§ 2. Основные течения русского романтизма

Понятием романтизма исторически были охвачены весьма разнообразные явления. С самого начала обнаружились значительные расхождения в романтизме Жуковского и Батюшкова. В дальнейшем развитии литературы романтизм приобретает граждански-революционное содержание в творчестве декабристов и философско-идеалистический характер – в произведениях «любомудров». После 1825 г. романтизм находит выражение в бунтарском творчестве Лермонтова.

В.Г.Белинский первым в русской критике дал глубокий анализ романтизма как литературного направления, показал наличие в нем двух различных тенденций: «в духе средних веков» (В.А.Жуковский) и «новый романтизм». Для первой тенденции жизнь человека ограничивалась «внутренним миром сердца», мир распадался на два мира – «презираемое здесь и неопределенное, таинственное там». Понимание «нового романтизма» В.Г.Белинский формулирует так: «Благо тому, кто, не довольствуясь настоящею действительностью, носил в душе идеал лучшего существования, жил и дышал одною мыслию – споспешествовать, по мере данных ему природою средств, осуществлению на земле идеала…».¹

Мысль о двух противоположных тенденциях в романтизме была высказана и А.М.Горьким, который разграничил пассивное и активное романтическое направление.

Б.С.Мейлах в книге «Пушкин и русский романтизм» дает противопоставление двух течений романтизма – реакционного и прогрессивного. Критерий для разграничения этих двух течений он усматривает в характере расхождения мечты романтика и процесса развития объективной действительности. В русской литературе прогрессивный романтизм нашел выражение в творчестве поэтов-декабристов, в которым был близок и А.С.Пушкин. Б.С.Мейлах считал В.А.Жуковского главой реакционно-романтического течения, но в своей позднейшей работе исследователь все-таки признал бесспорной историческую роль поэта «консервативного» романтизма в развитии русской литературы.

Г.А.Гуковский в книге «Пушкин и русские романтики» дает характеристику двух основных линий русского романтизма. Романтическое течение в литературе, возникшее на основе декабризма, он называет гражданским (революционным) романтизмом. Другое течение русского романтизма, представленное в творчестве Жуковского, отчасти Батюшкова, исследователь обозначает понятием психологического романтизма, представителей которого интересовал внутренний мир человека.¹ Ошибочным в концепции Г.А.Гуковского является признание творчества Жуковского типичным явлением для «карамзинизма». Этим стирается грань, отделяющая романтизм от сентиментализма.

Е.А.Маймин в книге «О русском романтизме» рассматривает следующие разновидности русского романтического направления:

1. Романтизм Жуковского (созерцательный);

2. Гражданский, революционный романтизм декабристов;

3. Романтизм Пушкина;

4. Романтизм Лермонтова, развивающий традиции и декабристского и пушкинского, и философского, и бунтарского романтизма байроновского типа;

5. Философский романтизм (Д.Веневитинов, Ф.Тютчев, В.Одоевский).²

Итак, в науке давно велись и до сих пор ведутся споры по поводу типологической схемы русского романтизма, но общепринято выделять два основных течения: консервативное (В.А.Жуковский) и прогрессивное (А.С.Пушкин, В.К.Кюхельбекер). Однако надо иметь в виду, что деление это условно. Так, нужно учитывать, например, то, что поэзия А.С.Пушкина в отличие от поэзии В.А.Жуковского была не в целом романтической, а лишь на одном своем этапе. Кроме того, в творчестве А.С.Пушкина органически соединились важнейшие достижения поэзии В.А.Жуковского и декабристов. Таким образом, данная схема будет для нас наиболее удобной формой изучения русского романтизма, в частности творчества В.А.Жуковского, А.С.Пушкина, В.К.Кюхельбекера.

а) Ранний русский романтизм (1790-1825) или «консервативное» направление

Возникший в начале XIX века русский романтизм получил быстрое и разнообразное развитие, но все его течения признавали своим источником поэзию В.А.Жуковского.

Художественные искания молодого Жуковского на пути к романтизму отличались большой напряженностью и сложностью. В 1797 г. он пытался изложить свое мировосприятие в прозаическом произведении «Мысли при гробнице». Здесь обнаруживаются истоки тех мотивов, которые потом прозвучат в «Сельском кладбище», «Вечере», «Славянке», отзовутся в балладах и станут ведущими на протяжении всего его творчества.

«Мысли при гробнице» - самая ранняя из русских романтических элегий, в которой в зачаточном виде предстало одно из воззрений Жуковского: земное «здесь» является необходимым этапом к идеальному «там». Здесь человек приобретает некие залоги (добрые дела, память в сердце ближних и т.п.), без которых невозможно обрести желанный покой инобытия.

