Лекция 12

Психология даосизма и конфуцианства. Японская психотерапия

Китай — одна из древнейших и крупнейших мировых ци­вилизаций. Философские и религиозные идеи Китая, берущие начало из глубины веков, чрезвычайно богаты по содержанию и являются огромной кладовой идей в истории познания всего человечества.•

Среди различных направлений китайской философии с пси­хологической и психотерапевтической точки зрения большой интерес представляют «Книга перемен» («И-цзин»), а также труды Конфуция, Лао-Дзы и других основателей даосизма.

И-цзин — книга перемен

Считается, что в «Книге перемен» содержится абсолютная истина о возникновении всех вещей, об успешном завершении дел и выявлены закономерности всех изменений во Вселенной (говоря современным языком — «законы эволюции»).

Начиная от солнца, звезд и созвездий на небе, гор и рек на земле, все существующие явления и все предметы находят­ся в состоянии нескончаемых превращений. Предметы не могут существовать в состоянии покоя, после временного покоя они обязательно приходят в движение.

Само название «Книга перемен» подчеркивает, что она по­священа именно объяснению, выявлению закономерностей, а значит и предсказанию изменений во Вселенной, поэтому она является не только «объяснительной, но и гадательной» (по гексаграммам) книгой.

По этой книге предсказывались изменения, происходящие с темными и светлыми началами, счастливые и несчастливые события, ожидаемые беды и удачи.

184

Несмотря на соответствовавший духу времени мистицизм «Книги перемен», в ней содержатся многие положения матери­ализма и диалектики.

Основная идея «И-цзина» состоит в противопоставлении тем­ного и светлого начал (единство и борьба противоположностей).

Считается, что небо и земля — главные источники, по­рождающие все сущее. Представления о противостоянии про­тиворечий в мире природы и обществе «И-цзин» рассматривает как результат взаимодействия двух противоположных сил — темного и светлого начал. «Книга перемен» рассматривает про­тиворечивые отношения как повсеместно существующие. Так­же выражается представление о взаимном влечении и взаим­ном отчуждении.

Для многих метафизических учений типично отрицание взаимной связи между предметами и их взаимной обусловлен­ностью. В противоположность этому «И-цзин» всячески стре­мится показать диалектический характер противоречий и при­чины происходящих изменений.

«Нет ровных дорог без уклонов, нет уехавших и не возвра­щающихся обратно».

Этот афоризм отражает всеобщность и постоянство разви­тия и изменения явлений.

Противостояние темного и светлого начал приводит небо и землю в постоянное движение, небо и земля покинули отве­денные для них места, но они должны вернуться обратно, а это вызовет слияние, привлечение и соединение, что счита­лось благоприятным для развития всех существ.

Такое философское принятие холистической картины мира, предначертанности его пути, неизбежности чередования тем­ных и светлых периодов в жизни очень терапевтично, оно вос­питывает выдержку и терпение, эмоциональную устойчивость к психотравмирующим событиям (в духе мудрости царя Соломо­на: «Помни, что и это пройдет»).

В «И-цзин» знания отражены в виде символов. Если обра­титься к Древнему Египту, то там тоже знания выражались в символической форме, доступной только для понимания посвя­щенных. По существу, и Библия, и Коран написаны символи­ческим языком. Возможно, это связано с тем, что истинные знания, отраженные в этих книгах, невозможно передать про­стым языком, они существуют вне слова.

185

Гексаграммы — это копии объективного мира, с помощью которых можно понять его скрытые тайны, постичь сокровен­ные добродетели, объяснить разницу и изменчивость в состоя­нии всех вещей и явлений, выявить их динамику и предсказать последствия.

В «Книге перемен» отражена способность самых незначи­тельных изменений приводить к большим переменам.

Это положение имеет очень большую ценность с точки зре­ния психотерапии. Человек часто пользуется невротической за­щитой: «Для великого дела я мал, а для малого дела — велик». Надо научить его радоваться малым победам на пути к цели. Ничего не дается сразу, но имея терпение и веру в успех, а также действуя, можно добиться очень многого («Стратегия малых дел»).

С другой стороны, это положение предостерегает, что ма­ленькие послабления и недоработки могут привести к большим пагубным последствиям (как в английской пословице: «Малень­кая течь топит большой корабль»).

Отражение высшей (вселенской) мудрости в «Книге пере­мен» подтверждается тем, что ее основные идеи (о единстве и борьбе противоположностей (добра и зла, темного и светлого) мы встречаем и у Заратустры, и у Пифагора, и на протяжении всего развития философской мысли вплоть до Гегеля.

