1Время после смерти Петра I называют эпохой дворцовых переворотов. С 1725 по 1761 г. на русском престоле побывали вдова Петра Екатерина I (1725—1727), его внук Петр II (1727—1730), его племянница герцогиня курляндская Анна Иоанновна (1730—1740) и внук ее сестры младенец Иван Антонович (1740—1741), его дочь Елизавета Петровна (1741 —1761). Замыкает этот перечень преемник Елизаветы Петровны, внук шведского короля Карла XII по отцовской линии и внук Петра I по материнской линии герцог голштинский Петр III. «Дело Петра эти люди не имели ни сил, ни охоты ни продолжать, ни разрушить; они могли его только портить» (В. О. Ключевский).
Практически каждый из названных правителей приходил на престол в результате дворцовой интриги или дворцового переворота. Петр I умер, не назвав наследника (он должен был это сделать по его собственному 1722г. указу, отдавшему вопрос о престолонаследии на решение правящего монарха). Екатерина I стала императрицей по воле гвардии, поддержавшей А. Д. Меншикова и отвергшей предложения старой родовитой аристократии, группировавшейся вокруг князя Д. М. Голицына и братьев Долгоруковых. После смерти Екатерины и восшествия на престол поддержанного Меншиковым Петра II настал звездный час Долгоруковых. «Полудержавный властелин» был арестован, лишен богатств и званий, сослан в Березов. Созданный им в 1726 г. Верховный тайный совет оказался в руках Долгоруковых и Голицыных. Внезапная смерть пятнадцатилетнего Петра II дала верховникам шанс осуществить давнюю мечту: поставить самодержца под контроль аристократии не только фактически (как при Петре II), но и юридически. Именно поэтому они остановили свой выбор на герцогине курляндской Анне, дочери сводного брата Петра I Ивана. Ей было предложено подписать кондиции: новой царице предписывалось править совместно с Верховным тайным советом, не смея без его согласия начинать войну, заключать мир, вводить подати, не жаловать новых земель, не производить в высшие военные и придворные чины. Карой за неисполнение кондиций было лишение престола. Анна Иоанновна кондиции подписала, но, прибыв в Москву и разобравшись в настроениях дворянства («вместо одного толпу государей сочинили»), их разорвала и объявила о намерении править самодержавно. Десятилетнее правление Анны Иоанновны обычно определяют понятием «бироновщина» (от имени ее фаворита кур-ляндского немца Э. И. Бирона). Засилье немцев на высших государственных должностях возмущало русское дворянство. Кабинет министров, созданный вместо запрещенного Верховного тайного совета, вносил путаницу в деятельность государственных учреждений. Тайная канцелярия — главный орган политического сыска — работала напряженно и жестоко, поощряя доносы и пытками добиваясь признаний в несуществующих заговорах. Особое негодование вызвала в гвардейской среде казнь А. П. Волынского, опытного царедворца, сплотившего вокруг себя недовольных «немецким произволом».
Новый переворот, блестяще осуществленный гвардией, привел на престол дочь Петра I Елизавету: «удачной ночной феерией разогнан был курлянд-ско-брауншвейгский табор, собравшийся на берегах Невы дотрепывать верховную власть, завещанную Петром Великим своей империи» (В. О. Ключевский). При Елизавете Петровне были ликвидированы внутренние таможенные границы, увеличены пошлины на внешних границах, созданы Купеческий и Дворянский банки, открыт Московский университет.
Последний раз гвардейские полки сказали свое веское слово в 1762 г., когда был свергнут с престола Петр III, официальный наследник Елизаветы Петровны, и провозглашена императрицей Екатериной II его жена.
Власть переходила из одних рук в другие прихотливо и непредсказуемо. Столичная гвардия по собственному разумению решала, кому передать трон и корону. Нет ничего удивительного в том, что дворянство сумело добиться исполнения многих своих желаний. Исчезли различия между вотчиной и поместьем, владельческие права дворян на землю были гарантированы. Собственность на крепостных стала сословной привилегией дворянства, оно получило огромную судебно-полицейскую власть над крестьянами, право ссылать их в Сибирь без суда, продавать без земли. Срок военной службы был ограничен 25 годами, учрежден кадетский корпус, дворянские отроки могли записываться в полки и не начинать службу солдатами. Апогеем стал манифест Петра III о вольности дворянства, освободивший дворян от обязательной службы.
В чем же состояла сущность эпохи дворцовых переворотов? Историки обращают внимание на два важных обстоятельства. С одной стороны, это была реакция на бурное правление Петра I, его грандиозные преобразования. С другой стороны, послепетровское время сформировало новое дворянство, которое осознало свои значение и возможности, добилось признания своих вольн2остей и привилегией.После смерти Петра I Россия вступила в длительную полосу дворцовых переворотов. Возникновение этой своеобразной традиции в России обусловливалось, с одной стороны, огромным перенапряжением сил страны за двадцатипятилетний период войн и реформ и необходимостью в связи с этим корректировки правительственного курса, а с другой — условиями военно-полицейского государства, созданного Петром I.
