Литература

1. Гарретт, Б., П. Дюссож, Стратегические альянсы. Менеджмент для лидера, ИНФРА-М, 2002.

2. Друкер П. Бизнес и инновации, 432 стр., 2008, 3 кв.; Вильямс.

3. Р. Патюрель, профессор Высшей школы бизнеса Гренобля «Создание сетевых организационных структур».

4. М. Портер русск.пер.: Конкуренция. – М.; СПб.; Киев: Вильямс, 2003. – 496 с.

5. Роберт Л. Уоллес «Стратегические альянсы в бизнесе».

6. Conner, K.R., «A historical comparison of resource-based theory and five schools of thought within industrial organization economics: do we have a new theory of the firm?» Journal ofManagement, Vol. 17 No. 1, 1991, pp. 121-54.

7. Claude Lévi-Strauss, Les structures élémentaires de la parenté, Paris, Mouton, 1967, 2ème édition, p.60.

Анализ международного опыта функционирования банков с государственным участие и.Г. Игнатова

Студентка

«Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации»

научный руководитель: д.э.н., профессор Ю.М. Цыгалов

Мировой опыт свидетельствует о довольно широком участии государства в банковском секторе экономики. В разные моменты исторического развития степень этого участия была различной. Причиной тому служила как общая макроэкономическая ситуация в стране, так и степень приверженности к рыночным механизмам функционирования, политические установки и программы, принятые в конкретный момент.

С определенной долей условности страны можно подразделить на три группы: с ярко выраженным ограниченным участием государства в капитале кредитных организаций, страны с высокой степенью огосударствления банковского сектора, а также государства, пережившие банковские кризисы. К первой группе относятся в основном страны с высокой степенью развития экономики, основанной на рыночных механизмах функционирования экономики и стремящиеся к максимальной ее либерализации. Вторая группа – это страны с переходным типом экономики, а также переживающие кризисное состояние. Третья группа – это страны, пережившие системный или серьезный локальный банковский кризис и вынужденные осуществить временную национализацию части банковского сектора.

Можно привести ряд примеров активного участия государства в банковской системе. Так, в Аргентине банки с участием государства составляют около 14% банковской системы. При этом они контролируют около трети всех банковских активов. В Бразилии государственные банки, обслуживая государственные финансы и проекты, предлагают те же услуги, что и коммерческие банки. Им удалось взять под свой контроль около половины активов банковской системы. В Индии масштабы участия государства составляют 80% банковского сектора. В Индонезии банки с государственным участием имеют более разветвленную филиальную сеть, чем частные банки и аккумулируют около 40% банковских активов. Банковский сектор Тайваня характеризуется тем, что на размер услуг частных банков установлены лимиты, а их деятельность ограничивается определенной географической областью. В таких условиях 3 государственных банка смогли аккумулировать порядка 60% совокупных банковских активов. В Малайзии два крупнейших банка, принадлежащих государству, держат под своим контролем около трети рынка банковских услуг. В Таиланде государство распространило свое влияние более чем на треть банков. На Филиппинах банки с участием государства в капитале концентрируют свою деятельность на крупномасштабных ссудозаемных операциях. В этой стране, как и в Чили, государство контролирует около 10% банковского рынка. Стабильность системы в целом является исключительно значимым фактором, определяющим степень участия государства в банковском секторе. Общемировой опыт позволяет сделать эмпирический вывод, что чем меньше макроэкономическая стабильность и степень развития банковского сектора, тем больше масштабы участия государства. И наоборот, чем более развита экономика, чем более она ориентирована на рыночные механизмы регулирования, тем меньше государство участвует в банковском капитале.

Часто государство вынуждено идти на масштабную национализацию банков во время финансовых кризисов. Ярким примером тому служит опыт Чили. В начале 80-х годов в этой стране разразился обширный кризис, в основе которого лежали недостаточно продуманные и подготовленные рыночные реформы по либерализации финансового посредничества. Государственные банки были приватизированы по низким ценам, лицензирование ах банков было крайне либеральным, финансовый сектор подвергся широкомасштабному дерегулированию, практически полностью отсутствовал банковский надзор. В этой ситуации банки начали испытывать проблемы, и государство взяло на себя обязательства перед вкладчиками несостоятельных банков, стремясь отдалить наступление кризиса, но фактически способствуя безответственности банков. Государство начало всестороннюю политику реструктуризации банков для поддержания макроэкономической стабильности, делегировав ответственность Центральному банку. Чилийская финансовая система к 90-м годам окрепла и практически не пострадала, по сравнению с другими динамично развивающимися странами, ни от мексиканского кризиса 1985 года, ни от азиатского 1997 – 1998 годов.

