3.3. Политическая и социальная роль Ваххабизма в России.

Именно Ваххабизм стал знаменем террористических актов, направленных на отделение от Российского государства больших территорий. Проникновение Ваххабизма на «постсоветское пространство» - это одно из множества отрицательных следствий засилья атеистической идеологии в СССР. Мусульманство во времена атеистических гонений понесло значительные утраты. Стойкость Ислама обусловлена особенностями его внутреннего устроения. В мусульманстве любой сведущий в вероучении человек может возглавить религиозную общину: нет Таинства посвящений духовенства, нет иерархических степеней, без которых не может существовать Православная Церковь, нет и иных христианских таинств, для совершения которых необходимы священник и храм. От атеистических гонений Ислам укрылся в потаенных общинах, скрылся в семьях, где роль вероучителей выполняло старшее поколение. Поэтому после обретения свободы совести не было необходимости возрождать Ислам, он просто вышел на поверхность. Так, в Центральной Азии стремительно (за 2-3 года) были восстановлены мечети, не только при действенной государственной поддержке, но главное - благодаря единодушному национальному порыву. Но все-таки мусульманские верующие в большей своей части утратили глубину знаний не только о тонкостях, но и об основах Ислама. Пришла в упадок мусульманская ученость. А когда в новых условиях возникла нужда в повышении образованности мусульманского духовенства, религиозные знания поначалу можно было получить только за границей. И в заполнении этой духовной пустоты саудовский Ваххабизм проявил особую активность. Восстанавливающимся мусульманским общинам не просто предлагалась, но чуть ли не навязывалась помощь финансами и литературой; с единственным, впрочем, условием, - чтобы получатели помнили, откуда эта помощь поступила. Молодых мусульман из СНГ радушно приглашали на учебу в аравийские духовные учебные заведения: там будущее исламское духовенство изучало не только Коран и арабский язык, но и Ваххабизм. Саудовские миссионеры-ваххабиты стали появляться на Северном Кавказе и в Центральной Азии, пытаясь подчинить своему влиянию местных мусульман. И во многих местах, где мусульмане недостаточно разбирались в тонкостях религии, ваххабитов приветствовали, как «братьев по вере». Мусульмане Северного Кавказа первыми - на горьком опыте - поняли, какую опасность для исламской религии несет с собой Ваххабизм. Когда ваххабиты пытались уничтожить одно из главных мест суфийских паломничеств в Чечне, зияратХеди, - мусульмане вынуждены были противостать им с оружием в руках. В 1996 году по инициативе муфтия Чечни А.Х. Кадырова в Грозном был созван Конгресс мусульман Северного Кавказа, призвавший объявить Ваххабизм вне закона и немедленно расформировать вооруженные группировки проваххабитского характера. Однако за «братьев-ваххабитов» вступились не только их местные ставленники Ш. Басаева, М. Удугова, С. Радуева и др., но и московские юристы, заявившие, что запретом тоталитарной секты ваххабитов нарушается принцип «свободы совести». Результат этой толерантности известен: ваххабиты сумели создать плацдармы на дагестанской земле, Дагестан подвергся агрессии ваххабитских банд. Так «терпимость» к религиозному экстремизму, вызванная религиозным невежеством, привела к разгулу бандитизма, войне, пролитию крови и мирных граждан и российских солдат, превращению чеченского народа в заложника преступного режима, к страданиям сотен тысяч людей. Данную проблему можно понять на ситуации сложившейся в Чечне и Дагестане. С начала 1995 г. в Чечне обозначился конфликт между ваххабитами и суфистами, возникший на почве религиозных разногласий. В Чечне наибольшую остроту он приобрел, когда ваххабиты, следуя своему пониманию ислама, стали выступать за уничтожение главной святыни суфистов, зияратаХеди (матери Шейха Кунта-Хаджи Кишиева, зачинателя кадырийскоготариката на Северном Кавказе). Этот конфликт явился началом последующих столкновений традиционалистов и ваххабитов в Чечне. Важно отметить, что еще до войны в Чечне конфликт между ваххабитами и последователями тарикатов неоднократно фиксировался в Дагестане. В Чечне при режиме Дудаева в противовес традиционно существующему суфизму постепенно складывается ранее неизвестное здесь религиозное движение, называемое Ваххабизмом. В его распространении в Чечне приняли участие ваххабиты, как из Дагестана, так и из арабских стран, появившиеся в Чечне в годы существования режима Д. Дудаева. Ревностными сторонниками Ваххабизма становились молодые чеченцы, которые получили образование в мусульманских странах. Со временем их деятельность приводила к конфликтам между ними и их родителями, придерживающимися традиционного ислама. В 1996-1998 гг. между ваххабитами