Вопросы и задания

1. Прочитайте речь, произнесенную военным и морским министром А. И. Гучковым на заседании Центрального военно-промышленного комитета с участием всех общественных и промышленных организаций в Александровском зале Петроградской городской думы 8 марта 1917 г. Определите жанр речи, стиль, тему и основную мысль. Изучите структуру текста, какие части здесь можно вы­делить, определите особенности каждой. Квалифицируйте доводы и приемы, ис­пользуемые автором.

Дорогие друзья мои и сотрудники этих последних тяжелых лет! Может быть, в этом именно собрании менее всего нужно говорить "слова", ибо мы с вами тесно сжились за эти годы дружной работы и мы привыкли понимать друг друга с полуслова, с полувзгляда.

Может быть, слов и не надо было бы. Но я обращаюсь не только к вам: через головы ваши, через ваши сердца и ваши уста «я обраща­юсь ко всей необъятной России, которая в наших умах и сердцах за­нимает такое великое место, к которой несутся все наши помыслы, ради которой мы готовы и жить работая, и умереть страдая (аплодис­менты). Господа, почему наши военно-промышленные организации сыграли ту роль, которая выпала на их долю за эти последние дни? Нет ли какого-либо противоречия, какой-либо неувязки между перво­начальными основными задачами, которые поставила себе русская общественность, создав два года тому назад военно-промышленные комитеты и раскинув громадную сеть нескольких сот организаций по всей России, и - вот этим концом, этим участием наших организаций в событиях последних дней. Два года тому назад, о чем напомнил нам один из моих предшественников на этой трибуне, когда старая власть в борьбе с врагом окончательно доказала свою неспособность, когда тяжкие неудачи на Карпатах, унесшие сотни тысяч драгоценных рус­ских жизней, доказали всем, не только близоруким, но и слепым, что старая власть не в состоянии вывести Россию из тяжелого положения, создались под измором и при энтузиазме русского общества те орга­низации, которые приняли название военно-промышленных комите­тов. Может быть, многие из вас припомнят, что на первом нашем уч­редительном собрании в мае 1915 г. я с большим волнением, прини­мая почетное избрание в председатели Центрального военно-промышленного комитета, сказал немало тяжелых, пессимистических слов относительно той задачи, которую принимала на себя русская общественность.

