снова превращается в зло». Объясните, как Вы понимаете эти противоречия.
Рассматривая мизантропию как противоположность альтруистической любви к людям, Ф. Ницше замечал: «Лишь тогда говорят о том, что пресытились людьми, когда не могут их больше переваривать, хотя желудок еще заполнен ими. Мизантропия есть следствие слишком ненасытной любви к людям и «людоедства» — но кто же просил тебя глотать людей, как устриц, мой принц Гамлет?». Оцените это высказывание.
Раздел III
Высшие
моральные
ценности
и стратегия
«правильной
жизни»
Мораль, собственно говоря, есть учение не о том, как мы должны сделать себя счастливыми, а о том, как мы должны стать достойными счастья.
к И. Кант
Традиционная функция этики — быть «практической философией» — реализуется, прежде всего, нормативной этикой, которая выступает своеобразной формой связи теоретической этики и практической морали. Специфичность этой связи в том, что этика не просто отражает мораль, но и является ее своеобразным «доразви-тием», высшим уровнем морального сознания, воплощаясь в нормативных формах знания, преобразуемых затем в систему норм практической морали. Нормативная этика «помогает» морали в выработке наиболее общих понятий (долга, смысла жизни и др.), в обосновании и оценке моральных ценностей, устанавливает их субординацию, чтобы затем, по каналам этического образования и нравственного воспитания, непосредственно участвовать в преобразовании нравственной жизни общества и формировании личности.
Таким образом, нормативная этика служит «передаточным механизмом» от теоретической к прикладной этике, занимающейся моральными коллизиями в конкретных ситуациях и сферах общественной практики, для чего необходимо предварительное решение проблем человеческих приоритетов и ценностей, достоинств и прав человека, выяснение его статуса и отношения к Другому. Эти вопросы как раз ставятся и решаются нормативной этикой, которая поэтому и должна включать, на наш взгляд, прежде всего, учение о моральных ценностях, вырабатываемых человечеством в процессе исторического развития нравственности и определяющих нормы нашего долженствования. При этом следует учитывать, что понимание этих норм в авторитарной и гуманистической этике разное: авторитарная трактует долженствование как однозначное подчинение и следование этим нормам, тогда как гуманистическая предлагает их в качестве различных вариантов свободного морального выбора и предпочтений личности. В результате этого выбора и образования иерархии ценностей складывается та стратегия «правильной жизни», которая должна стать генеральной линией бытия человека и его межличностных отношений.