Глава 4. История денежного обращения и становление финансовой системы россии

Существование и развитие денежно-финансовой системы неразрывно связано с уровнем социально-экономического развития и политической жизнью общества. На каждом этапе своего существования денежное обращение довольно точно отражает состояние производительных сил, товарного производства, внутренней и внешней торговли. Как таковые, деньги появляются в ходе эволюции процессов обмена на исходе первобытнообщинной стадии истории человечества. Основные выполняемые деньгами функции следующие: общая мера ценности, средство обращения, платежное средство, средство накопления (сокровище), мировые деньги.

На самом раннем этапе экономической истории Древней Руси мерилом ценности был скот (главным образом крупный рогатый). Позже функции денег стали выполнять меха пушных зверей: куниц, белок, соболей, что отразилось в их названии (куна, веверица, векша). Использовались как целые шкуры, так и их кусочки. Основными монетными знаками выступали беличьи шкурки, связанные по 18 штук, скреплённые свинцовой пломбой и княжеским знаком. Преимущественно они использовались в меновой внутренней торговле. По мере активизации и расширения международной торговли Киевской Руси меховые деньги потеснила металлическая звонкая монета, главным образом арабского происхождения. Одна связка мехов приравнивалась к серебряному дирхему. В северных и северо-восточных русских землях в обращении находились западноевропейские динарии. При великом князе Киевском Владимире Святославиче была предпринята попытка изготовления собственной золотой и серебряной монеты – златника и сребреника. Но она практически не участвовала в платежах, поскольку своих драгоценных металлов на Руси тогда не добывали. Основной задачей данной акции была политическая, пропагандистская – продемонстрировать государственный суверенитет и могущество державы.

В силу внешнеполитических обстоятельств в XI-XII вв. резко сокращается приток монеты с Востока и Запада. Это стимулировало внедрение в обиход серебряных слитков, получивших название гривна. Гривна выступала в качестве счётно-весовой единицы. Как весовая единица она обозначала определённое количество серебра, а как счётная единица соответствовала числу монет, эквивалентных по весу этому серебру. Наиболее распространёнными было два вида гривен: киевская (весом в 160 г.) и новгородская (весящая около 205 г). Однако посредством гривен оплачивались в основном крупные покупки, а в повседневном обороте ходили меховые и кожаные деньги в вид связок шкурок пушных зверей, каждая из которых соответствовала одной серебряной монете.

В результате татаро-монгольского нашествия товарное производство упало до минимально низкого уровня. Разрыв прежних коммерческих связей почти полностью прекратил поступление драгоценных металлов и иностранной валюты извне. Поскольку русские княжества утратили национальный суверенитет и вынуждены были платить ежегодную дань, преимущественно звонкой монетой, Золотой Орде, фактически всё серебро перетекло в татаро-монгольские владения. На Руси поневоле вернулись к прямому товарообмену, наступил «безмонетный» период, когда взамен полноценных металлических денег торговое обращение обслуживали всевозможные суррогаты (как и прежде, преимущественно меховые и кожаные изделия). Полное отсутствие на русском внутреннем рынке металлической монеты являлось главной особенностью отечественного денежного хозяйства в XIII – первой половине XV вв.

Частично монетная система на основе серебра сохранилась в Великом Новгороде, земли которого, как и налаженная торговля с Западной Европой, в меньшей степени пострадали от татарского разграбления. Это позволило восстановить привоз серебра, используемого при платежах. В XIII в. взамен гривны появляется рубль в виде слитка-прутка, который также являлся весовой и счётной денежной единицей. Вплоть до середины XIV столетия Новгород служил главным источником снабжения всех княжеств центральной Руси рублями.

Постепенно, по мере того, как начинается новый экономический подъём, стимулировавший возрождение внутренней торговли, в ряде русских княжеств (Московском, Тверском, Рязанском, Суздальском, Нижегородском, Суздальском, Пскове) во второй половине XIV в. начинается чеканка своей серебряной монеты. В Новгороде появляется первый специализированный монетный двор. Складывание отечественной денежной системы проходило под сильным влиянием ордынского двенадцатеричного монетного счёта. Для изготовления собственных денег перечеканивали ханскую серебряную монету.

Однако благородного металла на Руси всё еще не хватало для полного удовлетворения потребности в звонкой монете, поэтому в ряде городов изготавливали особого рода медные деньги - пулы. Их особенностью было то, что они имели хождение исключительно в пределах своей местности.

Превращение Москвы в центр, вокруг которого стало складываться единое централизованное государство, его дальнейшее политическое укрепление, стимулировало подъём экономики и развитие внутреннего рынка в XV-XVI вв. Это диктовало необходимость воссоздания единой структуры денежной системы, поскольку возрастала роль денег в обслуживании рыночных отношений. Тем более, что целенаправленная денежная политика московских князей сыграла определённую роль в объединении русских земель. Чеканка своей монеты на Москве началась ещё при Дмитрии Донском. Иван III в конце XV в. впервые провозгласил чеканку денег государственной регалией великого князя московского.

В начале XVI в. настоятельной стала проблема осуществления коренной реорганизации денежного хозяйства. Дело в том, что параллельно существовали две монетные системы – московская и новгородская, отличающиеся по весу и внешнему виду, кроме того в ходу находилось большое количество порченой и фальшивой монеты. Из-за этого возник реальный кризис денежного обращения. В 30-е годы XVI в. правительство Елены Глинской провело денежную реформу. Недоброкачественные деньги изъяли, была восстановлена чистота серебра в монете, установлены единые номиналы и единый денежный счёт. За основу новой объединённой взяли серебряную новгородскую копейку в качестве самой крупной денежной единицы. Московская денга (московка) была приравнена к половине копейки. Самой мелкой стала полушка, составлявшая пол-денги или четверть копейки. Рубль, полтина, гривна, алтын как монеты не существовали, а являлись счётными понятиями (построенными по десятичному принципу), выражавшими определённое металлических монет: копеек, денег, полушек. Основные весовые единицы того времени тоже выражались в денежных номиналах. Тем самым весовые нормы монет стали соответствовать единицам веса. Преобразованная система была монометаллической, т. е. базировалась исключительно на серебре. Выпуск золотых монет носил эпизодический и символический характер, т. к. они использовались для награждения. Немаловажным обстоятельством было создание в столице в 1534 г. казённого монетного двора.

Потрясения Смутного времени существенно расшатали денежное хозяйство Московского царства. Почти полностью были исчерпаны запасы серебра в казне, поскольку оно пошло на оплату шведских наёмников и на военные расходы. При Василии Шуйском в 1610 г. попытались чеканить золотые монеты, оформленные, как и серебряные, но в 10 раз дороже. Однако эта попытка потерпела неудачу.

После завершения Смуты, воцарившейся на русском престоле, новой династии Романовых пришлось прилагать немалые усилия для оздоровления всей финансовой системы страны. Денежные реформы становятся одним из важнейших инструментов управления государством, тем более, что их проведения требовали потребности растущей экономики, установление активной внешней торговли. Правительство вело ожесточённую борьбу с широко распространённым фальшивомонетчеством, применяя суровые, вплоть до смертной казни, репрессии. Прежде всего, государство монополизировало производство монеты. Если раньше частные лица могли самостоятельно продавать серебро монетным дворам или заказывать чеканку денег из собственного сырья (это допускалось из-за того, что Россия в то время не добывала сама драгоценных металлов и, потому, зависела от их импорта), то теперь подобные операции были резко ограничены. В конечном итоге, к середине XVII в. вся чеканка стала исключительной прерогативой государственной казны. Одновременно снижалась проба серебра, идущего на изготовление копеек. Хождение внутри России иностранной монеты запрещалось.

В середине XVII в. денежное хозяйство вновь пережило финансовый кризис. Реальный сбор налогов не обеспечивал в полной мере покрытие текущих расходов, уплата жалованья войску в ходе постоянных войн с Польшей привела к хроническому дефициту денежных средств. Кроме того, отсутствие крупных номиналов монет вкупе с наличием низкопробных копеек, денег, полушек мешало расширению внутреннего товарооборота. Выход на западноевропейские рынки также диктовал необходимость иметь металлическую монету адекватную заграничному талеру.