Подобная картина двоемирия, несвободная от религиозно-христианских представлений, тем не менее уже в ранних произведениях Жуковского освобождается от традиционной христианской образности. Инобытие в художественном мире Жуковского – это не рай и ад с воздаянием за добро и зло, а некое осуществление несбывшихся на земле возможностей. Подобное инобытие осознавалось поэтом едва ли не как бесконечно продленный миг земного счастья.

Такое понимание двоемирия Жуковским в его произведениях 800-х годов сочетается с тем особым объяснением идеального мира, которое показательно для романтического типа сознания. Идеальный мир понимается всегда с оттенком условности, так как мир этот – мир сотворенный, вызванный из небытия творческим духом поэта и потому имеющий индивидуально-неповторимый характер. Возможность, заключенная в земном существовании, постигается в воображении поэта, а потом воплощается в зримом образе. Поэтому идеальный мир романтика не соприкасается с реальным иначе как посредством мечты или фантазии. Однако, отсюда не следует, что Жуковский (подобно Новалису или Гофману) уравнивал образы идеального мира с порождениями фантазии – с невероятным. Эти образы казались для Жуковского закономерным проявлением идеального мира.

Жуковский уже в начале 1800-х годов творил свой идеальный мир из пережитого, но не из впечатлений окружающей действительности, которая не свободна. А для романтика прекрасное немыслимо без свободы и возможности полного раскрытия личности. Поэтому Жуковский и уходил в воспоминания, так как пережитое прекрасно, потому что оно уже свободно в отличие от непосредственных впечатлений, которые зависимы от различных обстоятельств действительности.

Сильной стороной раннего русского романтизма было утверждение личности, т.е. признание ее высокого достоинства, ее безусловной ценности, ее свободы, ее равенства с другими личностями. Однако в действительности эти принципы нарушаются. Так, Жуковский готов признать социальное неравенство причиной страданий благородной человеческой личности («Эолова арфа»). Но глубокого развития эта мысль у него не получает. Романтическое утверждение личности в творчестве В.А.Жуковского, а также Батюшкова не перерастало в борьбу за общественную свободу личности, что приводило к усилению индивидуалистических тенденций в раннем русском романтизме. Личность рассматривалась здесь абстрактно, вне ее зависимости от национальных, исторических и социальных условий.

Подобные противоречия обнаружились и в трактовке идеи человека у Жуковского, для которого человек «святейшее из званий», стоящее выше самого высокого общественного звания.¹ Человеческое для Жуковского не было связано с социальным. Гуманизм поэта-романтика оставался категорией моральной.

Такому пониманию человека и его свободы соответствует характер романтического протеста против существующей действительности у Жуковского и Батюшкова. Как романтики, они не приемлют окружающего мира.

Разлад с окружающим миром заставляет романтика погрузиться в свой внутренний мир. Этим определялась свойственная романтизму субъективность как яркое проявление личности, ее дум и чувств в восприятии и изображении действительности. Но в отличие от сентиментализма, остававшегося в пределах своей субъективности, романтик стремится противопоставить неприемлемой действительности иной мир, созданный его мечтой. Понимание этого мира в различных течениях романтизма было различным, но у всех романтиков идеал противопоставляется реально существующему миру.

Таким образом, антитеза «мечта-действительность» является характерной и определяющей для романтического искусства в целом. Именно она вызвана романтическое искусство к жизни, она же лежит в самых его истоках. Это отталкивание от мира, данного в реальности, порождает в произведениях романтиков нового героя. Этот романтический герой – воплощение романтического бунта против действительности.

Все романтики искали свой романтический идеал за пределами окружающей их реальной действительности, все они противопоставляли «презираемому здесь» - «неопределенное и таинственное там». В.Жуковский искал свое «там» в потустороннем мире, А.Пушкин и М.Лермонтов – в вольной, воинственной жизни нецивилизованных народов, К.Рылеев и В.Кюхельбекер – в героических тираноборческих подвигах древности. Таким образом, романтизму как системе художественных принципов свойственны некоторые общие особенности, которые и сближают между собой различные романтические течения.

Противопоставляя свой «мечтательный мир» (выражение А.С.Пушкина) реальной действительности, поэт-романтик стремится воплотить этот мир в образах. Поэтому романтический образ, отражая те или иные элементы действительности, становится в то же время воплощением элементов романтического мира, созданного воображением поэта.