Я знал эту старую власть, с которой мы вынуждены были пойти на сотрудничество, и знал, как мало могли мы рассчитывать на ее со­чувствие и на ее поддержку. Создалось странное положение - русский народ и русское общество навязывали свою помощь и свое сотрудни­чество власти, которая в этой помощи и в этом сотрудничестве нуж­далась, страшно нуждалась и в то же время боялась и чуждалась их. Для меня было ясно, что при такой комбинации, когда один человек протягивает руку помощи, а другой убирает свою руку назад, сжимает ее даже в кулак, никакого сотрудничества быть не могло, могло быть только нечто обратное. Мы должны были это предвидеть, но я думаю, мы не ошиблись, когда все же пошли намеченным путем, хотя заранее этот путь был осужден на серьезные неудачи. И вот два года тесно пе­реплетенной совместной работы с властью и ее органами окончатель­но убедили нас всех, руководителей вашей организации и всех наших сотрудников, что при наличии современной власти победа для России невозможна, что приходится включить в нашу программу сотрудни­чества с властью и помощи войне необходимость свержения этой вла­сти, ибо только при этом условии являлись шансы на победу. И вот каким образом деловая, спокойная, промышленная - хотя и военно-промышленная - организация, задавшаяся скромной, честной, лояль­ной целью сотрудничества с властью, приняла ту боевую, вооружен­ную позицию, которую пришлось принять, чтобы выполнить нашу основную и заранее поставленную задачу - добиться победы (апло­дисменты). Когда были арестованы наши товарищи - рабочая группа Центрального военно-промышленного комитета, - то я вместе с моим другом и ближайшим сотрудником, А. И. Коноваловым, отправились к представителям старой власти и сказали им: мы с вами в прятки не играем, мы честно и открыто скажем вам то, что есть. Мы не были революционной организацией, когда мы создавались; вы были не правы, когда преследовали нас и организацию в ее совокупности, и отдель­ные группы наших членов, и, наконец, отдельных наших членов как государственных преступников и революционеров. Но мы сделались таковыми: это вы нас такими сделали, потому что мы пришли к за­ключению, что "только без вас Россию ждет победа". (Бурные апло­дисменты.) - И вот каким образом мы, мирная, деловая, промышлен­ная, хотя и военно-промышленная, организация, вынуждены были включить в основной пункт нашей практической программы перево­рот, хотя бы и вооруженный. (Бурные аплодисменты.)... Господа, ес­ли я по всем правилам старого историка начну анализировать те эле­менты, из которых создался этот громадный исторический факт - пе­реворота, то я должен был бы отметить в нем одну своеобразную осо­бенность. "Этот переворот был подготовлен и совершен не теми, кто его, видимо, сделал, а теми, против которых он был направлен", - за­говорщиками были не мы - русское общество и русский народ, заго­ворщиками были представители самой власти... Этот переворот явил­ся зрелым плодом, упавшим с дерева. Он явился неизбежным резуль­татом стихийных исторических сил, которые выросли из русской раз­рыхленной почвы. Это - историческое явление. "Не людьми тот пе­реворот сделан и поэтому не людьми может он быть разрушен". И по­этому мы должны... внедрить в наше общественное сознание убежде­ние, твердое и глубокое, "что наша позиция незыблемо прочна и что никто, никакие заговорщики мира не смогут нас сбить с нее... Итак, господа, "главная наша очередная задача - это устроить и упорядо­чить нашу внутреннюю жизнь, и притом устроить ее незамедлитель­но, быстро, работая, не покладая рук". Этого требуют прежде всего интересы нашего народного хозяйства, жизненные интересы государ­ства и народа... Но этого требует и другое обстоятельство - наше ме­ждународное и военное положение. "Только при том условии, что мы быстро овладеем собой и наладим нормальную работу во всех облас­тях народной жизни, можно будет создать те орудия и средства, без которых невозможно ни ведение войны, ни победа". И поэтому, побе­див нашего врага - старую власть, мы теперь должны еще победить самих себя. Мы должны овладеть собой, "вернуть себя к спокойной, нормальной жизни и начать скучную, будничную, повседневную, но великую плодотворную работу в области народного труда". Говоря о том, как каждый должен гордиться своим сотрудничеством в большом национальном деле - государственной обороны, в каких бы формах и размерах это сотрудничество ни выражалось, Ллойд Джордж расска­зал следующую трогательную сказку. Какая-то волшебница сказал одному человеку, что его заветная мечта будет исполнена в том слу­чае, если он успеет за ночь до рассвета подобрать те зерна пшеницы, которые были рассыпаны на пространстве большого поля. И вот этот человек в недоумении остановился, как выполнить эту непосильную задачу. Но в это время он увидел большой муравейник и обратился к муравьям с горячей мольбой помочь ему. И муравьи его выслушали и обещали ему свою помощь, и все дружно впряглись в работу и честно работали всю ночь без устали. И вот уже стало рассветать, сейчас блеснет первый луч. И вдруг человек увидал, к своему ужасу, что там, среди поля, осталось еще одно, одно только зернышко, зернышко, в котором таилась гибель его мечты. Но в тот же миг он увидал малень­кого хромого муравья, который торопился туда, чтобы захватить это последнее зернышко. Этот хромой муравей успел его схватить и уне­сти, и мечта этого человека-мечтателя была исполнена. И вот, госпо­да, если личная скромность, к которой, впрочем, я всякого призываю, заставит кого-нибудь из вас сравнить себя с хромым муравьем, то, припоминая эту уэльскую сказку, скажите себе: даже эта скромная оценка обязывает вас, обязывает хотя бы на роль этого хромого мура­вья. И к этой скромной, трудолюбивой муравьиной работе, которая осуществит нашу давнишнюю мечту, мечту о великой России, я при­зываю вас и через ваши головы всю Россию. (Бурные аплодисменты.) Еще одно последнее слово, господа: я верю в то, что Россия при но­вых условиях выйдет из того невероятного тяжкого положения, в ко­торое она поставлена была старой властью и тем болезненным, но неизбежным и спасительным переворотом, который сверг и обезору­жил эту власть. Но эта уверенность во мне крепнет только потому, что я со всех сторон вижу, как проснулись дремлющие, скованные и угне­тенные народные и общественные силы, как из богатой русской поч­вы полезли со всех сторон новые чудесные ростки. "Никогда не было еще такого энтузиазма в работе, такой готовности отдать себя всецело нашей родине, как в этот момент". И с этим добрым словом веры в светлое русское будущее, при условии, чтобы русский народ взял свою судьбу в собственные руки, я обращаюсь к вам, с этой светлой верой я работаю, и от вас, дорогие друзья мои и дорогие сотрудники последних тяжелых лет, я жду и могучей помощи в этой работе, и нравственной поддержки.

