Конвенционализм

От латинского – конвенция – соглашения. Речь идет о том, что научные теории или какие-то их части являются конвенциями, т.е. некоторыми положениями, которые принимаются по договоренноси между собой учеными. Научные теории отцепились от реального мира, от божественного разума и его замыслах о мире , религия маячит где-то на горизонте, доминируетт биологически-эволюционное представлление о деятельности человека. Набюдается отцепление от представлений человека об устройстве мира. Теория эволюции не дает нам той однозначной привязки к устройству мира, которую дает нам теокосмологический треугольник. Мир сам по себе, теории сами по себе. Да, теории могут быть применяемы в мире, могут быть эффективны в той или иной степени. Но между ними и миром – зазор. И довольно естественно появляется мысль, что кое-что в научных построениях связано не с устройством мира, а с некоторой договоренностью. Условность эта становится чем-то прочным за счет того, что ученые между собой согласлись, договорились. Это основной принцип конвенционализма.

Ученые могут розниться в мнениях по поводу того, в какой степени и до какой степени наша наука конвенциональна. Автором, провозглашавшим крайний конвенционализм, был весьма известный тогда во французском пространстве Эдуард Леруа. Леруа считает, что конвенциональность научных теория обеспечивает их объективность. Таким образом, наука – это не то, что отражает устройство мира, а то, что представляет собой некую договоренность, конвенцию между учеными. На это легко возразить: даже если наукав какой-то мере конвенциональна, то эти конвенции не являются абсолютными и уж точно не являются случайными. Об этом Пуанкаре и говорит. «Наука для Леруа – всего лишь руководство к действию... набор правил и называется наукой...таким же образом люди, желая поразвлечся, играют в игру.... Правила игры – определенние соглашение...напротив, наука есть правила действия, которое является успешным, в то время как противоположное правило не может быть успешным... Если научное знание обладает ценностю, то только потому, что мы знаем, что оно эффективно. ... Наука предвидит, и поскольку предвидит, она может быть полезным правилом действия».

Отметим еще один момент в идеях Пуанкаре. Откуда растет увлечение Пуанкаре идеей конвенционализма? Эта идея растет из ситуации с математикой: появлением неевклидовых геометрий. Свою идею Пуанкаре пробует на вновь появившихся геометрий, на фоне споров о том, какая же все-таки геометрия является настоящей. Какая геометрия является геометрией реального мира? В связи с этим Пуанкаре приходит к следующему, уже ставшему классическим, ответом. Геометрические аксиомы – есть конвенция, некий выбор. Геометрические аксиомы – не что иное, чем замаскированные определения. Одна геометрия не может быть более истинной, чем другая. Более удобной – да, может.

Кстати говоря, ситуацию с арифметикой Пуанкаре трактует совсем по-другому.

Пьер Дюгем

Книга Пьера Дюгема про физическую теорию замечательна во многих отношениях, поскольку там мы находим красивые формулировки для всех моментов философии науки: принцип экономного мышления, конвенционализм. Говорит, что задача науки – описывать, а не объяснять . «Объяснять – значит обнажать реальность явлений, чтобы видеть эту реальность обнаженной лицом к лицу. ». Обнажая явления, теория ищет в них то, что есть в них реально. ,гем считает это недопустимым для науки – ведь тгда мы попадаем в сферу метафизики, и значит, не сможем придти к согласию между учеными, поскольку сколько метафизик – столько и разных точек зрения, что противоречит всеобщему признанию общих истин.

Дюгем говорит об экономии мышления, о тяготению к некой простоте. Иногда позицию Дюгема именуют симплицизмом. При этом оказывается, что за простотой и конвенционализмом что-то стоит. Конценции не являются случайными. За ними часто стоит следующее: если анализировать их теоретически, то мы не можем их обосновать, эта наша вера и некая формализованная интуиция.

Принцип экономии мышления С точки зрения Дюгема принцип экономии мышления лежит в основе структуры науки. Есть первый уровень, когда строятся некоторые экспериментальные факты. Экономия мышления заставляет от большого кол-ве экспериментальных фактов переходить к уровню экспериментальных законов, а от них – к уровню научных теорий (работа математики) - этот уровень связан с математизацией научных теорий, что приводит к некоторой экономии.

Как эксперимент соотносится с теорией в физике Физик предполагает доказать неточность некоторого положения. Для этого он использует весь набор теорий. На самом деле вот мы поставили эксперимент. Принципиально невозможно построить эксперимент, опровергавший лишь одну изолированную гипотезу. Мы не можем проверять лишь одно предположение. Опыт никогда не показывает, какая часть в нашей теории сбоит. Имеет место холлистическая ситуация (холон по-гречески – целостность). Еще более четко мысль Дюгема сформулирует в 20 веке один из классиков постпозитивизма Уилард Ван Орман Куайн. Сейчас это называют холлистистическим тезисом Куайна: наши теории всегда предстают перед трибуналом чувственного опыта всегда как некая целостность, все вместе. Поэтому мы всегда перед выбором: что делать, если наши теоретические представления дали сбой? Наш эксперимент не показывает, какую часть теории надо менять.