§ 1.5. Личность как субъект деятельности, общения и жизненного пути

В рамках субъектного подхода были разработаны концепции субъекта деятельности, общения и жизненного пути.

Понятие субъекта деятельности предполагает не просто автора, инициатора, организатора деятельности, способного выделять в ней из совокупности условий и требований определенные задачи, выстраивать их последовательность, иерархию и решать. Субъект деятельности характеризуется ответственностью, заключающейся в «гарантировании достижения результата своими (или коллективно) организованными усилиями при непредвиденных трудностях и препятствиях, сохраняя заданный качественный уровень деятельности и обеспечивая заданный срок ее завершения» (К.А.Абульханова). Деятельность определяется не только как реально-практическая, но как предъявляющая требования к субъекту, соответствующие ее нормам, режимам, профессиональной специфике. Становясь субъектом деятельности, личность изменяет свою организацию, а не только использует способности, выдвигает цели и опирается на свои мотивы (1, 2).

Для субъектного подхода принципиально положение, что основой саморазвития субъекта является изначально практическая, а затем теоретическая, но в принципе единая деятельность (игровая, учебная, трудовая и т.п.), осуществляемая на различных уровнях общения. И активность, и практическая деятельность субъекта всегда целенаправленны и ведут к развитию взаимодействия с миром, что, в свою очередь, развивает, изменяет и перестраивает ментальный опыт субъекта, способы реализации целей и задач. Развитие активности предшествует развитию практической деятельности и подготавливает ее.

К.А.Абульханова-Славская выделяет три основные функции субъекта: 1) способность связывать свои возможности, мотивы, способности, притязания с требованиями деятельности, разрешая противоречия между ними; 2) способность на основе саморегуляции и самоорганизации использовать свои психические и личностные возможности как ресурсы оптимальным для личности и эффективности деятельности способом; 3) способность к самосовершенствованию и саморазвитию.

А.Н.Леонтьев, следуя моноцентристской методологии с ее одной ведущей категорией деятельности, максимально сближал понятия деятельности и общения. Б.Ф.Ломов доказал, что общение и деятельность различны по своей структуре. Деятельность имеет предметный характер, т.е. она имеет свой объект (предмет), на который она направлена. Общение направлено не на объект (предмет), а на другого субъекта – партнера по общению, участника общения. Результат общения – не изменение объекта, а установление и (или) реализация конкретных отношений между людьми, их взаимодействие. Подобно деятельности, общение выступает в роли основания психических явлений. Реальный процесс общения развертываясь как бы в надиндивидуальном плане, определяет развитие познавательных, эмоциональных и ролевых процессов, формирование личности, овладение индивидом общественно-историческим опытом.

В понятии субъекта общения подобные представления позволили преодолеть представление о личности как единственном инициаторе общения, раскрыв взаимность, встречный характер отношений общения субъектов с их разными намерениями, притязаниями, целями, стратегиями взаимодействия и разных типов отношений, которые они способны установить. Проведенные В.В.Знаковым исследования показали, что стремление хотя бы одного из партнеров обращаться с другими не как с субъектом, а как с объектом, которым можно манипулировать, отрицательно сказываются на успешности достижения взаимопонимания.

Необходимо отметить двузначность современного понимания субъекта: в вышеизложенном это понятие предполагает межличностные отношения, но возможно значение субъекта, который представляет собой «общность», т.е. коллективного субъекта. В таком случае возникает ряд проблем места данного субъекта в общности, его развития в ней, его с ней идентификации и т.д. А.Л.Журавлевым были развиты и разработаны проблемы коллективного субъекта совместной деятельности.

И.Г.Мид, З.Фрейд, К.Юнг, С.Л.Рубинштейн предполагали наличие в самой личности не просто того, что сегодня называется коммуникативными качествами, общительностью и т.д., а некоторую глубинную структуру Я-концепции, гармонично или противоречиво включающую «Мы» («республика Мы», республика субъектов по Рубинштейну, «Те» по Г.Миду и способность к кооперации по Ж.Пиаже и т.д.).

Выделяются две формы общения – субъект-объектное и субъект-субъектное. В первом случае другой человек воспринимается не как уникальная целостная личность, а как пассивный объект воздействия, носитель определенных, нужных субъекту свойств и качеств. Например, не важно, честен человек или нет, важно, что его честность можно использовать. Другой человек – это в данном случае лишь средство для достижения собственной цели. Именно поэтому его тут и называют объектом: объект – это то, что не обладает собственным отношением к миру.