В 1653-1654 гг. на основании указа царя Алексея Михайловича началась денежная реформа. В оборот запустили серебряные рубли, равные по весу ефимку, и полуполтины, при сохранении прежних серебряных копеек. Параллельно, ввиду ограниченности запасов серебра, отчеканили медные монеты по нарицательной стоимости серебряных. Первые несколько лет медные деньги ходили наравне с серебряными безо всяких проблем, и казна получила от этого немалый доход. Но затем, по причине безудержной эмиссии медных денег, многочисленных махинациях при их чеканке и иных фальсификаций, принудительной скупке у купцов экспортных товаров за медь, обязывание уплачивать подати только серебром, доверие населения к медным деньгам упало. Серебро стали припрятывать, оно почти полностью исчезло из обращения. Медные же деньги отказывались принимать. Началась инфляция, товары резко выросли в цене, покупательная способность медных денег существенно снизилась, многие торговцы и ремесленники разорились. Всё это в совокупности привело к кровавому Медному бунту летом 1662 г., который вынудил царскую администрацию пойти на попятный, отменить медные деньги и восстановить обращение на базе серебра. По сути, дела вернулись к старой монетной системе 1534 г. Для удовлетворения практических нужд учреждаются новые государственные денежные дворы в Москве, Новгороде, Пскове.

К исходу XVII в. всё явственней назрела необходимость радикальной перестройки денежного хозяйства, т. к. стране требовалась развитая система денежных единиц разных по номиналу, металлу изготовления, удобных в обращении и могущих удовлетворить запросы как внутренней, так и внешней торговли. Поэтому одной из многочисленных реформ Петра I стала реорганизация денежного дела. При этом использовались достижения европейского опыта. В основу денежного счета (в окончательном виде, правда, это сложилось после Петра) положен был десятичный принцип соотношения рубля и производных от него полтин, полуполтин, гривенников, копеек, пятаков, денежек, полушек, полуполушек. Основными платежными и счётными единицами стали медная копейка для мелкой торговли и серебряный рубль для крупной. Для удобства внешнеторговых операций по весу рубль приравнен к западноевропейскому талеру. Также для обслуживания крупной заморской оптовой торговли стали изготавливать золотой червонец. При введении полиметаллизма в основании монетного обращения Петру I удалось избежать ошибок правительства Алексея Михайловича и соблюсти, в целом, паритет между серебряными и медными деньгами. Немаловажным было то, что именно в это время в России начинается целенаправленная разработка и добыча драгметаллов. Хотя постепенно содержание чистого драгоценного металла в монетах уменьшалось. В результате реформы образовалась единая для всей территории страны и удобная в пользовании монетная система, отвечавшая уровню экономического развития России.

В послепетровское время принципиальных изменений в денежном хозяйстве не происходило, но под влиянием внутренних и внешних обстоятельств бюджет испытывал хронический дефицит. Для выправления ситуации и оживления коммерции в 1769 г. Екатерина II одобрила выпуск и введение в оборот бумажных ассигнаций наряду со звонкой монетой. Дело в том, что с середины XVIII в. доля медных денег неуклонно росла, они вытесняли серебряную монету, доминировали в торговом обороте, при собирании налогов, оплате государственных расходов. Однако, медная монета была тяжёлой, перевозка на большие расстояния крупной суммы было связано с большими расходами, а её подсчёт (из-за мелкого номинала) требовал много времени и был чреват ошибками. Ассигнации должны были стать более удобной валютой для выполнения функции средств обращения и платежа. Тем самым было открыто новое направление для развития отечественного денежного хозяйства в дальнейшем. Поначалу ассигнации пользовались доверием и ходили по курсу одинаковому или чуть ниже, чем серебряная монета. Затем, с начала 1780-х гг., ради покрытия чрезвычайных военных расходов, правительство стало осуществлять расширенную эмиссию ассигнаций, без твёрдого депозитного обеспечения. К тому же бумажные деньги, в отличие от европейских стран, не были наделены принудительным курсом. Кроме того, бумажные знаки оказались плохо защищены от подделывания. В итоге биржевой курс ассигнаций резко упал по отношению к серебру, вызвав параллельно падение курса медной монеты. Это спровоцировало инфляцию, рост цен, снижение покупательной способности народонаселения, что отрицательно сказывалось на состоянии экономики и казённых доходах.

Относительное улучшение соотношения бумажных и металлических денег на рубеже XVIII-XIX вв. оказалось кратковременным. В первой трети XIX века Россия попала в полосу затяжного финансового кризиса. Он был усугублён ещё и тем, что во время Отечественной войны 1812 г. Наполеон предпринял экономическую диверсию и наводнил Россию фальшивыми ассигнациями. Необходимость очередной денежной реформы была очевидной. Непосредственно её подготовкой и осуществлением руководил министр финансов Е. Ф. Канкрин. Начиная реформу в 1839 г., правительство решило восстановить нормальное металлическое обращение, посредством замены обесценившихся ассигнаций полноценными кредитными билетами, которые свободно обменивались бы на серебро. Устанавливался обязательный и неизменный обменный курс: 1 серебряный рубль приравнивался к 3 рублям 50 копейкам ассигнациями. Введение серебряного монометаллизма позволило за краткий срок стабилизировать соотношение бумажных и металлических денег и достичь бездефицитности государственного бюджета. Начавшаяся Крымская война вынудила прекратить свободный обмен кредитных билетов на золотые и серебряные монеты, опять начали интенсивное печатанье бумажных денег, в результате чего все предшествующие достижения были утеряны.

После отмены крепостного права и других буржуазных реформ бурное развитие российского капитализма тормозилось неэффективной, расстроенной денежной системой. В срочном порядке требовалось привести её в соответствие с растущими потребностями производства и торговли. Реформа готовилась несколько десятилетий и после того, как были накоплены достаточные запасы благородных металлов, её начали реализовывать под руководством тогдашнего министра финансов С. Ю. Витте в 1895-1897 гг. Центральной идеей очередной денежной реформы стало введение золотого стандарта, на который уже перешли ведущие европейские государства и США. В оборот выпустили золотые рубли, официально объявленные приоритетным платёжным средством. Правительство гарантировало свободный размен бумажных денег на золото на основе твёрдого фиксированного курса, а серебряная монета выполняла лишь вспомогательные функции. Право эмиссии было предоставлено исключительно Государственному банку в строгом соответствии с размерами золотого запаса. Результаты реформы были блестящими: новое денежное обращение соответствовало общемировому, способствовало поддержанию высоких темпов индустриализации и экономического роста, была достигнута полная конвертируемость рубля, что, в свою очередь, обеспечивало приток в экономику России иностранных капиталов, активизировало внешнеэкономические связи. До 1914 г. российская валюта оставалась одной из стабильнейших денежных единиц в мире.

Вступление России в Первую мировую войну опять привело к полному краху финансов. Военные действия оборвали налаженные каналы, связывавшие страну с европейским денежным рынком. Следуя примеру европейских держав, российское правительство летом 1914 г. фактически ликвидировало золотой стандарт, запретив обмен денежных купюр на золото. Начался процесс форсированного вытеснения золота из внутреннего денежного обращения. В условиях нехватки средств на ведение войны снова обратились к печатному станку, началась полоса длительной гиперинфляции, обвального падения покупательной способности рубля (к моменту Февральской революции он стоил 27 копеек по сравнению с довоенным). Население стало придерживать металлические деньги в качестве сокровища, так что в 1916 г. в сбережения обращались не только золотые и серебряные, но даже медные монеты. В ходу были только обесцененные бумажные и иные суррогатные знаки.

Временное правительство также не сумело найти выхода из кризиса и прибегало к эмиссии ничем не обеспеченных бумажных билетов, в народе называвшимися «керенками». Реальная покупательная способность рубля составляла только 5,5 % от довоенного.

После Октябрьской революции, в годы ″военного коммунизма″ и Гражданской войны состояние денежного хозяйства можно охарактеризовать как катастрофическое. С одной стороны, большевистское правительство взяло курс на переход к безденежному обращению, что вызвало натурализацию форм оплаты труда и снабжения. Запрет свободной торговли также разрушал прежние рыночные отношения. С другой стороны, налицо была галопирующая инфляция, поскольку страну наводнили всевозможные денежные суррогаты многочисленных «центральных» и местных правительств. На территории России в это время ходило около двух тысяч разновидностей бумажных купюр. Денежная масса с июля 1919 по июль 1921 г. выросла в 54 раза, а покупательная способность рубля упала в 800 раз. Попытка пустить в оборот в марте 1919 г. советские расчётные знаки (совзнаки) оказалась провальной, т. к. они не имели под собой реального покрытия, поскольку золотой запас частично попал в руки белых или был использован для выплат Германии по Брестскому миру.

