«Чтобы гарантированное Конституцией РФ право на судебную защиту не было декларативным, судопроизводство должно стать доступным для заинтересованных лиц. В противном случае не может быть и речи об эффективной защите прав посредством правосудия»

судья Конституционного Суда РФ, доктор юридических наук, профессор Геннадий Александрович Жилин.

      В современной российской доктрине гражданского процесса доступность судебной защиты в самом широком понимании связывается с рядом принципов, важнейшими из которых признаются следующие:

• возможность беспрепятственно обратиться в суд за судебной защитой нарушенного или оспоренного права, охраняемого законом интереса;

• простота процедуры возбуждения и ведения дела, а также реализации вынесенного решения;

• территориальная приближенность судов к лицам, обращающимся за судебной защитой;

• наличие системы процессуальных льгот при уплате государственной пошлины и других судебных расходов;

• возможность воспользоваться юридической помощью при ведении дела в суде;

• доступность инициирования (возбуждения) дела;

• доступность обжалования судебного решения (определения);

• доступность возбуждения пересмотра судебных постановлений в порядке надзора;

• доступность возбуждения пересмотра судебных постановлений по вновь открывшимся обстоятельствам.

Это означает, что необходимо иметь отвечающие потребностям общественных отношений внутренне согласованное процессуальное и связанное с ним материальное законодательство, как объективные предпосылки доступности и эффективности правосудия. Что же касается субъективных предпосылок, то – это наличие квалифицированных исполнителей, не только судей и судебных исполнителей, но всех других работников судов и службы исполнителей.

Доступность всех перечисленных принципов и составляет доступность правосудия в гражданском судопроизводстве. И это не зависит от того, по чьей инициативе возбуждается отдельная стадия гражданского процесса: по инициативе лиц, имеющих личный интерес, или по инициативе лиц, имеющих общественный интерес.

Однако, исходя из реалий современной общественности российского общества и анализа практики гражданского процесса мы считаем, что доступность правосудия в гражданском судопроизводстве – это, пока, цель для Российской Федерации, которую необходимо достичь, так как возможность доступа к правосудию – одна из категорий, свидетель­ствующих об уровне развития государства, о степени демокра­тичности и социальной направленности его органов, о существо­вании подлинных или мнимых рычагов защиты прав соответствующих субъектов.

При этом проблемы доступности правосудия в гражданском процессе носят комплексный характер, в рамках которого можно выделить следующие проблемы:

1. Проблема процессуального правопреемства в гражданском процессе.

Критическому анализу как со стороны теории, так и со стороны судебной практики подверглись:

-сроки приостановления производства по делу, в случае процессуального правопреемства,

-основания для прекращения производства по делу, в случае процессуального правопреемства,

-отсутствие прав у ответчика на возобновление производства по делу, в случае процессуального правопреемства.

Рассматриваемому правовому институту посвящена ст. 44 ГПК РФ, согласно которой гражданское процессуальное правопреемство - это замена лица, участвующего в процессе в качестве стороны, другим лицом, при котором правопреемник продолжает в процессе участие правопредшественника.

Процессуальное правопреемство является важной гарантией прав каждого на судебную защиту, доступ к правосудию, поскольку обеспечивает восстановление нарушенных прав правопредшественника, правопреемников, а также гарантирует истцу возможность положительного исхода дела и в случае выбытия из процесса ответчика.

Правопреемство возможно на любой стадии гражданского судопроизводства. При этом, учитывая процессуальное положение сторон, правопреемник ответчика привлекается к участию в процессе судом, а правопреемник истца или третьего лица, заявляющего самостоятельные требования относительно предмета спора, в силу принципа диспозитивности вступает в процесс по собственной инициативе. Именно последний случай и является определенным проблемным моментом в праве о правоприменительной практике судов.