У Заратурстры — это положение о том, что Зло необхо­димо для активизации Добра, которое в свою очередь активи­зирует Зло, а Зло еще более усиливает Добро — такими сра­жениями и тренировками достойных противников и обеспе­чивается эволюционное развитие, прогресс всего живого.

Положение о противоречиях также встречается и у Пифа­гора. Он брал числа за основу всего существующего как осо­бенность, присущую всем предметам. Исходя из противоречий четных и нечетных чисел, Пифагор вывел десять противоречий между природой и обществом и использовал восемь предметов, объединенных в одну группу, как символ гармонии.

Положения Гегеля и Фейербаха — тезис единства и борьбы противоположностей — составили основы современного диалек­тического материализма.

Сейчас каждый школьник знает, что движение электри­ческого тока возникает из-за разницы потенциалов «плюса» и

186

«минуса», и чем сильнее это напряжение, тем больше сила тока, — так и жизнь.

В «Книге перемен» в такое единство и борьбу противопо­ложностей включаются Инь и Ян — мужское и женское начала (и соответствующие им энергии), присутствующие во всем и в каждом.

Начиная с этого времени, понятия Инь и Ян постоянно присутствуют как ключевые во всех китайских оздоровитель­ных системах, главной задачей которых является именно гар­монизация этих энергий. С психотерапевтической точки зрения можно сказать, что неврозы, независимо от их внешних причин, вызывают нарушение этой гармонии и в свою очередь яв­ляются результатом этого нарушения. Поэтому практически все классические китайские оздоровительные системы являются одновременно и психотерапевтическими.

Согласно «И-цзин» считается, что не может, существовать только темное начало без светлого или только светлое — без темного. Как бы мы могли распознать добро, если бы не знали, что такое зло?

В каждом предмете имеются две противостоящие сторо­ны, темное и светлое начала. Обе стороны взаимосвязаны, за­висят друг от друга: без одной стороны не может существовать другая.

Борьба противоположностей внутри Великого предела приве­ла к появлению двух противоположных сторон — неба и земли.

В «Книге перемен» отражена мысль о том, что развитие отдельных вещей доходит до конца, но развитие «всех вещей» не знает предела. Это близко к учению Платона о вечных пер-воидеях и бесконечной вариативности их временных воплоще­ний.

Если у человека' холистическое восприятие мира и он ощу­щает себя частью мироздания, то он, как и Вселенная, вечен.

«И-цзин» подчеркивает необходимость существования иерар­хической системы гармоничного соподчинения «всех вещей» как во Вселенной, так и между людьми. Эти идеи потом разовьет Конфуций:

«...занятие мужчинами и женщинами положенных им мест — великий долг, установленный небом и землей... когда отец является отцом, сын — сыном, старший брат — стар-

187

шим братом, младший брат — младшим братом, муж — му­жем, жена — женой, путь в семье правилен; когда семья пра­вильна, в Поднебесной устанавливается спокойствие».

Конфликты чаще всего возникают в тех семьях, где не определены границы: муж вмешивается в дела жены, а жена в дела мужа.

«Небо высоко, земля низка, и благодаря этому между тем­ным и светлым началами устанавливается согласие; когда низ­кое занимает положение наверху, появляются знатные и низ­кие».

Лучше быть хорошим подчиненным, чем плохим началь­ником. Не может каждая кухарка управлять государством. Че­ловек должен трезво соотносить свои возможности и свои стрем­ления.

Диалектическая психология «Книги перемен» продолжает свое развитие практически во всех философских и религиоз­ных направлениях и школах Китая, и, в первую очередь, в даосизме и конфуцианстве.

Психология даосизма

Величайшим философским (и психологическим) явлением в истории человечества является даосизм, одним из основате­лей которого считается Ли Эрл, известный по именем Лао-Цзы (в переводе означает — «старый ребенок»).

По легенде мама носила его под мышкой 72 года, поэтому он родился седой и мудрый. Однако некоторые исследователи считают, что такое прозвище он получил за свою психоло­гию — он производил впечатление одновременно древнего муд­реца и вечного ребенка, всегда открытого простому, свежему и светлому восприятию мира.

Считается, что Лао-Цзы занимал должность хранителя архива при дворе династии Чжоу. Основной его труд — это «Да о де цзин», которая у нас известна как «Книга пути и благодати» (хотя дословный перевод — «Книга пути и пере­мен»). В свою очередь, эта книга состоит из двух примерно равных частей: «Книга пути» («Дао цзин»), рассказывающая о Дао), и «Книга благодати» («Дэ дзин»), повествующая о Дэ.