С переходом к нэпу пришлось в срочном порядке предпринимать меры по оздоровлению всей финансовой системы. В первую очередь были проведены две номинации советского рубля. Первую осуществили в ноябре 1921-1922 гг., когда выпустили новые совзнаки, обмениваемые из расчёта 1 новый рубль на 10 000 старых. Вторая прошла в 1923 г., в ходе неё 1 рубль меняли на 1 миллион старых. Всего из оборота было изъято 886,5 квадриллионов старых денежных знаков. Данные акции позволили уничтожить пестроту состава денежно-бумажной массы в России. Правда, покупательная способность денег практически не выросла.

Чтобы реально укрепить рубль в 1922-1924 гг. реализовали ещё одну реформу. В определённой мере она воспроизвела опыт введения золотого стандарта. В оборот выпустили червонец, обмениваемый на золото. Устойчивость червонца обеспечивалась Государственным банком на 25 % драгоценными металлами и иностранной валютой, а на 75 % – дефицитными товарами, векселями, прочими обязательствами.

Составной частью этой реформы также явился обязательный обмен совзнаков на новые деньги в многократном соотношении (1 рубль 1924 г. = 50 тысяч созвнаков образца 1923 г. или 50 миллиардов ещё более ранних).

Назначение денежных единиц было различным. Если прежние денежные знаки эмитировались для покрытия бюджетного дефицита, то червонцы выпускались для обеспечения нормального хозяйственного оборота. Правда, червонец использовался только для государственных коммерческих операций, а обычный оборот и внутренние бюджетные расходы покрывались новыми казначейскими билетами номиналом в 1,3, 5 рублей золотом. Также отчеканили разменную серебряную и медную монету. Итогом реформы явилось создание единой для всей страны денежной системы, которая включала в себя имеющие одинаковую платёжную силу банковские билеты (червонцы), казначейские билеты и металлические разменные монеты. Стабилизация валюты позволило остановить инфляционный процесс, обеспечить восстановление народного хозяйства, полностью ликвидировать дефицит бюджета.

В ходе Великой Отечественной войны государство снова вынуждено было прибегнуть к денежной эмиссии для покрытия чрезвычайных военных расходов. Ситуацию осложняло огромное количество фальшивых купюр, изготовленных гитлеровцами с целью подрыва советской экономики. Возник серьёзный дисбаланс между покупательной способностью рубля и розничным товарооборотом, поскольку денежная масса 3,8 раза превышала довоенную. Поэтому возникла объективная необходимость проведения денежной реформы. Также предполагали нейтрализовать спекулятивные элементы, накопившие в военное время денежные запасы. В декабре 1947 г. вышло постановление «О проведении денежной реформы и отмене карточек на продовольственные и промышленные товары». Идеология реформы заключалась в том, что 10 старых довоенных рублей обменивались на 1 нового образца, при сохранении прежнего масштаба цен и зарплат. Вклады в сберкассах пересчитывались по особому курсу: до 3000 рублей перерасчёт осуществлялся один к одному; до 10 тысяч руб. – 3:2; свыше 10 тыс. – 2:1. Также провели конверсию государственных займов. Хотя главная задача состояла в том, чтобы изъять не подкреплённый товарной массой излишек денег, скопившийся у населения в годы войны, не вполне продуманные мероприятия грозили обнищанием людей и ростом социальной напряжённости. Поэтому в 1948-1949 гг. в плановом порядке цены на товары первой необходимости были снижены вдвое. После этого реформа достигла своей цели: нормализовала денежное обращение и укрепила финансы. Но справедливости ради следует сказать, что равновесие в денежном обращении базировалось на существенном ограничении платёжеспособного спроса сельчан и ограничении денежных доходов рабочих и служащих, посредством низкой заработной платы, принудительных займов, постоянного пересмотра норм выработки.

В 1950-е гг. для удобства осуществления внешнеэкономических расчётов советский доллар перевели с долларового на золотой паритет, обеспеченный запасами Госбанка. Впрочем, курс рубля по отношению к иностранной валюте был искусственно завышен.

В 1961 г. провели очередную деноминацию рубля, по образцу реформы 1947 г. Деноминация осуществлялась посредством изъятия старых денежных знаков и замены их на новые в пропорции десять к одному. Все цены в государственном секторе экономики тоже уменьшили в 10 раз. Хрущёвскую денежную реформу обосновывали стремлением увеличить покупательную способность рубля и борьбой с дельцами «чёрного рынка». Данная реформа оказалась менее успешной, нежели реформа сороковых годов. Напротив, она дала толчок пусть медленному, но неуклонному росту цен.

В канун распада СССР, в условиях обвального спада производства и системного кризиса экономики по инициативе премьер-министра В. С. Павлова в январе 1991 г., из обращения были изъяты 50- и 100-рублёвые купюры с одновременным выпуском данных номиналов нового образца. Обмен проводился в крайне сжатые сроки и в ограниченных суммах, поэтому реформа носила конфискационный характер, что было явным свидетельством нарастания инфляционных процессов.

4.1. Возникновение банкирского промысла и развитие государственного банковского дела

Исследователями установлено, что банковское дело, в том числе частный банкирский промысел, были широко распространены в развитых государствах древнего мира (Ассирия, Египет, Вавилон, Индия), в государствах античного мира и раннего средневековья. Банкирский промысел был широко представлен в хозяйственной практике Киевской Руси и особенно Великого Новгорода, что получило свое отражение и закрепление в знаменитом своде законов XI в. под названием «Русская правда», которому В. О. Ключевский дал меткое и точное определение – «кодекс капитала». Тот же Ключевский привел эпизод из жизни Новгорода XII в., когда древние грабители обнаружили в доме одного из новгородских бояр бесчисленное количество долговых досок, что свидетельствует об известной распространенности такой (заметим: чисто капиталистической) формы банкирского промысла, как дисконт.

Таким образом, за много веков и даже тысячелетий до того, как появились собственно банки как специальные учреждения, человечество не только знало, но освоило и широко применяло в хозяйственной деятельности банковское дело, банкирский промысел. При этом, как и все в мире, развитие данной сферы экономической деятельности было детерминировано всеобщей закономерностью: от низшего – к высшему. Этим же путем происходило наращивание банковских функций.

Уже во времена Древней Руси ведение торговли, ввиду малой скорости обращения торгового капитала, не обходилось без взятия кредитов в товарной или денежной форме. Правда, собственно коммерческое кредитование пребывало ещё в зачаточной форме, а на первый план выходил кредит личный. Поскольку специальных кредитных учреждений ещё не существовало, то кредитование происходило посредством ростовщичества. Однако, из-за нехватки свободных наличных денег ссудный процент был высок, что вызывало многочисленные злоупотребления и обуславливало рост социальной напряжённости в городах, где преимущественно процветали ростовщики. Восстание в Киеве в 1113 г. вынудил власти предпринять меры по регулированию процента по займам. Князь Владимир Мономах утвердил «Устав о резах» (составная часть Русской Правды), который резко ограничивал сумму процентов, выплачиваемых по взятому кредиту. Законодательным порядком процентная норма закреплялась в пределах от 20 до 50 % годовых. Современное состояние источников по данному периоду не позволяет сделать однозначного вывода насколько эти ограничения были действенными.

В XII в. некоторые коммерческие сделки стали приобретать вид долговых расписок, что в отдалённой перспективе могло стать зародышем векселя. Ростовщичество понемногу стало превращаться в наследственный промысел, когда долговые обязательства передавались от отца к сыну и от деда к внуку. Хотя иногда на основании завещания должникам прощали их долги.

В условиях феодальной раздробленности и политического подчинения Золотой Орде, когда ежегодная выплата ей дани привела почти к полному исчезновению из оборота звонкой монеты, процентная норма ссуды была сильно завышена по сравнению с Европой. Ссудные ставки на Руси в среднем были в 2,5 раза выше европейской нормы. Данное обстоятельство вынуждало новгородских купцов занимать деньги за границей, прежде всего в Риге, тесно связанной с Ганзейским союзом. Там в XIII-XIV вв. существовали немецкие торговые дома («Дом Брунова» из Кёльна, «Дом Гельмиция»), дававшие кредиты русским купцам. Внутри страны основными кредиторами являлись крупные монастыри, поскольку церковная организация получила различные льготы от ордынских ханов. Несмотря на осуждение христианской церковью ростовщичества, монахи охотно заключали натуральные и денежные сделки с крестьянами и даже с феодалами. Проценты нередко взимались натуральной доплатой, ввиду низкого уровня товарно-денежного обращения. Высокая ставка процента по ссудам очень серьёзно сдерживало развитие предпринимательства.