В субъект-субъектном общении другой человек воспринимается как равноправная личность, обладающая своими правами и своим взглядом на мир. Другой человек здесь выступает не средством, а целью. В основе субъект-субъектного общения лежит идея диалога, позволяющего уйти от фиксации на себе к установке на партнера по общению. Диалогу субъект-субеъктного общения противопоставляется монолог как характеристика субъект-объектного общения. В монологе человек не взаимодействует с миром, а накладывает на него свою оценочную сетку.

В. Соловьев приводит пример такой оценочной сетки. Дикаря спросили, что такое зло. Он ответил: «Зло – это когда сосед у меня украл жен и скот». – «А что такое добро?». – «Добро – это когда я у соседа украл жен и скот» ^.

К.Г.Честертон писал, что мировоззрение должно подходить не только субъекту, оно должно подходить миру. Монологическое субъект-объектное общение отказывает миру в праве влиять на субъекта, оно обращено не к реальным людям, а к одной из субличностей человека.

Способность к диалогическому общению требует высокой степени личностного развития человека, его внутренней готовности к этому общению и соответствующей ситуации. Субъект-объектная форма общения осуществляет функцию оптимизации взаимодействия в процессе достижения индивидуальной цели субъекта, когда цель реализована, это приводит к прекращению взаимодействия. Диалог же, осуществляющийся в субъект-субъектном общении, служит не только решению прагматических задач, он всегда имеет побочное действие, которое оказывается более важным, чем та прагматическая цель, ради которой общение инициировалось. Вспомним известное высказывание Антуана де Сент-Экзюпери о «роскоши человеческого общения».

Диалог открывает человека миру, гармонизируя их взаимоотношения. Эгоцентрический субъект в своем монологе противостоит миру, являя собой фигуру, для которой весь остальной мир – это лишь фон, на котором осуществляется его самореализация. Его девиз: «Я – хозяин мира» (независимо от того, насколько удачно, с точки зрения субъекта, это реализуется). Диалогически обращающийся к миру субъект стремится не контролировать, управлять и владеть миром, а скорее изменить себя и занять в мире место, подходящее только ему. С такой точки зрения, у мира, у всех людей и объектов есть объективный, независимый от субъекта (т.е. онтологический) смысл, цель и собственное право. Задача человека – понять этот объективный смысл и объективные законы бытия и реализовать их в своей уникальной жизни.

Таким образом, способность к субъект-субъектному общению, которое раскрывается в диалогическом общении с миром, снимает вопрос о противопоставлении мира и человека, общества и личности. С.Л.Франк говорит о вечном противоречии между личностью и обществом. С одной стороны, человек – существо социальное, и поэтому интересы общества выступают как высшая цель, которой должны подчиняться интересы его членов. Но и личность осознает себя абсолютным началом. Весь мир, в том числе и общество, выступают для личности как среда и средство ее самоосуществления, и поэтому личность никогда не может примириться с ролью средства или орудия общественного блага. Это сознание не тождественно эгоизму: «Я» осознает в своих глубинах, в своей уникальности некую высшую ценность, от которой оно не может и не вправе отказаться.

Разрешение этого противоречия С.Л.Франк видит в том, что ни права отдельного человека, ни воля общества не абсолютны сами по себе. Оба эти начала лишь производны и утверждены в третьем, подлинно-абсолютном начале, для которого в русском языке есть слово «правда». Абсолютна сама правда, т.е. абсолютное Добро как объективная основа бытия. Поэтому человеческое поведение, индивидуальное и коллективное – определяется не правами, а обязанностью служения Добру. Противоборство между «Я» и «Мы», между свободой личности и социальной солидарностью существует постольку, поскольку между ними идет борьба за власть, самоутверждение каждого из них; но сменяется согласованностью и сотрудничеством, когда каждое из этих начал воспринимает свою жизнь как служение объективной правде жизни. Право не существует отдельно от обязанностей, свобода – от ответственности. В.Франкл говорит, что, кроме статуи Свободы на восточном побережье США, на западном нужно поставить статую Ответственности.

А.Ф.Лосев пишет о героях Шекспира, что при всем их благородстве, каждая трагедия Шекспира заканчивается горой трупов. Отчего погибает Гамлет? Гамлет – это прежде всего вера в свободного и разумного человека. Это ученый и философ, он привык думать, что для человека вполне естественно быть справедливым и разумно пользоваться своей волей. В его венах бьется титаническая кровь благородной эстетика Ренессанса, привыкшей возвеличивать отдельную личность, прославлять ее ум, храбрость, мужество, защищать все благое и справедливое в человеческой жизни. Ему никогда не хотелось кого-нибудь убивать, так как в душе его заложены благородные возрожденческие идеалы, и он точно не хотел бы быть рабом своих страстей, но титаном, который защищает все благое и справедливое в жизни. Тем не менее, Гамлет убивает и гибнет сам в результате бури собственных страстей. Причину этого А.Ф.Лосев видит в том, что герои Шекспира – Гамлет, Отелло, Макбет – это титаны, для которых индивидуальное право преобладает над обязанностью, свобода – над ответственностью, индивидуальная истина – над объективными законами. «Каждый титан хочет быть хозяином жизни. Но в этом стремлении он наталкивается на других титанов, каждый из которых тоже хочет владеть всем. А так как все титаны, вообще говоря, равны по свое силе, то и получается, что каждый из них может только убить другого. Вот почему гора трупов, которой заканчивается каждая трагедия Шекспира, есть ужасающий символ полной безысходности и гибели титанической эстетики Возрождения» ^.