2. Прочитайте мнение А. Ф. Кони о различии судебного и политического красноречия. Перечислите основные критерии, отличающие эти два рода красно­ речия. Обладают ли данными качествами речи Гучкова, Столыпина? Обоснуйте свое мнение.

...Ораторские приемы совсем неодинаковы для всех вообще публичных речей и что, например, судебному оратору и оратору по­литическому приходится действовать совершенно различно. Речи по­литического характера не могут служить образцами для судебного оратора, ибо политическое красноречие совсем не то, что красноречие судебное. Уместные и умные цитаты, хорошо продуманные примеры, тонкие и остроумные сравнения, стрелы иронии и даже подъем на вы­соту общечеловеческих начал далеко не всегда достигают своей цели на суде. В основании судебного красноречия лежит необходимость доказывать и убеждать, т. е., иными словами, необходимость скло­нять слушателей присоединиться к своему мнению. Но политический оратор немного достигнет, убеждая и доказывая. У него та же задача, как и у служителя искусств, хотя и в других формах. Он должен, по выражению Жорж Санд, "montrer et emouvoir" (показывать и волно­вать), т. е. осветить известное явление всей силой своего слова и, умея уловить создающееся у большинства отношение к этому явлению, придать этому отношению действующее на чувство выражение. Чис­ло, количество, пространство и время, играющие такую роль в крити­ческой оценке улик и доказательств при разборе уголовного дела, только бесплодно отягощают речь политического оратора. Речь по­следнего должна представлять не мозаику, не тщательно и во всех подробностях выписанную картину, а резкие общие контуры и рембрандтовскую светотень. Ей надлежит связывать воедино чувства, возбуждаемые ярким образом. И давать им воплощение в легком по усвоению, полновесном по содержанию слове.

3. Прочитайте выступление Андрея Дмитриевича Сахарова на I Съезде на­ родных депутатов СССР в 1989 г. Какова тема его речи, какие в ней можно выде­ лить подтемы? Сформулируйте основную мысль каждой подтемы. Какие струк­ турные части можно выделить в тексте? Выделите аргументы, с помощью кото­ рых А. Д. Сахаров обосновывает выдвигаемые положения. Что можно сказать об изобразительно-выразительных средствах его речи? Как вы думаете, почему де­ путаты не дослушали уважаемого академика до конца?

Уважаемые народные депутаты!

Я должен объяснить, почему я голосовал против утверждения итогового документа Съезда. В этом документе содержится много пра­вильных и очень важных положений, много принципиально новых прогрессивных идей. Но я считаю, что Съезд не решил стоящей перед ним ключевой политической задачи, воплощенной в лозунге: "Вся власть Советам!" Съезд отказался даже от обсуждения "Декрета о власти".

До того как будет решена эта политическая задача, фактически невозможно реальное решение всего комплекса неотложных эконо­мических, социальных, национальных и экологических проблем.

Съезд народных депутатов СССР избрал Председателя Верхов­ного Совета СССР в первый же день без широкой политической дис­куссии и хотя бы символической альтернативности. По моему мне­нию, Съезд совершил серьезную ошибку, уменьшив в значительной степени свои возможности влиять на формирование политики страны, оказав тем самым плохую услугу и избранному Председателю.

По действующей Конституции Председатель Верховного Сове­та СССР обладает абсолютной, практически ничем не ограниченной личной властью. Сосредоточение такой власти в руках одного челове­ка крайне опасно, даже если этот человек - инициатор перестройки. В частности, возможно закулисное давление. А если когда-нибудь это будет кто-нибудь другой?

Постройка государственного дома началась с крыши, что явно не лучший способ действий. То же самое повторилось при выборах Верховного Совета. По большинству делегаций происходило просто назначение, а затем формальное утверждение Съездом людей, из ко­торых многие не готовы к законодательной деятельности. Члены Вер­ховного Совета должны оставить свою прежнюю работу "как прави­ло" - нарочито расплывчатая формулировка, при которой в Верхов­ном Совете оказываются "свадебные генералы". Такой Верховный Совет будет - как можно опасаться - просто ширмой для реальной власти Председателя Верховного Совета и партийно-государственного аппарата.

