1. Вопрос об объективной и субъективной модальности

Основой для различения двух типов модальности – объективной и субъективной – стало выделение Ш. Балли в смысловой структуре предложения диктума (объективной семантической константы) и модуса (субъективной переменной константы).

В.В. Виноградов выделил и разграничил два типа модальности – объективную и субъективную, – намеченных и широко представленных в традиционных классификациях модальных значений (см., например, классификации Г.А. Золотовой, В.З. Панфилова, В.Н. Бондаренко и др.). Тем не менее в принципах разграничения этих типов отсутствует единство, выражающееся зачастую в противоположных мнениях.

В свое время А.М. Пешковский выдвинул концепцию «субъективно-объективных синтаксических категорий». Ученый охарактеризовал данные категории как выражающие «отношение говорящего к своей речи и к тем отношениям между частями её, которые он в ней устанавливает» [Пешковский 1956: 89]. При этом ученый отмечал относительность и даже условность «субъективности» тех элементов значения предложения, которые обычно называют «субъективными» или «модусными»: разграничивая два типа грамматических категорий – категории объективные, отражающие отношения внеязыковой действительности, и категории субъективно-объективные.

А.М. Пешковский подчеркивал, что «субъект» здесь надиндивидуален, что это языковой субъект, то есть не просто «говорящий», а «всякий говорящий» [Пешковский 1956: 89-90]. В.В. Виноградов также неоднократно подчеркивал объективный статус «субъективных» категорий: «В конкретном предложении значения лица, времени модальности устанавливаются с точки зрения говорящего лица. Но сама точка зрения определяется объективным положением говорящего лица в момент речи по отношению к собеседнику и к выражаемому в предложении "кусочку" действительности» [Грамматика русского языка 1960: 60].

По мнению Л.М. Васильева, «все отношения, выражаемые категорией модальности, являются объективными, ибо они, как и другие отношения действительности, познанные человеком, обобщены в процессе речевой практики, объективизированы в языке» [Васильев 1973: 55].

Противоположная точка зрения высказывается Т.И. Дешериевой: «Элемент субъективности наличествует во всех компонентах семантики модальности, поэтому ее деление на субъективную и объективную весьма условно» [Дешериева 1987: 41].

Также выделяется подход к пониманию объективной и субъективной модальности, основанный на выделении пропозиционального и непропозиционального содержания высказывания (см, например, [Арутюнова 1988]). Смысл выделения пропозиции заключается в разграничении объективного и субъективного содержания в содержании высказывания. Пропозиция, являясь базисной частью любого высказывания, содержит объективную информацию, не зависящую от ситуации речевого общения и ее участников. Остальные значения, отражающие разноплановые отношения субъекта речи к положению дел, обозначенному в пропозиции, образуют так называемую модальную рамку.

Таким образом, строгое разграничение категорий объективности и субъективности применительно к языку является достаточно условным, на что обращают внимание исследователи (см., например, [Бабенко 2009]). Данные категории вполне закономерно рассматриваются исследователями как взаимодействующие и пересекающиеся.

Признавая правомерными вышеуказанные точки зрения, мы учитываем их в ходе своего анализа и считаем возможным следовать существующей традиции и различать в рамках единой категории модальности ее разновидности – модальность объективную и субъективную, имея при этом в виду, что основное содержательное различие между ними заключается в различной степени присутствия в них коммуникативного компонента, а формальное – в признаках обязательности для объективной модальности и факультативности для модальности субъективной.

Таким образом, субъективный компонент объективной модальности имеет различную степень выраженности. В современной лингвистике он определяется с помощью семантической категории оценки (или оценочности), что особенно отчетливо прослеживается на уровне текста.