и традиционалистами в Дагестане и Чечне регулярно возникают конфликтные ситуации, сопровождавшиеся кровопролитием верующих. Органы власти и духовенство в Дагестане, Чечне и Ингушетии единодушно признавали ваххабитов религиозными экстремистами, ввергающими верующих в междоусобную борьбу. Указ Конгресса мусульман Северного Кавказа 1996 года нам на это прямо указывает: «объявить Ваххабизм вне закона и немедленно расформировать вооруженные группировки проваххабитского характера». А так же заседание обновленной комиссии при президенте РФ по противодействию политическому экстремизму, которое состоялось 22 июля 1998 г. в здании администрации президента РФ с участием министра юстиции Крашенинникова, директора ФСБ Ковалева, министра внутренних дел Степашина, министра национальностей Сапиро и на котором было принято решение: в нем признавалось, что течение Ваххабизм не является экстремистским. Таким образом, ваххабиты на Северном Кавказе постепенно превращались в фактор политической дестабилизации и угрозы существования конституционного строя не только в Чечне, Дагестане, но и на всем Северном Кавказе. Именно их деятельность спровоцировала очередную войну в Чечне. Активизировавшие свою религиозно-политическую деятельность на Северном Кавказе (в Дагестане, Чечне, Карачаево-Черкесии), ваххабиты выступили не только за решительные преобразования традиционного ислама, но и за установление новых социальных порядков, основанных на принципах шариата. Для реализации этой стратегии в Чечне и Дагестане им удалось навязать верующим жизнь по шариату. В Дагестане, а затем в Чечне ваххабитами стали называть тех мусульман, которые подвергали критике традиционный для этих регионов суфийский ислам, считая его заблуждением, отходом от истинного божественного пути. Критика ваххабитов направлена против традиционалистов, в ней отрицается культ святых в исламе, посредничество между верующим и Богом. Ваххабиты выдвигали требования ликвидировать надмогильные сооружения, мавзолеи, воздвигнутые умершим духовным лидерам мусульман, прекратить исполнение суфийских ритуалов, в частности зикра. Они запрещали мусульманам просить заступничества у пророка Мухаммеда, утверждая, что он такой же человек, как все остальные мусульмане. Все суфийские ритуалы ваххабиты считают заблуждением (араб.бида), более того ширком (язычеством), а самих сторонников суфизма они не признают за мусульман, называя их мушрикинами (отступниками), против которых необходимо вести джихад. Постепенно радикализм ваххабитов и неприятие его местными традиционалистами приводил не просто к идейным разногласиям, но к столкновениям между их сторонниками, часто завершавшимися кровопролитием. По мере укрепления позиций ваххабитов, активного вовлечения их вполитический процесс, предъявляемые ими требования начинали носить все более экстремистский характер, что вызывало негативную реакцию со стороны традиционного духовенства, предпринявшего идейную и политическую борьбу со сторонниками чистого ислама. Важнейшим фактором, резко политизировавшим и военизировавшим Ваххабизм, стала война в Чечне 1994-1996 гг., в которой принимали участие как дагестанские, так и чеченские ваххабиты. Ряд успешных операций, проведенных ваххабитами, и так называемая победа Чечни создали им ореол защитников мусульман, укрепили их религиозно-политические позиции среди верующих. Воспользовавшись благоприятной для них послевоенной политической ситуацией, ваххабиты и их лидеры навязывали народам Дагестана и Чечни новые стандарты социального и духовного поведения. Под их воздействием в Чечне, а затем и в кадарской зоне Дагестана вводится в действие шариат, на основе норм которого предпринимались попытки регулировать быт, образ жизни и мышление мусульман. Ваххабиты высказывали идеи создания кавказского халифата, установления исламского порядка, исламизации всего мира (подобные нереальные, более того провокационные для чеченского народа идеи, часто озвучивались в местных средствах информации). Под воздействием ваххабитов в 1996 г. президент Чечни З. Яндарбиев отменяет светские законы, распускает суды и вводит Уголовный кодекс-шариат. Взамен светским судам повсеместно создаются суды шариатские, укомплектованные исключительно ваххабитами или их сторонниками, на практике широко используется шариатская форма наказания. Это казни и бичевание виновных. Укрепление Ваххабизма в Дагестане проявилось в образовании исламского анклава в кадарской зоне в селениях Карамахи, Чабанмахи в 1998 г., где также отменяется действие федеральных законов и провозглашается шариат. В Дагестане образуется новая религиозная структура объединение ваххабитов Дагестана под названием Исламский Джамаат Дагестана, которое имело тесную связь с полевым командиром эмиром Хаттабом. Про него