Следует отметить, что романтизм Жуковского не может быть определен однозначно. Так, С.Е.Шаталов утверждает, что романтизм Жуковского не сводится лишь к одному какому-то типу русского романтизма. Ученый определяет в творчестве поэта элегический романтизм его психологической лирики и особый романтизм его баллад.¹ К тому же психологизм Жуковского не был статичным. Пройдя от сентиментализма к романтизму, Жуковский овладел глубоким психологизмом. Однако его развитие на этом не прекратилось. И если в балладах он все дальше отходил от современности, если в них запечатлелось бегство в мир мечты, то в лирике это погружение в психологию означало приближение к тому порогу, за которым начинался психологический анализ в лирике крупнейших последователей Жуковского, которые, начиная с Пушкина, неизбежно переходили к реалистическому пониманию и отражению внутреннего мира человека. В ряде произведений Жуковского, созданных к концу 1810-х годов («Славянка, «Невыразимое»), сказалось настолько глубокое понимание им психологии человека, что это означало фактически подготовку последующих шагов к реализму в творчестве Пушкина, Баратынского, Полежаева и др.

Таким образом, «школа» Жуковского сыграла заметную роль в утверждении и распространении романтизма в русской литературе 1810-х годов. Воздействие поэта-романтика на литературный процесс в России выразилось двояко. Первоначально (в 1810-х годах) оно проявилось как непосредственное влияние на русских поэтов – в виде множества прямых заимствований из лирики и баллад Жуковского.

Иная картина складывалась в поэтическом соревновании с Жуковским поэтов самостоятельных, которые искали собственный путь в литературе и стремились преобразовать в своем творчестве элегические мотивы, воспринятые ими под воздействием Жуковского. Некоторые из них пришли к отрицанию его достижений (П.Катенин, отчасти В.Кюхельбекер), хотя и в их творчестве прослеживается влияние В.Жуковского (например, стихотворения В.Кюхельбекера «Осень» (1816), «К Лизе» (1818)). Как и П.Вяземский, В.Кюхельбекер прошел через увлечение элегическим (консервативным) романтизмом В.Жуковского и затем решительно отошел от него. В его творчестве с 1818 г. появляются мотивы, сближающие его с А.Пушкиным («Призрак», «К Пушкину», «К музе») и отчасти с П.Вяземским и Рылеевым.

Влияния Жуковского не избежали и такие крупные поэты, как Ф.Тютчев, А.Пушкин, Баратынский и М.Лермонтов. Однако в их творчестве оно проявилось в форме того поэтического соревнования, когда мотивы из лирики Жуковского перерабатываются, а стихотворные обороты вводятся в другой контекст и получают иное звучание (например, «Цветок» Пушкина и «Цветок» (1811) Жуковского).

Таким образом, Жуковский оказал наибольшее воздействие на литературный процесс в России 1810-х и отчасти 1820-х годов, способствуя победе романтизма в русской литературе.

В романтическом направлении, широко охватившем русскую литературу, постепенно начинают выявляться новые тенденции, существенно отличные от романтизма Жуковского и Батюшкова. Эти тенденции становятся настолько значительными, что можно говорить о возникновении нового течения романтизма. Соколов называет данное течение революционно-романтическим, или прогрессивно-романтическим.

Полного развития это течение романтизма достигло в творчестве Пушкина и декабристов.

А.С.Пушкин рано соприкоснулся с романтическими веяниями и в 20-е годы осмыслял романтизм как величайший этап современной ему духовной культуры.

Своеобразие романтизма Пушкина связано с несколькими специфическими обстоятельствами. Во-первых, истоки, основные темы, мотивы и поэтическая система творчества этого писателя не вмещаются в границы романтизма. В раннем его творчестве исследователи выделяют три начала: поэтику французского классицизма и просветительства, карамзинизм и русских просветителей; русскую сатирическую литературу XVIII в.; элегическую струю психологического романтизма Жуковского и Батюшкова. Во-вторых, полагая счастье и свободу личности смыслом жизни, Пушкин был убежден, что они состоят в наслаждении человека своими духовными и чувственными способностями.

Завершением первого знакомства Пушкина с романтизмом явилась поэма «Руслан и Людмила», в которой осуществился синтез разных стилей предшествующей и современной Пушкину литературы.

Дальнейшее обогащение романтических настроений Пушкина связано с переживанием свободолюбивых идей декабристского толка, с постижением человека как конкретного характера, с воплощением романтического характера байроновского типа в его русской интерпретации – вольнолюбивого мечтателя и разочарованного индивидуалиста.