Сложности имеют место в случае вступления в процесс правопреемника истца - гражданина-наследодателя. Основанием возникновения наследственного правопреемства следует признать закон или согласие наследника. Положения ч. 1 ст. 1152 ГК РФ устанавливают, что для приобретения наследства наследник должен его принять. Наследник вправе отказаться от наследства в пользу других лиц или без указания лиц, в пользу которых он отказывается от наследственного имущества (ч. 1 ст. 1157 ГК РФ). И даже если наследник вступил в наследство, вовсе не обязательно, что он пожелает вступить в процесс в качестве правопреемника умершего истца-наследодателя.

Для обеспечения своевременного и эффективного правосудия по гражданским делам положения абз. 2 ст. 217 ГПК РФ предусматривают, что приостановленное производство по делу возобновляется с момента определения правопреемника лица, участвующего в деле. Сложности заключаются в том, что законодателем данный момент не конкретизирован определенным сроком, а судебная практика ориентируется на 6-месячный срок, установленный гражданским законодательством для юридического принятия наследства.

Однако детальный анализ положений раздела V ГК РФ позволяет сделать вывод, что вступление в наследство не всегда связано с истечением указанного срока, а также допускает не только юридическое принятие наследства, но и фактическое. В этом случае правопреемник может быть определен и до истечения 6 месяцев.

Фактическое принятие наследства предполагает и получение от третьих лиц, причитавшихся наследодателю, денежных средств, в частности взыскиваемого долга от ответчика. Следовательно, исходя из положений абз. 2 ст. 215 ГПК РФ, суд обязан приостановить производство по делу как минимум на 6 месяцев. При этом ответчик вне процесса уже оплатил долги, а у истца-правопреемника отпали причины для вступления в процесс. Налицо ситуация, когда производство по делу не окончено, но результат его очевиден: прекращение производства по делу в соответствии с абз. 4 ст. 220 ГПК РФ . В то время как суд связан положениями абз. 2 ст. 215 ГПК РФ и не имеет возможности прекратить производство до истечения 6-месячного срока. Ввиду этого, считаем целесообразным разрешить данный вопрос, путем предоставления в этом случае ответчику право инициировать возобновление производства по делу, представляя в суд достаточные доказательства того, что правопреемник истца фактически вступил в наследство, а ответчик уплатил долги.

Если же правопреемник истца вообще не пожелает вступить в процесс, то в этом случае вопрос вообще остается неразрешенным, а ст. 220 ГПК РФ не предусматривают такого основания для прекращения производства по делу, как невступление правопреемника истца в процесс.

Такая ситуация является крайне отрицательной по отношению к правам ответчика, правовое положение которого остается неопределенным.

Еще одной проблемой, связанной с моментом определения правопреемника - участника процесса, является ситуация с отказом от наследства. Так, согласно ст. 1157 ГК РФ наследник вправе отказаться от наследства в пользу других лиц или без указания лиц, в пользу которых он отказывается от наследственного имущества в течение срока, установленного для принятия наследства. При этом лица, для которых право наследования возникло только вследствие непринятия наследства другим наследником, могут принять наследство в течение 3 месяцев со дня окончания 6-месячного срока, установленного для принятия наследства. Следовательно, анализ положений ст. 1154 ГК РФ позволяет сделать вывод, что максимальный срок для принятия наследства составляет 9 месяцев. На практике, как уже было замечено, суды руководствуются 6-месячным сроком для определения правопреемника.

Таким образом, за рамками процессуального правопреемства остаются лица, для которых право наследования возникает только вследствие непринятия наследства другим наследником. Ввиду этого, представляется необходимым предоставить правопреемникам, выступающим на стороне истцов и третьих лиц с самостоятельными требованиями, право на восстановление пропущенного по уважительным причинам срока на вступление в процесс, что также должно найти отражение в действующем гражданском процессуальном законодательстве.

Думается, что изложенные предложения, если они найдут отклик у законодателя, помогут решить ряд вышеозначенных проблем, возникающих в правоприменительной практике судов общей юрисдикции.