В период образование единого централизованного государства и Московского царства XVI-XVII вв. Правительство время от времени предпринимало попытки упорядочить взаимоотношения между должником и кредитором. Так Судебником 1497 г. были определены случаи, когда купец мог не уплачивать проценты по взятой им ссуде: если кредитор требовал возвращения ссуды до установленного срока; при утрате имущества вследствие грабежа на дорогах или при пожаре. Постановления Стоглавого собора пытались воздействовать моральными средствами, осуждая предоставление ссуды под процент. Однако эти полумеры никоим образом не влияли процветание ростовщичества. Напротив, полулегальное положение заимодавцев сказывалось лишь на удорожании кредита, поскольку он предоставлялся под 50% и более, доходя порою до 120 % годовых. Типично феодальным способом обеспечения возврата долга была отработка его должником. Отработка «головой до искупа» закреплялась Соборным уложением 1649 г. Правда закон установил эквивалент трудовой отработки и денежной суммы. Норма отработки составляла 5 руб. за год работы взрослого мужчины, 2,5 руб. – за год работы женщины и 2 руб. – за ребёнка. Исковая же давность по ссуде была довольно длительной – 15 лет. Но наказаниям за долги не могли подвергаться бояре и дворяне, которые брали ссуды под залог своего имущества. Согласно Соборному уложению феодалам разрешалось закладывать вотчины и поместья, но без крестьян. Впрочем, с 1685 г. в залог могло уже приниматься любое имущество, включая крепостных.

Отличительной особенностью складывания банковского дела в России, было в том, что у нас банковские учреждения изначально создавались и функционировали в качестве казенных, т. е. государственных, правительственных учреждений. А это означало, что частный капитал и частная инициатива в банковском деле долгое время не могли найти своего применения. Вплоть до отмены крепостного права в России отсутствовала предпринимательская форма банковского кредита, а сама банкирская профессия существовала преимущественно в архаичной и всеми презираемой форме простого ростовщичества. Торговля велась главным образом за наличные. По купеческой этике дореформенной России само обращение за кредитом считалось малопристойным и даже предосудительным делом. Что же касается промышленности, то она «насаждалась» и субсидировалась государством.

Образование всероссийского товарного рынка, развитие товарно-денежных отношений, бурный рост промышленности, расширение масштабов внешней и внутренней торговли после преобразований Петра I настоятельно требовали развития сферы коммерческого кредита. Специфика зарождения банковского дела в России заключается в том, что банки появлялись не на основе частного капитала, как то имело место быть в Европе, а исключительно благодаря государственному администрированию. Как самостоятельный тип кредитного учреждения, банки в России появляются в середине XVIII в., но на протяжении первых десятилетий своего существования имели сугубо казённый характер. В условиях натурального помещичьего хозяйства кредит в России был монополизирован ростовщиками, алчность которых не знала пределов. Так, если в европейских странах в начале XVIII в. ростовщическая ставка в 25 % годовых считалась «грабительской», то российские ростовщики давали деньги взаймы под 40-50, а нередко и 75 % годовых. Но, именно наглость отечественных ростовщиков понудила русское правительство задуматься о необходимости формирования кредитных учреждений и банковской системы в целом. Так, 28 февраля 1733 г. появился Указ императрицы Анны Ивановны – первый в истории России законодательный акт, положивший начало формированию в стране банковской системы.

Констатируя «совершенное отсутствие кредитных учреждений и огромное вследствие этого лихоимство ростовщиков», указ предписывал открыть в Санкт-Петербурге Монетную контору (канцелярию) с правом выдачи ссуд из расчета 8 % годовых под залог золота и серебра в размере 3/4 стоимости по указанной цене. Масштаб кредитных операций Монетной конторы был незначительным, но начало новому делу в хозяйственной жизни страны было положено, и это главное.

Более успешной оказалась попытка императрицы Елизаветы Петровны организовать ломбардный и ипотечный кредиты для дворянства. Следует отметить, что на протяжении всего XVIII в. и первой половины XIX в. политика русского правительства в банковской сфере носила ярко выраженный сословный (или, как писали до недавнего времени, – социально-классовый) характер, а именно: она была направлена на всемерную экономическую поддержку господствующего класса, на удовлетворение дворянско-помещичьих нужд. Об этом свидетельствуют даже названия банковских учреждений.

Особое место занимал институт придворных банкиров. Как правило, это были представители иностранного капитала, приближенные к царствующей особе и пользующиеся её особым доверием. Главными функциями, которые выполняли придворные банкиры, были: производить расчёты правительства и изыскивать кредиты за рубежом для государственной казны. Павел I попытался придать деятельности таких финансистов более официальный характер. По его повелению была образована Контора придворных банкиров и комиссионеров, которая осуществляла доставку денег, полученных от европейских кредиторов, в Россию, осуществлять заграничные закупки оружия для русской армии. После создания в самом начале XIX в. министерства финансов Контора придворных банкиров прекратила свою деятельность.

Так, Указом Елизаветы Петровны от 13 мая 1754 г. в Санкт-Петербурге и Москве были учреждены Заемные для дворянства (или просто – Дворянские) банки, которые выдавали «впадавшим в издержание» дворянам-помещикам ссуды до 10 тыс. руб. из расчета 8 % годовых под залог золота, недвижимых имений, сел и деревень с крепостными крестьянами – по 10 руб. за «душу» (с 1776 г. – по 20 руб.). Впасть в «издержание» можно было по разным причинам: из-за неурожая, эпидемий, падежа скота, пожара и др., а нередко - из-за мотовства, проигрыша в карты и т. д., но дворяне-помещики всегда могли быть уверены: родное для них правительство не даст им пасть окончательно, для этого и были образованы Заемные дворянские банки. Действие этих банков распространялось сначала на великорусские губернии, с 1766 г. – на Остзейский (Прибалтийский) край, с 1776 г. – на Западный край (Белоруссия), с 1783 г. – на Малороссию (Украина).

Расчет правительства на получение 8 % годовых с тех сумм, которые выдавались дворянам в ссуды, не оправдался. Помещики не только не платили проценты, но в большинстве случаев не возвращали и ссуды, бесконечно переписывая сроки их возврата. Зато помещики преуспевали в другом – в многочисленных перезакладах своих имений, деревень, крепостных и прочей «крещеной собственности». Между тем правительство весьма снисходительно взирало на финансовые шалости представителей «державной основы» и не предпринимало ни малейших попыток пресечь их. В царствование Елизаветы Петровны неизвестно ни одного случая применения к дворянам-помещикам такой узаконенной меры, как продажа просроченных залогов с открытых торгов. И лишь экспансивный Петр III, унаследовавший престол после Елизаветы Петровны, решил покончить с порочной практикой финансовых поблажек дворянству. 26 июня 1762 г. он утвердил указ, предписывающий впредь помещикам ссуд не выдавать, а выданные ссуды незамедлительно истребовать. Что и говорить, это был решительный шаг со стороны молодого императора, которым он, видно, крепко наступил на дворянскую мозоль. Через два дня, 28 июня 1762 г., грянул очередной дворцовый переворот, и Петр III оказался в могиле, а на российский престол взошла его супруга, вписавшая не худшие страницы в историю России – Екатерина II. В годы царствования Екатерины II общая направленность банковской политики русского правительства не претерпела принципиальных перемен; по-прежнему ее генеральной целью являлось укрепление дворянского сословия путем всемерного удовлетворения его экономических и, прежде всего, финансовых интересов. В 1785 г. Дворянские банки, исчерпав свои ресурсы, были закрыты, но уже в следующем году императорским Манифестом от 23 июня 1786 г. был образован Государственный заемный банк, который выдавал дворянам кредиты под залог имений из расчета 8 % годовых с погашением в течение 20 лет. Таким образом, вместо прежних краткосрочных (1-3 года) кредитов, предоставляемых Дворянскими банками, дворяне наконец-то получили столь желанный долгосрочный кредит.

Недаром 34-летнее правление Екатерины II получило в дворянской литературе наименование «золотого века». Те же сословные задачи был призван решать и воссозданный в 1797 г. Дворянский банк. Отмечая казенный (т. е. государственный) характер формирующейся в XVIII в. российской банковской системы, ее зауженную сословную направленность, а, следовательно, обусловленные этим ограниченные возможности в развитии производительных сил страны, остановимся на тех мероприятиях русского правительства в совершенствовании банковского дела, которые создавали определенные предпосылки для расширения поля предпринимательской деятельности в России, в том числе в банковской сфере.