В. Бобровников и А. Ярлыкапов пишут, что он (Хаттаб) потомок кавказских махаджиров из Чечни, обосновавшихся в Иордании (по другим же сведениям в Саудовской Аравии)⁴⁵. Хаттаб не является потомком тех чеченцев, которые вынуждены были покинуть свою родину и обосноваться в странах мусульманского Востока. На самом деле он араб, бывший гражданин Саудовской Аравии, но не Иордании. По сообщениям средств массовой информации, Хаттаб имел тесные контакты с террористом Усамой бен Ладеном. ИсламскийДжамаат Дагестана важнейшей своей целью объявлял свержение пророссийского дагестанского правительства и освобождение Дагестана от присутствия российских войск. Этому плану предшествовали ряд кровавых столкновений между сторонниками тарикатов и ваххабитами, нападения ваххабитов на федеральные военные подразделения в Дагестане.⁴⁶ В связи с таким течением обстоятельств руководство Дагестана в начале 1998 г. от вербальных методов борьбы с ваххабитами перешло к более решительным действиям. Правоохранительные органы разгромили ваххабитские центры в Махачкале, подвергли избиению и аресту молодых ваххабитов. В ответ разгромленные дагестанские ваххабиты совершают хиджру переселение во главе со своим лидером, зачинателем Ваххабизма в Дагестане Багаутдином Мухаммедом (Кебедовым), в Чечню. БагаутдинКебедов принимал непосредственное участие в формировании ваххабитского центра в Гудермесе и организации шариатских судов в Чечне. Его активная религиозно-политическая деятельность временно была прервана в результате военного конфликта между ваххабитами и тарикатистами, происшедшего 14 июня 1998 г. в Гудермесе. Ваххабиты Кебедова были разгромлены боевиками полевого командира СулимыЯмадаева. Указом А. Масхадова Ваххабизм в Чечне был запрещен, объявлены персонами нон-грата Хаттаб, БагаутдинКебедов, ГарибШашани и эмир ваххабитов Урус-Мартана Абдурахман. Однако ваххабиты в Чечне не были полностью разгромлены из-за вмешательства В. Арсанова и Ш. Басаева, которые практически стали на их защиту. На президента Чечни А. Масхадова, муфтия мусульман Чечни А. Кадырова и на ряд чеченских чиновников, боровшихся с террористами, совершаются покушения, часто завершающиеся их гибелью. Когда на муфтия Кадырова было совершено четвертое по счету покушение, унесшее жизнь четверых его племянников, он по чеченскому телевидению заявил, что у него нет иных врагов, кроме ваххабитов. Весной 1999г. в Чечне под руководством Ш. Басаева формируется антимасхадовская оппозиция, требовавшая исламизации государственного управления в Чечне, написания исламской Конституции и введения в Чечне полного шариатского правления. Оппозиция вынудила Масхадова издать указ о введении в Чечне полного шариатского правления, что и произошло 3 июня 1999 г. Согласно этому указу с 4 июня Чечня превращалась в Исламскую Республику со всеми вытекающими отсюда последствиями. Как только А. Масхадов объявил Чечню Исламской республикой, Ш. Басаев поспешил заявить, что А. Масхадов не является более президентом. Парламент Чечни признал антиконституционным указ о введении в Чечне полного шариатского правления. В ответ на это Верховный Шариатский Суд Чечни своим решением отстранил спикера парламента Р. Алихаджиева от занимаемой должности. Фактически А. Масхадов исламистами был отстранен от власти. Но когда он по телевидению непосредственно обратился к чеченскому народу и призвал его на площадь в центре Грозного, то десятки тысяч собравшихся чеченцев выразили ему доверие и потребовали, чтобы он начал решительную борьбу против ваххабитов. Однако А. Масхадов не сумел использовать настрой народа против исламистов и начать активную политическую и силовую борьбу по пресечению их экстремистской деятельности. Так называемое полное шариатское правление в Чечне на деле оказалось полной дискредитацией шариата, самого президента Чечни и конституции, на которой зиждилась его власть. А. Масхадов ничего не смог противопоставить экстремистам, начавшим открытое наступление на законную власть и традиционный образ жизни чеченцев. Несмотря на введенное шариатское правление, ничего не делалось по пресечению деятельности преступных групп, похитителей людей, краж и грабежей, совершавшихся на территории Чечни, по элементарному улучшению условий жизни людей и обеспечению безопасности их существования. Шариатские суды оправдывали преступников за взятки. Известны случаи, когда преступников, совершивших изнасилование женщин и убийство людей, осуждали на условные сроки, мотивируя тем, что преступники мусульмане, а пострадавшие иноверцы. Подобная справедливость формировала в чеченском народе резко негативное отношение к сторонникам чистого ислама, коими считают себя ваххабиты, укрепляла в общественном мнении точку зрения, что осуществляется намеренный подрыв основ Ислама.

