Часть вторая «Голоса серебряного века» Выход символистов

И.С.Бах. Жига си мажор.

Иннокентий Анненский:

Когда, сжигая синеву,

Багряный день растет неистов,

Как часто сумрак я зову –

Холодный сумрак аметистов.

И чтоб не знойные лучи

Сжигали грани аметиста,

А лишь мерцание свечи

Лилось там жидко и огнисто.

И, лиловея и дробясь,

Чтоб уверяло там сиянье,

Что где-то есть не наша связь,

А лучезарное СИЯНЬЕ.

Зинаида Гиппиус:

По Слову Извечно-Сущего

Бессменен поток времен.

Чую лишь ветер грядущего,

Нового мига звон.

С паденьем идет, с победою?

Оливу несет иль меч?

Лика его я не ведаю,

Знаю лишь ветер встреч.

Летят нездешними птицами

В кольцо бытия, вперед,

Миги с закрытыми лицами…

Как удержу их лет?

И в тесности, в перекрестности, -

Хочу, не хочу ли я –

Черную топь неизвестности

Режет моя ладья.

Александр Блок:

Миры летят. Года летят. Пустая

Вселенная глядит в нас мраком глаз.

А ты, душа, усталая, глухая,

О счастии твердишь – который раз?

Что счастие? Короткий миг и тесный,

Забвенье, сон и отдых от забот…

Очнешься – вновь безумный, неизвестный

И за сердце хватающий полет.

Вздохнул, глядишь – опасность миновала…

Но в этот самый миг – опять толчок!

Запущенный куда-то, как попало,

Летит, жужжит, торопится волчок!

Выход акмеистов

Гендель. «Музыка на воде».

Михаил Кузмин:

Где слог найду, чтоб описать прогулку,

Шабли во льду, поджаренную булку

И вишен спелый, сладостный агат?

Дух мелочей, прелестных и воздушных,

Любви ночей, то нежащих, то душных,

Веселой легкости бездумного житья!

Ах, верен я, далек чудес воздушных,

Твоим цветам, веселая земля!

Осип Мандельштам:

Бессонница. Гомер. Тугие паруса.

Я список кораблей прочел до середины:

Сей длинный выводок, сей поезд журавлиный,

Что над Элладою когда-то поднялся.

Как журавлиный клин в чужие рубежи, -

На головах царей божественная пена, -

Куда плывете вы? Когда бы не Елена,

Что Троя вам одна, ахейские мужи?

И море, и Гомер – все движется любовью.

Кого же слушать мне? И вот Гомер молчит,

И море черное, витийствуя, шумит

И с тяжким грохотом подходит к изголовью.

Георгий Иванов:

Все образует в жизни круг –

Слиянье уст, пожатье рук.

Закату вслед встает восход,

Роняет осень зрелый плод.

Танцуем легкий танец мы,

При свете ламп – не видим тьмы.

Равно – лужайка иль паркет –

Танцуй, монах, танцуй, поэт.

А ты, амур, стрелами рань

Везде сердца – куда ни глянь.

И пастухи, и колдуны

Стремленью сладкому верны.

Весь мир – влюбленные одни.

Гасите медленно огни…

Пусть образует тайный круг –

Слиянье уст, пожатье рук…

Гендель. «Музыка на воде».

Выход футуристов

«Бросить Пушкина, Достоевского, Толстого с парохода современности! Только мы – лицо нашего времени!».

Владимир Маяковский:

Через час отсюда в чистый переулок

Вытечет по человеку ваш обрюзгший жир,

А я вам открыл столько стихов шкатулок,

Я – бесценных слов мот и транжир.

Вот вы, мужчина, у вас в усах капуста

Где-то недокушанных, недоеденных щей;

Вот вы, женщина, на вас белила густо,

Вы смотрите устрицей из раковин вещей.

Все вы на бабочку поэтиного сердца

Взгромоздитесь, грязные, в калошах и без калош.

Толпа озвереет, будет тереться,

Ощетинит ножки стоглавая вошь.

А если сегодня мне, грубому гунну,

Кривляться перед вами не захочется – и вот

Я захохочу и радостно плюну.

Плюну в лицо вам

Я – бесценных слов транжир и мот.

Игорь Северянин:

Ананасы в шампанском! Ананасы в шампанском!

Удивительно вкусно, искристо, остро!

Весь я в чем-то норвежском! Весь я в чем-то испанском!

Вдохновляюсь порывно! И берусь за перо!

Стрекот аэропланов! Беги автомобилей!

Ветропросвист экспрессов! Крылолет буеров!

Кто-то здесь зацелован! Там кого-то побили!

Ананасы в шампанском – это пульс вечеров!

В группе девушек нервных, в остром обществе дамском

Я трагедию жизни претворю в грезофарс…

Ананасы в шампанском! Ананасы в шампанском!

Из Москвы – в Нагасаки! Из Нью-Йорка – на Марс!