Первым во времени в этом ряду мероприятием явилось создание в 1754г. (одновременно с Дворянскими) Купеческого банка. Этот банк был предназначен обслуживать российских купцов, торговавших в «петербургском порте», как говорилось в указе Елизаветы Петровны. Несмотря на кратковременное существование этого банковского учреждения, следует отметить его особое место в истории банковского предпринимательства в России как первого банка, осуществлявшего коммерческий, т. е. торгово-предпринимательский кредит.

Купеческий банк выдавал ссуды из 6 % годовых русским купцам под залог товаров в размере 3/4 стоимости сроком на 1-6 месяцев. С 1764 г. банк получил право выдавать ссуды купцам без залога товаров – под поручительство магистратов и ратуш, а впоследствии и под векселя. Подчиненный Коммерц-коллегии, Купеческий банк с первых своих шагов превратился в объект всевозможных финансовых манипуляций для лихоимной чиновничьей рати. Не случайно в Купеческом банке обороты находились в полнейшем беспорядке, из-за чего он часто лишался права самостоятельных операций. Вмешательство «заангажированных» чиновников в текущие дела Купеческого банка беспрерывно множило число случаев, когда кредиты выдавались без наведения необходимых справок о платежеспособности заемщиков. Бесконечные отсрочки по платежам сплошь и рядом превращали краткосрочные ссуды в долгосрочные. На деле оказывалось, что по большей части банковские ссуды оставались в руках первых заемщиков.

Первый опыт организации коммерческого кредита в России оказался малоуспешным, и Купеческий банк в 1782 г. был упразднен. С досадой и горечью в указе Петра III отмечалось, что названные выше «банки имели служить для вспоможения всему обществу, но Нам известно, что следствие весьма мало способствовало намерению, и банковские деньги оставались по большей части в одних руках, в кои розданы с самого начала; сего ради повелеваем: в розданных в заем деньгах больше отсрочек не делать и все оные неотложно собрать».

Более удачным, если не сказать выдающимся, мероприятием русского правительства в финансовой сфере следует признать принятые по указу Елизаветы Петровны от 6 ноября 1757 г. «меры вексельного производства». Говоря иначе, в российском банковском деле утверждались переводные операции, прообраз будущего трансферта и текущих счетов. Для России с обращением внутри ее тяжеловесных медных денег эти «меры» имели особо важное значение, так как значительно облегчали оборачиваемость торговых капиталов и организацию коммерческого кредита. Данное начинание русского правительства, осуществленное по идее графа П. И. Шувалова, вдохнуло как бы свежую струю в архаичную и неуклюжую медно-денежную систему России. О ее неуклюжести может свидетельствовать такой пример: царскую награду в 2000 руб. за свою оду «На день восшествия на престол Елизаветы Петровны» (1747 г.) М. В. Ломоносов доставлял с Монетного двора на двух (по некоторым описаниям – на четырех) подводах. И не мудрено, если учесть, что пятак того времени весил 52 грамма.

С 1757 г. намеченные в елизаветинском указе «меры» стали претворяться в жизнь. Они состояли в том, что «купцам, имеющим торговые дела в Санкт-Петербурге», разрешалось осуществлять вексельные переводы посредством могущественного в те годы государственного учреждения – Соляной конторы.

Механизм данной экономической инновации заключался в следующем: между магистратами 50 крупнейших городов России было распределено 2 млн. медных денег для обращения по переводам, при этом деньги выдавались под 8-месячные векселя с платежом 0,5 % в месяц.

Редчайшей для российской экономической истории успех данного начинания превзошел все мыслимые ожидания, и уже в следующем 1758 г. по инициативе того же деятельного Петра Ивановича Шувалова в обеих столицах империи были учреждены «Банковские конторы вексельного производства для обращения медных денег», которые именовались «Медными банками». Их деятельность значительно оживила предпринимательскую деятельность в стране, правда, пока лишь преимущественно в торговой сфере.

Заметная подвижка в развитии коммерческого кредита произошла в годы царствования Екатерины П. Так, 21 июня 1764 г. она подписала указ о создании двух Коммерческих банков – в Санкт-Петербурге (для укрепления торговых связей с европейскими странами) и в Астрахани (для связей с азиатскими партнерами). Учитывая малоуспешный опыт Купеческого банка в развитии коммерческого кредита, в новом указе вводился ряд ограничений на финансовые операции Коммерческих банков. Предписывалось в частности с большой осторожностью относиться к поручительским свидетельствам магистратов и ратуш, а также «дворян в поруки по купцам ни под каким видом не брать». Кроме того, указ категорически предписывал «отсрочек в платеже денег никаких не давать».

К сожалению, новая попытка организации коммерческого кредита в России завершилась ничем. Несмотря на очевидное покровительство властной императрицы и поддержку русского правительства, феодальная экономическая система России отторгала чуждые ей учреждения рыночной экономики, какими задумывались Коммерческие банки. Задумывались, но не стали. Казенное начало без труда подавило и свело на нет предпринимательский дух этих учреждений, лишенных какой бы то ни было самостоятельности. Так, к примеру, Астраханский Коммерческий банк находился в ведении местного губернатора, который самолично подбирал надежную клиентуру. Не успев развернуться, в 1767 г. банк сгорел во время очередного пожара, а на его месте было открыто богоугодное заведение. Ненамного счастливее оказалась судьба Петербургского Коммерческого банка. Уже в 1770 г., распылив основной и резервный капиталы по ссудам «нужным людям», банк прекратил выдачу кредитов, т. е. перестал функционировать по заданному назначению, а в 1782 г. был окончательно закрыт.

Как уже отмечалось выше, правительство Екатерины II главное внимание уделяло устройству земельного и ломбардного кредитов, обслуживавших дворянские интересы, и явно недостаточно пеклось о развитии коммерческого кредита. Та же тенденция в развитии банковского дела сохраняется и в период царствования Павла I, хотя именно в эти годы произошел серьезный сдвиг в постановке коммерческого кредита. Так, в 1797 г. в пяти городах страны (Санкт-Петербург, Москва, Архангельск, Таганрог, Феодосия) как филиалы Ассигнационного банка учреждаются эсконтные (учетные) конторы, задачей которых являлось развитие коммерческого кредита, выдача ссуд под товары и страховое обеспечение торговой предпринимательской деятельности (принятие под залог товаров). Однако, как это часто случалось в России, благие намерения превзошли возможности крепостной экономики. В связи с ничтожным развитием вексельного оборота и ограниченностью свободных средств потенциал эсконтных контор остался невостребованным, и в 1806 г. они прекратили свое существование. В неразвитой кредитной системе России образовалась брешь, которая была в известной мере заполнена лишь в 1818 г., когда был открыт Государственный Коммерческий банк, который действовал до 1860 г., когда был учрежден Государственный банк России.

Основанный в годы либерального правления Александра I Государственный Коммерческий банк открыл с 1818 г. по 1821 г. шесть филиалов в разных городах страны, а затем через много лет – с 1838 г. по 1852 г. – еще шесть, но четыре из них были закрыты «за ненадобностью». Купечество поначалу довольно охотно стало делать вклады в него, так если первоначально банк вёл активные операции за счёт средств, предоставляемых казной, то уже вскоре основой деятельности стали частные вклады. Негативным было то, что из-за излишне формализованной и бюрократической организации дела Коммерческий банк не смог с выгодой размещать свои средства на рынке, передавая большую часть пассивов Государственному заёмному банку, чтобы иметь с них доход в виде процентов. В результате означенные капиталы фактически изымались из оборота и шли на финансирование правительственных расходов.

Учреждением, призванным регулировать денежное обращение, стал основанный в 1769 г. Банк для вымена государственных ассигнаций. Его предназначением было содействие выпуску в обращение бумажных ассигнаций. Конторы-представительства банка открылись его в Петербурге, Москве и других значимых центрах империи. В 1786 г. последовала реорганизация в Государственный ассигнационный банк, занимавшийся обменом старых купюр на новые. Постоянное падение бумажного рубля по отношению к серебряному, в конце концов вынудили правительство пойти на осуществление в 1840-х гг. денежной реформы, в ходе которой ассигнации были заменены кредитными билетами с фиксированным серебряным курсом. По этой причине Ассигнационный банк ликвидирован в 1843 г.

