Президент г. Трумэн о причинах антисоветской политики

«Амбиции русских не могут быть остановлены дружескими напоминаниями о сделанных обещаниях. Русские будут давить везде, где проявится слабость, – и мы должны противостоять этому давлению везде, где оно будет иметь место, и делать это таким способом, который будет понятен и России, и всему миру. Когда коммунистическое давление стало угрожать Греции и Турции, я действовал так, чтобы продемонстрировать нашу позицию ясно и твердо» (35, 118).

Президент г. Трумэн об опасности «советской экспансии»

«...Гораздо более важной частью советского плана было предложение о том, чтобы проливы были поставлены под совместную турецко-русскую защиту. В действительности это было открытой заявкой на установление контроля над Турцией. Если русские войска войдут в Турцию с заявленной целью усиления совместного контроля над проливами, потребуется совсем немного времени для того, чтобы эти войска установили контроль над всей Турцией. Мы уже знали по опыту последних двух лет, что советская интервенция неизбежно означает советскую оккупацию и контроль. Разрешение России установить базы в Дарданеллах или ввести войска в Турцию, предположительно для защиты проливов, естественным образом приведет к то­му, что сначала Греция, а затем Ближний и Средний Восток подпадут под советский контроль» (35, 119).

Из письма президента г. Трумэна Государственному секретарю д. Бирнсу о необходимости твердой политики по отношению к ссср

«В Потсдаме мы стояли перед свершившимся фактом и самими обстоятельствами были вынуждены согласиться на оккупацию русскими Восточной Польши и оккупацию Польшей германской территории к востоку от Одера. Это было в высшей степени неприятно.

В то время мы были обеспокоены, чтобы русские вступили в войну с Японией. Конечно, впоследствии мы обнаружили, что мы особо и не нуждались там в России и что русские с тех пор создавали нам одну головную боль...

Я совершенно не сомневаюсь, что Россия намерена осуществить вторжение в Турцию и захватить черноморские проливы. Если Россия не увидит перед собой железный кулак и не услышит железный язык, возникнет угроза новой войны. Они понимают единственный язык – «сколько дивизий у вас есть?».

Я не думаю, что нам стоит впредь играть в компромиссы. Мы должны отказаться от признания Румынии и Болгарии, пока они не пойдут на удовлетворение наших требований; мы должны со всей определенностью изложить нашу позицию по Ирану, и мы должны продолжать настаивать на интернационализации Кильского канала, рейнско-дунайской водной системы и черноморских проливов, и нам следует обеспечить полный контроль над Японией и Тихим океаном. Нам следует помочь в восстановлении Китая и создать там сильное центральное правительство. Мы должны сделать то же самое в Корее.

Далее мы должны настоять на возвращении наших кораблей из России и заставить Россию заключить соглашение о погашении долгов по ленд-лизу.

Я устал нянчиться с Советами» (16, 197-198).

«Длинная телеграмма» Джорджа Кеннана (22.02.1946 г.)

«СССР все еще живет во враждебном «капиталистическом окружении», с которым в долгосрочном плане не может быть мирного сосуществования».

Какие выводы делаются в СССР из этого?

«(А) Все должно быть сделано для того, чтобы укрепить относительную мощь СССР как фактора в международном сообществе. И наоборот, не должна быть упущена никакая возможность ослабления мощи и влияния капиталистических стран – как в совокупности, так и по отдельности.

(В) Усилия Советов, а также их зарубежных друзей должны быть направлены на углубление и использование противоречий и конфликтов между капиталистическими странами. Если они постепенно перерастут в «им­периалистическую» войну, она должна быть превращена в революционные выступления в разных капиталистических странах.

(С) Демократически-прогрессивные элементы за рубежом должны быть использованы по максимуму для оказания давления на капиталистические правительства по направлениям, соответствующим интересам Советов.

(D) Должна вестись неустанная борьба против социалистических и социал-демократических лидеров за рубежом...

В основе невротического взгляда Кремля на международные проблемы лежит традиционное и инстинктивное ощущение опасности извне... И они научились искать безопасность только в терпеливой, но смертельной борьбе за полное уничтожение соперников, но никогда в поисках согласия и компромисса с ними...

Там, где это будет расценено своевременным и обещающим, будут предприняты все усилия для продвижения официальных пределов власти Советов. В настоящий момент эти усилия ограничены близлежащими районами, рассматриваемыми здесь в качестве ближайшей стратегической необходимости, такими, как Северный Иран, Турция, возможно, Борнхольм. Тем не менее могут в любое время возникнуть и другие районы, ес­ли и когда советская политическая власть распространится на другие территории. Так, «дружественное» персидское правительство может быть запрошено о предоставлении России порта в Персидском заливе. Если Испания попадет под контроль коммунистов, может быть поднят вопрос о советской базе в Гибралтарском проливе...

Другими словами, все усилия Советов на неофициальном уровне будут негативными и деструктивными по характеру, нацеленными на подрыв источников силы за пределами советской системы контроля. Все это находится в соответствии с врожденной уверенностью Советов, что не может быть никаких компромиссов с соперничающей державой и что созидательная работа может начаться только тогда, когда будет доминировать коммунистическая держава...

Подводя итог, можем сказать, что мы имеем дело с политической силой, фанатично преданной идее, что с США не может быть постоянного modus vivendi, что желательным и необходимым является, чтобы внутренняя гармония нашего общества была подорвана, наш традиционный образ жизни разрушен, международный авторитет нашего государства уничтожен – для того, чтобы Советская власть была бы обеспечена...».

Что в итоге?

«(1) Советская власть, в отличие от гитлеровской Германии, не является ни догматичной, ни авантюристичной. Она не придерживается жестко фиксированных планов. Она не идет на нежелательный риск. Неподвластная логике разума, она крайне чувствительна к логике силы. По этой причине она может легко отступить и обычно отступает – когда встречает где-либо серьезное противодействие. Таким образом, если противник имеет достаточно сил и ясно проявляет готовность использовать их, ему редко приходится делать это.

(2) Противостоя западному миру в целом, Советы все еще гораздо слабее его. Таким образом, их успех целиком будет зависеть от степени согласия, твердости и решимости, которые сможет продемонстрировать западный мир...

(3) Успех Советской системы как основы общества все еще не полностью доказан. Еще нужно будет подтвердить, что она сможет выдержать серьезнейшее испытание перехода власти от одной личности или группы к другой...

(4) Вся советская пропаганда за пределами советской сферы безопасности преимущественно негативная и деструктивная. Таким образом, относительно легко бороться с ней путем противопоставления ей умной и реалистичной программы.

По этим причинам, я думаю, мы можем вполне спокойно и уверенно решить проблему, как иметь дело с Россией» (16, 198-212).