В южный период Пушкин полностью овладел «романтической» темой, «романтической» проблематикой и «романтическим» стилем. В это время был осуществлен синтез психологического и гражданского течений русского романтизма. Так, Г.А.Гуковский, характеризуя значение поэмы «Кавказский пленник», писал: «Сила этой первой южной поэмы Пушкина в том, между прочим, заключалась, что он свел в ней в органический синтез оба течения русского романтизма…»¹

Творчество Пушкина 1820-1824 гг. отличается своим откровенным лиризмом. Поэт в романтической лирике создает психологический портрет современника, соотнося его с собственным поэтически воспроизведенным характером. Личность самого автора предстает главным образом в элегической тональности. Центральная тема – жажда свободы, стихийное чувство воли, контрастное повседневной жизни. Однако постепенно главным становится стремление раскрыть внутренние стимулы поведения в связи с мотивом свободы.

Так, уже в первом стихотворении, написанном на юге, - «Погасло дневное светило…», - в центре – личность самого автора, вступающего в новую пору жизни. Главный мотив – возрождение души, жаждущей внешней и внутренней свободы. Элегия Пушкина перекликается с элегиями Жуковского. Здесь и привычные перифразы и формулы («Погасло дневное светило…», «хладное страданье»), и выдвижение на первый план эмоционального ореола слова, организации стихотворения по принцип музыкального произведения (звуковые повторы, лейтмотивы) и др.

Таким образом, в элегии Пушкина впервые возникает лирический характер современника, данный посредством самонаблюдения. Здесь поверх реальных биографических фактов Пушкин строит условно-романтическую духовную биографию, которая совпадает, и в то же время не совпадает с реальной. Субъектом лирического произведения оказывается автор и не автор. Эта двойственность носителя переживания находит поддержку в романтическом двоемирии. Мотивы, выраженные в элегии «Погасло дневное светило…», реализуются Пушкиным в других его лирических произведениях, обогащаясь новыми нотами («К Овидию», «Узник» и др.).

Мотивы пушкинской лирики получили своеобразное разрешение в поэмах.

Поэтика «южных» поэм во многом восходит к Байрону. Протестующая и свободолюбивая поэзия Байрона, антифеодальная политическая направленность его романтизма импонировали настроениям и взглядам ссыльного Пушкина. Однако характерный для Байрона скептицизм, индивидуализм и бегство от действительности оказались чужды Пушкину, всегда ощущавшему живую связь с современной ему жизнью. Кроме того, пушкинский герой отвергающий, как и байроновский, официальную мораль, сам подлежит моральному суду. Пушкин сосредотачивает усилия не столько на протесте личности, сколько на внутренних мотивах поведения. Его герои отвергают общество и более всего озабочены состоянием своего духа. Пушкин в романтических поэмах ищет разгадку романтической разочарованности героев в их душе.

Необходимо отметить, что в романтическом творчестве Пушкина продуктивны два типа поэм. Первый связан с воплощением волевого человека, героической личности («Кавказский пленник», «Цыганы». В поэмах этого типа на первый план выдвигается общественная проблематика. В поэме второго типа главное внимание уделялось личным мотивам- просветлению, обновлению и возрождению души, освобождающейся от страстей («Бахчисарайский фонтан»).

Между этими основными типами поэм располагались другие, не получившие завершения («Вадим», «Братья-разбойники»). В исследовательской литературе уже выяснена история создания этих произведений и круг проблем, намеченных Пушкиным… Бесспорно, что «Вадим» ориентирован на декабристскую традицию. Легендарный образ Вадима, восставшего против самодержавия Рюрика, широко использовался в литературно-политической борьбе тех лет. В духе декабристской идеологии Пушкин обратился к славянской истории. Сохранившиеся планы позволяют предположить, что Пушкин в поэме пытался создать романтический образ Вадима храброго, соотнеся его с революционно настроенными современниками. Историческая тема использовалась для прокламирования современных задач.

Другим крупным замыслом (тоже незавершенным) была поэма «Братья-разбойники», где поэт касается, с одной стороны, проблемы отношений между народом и представителями передового дворянства и, с другой стороны, проблемы народных движений, роли народа в истории. Именно на основе этой проблематики возникают значительные произведения творчества Пушкина 20-х гг.: последняя его романтическая поэма «Цыгане» и величайшие реалистические создания – «Евгений Онегин» и «Борис Годунов».

Выше уже отмечалось, что прогрессивное течение русского романтизма получило свое раскрытие и в творчестве декабристов.