Вдохновляясь идеями европейского Просвещения об общественной благотворительности в 1772 г. при Воспитательных домах в Москве и Петербурге создали Сохранные казны. По сути Сохранные казны представляли собой разновидность государственной ссудосберегательной кассы. Они принимали вклады под 5 % годовых от учреждений и обществ размером не менее 100 руб., а от частных лиц – не менее 25 руб. Единоразовый взнос был определён в 10 руб., довольно большая по тем временам сумма. Ссуды выдавались под залог заселённых имений и под каменные дома на срок от 1 до 5 лет под 6 % годовых. Такие же кредитные операции осуществляли губернские приказы общественного призрения. Процент от ссуд шёл на содержание Воспитательных домов. В целом Сохранные казны ориентировались только на зажиточную верхушку столичного общества.

Так же в 1772 г. создали ещё один вид банковских учреждений для малоимущих слоёв населения Ссудную и Вдовью казны. Ссудная казна преимущественно осуществляла ломбардные операции, поскольку выдавала ссуды «под ручные заклады» - прежде всего под драгоценности и платье. Вдовья казна обеспечивала своеобразное страхование жизни. Она предоставляла пособия вдовам и прочим домочадца по следующей схеме: мужья при своей жизни вносили некую сумму, а после смерти их вдовы получали пенсию, соразмерно величине вклада.

Развивающийся в городах капиталистический уклад породил потребность иметь не только банковские учреждения, обслуживающие торгово-промышленную клиентуру, но и такие, которые работали бы с мелкими сбережениями простых вкладчиков. В начале 1840-х гг. в России появляются сберегательные кассы. Особенностью явилось то, что в отличие от Европы инициатором их создания стало правительство. Формально сберкассы были учреждениями бессословными и не знали ограничений по полу, возрасту или состоянию вкладчика. От коммерческих банков была заимствована форма вкладной операции с выплатой процентов по вкладу. Таким образом, сберкасса становилось как бы «копилкой» для бедных. За один раз принимались вклады от 50 коп. до 10 руб. под более низкий в сравнении с банками процент – 3-4 % годовых. Общий объём вклада не должен был превышать 300 руб. серебром (позднее повышен до 1000 руб.). Данный лимит препятствовал превращению сберегательных учреждений в депозитные банки.

В целом, следует признать, что в XVIII – первой половине XIX вв. царское правительство для своих нужд создавало узкоориентированные банки для решения той или иной отдельной задачи. Такие банки трудно назвать специализированными, потому что налицо был явно выраженный сословный характер их деятельности. Одной из главнейших задач учреждаемых банков была борьба с ростовщичеством, попытка наложить запрет на ссуды без их участия между частными лицами. Но покончить с ростовщичеством не удалось, а казённому кредиту часто сопутствовала коррупция. Более того, банки в России в этот период не могли служить нормальными инструментами для накопления капитала, как это имело место быть в Европе, т. к. использовались государством, являвшимся монополистом в кредитно-финансовой сфере, не для развития промышленности и торговли, а следовательно для оздоровления экономики и перевода её на буржуазные рельсы, но для поддержания на плаву разоряющегося дворянства. Однако нельзя отрицать того, что несмотря на сословный характер банков и многочисленные ограничения, они способствовали развитию торговых операций, буржуазных отношений и денежного обращения.

Таким образом, к началу великих реформ государственная кредитная система состояла из одного банка с восемью отделениями в провинции. Отсюда видно, что при Александре I, и особенно при Николае 1 государственный кредит в России развивался слабо. Занимавший с 1823 г. по 1844 г. пост министра финансов граф Е. Ф. Канкрин отрицал необходимость государственного кредита, исповедуя принцип: "Торгуй за наличный капитал!". Что же касается частной, т. е. предпринимательской кредитной деятельности, то она не только не поощрялась Канкриным, но решительно пресекалась. В сохранившихся конспектах его лекций по русским финансам, которые министр читал царевичу Александру (будущему царю-реформатору), содержатся наставления о том, что частные банки чрезвычайно «опасны», ибо «контроль за ними труден или неудобовозможен», поэтому «банки сего рода вовсе не должны быть допускаемы и только те терпимы, кои состоят в ближайшей связи с правительством и под точным контролем оного».

К концу 1850-х гг. вся государственная банковская система пребывала в глубоком кризисе. Она полностью не соответствовала социально-экономическому развитию страны и никоим образом не могла удовлетворять потребности растущего капитализма. Одновременно правительство нуждалось в более чётком контроле за финансовой системой. По этим причинам в 1860 г. все прежние казённые банки – Заёмный, Коммерческий, приказы общественного призрения – были ликвидированы. Взамен них создали единый Государственный банк, который через свои отделения на местах должен был осуществлять общее руководство банковским делом, надзирать за денежным обращением, производить преимущественное кредитование торгово-промышленных предприятий.

Новый этап в развитии банковского предпринимательства в России начинается со второй половины 50-х гг., когда на российский престол взошел Александр II, провозгласивший с самого начала своего царствования курс на коренное переустройство социально-экономического облика страны. В России начиналась эпоха Великих реформ (крестьянская, судебная, военная, земская и др.), сопровождавшаяся переходом ее экономики на капиталистическую, т. е. рыночную, модель развития, при которой центральная роль в хозяйственной системе отводилась банкам. 31 мая 1860 г. был открыт Государственный банк России. Вплоть до 1917 г. Госбанк являлся ядром финансовой системы страны, выполняя функции и центрального банка России, и ведущего коммерческого банка. Государственный банк служил проводником экономической политики российского правительства, финансировал разнообразные государственные программы, осуществлял регулирование денежного обращения и общего состояния финансово-кредитной системы страны. Госбанк получил право производить учет векселей и других срочных бумаг, покупку и продажу золота и серебра, получение платежей за счет доверителей, прием вкладов на хранение на текущий счет и на обращение из процентов, осуществлять кассовое обслуживание крупнейших компаний и т. д.

С начала же 1880-х гг. существенно расширяется сеть местных городских банков, обществ взаимного кредита, сберегательных касс, ориентированных на широкие слои населения, не обязательно ведущие предпринимательскую деятельность. В это десятилетие в России существовало более 100 обществ взаимного кредита и 280 городских банков. Резко увеличилось число сберегательных касс, которых в XIX в. насчитывалось 4,5 тысячи, а общая сумма вкладов превысила 660 млн руб.

В 1865 г. рождается кредитная кооперация и ссудосберегающие товарищества. Данные структуры через Государственный банк пользовались поддержкой правительства. Они также были также освобождены от гербового сбора, а проценты по вкладам – от сбора с доходов от денежных капиталов. Оборотные средства данных заведений составлялись паевыми взносами их членов, вносимых по частям и обычно не превышавшими 50 руб. Ссуды выдавались желающим как под поручительство, так и без него, но в размере не более чем пятикратном от суммы пая. В конечном итоге кредитная кооперация создала свою собственную банковскую структуру - Московский Народный банк. Впрочем, кредитная кооперация в своём бытовании столкнулась с серьёзной проблемой. Основными условиями распространения кредитной кооперации являются сравнительно высокий уровень развития товарно-денежных отношений и тесная связь с рынком. Но во многом натуральный характер крестьянского хозяйства мешал этому. В начале ХХ в. налицо было недостаточное развитие менового и капиталистического хозяйства в деревне. Крестьяне смотрели на кредитные кооперативы до определённого времени как на благотворительные учреждения, которые должны делить имеющиеся деньги между всеми членами поровну.

Коренные изменения произошли в банковской системе России после Октябрьской революции 1917 г. Вскоре после взятия власти в свои руки большевики провели национализацию Государственного банка и всех без исключения частных банков, фактически конфисковав их капиталы. В обстановке развала прежних экономических отношений, военных действий Гражданской войны очень многие банковские отделения и конторы либо были закрыты, либо самоликвидировались. После национализации Госбанк получил название «Народного банка», но он не выступал уже регулятором денежного обращения в стране, а служил проводником узкопартийных взглядов большевиков, направленных на упразднение товарно-рыночных отношений. Фактически «Народный банк» стал квази-финансовым учреждением. Население полностью утратило к нему доверие и, хотя на руках у людей накапливались громадные суммы обесцениваемых инфляцией денег, явочным путём отказывалось от его услуг. Поскольку коммунистическая доктрина и реальная экономическая политика «военного коммунизма» исходили из предпосылок натурализации народного хозяйства и свёртывания денежного обращения, то это привело к прекращению деятельности Народного банка РСФСР и его ликвидации в 1920 г.