Во многом человек может существовать, не выходя на собственно человеческий уровень. Достаточно общения по принципу анонимной стаи, чтобы решать многие жизненные задачи, и этот уровень тоже достоин изучения, поскольку сам по себе не прост. Однако, сущностные особенности человека проявляются в диалоге между частным «Я» и «Ты» (т.е. другим «Я», отличным от меня, но равным мне по своим правам, уникальности, обязанностям, ответственности и пр.), где на месте «Ты» оказывается весь мир. Этот диалог единственно может приподнять каждого над плоскостью индивидуального бытия и привести в масштаб вечности.

Понятие жизненного пути позволило изменять масштаб рассмотрения самой личности, не ограничиваясь ее структурой, ее «здесь и теперь» существующими качествами, взглянуть на нее исторически, в изменении и развитии. С.Л.Рубинштейн выявил в личности способность изменять и направлять ход жизни, событий, подчеркнув радикальный для всего жизненного пути характер этих изменений (возведя ее тем самым в «ранг» субъекта), при этом подразумевался прогрессивный характер и развития личности, и способа ее жизни (1).

Школой С.Л.Рубинштейна (К.А.Абульханова-Славская, Л.И. Анцыферова, С.В.Григорьев, В.Ф.Серенкова и др.) субъект жизненного пути был определен как способный разрешать противоречия, возникающие в процессе объективации, воплощения личности в формах жизни и деятельности, как организатор, координатор и регулятор жизненных этапов, решаемых на каждом из них задач и проблем, как обладающий способностью планирования не только деятельности, не только будущего, но времени жизни, выявления современности (своеобразной «сензитивности»), оптимальности своей активности тому или иному этапу, моменту жизни. Субъект «размещает» и смысловым образом связывает в ходе жизни деятельность, познание, общение, которые представлялись самостоятельными сферами жизни или раз и навсегда определенными последовательностями (например, игра, учение, труд).

Субъектом жизни человек становится на пути работы сознания, рефлексии, нравственной ответственности, приобретая способность противостояния воздействиям среды. В таком понимании субъекта жизни заложена идея восходящего развития личности как субъекта и потребности в самосовершенствовании и оптимизации своей жизни. Проблема оптимальности, подлинности жизни, предполагающая полноту реализации личности, в жизни воплощена в категории «стратегия жизни», позволяющей понять развитие и совершенствование не абстрактно, а как соответствие данного типа личности ее способу жизни и самореализацию на основе возможностей этого типа.

ВОПРОСЫ

1. В чем специфика понятия «субъект деятельности» по сравнению с теорией деятельности Л.Н.Леонтьева?

2. Какие функции субъекта выделила К.А.Абульханова-Славская?

3. В чем различие понимания отношения деятельности и общения в концепции А.Н.Леонтьева и Б.Ф.Ломова?

4. Раскройте содержание понятия «субъект общения».

5. Каковы специфические особенности субъект-объектного и субъект-субъектного общения?

6. Назовите основные особенности монологического и диалогического общения.

ЛИТЕРАТУРА

1. Абульханова К.А. «Акме» в контексте жизненного пути человека// Акмеология: Учебник/ Под общ. ред. А.А.Декача. – М.: Изд-во РАГС, 2002. – С.317-333.

2. Абульханова-Славская К. А. Стратегия жизни. – М.: Мысль, 1991.

3. Барабанщиков В.А. Б.Ф.Ломов: Системный подход к исследованию психики// Психологический журнал. – 2002. - №4. – С.27-38.

4. Барабанщиков В.А. Восприятие и событие. – СПб.: Алетейя, 2002.

5. Знаков В.В. Субъект-объектный и субъект-субъектный типы понимания высказывания в межличностном общении// Психология индивидуального и группового субъекта/ Под ред. А.В.Брушлинского, М.И. Воловиковой. – М.: ПЭРСЭ, 2002. – С.144-160.

6. Нартова-Бочавер С. психология личности и межличностных отношений. – М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2001.

7. Франк С.Л. духовные основы общества. – М.: Республика, 1992.

8. Франкл В. Человек в поисках смысла. – М.: Прогресс, 1990.