Революционно-романтическая эстетика формировалась в борьбе с враждебными дворянским революционерам идейно-художественными течениями. Революционные романтики вели литературную борьбу на два фронта: против реакционного классицизма и против консервативного романтизма. В этой борьбе они выработали свою литературную программу.

Так, одна из основных идей революционно-романтической эстетики заключается в признании большого общественно-политического значения художественной литературы, которая, по мнению декабристов, должна быть средством пропаганды передовых общественных идей. Своим гражданским долгом прогрессивные романтики считали служение делу свободы своим творчеством. Отсюда и требование высокого содержания литературы.

Признание за художественной литературой высокой гражданской миссии побудило поэтов-декабристов пропагандировать высокие жанры поэзии: политическую оду, героическую поэму, гражданскую трагедию (Рылеев «Видение», Кюхельбекер «К Ахатесу» и др.).

Значительное место в романтической эстетике занимала идея народности литературы. Поэты-декабристы выступали против подражательности иноземному в области культуры и литературы (например, статья Кюхельбекера в «Мнемозине» за народность литературы). Но романтическое понимание народности литературы было социально-исторически ограниченным. Романтики не осознали того, что народные массы являются движущей силой истории и что национальная культура уходит своими корнями в эти народные массы.

Революционные романтики неверно представляли себе пути и средства достижения поставленной перед собой цели – ликвидировать крепостничество и самодержавие. Это вносило элемент «романтизма» в их политическое мировоззрение: идеал, утверждаемый декабристами, оказывался в разрыве с действительностью. В результате в творчестве декабристов возникло характерное для романтизма расхождение идеала и действительности, мечты и реальности. Однако романтический идеал не был оторван от реальной современности.¹

Потребность в романтическом вымысле ставится в зависимость от неудовлетворенности существующим, а в противопоставление идеала и отвергаемой действительности вкладывается общественно-политический смысл. Революционный романтик, в отличие от консервативного романтика, не стремился уйти от действительности в мечту, а пытался прийти в действительность через мечту.

Декабристы подчеркивали отличие своего романтизма от творческого метода Жуковского или Батюшкова. Только себя они считали истинными романтиками. Любые отклонения от романтизма гражданской ориентации, поэзию, лишенную освободительных идей, они придирчиво рассматривали и нередко осуждали. Так, не уложились в их мерки произведения Жуковского, Грибоедова, Пушкина. Пушкин отмечал, что поэты-декабристы гораздо теснее связаны с Жуковским, нежели они это признают. Однако различия все же имелись, и со временем они привели к самоопределению особой разновидности в русском романтизме.

Далеко не у всех представителей гражданского романтизма явно прозвучали революционные ноты. В разной мере у них сочетались разнородные начала: архаика, мотивы в духе классицизма, ноты сентиментализма, историзм в зачаточной форме, осознание жертвенности, проявление народности и т.п. Но у всех явно звучала оппозиционность, свободомыслие, установка на национальную самобытность, отчетливая гражданственность.

Поэзия таких ярких представителей декабризма, как К.Рылеев и В.Кюхельбекер, явилась поэзией, раскрывающей самосознание поэтов гражданского романтизма предреволюционного периода.

В творчестве Рылеева-поэта определились основные признаки формирования романтического мироощущения. Ему внятны все притягательные для романтика зовы мира – красота природы, любовь, дружба. В его стихотворениях пробиваются характерные для романтической поэзии ситуации: порыв поэта к бегству из мира «светской» жизни на лоно природы, мечты о поэтической славе и т.д.

Художественной вершиной декабристского романтизма стала поэма. Так, в поэмах К.Рылеева появился типичный для романтизма 20-х годов XIX в. разочарованный герой. Причиной его разочарования были не любовные неудачи (как у некоторых героев Байрона), не усталость от утех и светской суеты (как у пушкинского Пленника). Его разочарованность объясняется тем, что герой К.Рылеева – жертва судьбы, которая не позволила ему реализовать свой потенциал героических деяний. Заслугой К.Рылеева был разработанный в поэмах и лирических произведениях характер-носитель героического духа народа.

Другой представитель прогрессивного (гражданского) романтизма – В.Кюхельбекер до 1825 г. выступал в большей степени как поэт-лирик и как критик. Необходимо отметить, что оригинальность его поэзии проявилась в сочетании романтического элегизма с архаикой. Романтики были убеждены в том, что главная задача искусства – помочь самовыражению человека. Эту заповедь Кюхельбекер пытался соединить с заповедью просветителей: искусство должно воспитывать, учить, возвышать человека как существо общественное.