Переход к новой экономической политике, допущение опять рыночных отношений и денег как одного из рычагов регулирования экономики заставили вновь возродить в 1921 г. Государственный банк РСФСР, реорганизованный в 1923 г. в Государственный банк СССР. Однако выяснилось, что в связи с увеличением количества хозяйствующих субъектов Госбанк в одиночку не в силах справиться с кредитными потребностями страны. Поэтому в 1922 г. был учреждён Банк потребительской кооперации в форме паевого кооперативного товарищества. В 1923 г. его преобразовали во Всероссийский кооперативный банк (Всекобанк). Вскоре были организованы Российский торгово-промышленный банк и Электробанк. В 1924 г. их объединили в акционерный Банк долгосрочного кредитования промышленности и электрохозяйства СССР (Промбанк).

Помимо центральных в период нэпа также функционировали общества взаимного кредита и ряд региональных универсальных коммерческих банков: Дальне-Восточный акционерный банк, Среднеазиатский коммерческий банк, Северо-Кавказский банк и др. Такие банки являлись частично акционерными заведениями, частично частными или иногда со смешанным частным и государственным капиталом.

В 1922 г. для рядового населения заново восстановили сберегательные кассы. На протяжении 1925-1926 гг. сложилась общенациональная система коммунальных банков во главе Центральным банком коммунального хозяйства и жилищного строительства.

Курс на свёртывание нэпа ознаменовался в кредитно-финансовой сфере принятием в 1927 г. Постановления ЦИК и Совнаркома СССР «О принципах построения кредитной системы». После него в банковском деле опять начинает господствовать государственный монополизм, а в начале 1930-х гг. произошло новое огосударствление всей банковской системы. Были ликвидированы взаимное кредитование предприятий и их косвенное кредитование посредством векселей, введено прямое банковское кредитование, связанное с централизованным директивным планированием. Фактически все крупные операции по кредитованию были сосредоточены в Госбанке, объединившем тем самым все рычаги банковского регулирования. После принудительной реорганизации в стране только четыре крупных ведущих специализированных банка: Промбанк, Сельхозбанк, Всекобанк и Цекобанк (позднее Торгбанк). Эта система, знаменовавшая переход к административно-командной экономике, с небольшими изменениями просуществовала вплоть до распада СССР.

В последующий советский период основой государственных кредитов и финансов являлись Государственный банк СССР, Всесоюзный банк финансирования капиталовложений (Стройбанк), Банк для внешней торговли СССР (Внешторгбанк). Главными принципами их деятельности были следующие: планово-целевой характер кредита, его материальная обеспеченность, срочность, возвратность, платность услуг.

Во время перестройки банковская система СССР подвергалась некоторой реорганизации в 1987 г. Теперь она включала в себя следующие единицы: Госбанк, Внешэкономбанк, Промстройбанк, Агропромышленный банк, Жилсоцбанк, Сбербанк (Банк трудовых сбережений и кредитования населения). Все банки имели узкоспециализированную направленность. Непосредственно с населением осуществлял операции только Сберегательный банк, который обеспечивал сберегательное дело, безналичные расчёты и прочее обслуживание населения, вёл операции с государственными займами, занимался кредитованием потребительских нужд граждан.

4.2. Развитие частных банков и банкирские дома

Таким образом, начиная с учреждения в 1733 г. первого банка в России (Монетной конторы) и на протяжении 130 лет, жестко централизованная система кредитных учреждений страны обслуживала главным образом интересы казны и господствующего дворянского сословия, закрепостив не только труд, но и капиталы. Но было бы неверным считать, что частная инициатива в банковской сфере в России не имела никакого места. Политика казенной опеки и ограничение свободы предпринимательства в банковской сфере исключали любые возможности частного банкирского промысла. И тем более удивительно, что попытки такого рода предпринимались неоднократно, начиная со второй половины XVIII в. Известен, к примеру, факт, что в годы царствования Екатерины II, а именно в 1788 г., в Вологде был учрежден первый в России частный банк, кредитовавший торговые начинания.

В царствование Екатерины II крупнейшим и наиболее известным придворным банкиром был голландский подданный Иван (Иоганн) Фредерике, основавший в Санкт-Петербурге частный банкирский дом «Велден, Векстер и Фредерике». Именно Фредерике помог Екатерине II получить в 1769 г. крупный заем (50 млн руб.) у амстердамских банкиров. Под поручительство Фредерикса русскому правительству удалось также получить крупные займы в других странах Европы. После смерти Фредерикса крупнейшим придворным банкиром стал английский коммивояжер Ричард Сутерланд. Он не только кредитовал все возраставшие потребности русского правительства, но и охотно субсидировал нужды придворной знати, а также купцов-экспортерщиков, за что в 1788 г. был удостоен баронского титула. В баронское звание Павлом I были возведены придворные банкиры Воут, Велио, Раль, а в последующие годы – Юнкер, Амбургер, Ливио, Бетлинг и др. Самой знаменитой династией, придворных банкиров были братья Штиглицы, особенно сын одного из них, Людвига, – Александр, который впоследствии возглавил Государственный банк России. Институт придворных банкиров, заняв прочное место на высших этажах кредитной системы России, просуществовал вплоть до великих реформ 60-х гг. XIX в.

В 40-е – первой половине 50-х гг. XIX в. в Министерство финансов от русских предпринимателей и чиновников, а также от иностранцев поступали многочисленные заявки на открытие частных банковских учреждений, однако большинство из них было отклонено. Опасаясь конкуренции, государство цепко и бдительно оберегало свою монополию в кредитном деле.

Ситуация радикально изменилась в ходе и после Великих реформ. Вслед за учреждением Госбанка в стране стали возникать частные кредитные учреждения двух видов: в форме общественных заемщиков, связанных круговой ответственностью и в акционерной форме.

Первым частным кредитным учреждением, основанным на взаимности, стало Санкт-Петербургское городское кредитное общество, которое начало деятельность в 1863 г. Оно специализировалось главным образом на одной операции – выдаче ссуд под залог городской недвижимости, поэтому его неправомерно именовать банком.

Банкирские дома – частные кредитные учреждения, не имеющие утвержденных правительством уставов, принадлежащие отдельным банкирам или группе банкиров (партнёров), объединённых в товарищества с неограниченной ответственностью. Нередко партнерство является формальным, т. к. в нём участвуют лишь члены семьи, родственники или служащие банкира.

В России появление банкирских домов было связано с деятельностью придворных банкиров - выходцев из немецкой или французской иммиграции, операциями иностранных банкирских домов в России (Baring Brothers, Rotschilds), а также, позднее, с появлением собственных купцов-банкиров с появлением собственных купцов – банкиров с последующим преобразованием их предприятий в банкирские конторы.

Учредив Госбанк, русское правительство на протяжении нескольких лет главную ставку в деле удовлетворения бурно возрастающих потребностей в капиталистическом кредите делало на учреждения частно-семейного типа, основанные на принципе круговой поруки и ответственности. Оно по-прежнему с настороженностью и недоверием относилось к акционерным формам банковского предпринимательства, небезосновательно полагая, что акционерные общества, являясь незаменимым средством концентрации громадных капиталов, в то же время таят в себе массу соблазнов для нечистых на руку махинаторов. Правительство больше доверяло частным банкирским фирмам, поэтому во второй половине XIX в. бурно расцвел такой вид банкирского промысла, как банкирские дома (банкирские конторы, торговые дома), которые до конца XIX в. играли весьма значительную роль в финансовой и экономической жизни России. А такие владельцы банкирских фирм, как Майер, Кайгер, Вогау, Гинцбурги и др., не только «делали погоду» на финансовом рынке, но и в значительной мере оказывали воздействие на экономическую политику в целом.

Признанными центрами частного банкирского промысла в России были обе столицы, а также Варшава, Вильно, Бердичев, Рига и, конечно же, Одесса, которая со времени своего основания (1795 г.) и вплоть до Великих реформ «служила денежным и кредитным рынком для всех черноморских и азовских портов, а частью и для Москвы». Одесские банкиры Ф. Родонакки, Д. Рафалович, И. Эфрус нередко сравнивались с Ротшильдом, Блейхредером и другими финансовыми воротилами Европы. Широкую известность в деловых кругах страны получили провинциальные банкирские заведения «Братья Джангаровы», «Захарий Жданов», «Т. Лесин» и др.

