О «планах», «схемах», «алгоритмах» разбора стихотворения
Читатель, который держит в руках эту брошюру, наверняка знает, что универсального плана, алгоритма, которым можно воспользоваться при разборе стихотворения, не существует, если не считать таковым перечисление самых общих положений. Каждый знает, что анализ идейно-художественного своеобразия литературного произведения предполагает рассмотрение истории создания, тематики, проблематики, идеи, композиции, образа лирического героя, языка, средств поэтической выразительности, особенностей стиха, а также значения произведения в творчестве писателя, в литературной жизни эпохи, в литературной традиции.
Эта общая схема, однако, не содержит алгоритма, то есть последовательности операций, которые необходимо осуществить в процессе анализа. Сама возможность создания такого алгоритма проблематична, поскольку оценивать предлагается “своеобразие” произведения.
Тому, кто хочет научиться разбирать лирическое произведение, но не знает, с чего начать, можно рекомендовать, имея в виду общие положения, выстроить систему вопросов.
Вот ее возможный вариант:
I.
В чем заключаются своеобразие лирики автора и ее значимость как явления национальной культуры?
Как воспринимается стихотворение, какие чувства и мысли вызывает?
Как творческая история стихотворения, в контексте творческой биографии автора, помогает войти в художественный мир стихотворения?
II.
Имеет ли стихотворение название?
Что в нем отражено?
Кто адресат посвящения (если оно есть)?
В чем смысл посвящения?
2) Как построено стихотворение?
Если оно делится на строфы, то сколько их?
Каковы они по форме?
Как связаны между собой?
3) Как звучит начало стихотворения?
Какая нарисована картина и с помощью каких художественных средств?
Если в стихотворении есть образ лирического героя, то каков его внутренний мир, состояние?
Что с ним происходит? С помощью каких художественных средств это изображено?
4) Как движется поэтическая мысль от начала к финалу?
Как передается движение: с помощью лирического сюжета, смены картин, интонации и т.д.?
Какие мотивы возникают и в каких образах воплощаются?
Каковы особенности стиха и их смыслообразующая роль?
Какие ассоциации возникают? Почему?
Как они углубляют восприятие?
Как развивается поэтическая мысль и в какой момент достигает кульминации?
Какими художественными средствами это изображено?
5) Каков итог лирического высказывания?
Находит ли лирический конфликт свое разрешение?
Какими поэтическими средствами это выражено?
Как достигается автором эмоционально-смысловая целостность стихотворения?
III.
Как и на основании чего можно оценивать мастерство автора стихотворения?
В чем проявились традиционность и новаторство его манеры?
Как вписывается стихотворение и в целом творчество автора в общекультурный контекст?
Содержание и форма лирического произведения (На примере стихотворения Анны Ахматовой "Ты знаешь, я томлюсь в неволе...")
Ты знаешь, я томлюсь в неволе,
О смерти Господа моля.
Но все мне памятна до боли
Тверская скудная земля.
Журавль у ветхого колодца,
Над ним, как кипень, облака,
В полях скрипучие воротца,
И запах хлеба, и тоска.
И те неяркие просторы,
Где даже голос ветра слаб,
И осуждающие взоры
Спокойных загорелых баб.
Внимание к смыслообразующей роли формы лирического произведения является неотъемлемой частью анализа. Чтобы успешно справиться с этой задачей, необходимо знать основы теории стихосложения, а также уметь видеть в художественном произведении различные элементы его формы и определять их функцию в связи с содержательной стороной текста.
Рассмотрим один из вариантов наблюдения над отдельными сторонами формы стихотворения и попытаемся сделать выводы об их смыслообразующей роли на примере стихотворения А. Ахматовой «Ты знаешь, я томлюсь в неволе...»
Стихотворение состоит из 3-х строф. Драматический пафос задан уже в первом стихе 1-й строфы признанием "томлюсь в неволе" и быстро (уже во 2-ом стихе) приобретает трагическое звучание: «О смерти Господа моля». Важную роль играют здесь слова «знаешь», «томлюсь», «моля», «памятна», причем благодаря не только своему лексическому значению, но и грамматической форме. И глаголы, и деепричастие, и краткое прилагательное, выполняя синтаксическую функцию сказуемых, передают состояние как имеющее место сейчас, и не проходящее, а длящееся во времени, что еще более усиливает драматизм изображаемого переживания. «Все» в значении «все еще», «до сих пор», «все время» выполняет ту же смысловую роль расширения временных границ переживаемого состояния, что придает ему глубину и значительность.