Творчество Кюхельбекера и других крупных деятелей декабристской литературы (А.Одоевский, Бестужев-Марлинский и др.) продолжается и после 14 декабря 1825 г. Литераторы-декабристы и после разгрома движения остались в основном на прежних идейно-художественных позициях, хотя в их взглядах уже наблюдается эволюция.

Типичный для гражданского романтизма комплекс идей, образов, стилистических средств сохранился и в позднем творчестве декабристов. Однако условия реакции, обстановка каторги и ссылки не могли не наложить отпечатка на их романтизм. Его боевой дух ослабевает, усиливаются настроения трагической обреченности, но декабристы не отказываются от идеала свободы.

б) Поздний романтизм (1825-1840 гг.), его особенности

Итак, декабрем 1825 г. завершился первый значительный период развития романтизма в русской литературе и начался новый. Романтический тип сознания утратил прежнюю оптимистичность и приобрел новые черты: склонность к «любомудрию», к глобальному осмыслению частных проблем, к осознанию общих закономерностей бытия и ощущение всеобщей неустроенности.

Русский романтизм в последекабристскую эпоху ориентируется на философское осмысление изменившейся социально-политической действительности. В это время исчезает декабристский романтизм, но не уходит из русской жизни романтический протест против насилия. Первые литературные опыты Хомякова, Гоголя, Гончарова, Герцена, Достоевского, Белинского, Некрасова, Тургенева служат подтверждением того, что после 1825 г. романтизм оставался ведущим литературным течением.

Русский романтизм продолжает существовать вплоть до начала 1840-х годов. Это объясняется тем, что иных направлений, способных занять в тот момент место романтизма, в литературе не оказалось, а критический реализм к началу 1830-х годов еще не сложился как самостоятельное литературное направление. Таким образом, романтизм остался единственным направлением, которое могло ответить на идейно-художественные потребности своей эпохи.

Сложную и различную судьбу после 1825 г. переживает творчество поэтов пушкинского круга, протекавшее до этого в русле прогрессивного романтизма. Некоторые из них пережили глубокий, безысходный кризис, приведший их в ряды реакционеров (Вяземский, Языков). Другие попытались творчески осмыслить новые явления, и создали ряд значительных произведений.

На почве идейных исканий последекабристской эпохи складывается новое течение прогрессивного романтизма, которое можно назвать философским.

Философский романтизм заявил о себе в поэзии любомудров-Д.В.Веневитонова поэта, близкого пушкинскому кругу, и С.П.Шевырева. В русле данного течения шло творчество поэтов кружка Н.В.Станкевича: его самого, В.И.Красова, К.С.Аксакова, И.П.Клюшникова. Этому типу романтизма отдали дань в 30-х годах такие поэты пушкинской плеяды, как Е.А.Баратынский, Н.М.Языков. Но наиболее полное выражение философский романтизм получил в поэзии Ф.И.Тютчева. Здесь нужно сказать об истоках понятия «любомудры». В 1823 г. молодые литераторы и философы (о которых было сказано выше) объединились в Общество любомудрия, просуществовавшее до 14 декабря 1825 г. Участников этого кружка и стали именовать любомудрами.

В философской эстетике любомудров формируется концепция художественного творчества, согласно которой поэзия становилась главным видом искусства, особым эстетическим путем познания бытия, а поэтическое слово признавалось отражением оболочкой мыслей. Так в московском кружке любомудров возникла идея «поэтической философии», породившая особый тип романтической лирики – поэзию мысли. Необходимо отметить, что термины «поэзия мысли» и «философская лирика» условны, т.к. поэзия Жуковского, Пушкина ничуть не менее философична, чем стихотворения поэтов-любомудров.

Цели поэзии мысли – это выражение свободного романтического сознания, протестующего против «мира обыденного» (Шеварев) и стремящегося в свободное и идеальное будущее, жизнь в вечном и прекрасном «краю Поэзии святой» (Хомяков); поэтическое познание и выражение внутренней жизни природы и народа. Эти цели по сути те же, к которым стремилась вся романтическая лирика той эпохи. Однако любомудры по-своему понимали эти идеалы.

Разработанные философские концепции вели в сложным художественным образам. Так, в стихотворении Шевырева «Мысль» идея вечности рождает поэтический образ: мысль представляется как вечное мировое дерево, прорастающее сквозь века, могилы, в одной из которых – прах гения, породившего эту мысль. Концепция поэзии мысли позволила любомудрам обогатить строй образов романтической лирики.

