Об особенностях интеллектуальных процессов при поражении височных систем

Тщательное исследование парафазии височных афазиков, проведенное Э. С. Бейн (1957), показало, что смысловые замены (вербальные парафазии), встречающиеся в речи сензорного афазика, часто происходят по очень абстрактным основаниям, что также подтверждает неосновательность попыток видеть в сензорной афазии нарушение категориального мышления.

Еще более убедительные данные, говорящие о том, что для больных с сенсорной афазией остается доступным целый ряд операций абстрактного мышления (классификация предметов, операции отношениями типа ≪род—вид≫ и т. д.), были получены Иссерлином (1929—932, 1936), Лотмаром (1919, 1935), Кюнбург (1923) и особенно Омбреданом (1951). Как показали эти исследования (а также наблюдения Э. С. Бейн, 1957 й А. Р. Лурия, 1947), больной с сенсорной афазией во многих случаях легко может усвоить значение отвлеченных понятий, правильно понимает смысл метафоры и проявляет достаточную сохранность абстрактных понятий (типа ≪развитие≫, ≪причина≫, ≪ограничение≫ и т. п.). Он оказывается в состоянии совершать операции переноса и даже усматривать отношения аналогии, естественно, в пределах сохранности тех непосредственных значений слов, которыми он оперирует. В противовес мнению Гольдштейна (1948) можно сказать, что у больного с височной афазией в известных пределах сохранена и операция классификации, предполагающая ту ≪абстрактную установку≫, которую представители ноэтического направления считали дефектной у всех афазиков. Сохранность понимания отвлеченных отношений у больных с сензорной афазией обнаруживается и тогда, когда от исследований речевых, операций мы переходим к тому, что принято называть исследованием ≪невербального интеллекта≫. Факты свидетельствуют, что больной с акустической агнозией и сензорной афазией может с успехом осуществлять операции с геометрическими отношениями, мысленно менять (перевертывать) пространственные отношения элементов, оперировать пространственными аналогиями и т. д. Как указывает Омбредан (1951), не менее сохранными у него оказываются и операции с сериями картин, при анализе которых такие больные нередко допускают ошибки в оценке последовательности наглядно развертывающегося сюжета. Наконец, клинические данные показывают потенциальную сохранность основных арифметических операций даже в тяжелых случаях височной афазии, если только эти операции выполняются в письменном виде и не должны опираться на сохранение словесных следов (как это имеет место при счете в уме) Таким образом, согласно наблюдениям, ряд основных операций отвлеченного мышления могут в своей основе сохраняться и при поражениилевой височной области. Однако, обнаруживая достаточную сохранность некоторых операций абстрактного мышления, больной, звуковой и смысловой строй речевых процессов которого нарушается, начинает испытывать значительные затруднения каждый раз, когда он должен перейти к систематическим последовательным операциям этими отношениями, требующим постоянного опосредующего участия речевых связей. В таких случаях сохранность ≪усмотрения отношений≫ оказывается явно недостаточной, и мыслительные операции больного начинают нарушаться. Дефекты мышления больного с височной афазией выступают уже в тех ≪неречевых≫ операциях, в которых существенная часть процесса должна совершаться с опорой на удерживаемые в памяти системы речевых связей. Особенно резкие дефекты обнаруживались у больных в операциях последовательного устного счета. Без труда схватывая отношения чисел и, как правило, сохраняя, общий план требуемых действий, они становились беспомощными, как только переходили к задачам, основанным на разложении действия на серию последовательных операций и удержании части результатов в уме. Попытка обратиться к раззернутой речи не приводила к нужному эффекту, и весь процесс, лишенный опоры, в виде прочной и дифференцированной системы словесных связей, грубо нарушался. Можно уже не говорить о том, что операции дискурсивного мышления, целиком опирающиеся на речевые средства, оставались для этих больных полностью- недоступными. Выполнение подобных операций было невозможно из-за. трудностей, связанных с постоянным отчуждением смысла слов, нестойкостью словесных значений, невозможностью удержания следов словесных связей и их последовательности.

Таким образом, своеобразие нарушений интеллектуальных операции у больного с поражением височных систем и явлениями акустической афазии заключается в том, что при сохранении непосредственного ≪усмотрения отношений≫ (в равной мере наглядно-пространственных или логических) эти больные оказываются не в состоянии выполнить дискурсивные операции, для осуществления которых необходима опора на систему дифференцированных словесных связей и их прочных следов. Попытка включить развернутую речь не улучшает, а ухудшает процесс и делает выполнение требуемой задачи невозможным. Частичная компенсация этого дефекта может быть достигнута только при использовании ряда наглядных зрительных опор, замещающих нарушенные словесные следы. Лишь при таких условиях больные справляются с относительно простыми операциями мышления. Сохранность общего плана, предложенной задачи при невозможности осуществить ее с помощью- ряда последовательных операций и составляет своеобразие нарушения, мышления у больных с височной афазией, отличая его от тех форм нарушения мышления, которые возникают при других поражениях головного мозга и особенно при поражении лобных отделов. Нарушения речи, возникающие при поражении височной области, не разрушают речь полностью. Они нарушают только звуковую структуру речи, а следовательно, и те процессы, которые требуют постоянной опоры на дифференцированную систему слов с их четкой предметной отнесенностью. Уже это заставляет думать, что в результате поражений височных систем речь страдает не полностью, и некоторые виды операций понятиями могут оставаться относительно сохранными.

С другой стороны, известно, что системы связей, сформированные на основе речи, только на первых этапах опираются на развернутую систему речи с теми кинестетическими импульсами, которые поступают от нее в кору головного мозга и составляют ≪базальный компонент второй сигнальной системы≫. Однако по мере дальнейшего развития они свертываются и постепенно начинают терять зависимость от этой кинестетической опоры.