Временная капитализация государством банков широко применялась для преодоления кризиса в Мексике, Южной Корее, Индонезии, Аргентине, Польше, Латвии, Венгрии, Египте, Мавритании, Филиппинах, Танзании, а также в Финляндии, Испании и других странах. Эта мера предполагала последующую приватизацию банков. Таким образом, по мере восстановления и укрепления банковской системы, приближения к рыночным отношениям во всех странах происходила поэтапная приватизация и уменьшение доли участия государства в банковском капитале.

Необходимо также отметить, что в ряде стран участие государства было обусловлено исторически сложившимися традициями или политическими установками. Особо примечателен здесь опыт Китая, в котором 4 госбанка контролируют 80% рынка и аккумулируют 62% совокупных банковских активов. Это государственные коммерческие банки – Торгово-промышленный,

Народно-строительный, Банк Китая и Агробанк, ранее называвшиеся специализированными. Эти банки в течение длительного периода выполняли функцию поддержки госпредприятий и не ставили перед собой задачи получения коммерческой прибыли. После своей "коммерциализации" они сохранили функцию поддержки госсектора, но расширили круг операций с частным сектором экономики. В настоящее время порядка 70% банковского кредита этих банков идет в госсектор. Торгово-промышленный банк имеет сеть своих сберкасс в городах, Агробанк в основном обслуживает сельскохозяйственные предприятия, Стройбанк больше занимается кредитованием и инвестициями в строительство, Банк Китая осуществляет расчеты по внешнеэкономическим связям и обслуживает предприятия с иностранными инвестициями.

Кроме того, в Китае существуют банки так называемого некоммерческого кредитования, т.е. кредитования того, что нужно государству, но выгоды не несет. Сегодня таких банков три: Экспортно-импортный, главная задача которого - финансирование экспорта оборудования; Банк долгосрочного развития, кредитующий самые крупные проекты, и Банк развития деревни, обслуживающий сельскохозяйственные закупки.

Необходимо отметить, что Китай до последнего времени имел не только высокие темпы экономического роста, но и относительно устойчивую денежную систему, стабильный валютный курс и растущие валютные резервы. Однако по мере достижения более высокой степени развития экономики Китай, так или иначе, начинает сталкиваться с проблемой низкой эффективности государственных банков, часть из которых стала убыточной.

Интересен в этом контексте и опыт Франции, судьба государственного банковского сектора в которой зависела не только от текущей макроэкономической ситуации, но и от политической конъюнктуры. На разных исторических этапах банковский сектор экономики широко национализировался, в результате чего к 1982 году в составе госсектора оказалось до 90% депозитов и 84% кредитов банковской системы. При этом следует отметить, что проводившее национализацию правительство социалистов сумело решить ряд существенных экономических проблем. Банковская система Франции была спасена от серьезных потрясений, поскольку удалось уберечь от банкротства целый ряд проблемных, находящихся на грани краха банков. Кроме того, сосредоточение большей части банков в руках государства позволило успешно провести банковскую реформу, результатом которой стала универсализация деятельности банков и укрепление банковской системы. После приватизации 1986 года государственный сектор заметно сократился.

Любопытно, что судьба национального банковского сектора в странах переходного типа зачастую зависела от государственного участия. Так, в странах, где была проведена широкая приватизация или исторически доля государства в банковской системе мала, как правило, при отсутствии ограничений на пути иностранных инвестиций, рынок заняли иностранные банки и филиалы иностранных банков. Это в большой степени касается целого ряда бывших социалистических стран Центральной и Восточной Европы, а также стран Балтии, в которых приватизация привела к серьезному сужению национального банковского сектора (Венгрия, Болгария, Чехия).

Вообще с научной точки зрения анализ масштабов участия государства в банковской системе затрудняется отсутствием общепринятых критериев отнесения банков к типу «государственный». В качестве примера можно привести французский банк «Креди Лионе», считающийся государственным, несмотря на то, что государству принадлежит только около 10% его уставного капитала. Кроме того, в целом ряде стран государство участвует в банковской системе опосредовано, и представляется достаточно сложным определить масштабы его реального участия. Так, многие эксперты склоняются к тому, что в США доля государства в банковском секторе очень велика, несмотря на кажущуюся на первый взгляд исключительно частную принадлежность банков. То же самое можно сказать об Италии, Испании и других странах.

Банки с государственным участием характеризуются, как правило, недостаточной эффективностью менеджмента. Зная, что государство покроет их убытки, они либо проводят высокорисковую политику, либо действуют исключительно «по указке», не руководствуясь экономической целесообразностью. При этом в какой-то момент времени по причинам нежелания или финансовой невозможности государство перестает направлять средства в эти банки, и они начинают испытывать серьезные финансовые затруднения.