В стране, в условиях надвигающейся экономической катастрофы и трагического обострения межнациональных отношений, происходят мощные и опасные процессы, одним из проявлений которых является всеобщий кризис доверия народа к руководству страны. Если мы будем плыть по течению, убаюкивая себя надеждой постепенных перемен к лучшему в далеком будущем, вырастающее напряжение может взо­рвать наше общество с самыми трагическими последствиями.

Товарищи депутаты, на вас сейчас - именно сейчас! - ложится огромная историческая ответственность. Необходимы политические решения, без которых невозможно укрепление власти советских орга­нов на местах и решение экономических, социальных, экологических, национальных проблем. Если съезд народных депутатов СССР не мо­жет взять власть в свои руки здесь, то нет ни малейшей надежды, что ее смогут взять Советы в республиках, областях, районах, селах. Но без сильных Советов на местах невозможна земельная реформа и во­обще какая-либо эффективная аграрная политика, отличающаяся от бессмысленных реанимационных вливаний нерентабельными колхо­зами. Без сильного съезда и сильных, независимых Советов невоз­можны преодоление диктата ведомств, выработка и осуществление законов о предприятии, борьба с экологическим безумием. Съезд при­зван защитить демократические принципы народовластия и тем са­мым - необратимость перестройки и гармоническое развитие страны. Я вновь обращаюсь к Съезду с призывом принять "Декрет о власти"... Я прошу депутатов внимательно изучить текст декрета и поставить его на голосование на чрезвычайном заседании Съезда. Я прошу соз­дать редакционную комиссию из лиц, разделяющих основную идею декрета. Я обращаюсь к гражданам СССР с просьбой поддержать дек­рет в индивидуальном и коллективном порядке, подобно тому, как они это сделали при попытке скомпрометировать меня и отвлечь вни­мание от вопроса об ответственности за афганскую войну.

Я хотел бы возразить тем, кто пугает невозможностью обсуж­дать законы двумя тысячами человек. Комиссии и комитеты подгото­вят формулировки, на заседаниях Верховного Совета обсудят их в первом и втором чтении, и все стенограммы будут доступны Съезду. В случае необходимости дискуссия продолжится на Съезде. Но что действительно неприемлемо - если мы, депутаты, имея мандат от на­рода на власть, передадим наши права и ответственность своей одной пятой, а фактически - партийно-государственному аппарату и Пред­седателю Верховного Совета.

Важнейшим политическим вопросом является утверждение ро­ли советских органов всех уровней истинно демократическим путем. В избирательный закон должны быть вынесены уточнения, учиты­вающие опыт выборов народных депутатов СССР. Институт окруж­ных собраний должен быть уничтожен, и всем кандидатам должны быть предоставлены равные возможности доступа к средствам массо­вой информации.

Съезд должен, по моему мнению, принять постановление, содержащее принципы правового государства. К этим принципам относятся: свобода слова и информации, возможность судебного оспаривания гражданами и общественными организациями действий и решений всех органов власти и должностных лиц в ходе независимого разбирательства; демонстрация судебной и следственной процедур (допуск адвоката с начала следствия, суд присяжных; следствие должно быть выведено из прокуратуры; ее единственная задача – следить за исполнением закона). Я призываю пересмотреть законы о митингах и демонстрациях, о применении внутренних войск и не утверждать Указ от 8 апреля.

Съезд не может сразу накормить страну. Не может сразу решить национальные проблемы. Не может сразу ликвидировать бюджетный дефицит. Не может сразу вернуть нам чистый воздух, воду и леса. Но создание политических гарантий решения этих проблем – это то, что он обязан сделать. Именно этого от нас ждет страна! Вся власть Советам!

«Говори только тогда, когда имеешь передать какую-нибудь мысль, а когда хочешь выразить волнение, тогда лучше молчи». Эти слова Л.Н. Толстого как нельзя лучше объясняют современную ситуацию утраты этических ориентиров в политическом общении. Между тем как АлександрІ, узнав о колкостях, которыми обмениваются некоторые члены Государственного совета, распорядился впредь замеченных в этом на заседания Совета не допускать.

С. Шинкарук в «Литературной газете» от 9 января 1991 г. Приводит список слов-маркеров, способных отвести любые аргументы оппонента без ознакомления с ними, это одно из риторических средств игнорирования собеседника. Прочитайте, определите, какие из слов ушли из активного употребления, какие живучи и сегодня. Подберите из СМИ слова и выражения, выполняющие ту же функцию в речи.