В период формирования модернизированной финансово-кредитной системы России – а это были 60-70-е гг. XIX столетия – именно банкирские дома и конторы играли ведущую роль в финансовой жизни России, в определении биржевой конъюнктуры, контролировании денежного рынка, железнодорожном строительстве, в создании акционерных коммерческих, земельных, ипотечных банков.

Первый в России акционерный коммерческий банк был основан в Санкт-Петербурге 14 июля 1864 г. (приступил к операциям 1 ноября 1864 г.), и назывался он - Петербургский Частный Коммерческий Банк. Инициатором его учреждения и первым директором был председатель Петербургского биржевого комитета Е. Е. Брандт, в числе учредителей – Г. Елисеев и Р. Клеменц, а «крестным отцом» – управляющий Госбанком А. Л. Штиглиц, который оказал всемерную поддержку акционерному начинанию. Это благодаря Штиглицу Петербургского Частного еще до его официального открытия была сформирована разветвленная корреспондентская сеть из банкирских домов Берлина, Лондона, Вены, Парижа, Амстердама.

Основной капитал банка исчислялся 2 млн руб. (8 тыс. акций по 250 руб.), его актив состоял преимущественно из учетно-ссудных операций, а расчеты с клиентами производились чеками. Первый год существования Частного Коммерческого банка принес 251 тыс. прибыли, в 1866 г. этот показатель составил 500 тыс., в 1867 – 592 тыс.; дивиденды акционерам выплачивались в размере 8,6, 10,2, 11,4 %.

Несомненный успех первого в России акционерного банка означал, что казенная монополия в банковском деле, не способная удовлетворить потребности развивающегося народного хозяйства, стала рушиться и пришла пора уступить место банковским детищам российского третьего сословия, среди которых первую скрипку призваны были сыграть акционерные банки.

Через год, в 1865 г., был учрежден Московский Купеческий банк, главной задачей которого являлось кредитование торговых оборотов. Торгово-промышленный мир Москвы с энтузиазмом включился в создание «своего» кредитного учреждения. Среди его учредителей – известнейшие к тому времени московские предприниматели: Н. П. Сущев, Т. С. Морозов, П. М. Третьяков, С. П. Малютин, И. А. Лямин, В. А. Кокорев, И. Ф. Мамонтов, М. А. Горбов. Наряду с москвичами вкладчиками нового банка стали известные петербургские банкиры А. Л. Штиглиц и И. Ф.Утин, варшавские банкирские дома, а в числе пайщиков – писатели, артисты, ученые, в том числе известные экономисты и идеологи предпринимательских сословий - профессора Московского университета И. К. Бабст, Ф. В. Чижов, П. С. Гольцев. Пайщиками Московского Купеческого банка стали также крупные столичные чиновники, в том числе министр финансов Е. И. Ламанский.

Идея учреждения данного банка возникла в начале 60-х гг., т. е. задолго до создания Петербургского Частного, однако к ней насмешливо и враждебно отнеслись «московские немцы», утверждая, что российским предпринимателям банкирское дело не по плечу. Между тем Купеческий банк уже с первых шагов своей деятельности добился поразительных успехов. Начав с основным капиталом около 2 млн руб., он уже через два года довел его до 5 млн, стянув к себе 30 млн руб. «чужого» капитала; дивиденды акционеров составили (по годам) 12 и 17,08 %.

Решающим этапом в становлении акционерных коммерческих банков стали 90-е гг. – поистине «золотое десятилетие» в истории экономического развития России. Их капиталы, все пассивы выросли почти вдвое, учеты векселей, кредиты под товары и векселя возросли почти в два с половиной раза. Обеспечивая кредитование быстро увеличивающегося товарооборота, акционерные банки с середины 90-х гг. все активнее устремляли свою деятельность в финансирование промышленных предпринимательских начинаний. Процесс сращивания финансового и промышленного капиталов, несколько затормозившийся в период кризиса 1899-1903 гг., получил затем стремительное ускорение, что привело к формированию в России мощных финансово-промышленных групп, монополизировавших развитие целых направлений и даже отраслей промышленности.

Первоначально в пореформенное время российское законодательство запрещало прямую деятельность иностранных банков на территории Российской империи. Исключение было сделано только одному из крупнейших французских банков – Credit Lyonnais. Это заставляло иностранных банкиров искать обходные пути для проникновения на русский финансовый рынок. В 1880-е годы разворачивается тесное сотрудничество и учреждение консорциумов российских, преимущественно петербургских, банков с европейскими банками в операциях по выпуску облигаций внешних займов железнодорожных обществ, обеспечения государственных займов. Но русские банки играли в этих консорциумах преимущественно второстепенную роль посредников.

Процессы концентрации и монополизации в самом начале ХХ в. не обошли стороной банковскую сферу. Концентрацию финансового рынка во многом России ускорил экономический кризис и депрессия 1900-1908 гг. Аналогичные процессы в промышленности также вынуждала действовать в этом ключе. Конкурентная борьба толкала банки пойти по пути объединения и заключения разного рода соглашений о совместных действиях на рынке банковских услуг, т. е. образовывать банковские консорциумы. Порою происходило слияние нескольких банков в один. Так в 1910 г. Северный банк объединился с Русско-Китайским, в результате чего возник крупнейший в империи Русско-Азиатский банк. Другими крупными банками являлись Петербургский, Международный, Азовско-Донской, Русский для внешней торговли, Русский-Торгово-Промышленный, Сибирский Торговый и Соединённый банк. Усилилось присутствие иностранного капитала в российских банках, который нередко брал их под свой контроль. Это видно из того, что к 1914 г. в составе основного капитала 18 лидирующих банков России 42,6 % принадлежало зарубежному капиталу, а именно: Германии – 17,7 %, Франции – 21,9 %, Англии – 3 %. В ряде банков иностранный капитал безусловно преобладал. Русско-Азиатский состоял на 72 % иностранного капитала (из них французского – 60 %); Сибирский – соответственно 60 и 40 %; Рижский коммерческий имел 50 % немецкого капитала, Московский частный – 56 % французского капитала.

С началом нового экономического подъёма перед Первой мировой войной банковские структуры не ограничивались уже сугубо финансовой областью, а стали контролировать целые отрасли промышленности. Достаточно сказать, что под контролем 12 банков находилось 50 % металлургии, 60 % добычи угля, 80 % электротехнической промышленности.

Наметилось даже два типа банкиров, главным образом столичных, различающихся по направленности интересов и методов деятельности. В Москве основном типом финансового деятеля был торговец или промышленник, который взялся за банкирское ремесло в интересах обеспечения торгово-промышленного оборота своих предприятий. Среди петербургских банковских деятелей преобладали профессионалы, связанные с фондовой биржей, правительственными канцеляриями и европейскими финансовыми партнёрами. Петербургские банкиры в основном играли акциями на бирже, в то время как московские – не просто занимались эмиссией акций, но и патронировали фабрично-заводскую промышленность.

К началу переломного для нашей страны 1917 г. в России действовало 52 акционерных коммерческих банка, из них 15 – в Санкт-Петербурге, 7 – в Москве и 30 – в провинции. В России сформировался немногочисленный, но высокопрофессиональный слой финансовой буржуазии, которая играла доминирующую роль в экономическом развитии страны.

С началом Первой мировой войны был расширен правительственный надзор за выдачей банками коммерческого кредита.

Итак, в то время, когда в развитых странах Запада частные коммерческие банки заняли доминирующее положение в экономике, кредитная система России продолжала функционировать как государственное учреждение под неусыпным контролем со стороны правительства.

В постсоветской России произошёл возврат к принципам дореволюционной двухуровневой банковской системы, которую олицетворяет Центральный банк РФ и сеть акционерных коммерческих банков, которые возникли как альтернатива государственным. Современные банки различаются по: 1) принадлежности уставного капитала и способу его формирования (акционерные с ограниченной ответственностью, с участием иностранного капитала); 2) видам операций (универсальные, специализированные); 3) территории деятельности (республиканские, региональные); 4) отраслевой ориентации. Подобно дореволюционным временам характерной особенностью является неравномерность размещения банковских учреждений по территории России. В середине 1990-х в Москве было сконцентрировано почти 2/5 коммерческих банков, 44 % от общего числа располагалось в Центральном экономическом районе. Но в ряде областей страны, прежде всего в автономных округах, почти нет нормально функционирующих финансовых учреждений. Данное обстоятельство не отвечает интересам экономического развития России на современном этапе.