Философский романтизм обновил поэтику и стилистику творчества. Он дал новую жизнь элегиям и поэтическим исповедям, усилив в них философскую медитативность. Выделилась большая разновидность в поэзии – «лирика самопознания», в которой анализ собственных душевных состояний позволял поэтам делать общие выводы романтического типа о душевной организации человека. Традиционная «ночная поэзия» приобрела новую глубину, вобрав в себя философский образ хаоса; в поэзии была создана картина мироздания.¹ Наиболее разработана любомудрами лирика природы, которая включала в себя идеи натурфилософии и пантеизма.

Природа стала для любомудров важным источником поэтических образов, на параллелизме которых чаще всего строится стихотворение. Отсюда в поэзии, например, Шевырева возникают образы двойной жизни («Четыре новоселья», 1827).

Тема двойного бытия, разработанная любомудрами и затем воплощенная в лирике Тютчева, способствовала выявлению в художественном материале трагизма, раздвоенности, дисгармоничности романтического миросозерцания.

Наиболее полно трагическая дисгармония поэтического сознания любомудров воплотилась в их романтической лирике ночи. Причем, ночь для романтиков не только пора прозрения, но и хранилище первобытного хаоса, «царство враждебной человеку силы» (В.Одоевский).

Период расцвета поэзии любомудров был кратким (1825-1831), однако значение этой поэзии очень велико. Концепция поэзии мысли помогла разрешить многие проблемы, стоявшие перед русской лирикой второй половины 20-х годов, и прежде всего проблему нового, более глубокого содержания и соответствовавшего этому содержанию поэтического стиля.

Философский романтизм 30-х годов выявил одну из главных особенностей развития русской философской мысли – ее тяготение к синтезу с поэзией и художественной прозой. Взлет русской философской мысли того времени обозначился в трудах Белинского и Герцена, в художественном творчестве Пушкина и Баратынского, Тютчева и Лермонтова, в поэзии и прозе любомудров.

В романтической поэзии 30-х годов взаимодействовали национальные традиции, имеющие корни в древней русской литературе и устном творчестве народа, и новые, навеянные западноевропейской романтической поэзией и философией. Нужно отметить, что в эти годы вырабатывается национальная система романтических жанров. Так, жанр баллады меняется литературной сказкой и сказочной поэмой, элегия трансформируется в думу, утверждаются стихотворные быль и сказание, широкое распространение получает жанр народной песни.

В поэзии 30-х годов широко распространено использование жанров русского фольклора, и прежде всего сказки и песни. В 1830 г. обращается к жанру сказок А.С.Пушкин. Сказочные и песенные мотивы широко используются М.Ю.Лермонтовым. Стихия народной песни составляет существо творчества А.Кольцова. Мотивами и образами русских сказок, песен, древнерусских преданий насыщено творчество П.Ершова, И.Козлова, Н.Языкова, А.Одоевского, С.Шевырева и др. поэтов-романтиков. В эти годы и В.А.Жуковский создает «Сказку о царе Берендее…», «Спящую царевну», идеализируя сказочный мир русского народного творчества. Сказки В.А.Жуковского воплощают идеи доброй романтической справедливости и оканчиваются торжеством милых ему героев.

Вместе со сказкой в романтической литературе 30-х годов получает распространение сказочно-историческая поэма (например, анонимные «Царь-девица» (1835), «Силослав, поэма почерпнутая из волшебных сказок» (1836) Д.Кашкина, отрывок «Иван, купеческий сын» (1832-1842) В.Кюхельбекера и др. Эти поэмы-сказки говорили о тяготении русской литературы к «родной старине», в которой поэты искали «народный дух». Вместе со сказочной поэмой в литературе тех лет встречаются ее разновидности: сказочно-историческая и былинно-историческая поэмы. Среди них можно назвать поэмы А.Одоевского «Василько» (1828-1830), М.Лермонтова «Олег», «Последний сын вольности» и пр. Следует отметить, что поэмы А. Одоевского «Василько» продолжает традиции декабристской романтической поэзии. Темой ее послужил один из эпизодов междоусобной борьбы в начале XII в.: ослепление князя Василько Давидом, но все исторические события были переосмыслены автором в романтическом ключе.

Романтические поэмы 30-х годов размыты по темам и характеру. Так, в некоторых из них главной фигурой является романтический герой-страдалец, тяготящийся своими воспоминаниями, судьбой. («Каллы» (1830) М.Ю.Лермонтова, «Отчужденный» (1831) А.Подольского и др.).