Лирический адресат («ты»), к которому обращено стихотворение-монолог, воспринимается в контексте знания о «неволе» лирической героини - состояния, обозначенного словом, рифмующимся с «до боли». Точная женская рифма включает сразу три одинаковых звука (в неволе - до боли), долго звучащие гласные и сонорный создают эффект отражения, «эха». Отзвук «неволи – боли» мы слышим, благодаря аллитерации на «л», и в другой паре рифм: «моля – земля», мужская форма которых включает звук, на смысловом уровне восходящий к лирическому «я» (я - моля - земля). Возникает важная смысловая цепочка: «ты», «я», «земля». «Томление», имеющее интимную, личную природу (ты - я), связанное с «неволей», мольбой о смерти, интуитивным образом перемещается в область более широкую: я - земля. Противительный союз «но» отражает интуитивный, подсознательный характер этого перехода. Слово «смерть» во 2-м и «земля» в 4 -м стихах тоже создают важную смысловую перекличку. Вспомните: у поздней Ахматовой в стихотворении «Родная земля»: «ложимся в нее и становимся ею...». Поэтическая мысль движется от невысказанного интимного чувства (ты - я) к признанию, невольно произнесенному, имеющему сложную психологическую природу (память, боль), в любви к родной «скудной» земле. Эпитет – «тютчевский» («эта скудная природа»), дающий ассоциативное расширение смысла: «смиренная нагота» родного края и скрытое от чужого глаза, тайное величие русского народа.
Перекрестный характер рифмовки соединяет 1-3, 2-4 стихи в единую целостную картину, сложную, психологически насыщенную, отображающую мироощущение лирической героини.
Слово «земля» в 1 строфе стоит в максимально значимой в композиционном и смысловом отношении позиции, придавая завершенность этому фрагменту и играя ключевую роль в дальнейшем развитии поэтической мысли.
Во 2-й строфе стихотворения картина «тверской» земли развернута с помощью деталей сельского пейзажа: «журавль у ... колодца», «в полях ... воротца» - на первый взгляд случайных, но, как оказывается, внутренне связанных. «Ветхий» колодец и «скрипучие» воротца продолжают тему «скудной земли». Изображение не только зримо, живописно (его легко представить себе, особенно благодаря яркой детали - колодезному журавлю), но и воспринимается как пространственное. Наличие как бы двух измерений: вверх («над ним ... облака») и вширь («в полях») - придает картине объем; цвет («как кипень»), звук («скрипучие»), запах («запах хлеба») этот объем наполняют. Финальнoe «тоска», «привязанное» к картине, изображающей «скудную землю», повторяющимся союзом «и», психологически окрашивает ее, образуя смысловое кольцо с «томлюсь» в 1 стихе 1 строфы. Пространственно-временное и смысловое единство двух первых строф довершает "зеркало" ритмического рисунка (см. схему).
Метрическая основа - четырехстопный ямб, однако классическая стопа (UI) систематически употребляется лишь в 4-й стопе каждого стиха, и это, несомненно, играет решающую роль в завершении ритмического рисунка, придает целостность стихотворению. Первые стопы представляют собой спондеи (II), и лишь в последнем стихе 1 строфы и первом стихе второй симметрично расположены ямбические стопы. Третьи стопы - это пиррихии (UU) с включением симметричных ямбов (1-й стих 1-й строфы и последний 2-й).
Полная симметрия обнаруживается и во 2-ых стопах обеих строф. Безупречная ритмическая стройность стиха воспринимается слухом как абсолютно гармоническая мелодия.
3
-я
строфа интонационно связана со 2-й
повтором союза "и". В контексте
пространственно-временной разомкнутости
двух первых строф он абсолютно логичен,
художественно обусловлен и стилистически
точен в отношении выбранного эпитета.
Метафора "где даже голос ветра слаб",
отнесенная к "просторам",
парадоксальным образом ("слаб")
еще более увеличивает пространство.
Смысловой итог подводится в 2-х завершающих стихах с появлением нового образа - "спокойных загорелых баб". Их спокойствие контрастирует с рефлексией лирической героини, и неожиданно ее "тоска" преломляется "осуждающими взорами" простых деревенских тружениц. Таким образом, в финале обнаруживается скрытый лирический конфликт: "я" - "взоры...баб", чье эпическое спокойствие, некрасовская монументальность, «привычка к труду благородная», отраженная в слове «загорелых», молчаливое осуждение праздности, рефлексии и отчаяния вызывают невольное уважение. Возникает как бы второе, мощное смысловое кольцо как отзвук «больного вопроса» о двух культурах, об интеллигенции и народе.
Стихотворение юной Ахматовой (1913г.) содержит отголосок реальных жизненных впечатлений поэта ("тверская земля" напоминает о Слепневе, имении родителей Гумилева, где Ахматова проводила лето). Образ родной земли, центральный в стихотворении, здесь не только эпически конкретен и величествен, но и лирически обобщен и волнующ.
Рассматривая форму стихотворения (композицию, образную систему, лирический конфликт, различные элементы стиха), мы убеждаемся в глубинной связи формы и содержания. Нам открывается мир художника, в котором поэтическое мастерство и творческая мысль едины и неразделимы.
Задания:
Пользуясь справочным разделом пособия, объясните понятия «содержание» и «форма».
Какие элементы формы стихотворения, рассмотренные в работе, тесно связаны с содержанием? Какова эта связь?