Почти через два месяца после введения в Чечне полного шариатского правления, 2 августа 1999 г., с территории Чечни в горный Дагестан (Ботлихский и Цумадинский районы) вошли боевые группы Хаттаба, Ш. Басаева, БагаутдинаКебедова, Магомеда Тагаева. Дагестанская исламская оппозиция объявила о создании Исламской Республики Дагестан, избрании верховного органа Исламская Шура Дагестана, формировании правительства во главе с СираждиномРамазановым, родным братом АхмадкадиАхтаева. Сам Сираждин Рамазанов говорил, что он и его сторонники в течение десяти лет готовили захват власти в Дагестане и начатое им освобождение горного Дагестана есть джихад, направленный на освобождение всего Дагестана, а затем и Северного Кавказа от власти куфра (т.е. неверующих или отошедших от норм ислама). В деятельности современных ваххабитов, присутствует экстремизм. Как правило, именно ваххабиты становятся организаторами и исполнителями терактов. Именно они выступают с сепаратистскими и радикал-исламистскими лозунгами. Они создали «отдельную исламскую территорию» в Дагестане в 1998-1999гг. (Кадарская зона). Они стали движущей силой басаевского рейда на Дагестан летом 1999г. Однако было бы верхом неграмотности связывать возникновение того же чеченского сепаратизма исключительно с Ваххабизмом. Напомним, что Джохар Дудаев, “отец-основатель” «независимой Ичкерии», никак не ассоциировал себя с Ваххабизмом. Напротив он принадлежал к «традиционному» суфийскому ордену (тарикату) Кадирийа. К этому же тарикату принадлежал и известный оппонент ваххабитов Ахмад Кадыров, что не помешало ему в 1995 г. объявить джихад России. Суфийские религиозные авторитеты (т.е. «традиционалисты») немало сделали для утверждения сепаратистских, исламистских и антироссийских настроений в Чечне. Не был связан с ваххабитами и Аслан Масхадов. Напротив он вел с ними вооруженную борьбу. Что же касается Шамиля Басаева, то его «Ваххабизм» проявился только в середине 90-х. Известны случаи, когда сторонники Ваххабизма («салафийи») выступали за лояльность Российскому государству. Эта позиция является основополагающей для такого видного ваххабитского идеолога как Ангута Омаров (Аюб Астраханский), приверженцы которого проживают в Нижнем Поволжье. Конфликтность на Кавказе и на Юге России в целом далеко не всегда предопределена религиозным фактором. Отождествлять Ваххабизм и экстремизм, Ваххабизм и терроризм не стоит. Принимая во внимания популярность эгалитаристских настроений на Кавказе нетрудно прогнозировать рост исламского радикализма, включая и Ваххабизм. Ну и, конечно же, Ваххабизм в России это, прежде всего наркотики. Наркотики, запрещенные в Ваххабизме, да и во всем исламе, они рекой текут через нашу границу, попадают в руки российской молодежи, гипнотизируют её и делают послушным орудием в руках любого человека, а самое главное, стремительно сокращается исконно русское население, здоровое население, способное к воспроизведению здорового потомства. Применительно к России Ваххабизм не столько религиозное, сколько поли тическое течение. Основная задача апологетов Ваххабизма - отделение от России республик Северного Кавказа, нагнетание конфронтации мусульманской общины с другими конфессиями, прежде всего с Русской Православной Церковью. Они формируют незаконные вооруженные формирования, устанавливают контакты с зарубежными исламскими террористическими организациями. Для получения необходимых финансовых средств они активно проводят совместно с ними торговлю оружием, наркотиками, способствуют незаконному перемещению капиталов и уклонению от уплаты налогов, осуществляют многие другие противоправные действия»⁴⁷. Разумеется, мусульманские радикалы стремятся реализовать свои интересы, прежде всего на Северном Кавказе. Однако ваххабистское влияние проявляется и в Татарстане, Башкартостане, в некоторых районах Поволжья. Есть факты, когда иностранные граждане под видом миссионерской деятельности занимаются сбором экономической информации, распространением идей Ваххабизма, вербовкой молодых людей для участия в боевых действиях, как на территории стран СНГ, так и за рубежом. Эксперты отмечают, что в ближайшей перспективе следует ожидать сохранения тенденции к возрастанию роли исламского радикализма и экстремизма. При этом будет продолжаться дальнейшая политизация ислама, увеличивается количество экстремистских настроенных группировок. Отдельные регионы принимают меры по ограничению влияния Ваххабизма. Первыми приняли законодательные акты, запрещающие деятельность религиозных экстремистов республики Дагестан и Ингушетия. Влияние Ваххабизма нельзя принижать, но было бы неверно и преувеличивать степень его распространенности и опасности. Вольно или невольно ажиотаж вокруг Ваххабизма и его негативных последствий для населения целых регионов порой создают отдельные журналисты. Деятельность религиозных организаций носит, прежде всего, духовный характер и тесно связана с общечеловеческой культурой. Церковь и культура должны идти рука об руку в духовном возрождении России. Мы знаем, что отдельные проблемы Церкви государство вынуждено решать за счет культуры, имеется в виду, прежде всего передачу храмов и икон, которые якобы без должного музейного хранения или эксплуатации портятся. Но чем больше разрушается культура, тем, казалось бы, должны быть прочнее позиции церкви. Однако это спорная позиция. В их деятельности должны быть и взаимные уступки, и сотрудничество, и разумный баланс в решении спорных вопросов. Но существует льготная налоговая и таможенная политика по отношению к религиозным организациям, как на федеральном, так и на региональном уровнях, выделяются значительные квоты на различные виды сырьевых ресурсов, продуктов питания, получения гуманитарной помощи и т. п. В отношении ислама Российские политики, в конце концов, стали придерживаться ряда определенных принципов:

• уважительное отношение к исламу, как внутрироссийскому, так и мировому

• дифференцированный подход по отношению к различным течениям в мировом исламе.

• решительное противодействие исламскому экстремизму, прежде всего Ваххабизму.

• отличие подлинного ислама от разного рода экстремистских сект, за которыми стоит не исламский фактор, а интересы либо антизападных, либо антироссийских, либо чисто космополитических сил, в том числе и транснациональных корпораций.

• предотвращение блокирования исламского экстремизма с агрессивным национализмом и сепаратизмом.

• блокирование стремления исламского экстремизма использовать чеченский фактор против России.

• недопущение отождествления исламского фактора с исламским экстремизмом и скатывания на позицию противостояния исламу «по всему фронту».

Впрочем, эти принципы малоэффективны, так как когда речь идет о жестоких терактах, в которых гибнут люди, то кто это сделал, исламисты, ваххабиты или просто разбойники никого не интересует, по крайней мере, точно не интересует обычных граждан. Эти принципы отчасти обеспечивают внутреннюю стабильность в отношениях между россиянами и приезжими из южных стран, но они не могут гарантировать безопасность российских граждан, как и не могут предотвратить очередных терактов, и не могут предотвратить того скрытого терроризма, который процветает в школах, детских садах, дворах и т.д.