Нужно сказать, что в 30-е годы претерпевает изменения и жанр баллады. Произведения в духе баллады нередко смыкаются со сказкой, небольшой легендой в стихах или «былиной старого времени». По мнению В.Г.Белинского, прекрасными образцами русских баллад являются произведения А.С.Пушкина «Жених», «Утопленник», «Бесы».

Однако вместе с этим в русской поэзии встречаются баллады в традициях Жуковского («Гость» М.Ю.Лермонтова, «Ревность» И.Козлова и другие). Содержание этих произведений составляет загадочное фантастическое или старинное народное предание с трагической развязкой.

Следует отметить, что на поэзию особое влияние оказали философские идеи века. В результате в 30-егоды возникают романтические философско-символические поэмы: «Демон» М.Лермонтова (1829-1834), «Див и Пери» (1837) Подолинского и др. Но наиболее распространенным жанром тех лет оставалась элегия, к которой обращаются М.Лермонтов, И.Козлов, А.Одоевский, поэты кружка Н.Станкевича.

Одним из ярких поэтов-элегиков 30-х годов был Е.Баратынский. Высшим достижением романтической поэзии является его цикл «Сумерки» (1834-1842),в котором поэт соединил традиции вольнолюбивых элегий декабристов с философской элегией Жуковского, Батюшкова, Пушкина. В стихотворениях Баратынского «Бокал», «Последний поэт» и других возникает романтический образ одинокого поэта, отягощенного думой о веке, противоположном высокому искусству и красоте природы. Причем, ощущение одиночества в мире достигается посредством символики, которая исполнена в фантастическом духе («Недоносок»).

Но наиболее ярким и полным воплощением романтических умонастроений 1836-х гг. стало творчество М.Ю.Лермонтова. В его лирике, драме «Маскарад», в «Песне про… купца Калашникова», поэмах «Демон» и «Мцыри»глубоко раскрыта трагедия одинокой личности, бросившей вызов целому миру и переживающей непрестанные внутренние борения. Основное противоречие между идеалом и действительностью – достигает у Лермонтова невиданной остроты.

На протяжении 1820-1830 гг. набирает силу новое литературное направление, получившее впоследствии наименование реализма. На первых порах противостояние романтического и реалистического направлений не исключало их взаимодействия. Лишь в 1840-е гг. борьба между ними обостряется, романтизм оказывается оттесненным на второй план и фактически сходит со сцены.

Таким образом, в развитии романтизма можно выделить два основных периода. Первый период(1790-1825) – время зарождения романтического направления (В.А.Жуковский, Н.Н.Батюшков) и его расцвета (Е.А.Баратынский, Д.В.Давыдов, К.Ф.Рылеев, В.К.Кюхельбекер и другие). Вершиной романтизма данного периода становится творчество молодого Пушкина («Кавказский пленник», «Бахчисарайский фонтан» и т.д.).

Во второй период (1825 -1840-е гг.) романтизм получает самое широкое свое распространение, но параллельно с ним возникает и начинает утверждаться реализм. Постепенно романтизм перестает быть центральным литературным направлением. Если первые произведения М.Ю.Лермонтова, Н.В.Гоголя(поэмы «Мцыри», «Демон», цикл повестей «Вечера на хуторе близ Диканьки») связаны с романтизмом, то роман «Герой нашего времени» и поэма «Мертвые души» - по сути, уже реалистические произведения.

Практически все писатели второй половины XIX в.обращались к наследию романтизма, перерабатывали его опыт (например, А.Н.Островский в «Снегурочке», Л.Н.Толстой в «Казахах», В.М.Гаршин в рассказе»Красный цветок» и т.д.). Традиции романтизма были восприняты русскими символистами (А.Блоком, Д.Мережковским и др.) Романтические тенденции проявились и в произведениях молодого М.Горького («Макар Чудра», «Старуха Изергиль» и др.) Однако применительно к литературе второй половины XIX в. – начала ХХ в. можно говорить лишь о романтических тенденциях, а не о романтизме как литературном направлении.

Итак, художественный метод романтизма был значительным этапом на пути к реализму. От рационалистической абстрактности (классицизм),от одностороннего субъективизма (сентиментализм), от схематизации в изображении характеров («натурализм»), романтики поднялись к конкретному пониманию и выражению внутреннего мира человека во всей его противоречивости.¹ Но эта конкретность была психологическая, а раскрыть личность в ее национальной, социальной, исторической определенности романтики еще не умели. Эта задача могла быть решена только методом реализма.