Кроме того, мировой опыт показывает, что целесообразно исключить практику предоставления заведомо безвозвратных ссуд в политических целях или в интересах финансовых групп. Для этого следовало бы более ответственно подходить к разработке механизмов обеспечения, как объективного предварительного анализа положения заемщика, так и контроля возвратности ссуд. Чтобы все это было реально осуществимо, необходимо облечь государство в какую-то конкретную форму. Это может быть как департамент Министерства финансов, так и государственная корпорация или государственная компания по управлению активами.

Необходимо особо подчеркнуть, что в мировой практике почти не встречается случаев, когда участие государства в капитале банков реализуется через центральный банк страны. По определению, кредитор последней инстанции и орган банковского надзора не может быть акционером коммерческих банков. Такое возможно только в рамках переходного периода, причем как остаточное явление и без каких-либо дополнительных преимуществ.

Однако до сих пор отсутствует программа поэтапного выхода Банка России из уставных капиталов Внешторгбанка, Сбербанка. Следует отметить, что во многих странах в 90-х годах было принято законодательство, допускающее акционирование государственных банков. Главным фактором, стимулирующим приватизацию, служит стремление к повышению конкурентности и эффективности банковского сектора. Один из аргументов в пользу приватизации состоит в том, что она позволит ликвидировать или сократить деформации, обусловленные существованием государственного и частного секторов в ряде стран. Сильным дополнительным стимулом к быстрой приватизации финансовой системы послужило также опасное состояние государственного бюджета. Сторонники приватизации банков считают, что она способствует повышению ликвидности банковских ценных бумаг, расширению возможностей менеджмента по управлению банками и росту их эффективности.

В Германии, где самая высокая доля государства в банковской системе среди ведущих развитых стран, эта система достаточно специфична, многозвенна и традиционно в значительной степени контролируется государством. Наряду с тремя ведущими банками, тесно аффилированными с промышленным и финансовым капиталом, – Deutsche bank, Commerzbank и HVB (с 2006 г. входит в итальянскую финансовую группу UniCredit), здесь существует разветвленная сеть региональных банков и сберегательных касс, а также кооперативных банков.

Именно государственные сберегательные и региональные банки, принадлежащие федеральным землям, составляют основу государственного присутствия. Хотя нынешний глобальный экономический кризис, остро сказавшийся на финансовых системах развитых стран, повлек за собой вхождение государства и в капитал Commerzbank. При этом Commerzbank приобрел у крупнейшей немецкой страховой группы Allianz четвертый по величине банк Германии – Dresdner bank, и, таким образом, помощь государства была фактически оказана сразу двум крупным банкам. В настоящее время государство – крупнейший акционер Commerzbank с долей в акционерном капитале в 25%.

В отличие от «большой тройки», члены которой предоставляют в национальном и региональных масштабах весь спектр универсальных и инвестиционных банковских услуг, а также проводят экспансию за рубеж, региональные банки и сберкассы выполняют более узкие функции. Впрочем, региональные банки по структуре активов близки к "большой тройке", однако они не ориентированы на зарубежные рынки и меньше привлекают средств от населения в депозиты; основное направление в их работе - кредитование среднего и малого бизнеса.

Государственные сберегательные банки в Германии делятся на три группы: Deutche Kommunalsbank (DGL Bank), сберегательные банки и региональные жиробанки.

DGL Bank действует как банковская клиринговая палата и осуществляет оптовые сберегательные операции. Сберегательные банки предоставляют депозитные и кредитные услуги клиентам со средним и с низким уровнем дохода, а также ипотечные кредиты. То есть речь идет, прежде всего, о поддержке местного регионального среднего и мелкого бизнеса, а также малообеспеченного населения. Государство выполняет посредством участия в банковской системе социальные функции, в чем и видится главная причина его участия в банковском секторе в развитых рыночных государствах.

Такая система привела Германию к лидерству в Европе по количеству банков - еще в 1990 г. их было более 4500, а в начале XXI в. - более 2500 - и к тому, что ее банковская система в обозначенный период стала одной из наименее рентабельных в зоне евро. Среди 35 банков, включенных в 2001 г. в европейский биржевой индекс Euro STOXX-50,3 частных немецких банка имели самые низкие показатели рентабельности собственного капитала. Это иллюстрирует следующий тезис: неэффективные элементы банковской системы снижают эффективность всей системы. Кроме того, немецкая банковская система по причине преобладания в ней в основном мелких региональных и сберегательных банков долгое время была непривлекательной для иностранных инвестиций.

Все эти факторы привели к падению роли немецких кредитных организаций на мировых рынках и вынудили правительство обратиться к реформам, направленным на консолидацию банковского сектора. Была введена практика вертикальной интеграции земельных и сберегательных банков; на 40% сокращено число самостоятельных народных и сельскохозяйственных кооперативных банков, чья деятельность не выходила за пределы региона; укрупнен ряд земельных банков. В 2000 г. были приняты законы о налоговой реформе, отменяющие налог на прирост капитала при продаже акций, – мера, направленная на стимулирование процессов слияний и поглощений.