При максимальном государственной общественной жизни, отсутствии даже в зародыше легальной политической деятельности перевороты стали единственным способом разрешения противоречий между основными составляющими системы абсолютизма — самодержавной властью, правящей верхушкой и господствующим сословием. К концу правления Петра I напряженность отношений в этом треугольнике достигла критической отметки, что было вызвано крайне невыгодным для дворянства соотношением между системой льгот и силой давления «сверху», а также резким усилением самодержавной власти, приведшим к её некоторому отрыву от собственной социальной опоры. Эти факторы дополнялись отсутствием единства внутри правящего лагеря.
Уже накануне смерти Петра I, 25—26 января 1725 года, среди высших чинов империи возник раскол. Одна группировка (президент Юстиц-коллегии Ф. М. Апраксин, президент Коммерц-коллегии Д. М. Голицын, президент Военной коллегии А. И. Репнин, сенатор В. Л. Долгорукий, президент Штатс-Контор-коллегии И. А. Мусин-Пушкин и канцлер Г. И. Головин) выступила за возведение на престол внука Петра I — царевича Петра Алексеевича и установление системы регентства — правления жены Петра I Екатерины Алексеевны вместе с Сенатом.
Другая группировка (светлейший князь А. Д. Меншиков, генерал-прокурор Сената П. И. Ягужинский, генерал И. И. Бутурлин, дипломат и руководитель Тайной канцелярии П. А. Толстой, вице-президент Синода Феофан Прокопович и др.) отстаивала кандидатуру Екатерины как самодержавной государыни. Спор зашел далеко, однако напористость, умелое лавирование и самое главное — опора в критический момент на гвардейские (Преображенский и Семёновский) полки обеспечили возведение на престол после кончины Петра Великого 28 января 1725 года Екатерины Алексеевны.
Переворот в пользу Екатерины I
Екатерина
I. Портрет неизвестного художника.
А. Д. Меншиков. Портрет неизвестного художника
После смерти императора дипломат и сподвижник Петра I Андрей Иванович Остерман вступил в союз с самым влиятельным лицом петровской эпохи — А. Д. Меншиковым с целью возведения Екатерины на престол императрицы. Хотя, имелись и другие претенденты, в частности, сын царевича Алексея — Пётр (будущий Пётр II).
Герцог Гольштейнский — муж старшей цесаревны Анны Петровны — также пытался повлиять на исход событий, хотя по брачному контракту 1724 года эта чета лишалась права наследования российского престола. В противовес альянсу Меншикова-Остермана в России существовала ещё одна группировка, которая сплотилась вокруг герцога Гольштейнского, мужа Анны Петровны.
Однако даже введение в состав Верховного тайного совета не помогло герцогу сколько-нибудь повлиять на события (он не говорил по-русски и вообще имел весьма слабое представление о жизни в России).
В результате переворота, устроенного Меншиковым при поддержке гвардии, у власти оказалась именно Екатерина I.
Неспособность Екатерины к управлению была компенсирована созданием в феврале 1726 года высшего правительственного учреждения — Верховного тайного совета, укомплектованного новой знатью, ближайшими соратниками Петра. Меншиков быстро подмял под себя Верховный тайный совет и, пользуясь безграничным доверием больной Екатерины, стал фактически правителем страны.
[Править] Политические перестановки в эпоху Петра Второго
Портрет Петра II. И. Ведекинд, 1730
После смерти Екатерины I в 1727 году снова возник вопрос о власти. На этот раз объявлен императором был именно сын Алексея — Пётр II (согласно завещанию Екатерины I). Кстати, следует отметить, что в июле 1727 года (то есть спустя полтора месяца после смерти Екатерины) Указом Верховного Тайного Совета был изъят «Устав о наследии престола».
Анна Петровна и руководимая ею «гольштейнская» группировка сделали неудачную попытку заговора против Меншикова-Остермана, а, в конечном счёте, против воцарения малолетнего Петра. (Кстати, в этом заговоре приняли участие не только гольштейнские немцы, но и граф П. А. Толстой, и генерал Бутурлин). Замышленный переворот не удался. А. И. Остерман, сделавшись воспитателем и наставником юного царя, старался выполнять свою работу самым добросовестным образом. Однако, несмотря на все свои старания, Остерман так и не сумел оказать до́лжного влияния на мальчика-самодержца.
Разумеется, личное, неформальное общение с государем дало Остерману поистине безграничные возможности — так исподволь готовилось свержение Меншикова. Последний не хотел довольствоваться своей и без того громадной властью, чем, в конечном итоге, восстановил против себя весь политический и придворный бомонд. Следует отметить, что А. И. Остерман снова играет не самую главную роль в свержении «полудержавного властелина»: Остерман лишь содействует клану Долгоруких. Дело в том, что именно это семейство, благодаря дружбе Ивана Долгорукого с малолетним царём, быстро набирало силу при дворе и в политике. Меншиков же, открыто помыкавший Петром, напротив, терял свою былую власть.
Остерман «поставил» на Долгоруких: иноземец в России (пусть и увенчанный славой искусного дипломата) может вершить свою политику лишь в тесном союзе с русскими олигархами.
Однако в 1730 году Пётр II умирает.