Решению иностранных банков увеличить экспансию на немецком рынке способствовала отмена в 2005 г. гарантий кредитоспособности 500 государственным немецким банкам. Это поставило их в одинаковые условия с остальным банковским сектором.

Все эти меры – давно ожидаемые шаги по ослаблению государственного влияния в банковской системе и ее консолидации в частных руках. Они быстро привели к значительному повышению объемов инвестиций иностранного банковского капитала в Германию, увеличению прибыльности банковского рынка розничных услуг, консолидации банков.

Однако кризис сгладил эффект от реализованных мер. Более того, в 2008-2009 гг. Германии, как и ряду других развитых стран, пришлось принимать законы, оставляющие за государством право становиться собственником проблемных банков в обмен на финансовую помощь.

Ощутимый результат от предпринимаемых мер по ослаблению влияния государства на банки в Германии можно будет увидеть лишь через некоторый временной лаг, когда увеличится очень низкая, по меркам стран ЕС, концентрация немецкого банковского сектора по активам, капиталу и выданным кредитам. Шаги в этом направлении сделаны, в частности, реализована сделка поглощения между Commerzbank и Dresdner bank. Только тогда немецкие банки окончательно вернут себе ведущие позиции на европейском финансовом рынке. Естественно, это может произойти лишь после окончательного выхода мировой экономики из кризиса.

Во Франции государство также периодически укрепляет свои позиции на национальном банковском рынке. Как правило, это происходило при приходе к власти социалистов. Приход в конце 1980-х к власти консервативного правительства, экономический рост и политика минимизации государственных расходов привели к необходимости повышения эффективности банковского сектора страны путем более полной передачи его в частные руки. Была проведена масштабная приватизация банковских активов государства в пользу частных инвесторов. В 1993 г. приватизирован крупнейший банк Франции BNP Paribas; в 1999-м – Credit Lyonnais, также один из крупнейших в стране, окончательно государство рассталось с его акциями в 2002 г., продав около 11% акций банку BNP Paribas. Перед приватизацией Credit Lyonnais Правительство Франции дважды вынуждено было предоставлять ему кредиты на оздоровление, что, однако, не предотвращало возможность его скорого банкротства. Ныне частный, BNP Paribas - один из наиболее агрессивных банков Европы по продвижению на зарубежные рынки, проводящий активную скупку конкурентов. За это время его экспансия распространилась на многие страны Европы, а также на Соединенные Штаты, повысилась эффективность его деятельности.

В Италии в начале 1990-х гг. государство контролировало более 80% банков. Запущенный тогда процесс приватизации сократил эту долю практически до нуля и одновременно позволил существенно повысить эффективность и рентабельность отдельных банков, а также всей банковской системы в целом. В результате уже в начале XXI в. итальянские банки резко увеличили свою значимость на европейском финансовом рынке и начали проводить агрессивную политику по завоеванию рынков соседних стран, покупая их банки.

Приведенные примеры показывают, что развитые рыночные страны могут иметь серьезную долю государства в активах и капитале национальной банковской системы, но исторические данные характеризуют такие периоды падением инвестиционной привлекательности, рентабельности и эффективности банков в данных странах.

Таким образом, активность государства в банковском бизнесе можно объяснить следующими причинами:

1. В условиях недокапитализированности банков, неразвитости финансовых рынков государство вынуждено усиливать свое присутствие в банковской системе и брать на себя кредитование проектов, отраслей и сфер, которые в силу разных причин (высокие риски, продолжительный срок окупаемости, недостаточность капитала) непривлекательны для частного бизнеса.

2. Вторая группа факторов уходит своими корнями в область идеологических установок. При определенном типе экономической политики государственное вмешательство, в том числе и в банковскую сферу, рассматривается в качестве необходимого условия достижения общественных целей. В этом случае государство осознано берет на себя функции хозяйствующего субъекта.

3. В периоды финансовых кризисов и резкого падения интереса вкладчиков к кредитным организациям государство прибегает к частичной или даже полной национализации банковской системы. В различные периоды к этому прибегали многие страны, начиная от Чили в начале 80-ых годов и кончая Норвегией на рубеже 80ых-90ых годов уходящего столетия. По мере стабилизации макроэкономической ситуации государство переходило к поэтапной денационализации банковского дела. Указанные процедуры осуществляются в рамках реструктуризации банковской системы, пострадавшей от кризиса. Доля государства в капиталах банков составляла к началу финансового кризиса в Юго-Восточной Азии и России соответственно 39% и 42%. К этому нужно прибавить различные формы скрытого государственного контроля за крупными банковскими учреждениями, которые не поддаются однозначной эмпирической оценке. Таким образом, масштабы участия государства в финансовом посредничестве остаются весьма значительными.

ОРГАНИЗАЦИЯ = КОРПОРАТИВНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