Надо сказать, что благодать в данном случае понимается не как «.блаженно-слюнявое» состояние, а дословно «благо-датъ»,

188

значит — «дать благо», т. е. — благая, полезная деятельность. Мы забыли, что и «добродетель» — это деятельное добро, а не good for nothing («хороший для ничего») — так англичане гово­рят о безобидном, но бесполезном человеке.

Отличительным признаком учения Лао-Цзы является то, что Дао, разумный, но непостижимый человеческим разумом «путь развития всего», рассматривается как источник проис­хождения всего сущего, как всеобщий закон управления ми­ром.

В других учениях и религиях этим «ведает» Господь Бог, или Высший Разум. Однако несомненной заслугой даосского подхода является то, что он рассматривает Дао не как стати­ческий объект, а как-эволюционный животворящий процесс. Думается, что против такого понимания Бога не смог бы возра­зить ни один материалист.

Иероглиф Дао состоит из двух частей: шоу — голова и цзоу -г- идти, поэтому основное значение этого иероглифа — дорога, по которой ходят люди, но в дальнейшем этот иерог­лиф приобрел переносный смысл и стал означать путь развития Всего, закономерность, закон. Дао всегда существовало и все­гда будет существовать, но суть его нельзя выразить в словах. Оно не имеет вида, не издает звуков, не обладает формой и, по словам Лао-Цзы:

«...смотришь на него, но не видишь, слушаешь его, но не слышишь, ловишь его, но не можешь поймать».

Лао-Цзы также рассматривает категорию добра. Он пишет:

«Высшее добро подобно воде. Добро, которое оказывает вода, приносит пользу всем живым существам, и она не бо­рется с ними. Вода находится в тех местах, которыми гну­шаются люди, поэтому она похожа на Дао».

Многие мысли Лао-Цзы на первый взгляд непонятны или парадоксальны. Например, вот как он проанализировал един­ство противоречий между бытием и' небытием на примере взаи­модействия доброго и недоброго человека:

«Добрый человек — учитель недоброго человека, недобрый человек — вознаграждение доброго человека».

, На первый взгляд — .непонятно. Но по размышлении пони­маешь мысль Лао-Цзы: недобрый человек оттеняет доброго, пре­доставляет ему возможность воплощения Дэ — исправлять не-

189

доброго человека или совершенствоваться в борьбе с ним для всеобщего блага.

Лао-Цзы считал, что необходимо знать людей, но, в пер­вую очередь, знать себя, необходимо побеждать людей, но в первую очередь побеждать себя, преодолевать собственные не­достатки, только в этом случае можно добиться высшей муд­рости и обрести могущество.

Он, как и Сократ, призывает к исследованию собственно­го «Я» — «инструмента», через который мы познаем окружаю­щий мир. Как сказал Фрейд: «Поймите себя, не лгите себе, и вы станете свободными». Нельзя управлять другими', давать сове­ты другим, если не можешь обуздать себя.

«Нет тяжелее болезни, чем быть рабом собственных жела­ний, и нет большего счастья, чем быть их хозяином».

Согласно учению Лао-Цзы превращение счастья в несчас­тье происходит при определенных условиях.

Необходимо знать меру и не кичиться, чтобы предупре­дить превращение счастья в несчастье.

Чтобы избежать положения, при котором предметы, дос­тигнув расцвета, стареют, необходимо всегда сохранять мяг­кость и слабость. Именно в этом заключается подлинная сила.

«Только распустившееся растение нежно и слабо, засох­шее — твердо и негибко, значит, нежное и слабое живет».

Как мы уже говорили, Лао-Цзы считается одним из осно­вателей даосизма.

Возникнув тысячи лет назад, даосизм не только не раста­ял в истории, но во все века привлекал внимание умнейших людей Востока и Запада. Можно сказать, что в наши дни дао­сизм, получает все большее распространение на Западе, в том числе среди молодежи. Что же привлекает к нему?

Наверное, это — нереализованная потребность в духовно­сти, которую не удовлетворяют жесткие рамки официальных конфессий, каждая из которых считает себя единственно пра­вильной, требует бездумной веры и полного подчинения.

Наверное, это — сочетание духовности с экзотикой, ис­ключительное многообразие, в котором каждый может найти то, что ему более интересно и близко, а главное — отсутствие диктатуры и духовного порабощения под видом освобождения.

190

Даосизм — это вообще не религия, и потому от практику­ющего не требуется отказа от своей веры, он ни против кого не выступает, ни с кем не спорит.

Можно сказать, что даосизм — это путешествие в мир духа.

Послушайте, как поэтично описывает даосизм одна из его лучших знатоков Ева Вонг (Eva Wong, 1997, недословный перевод с сокращениями).

Даосизм — это калейдоскоп красок и звуков и одновремен­но страна безмолвия и покоя. Она может быть дружелюбной и привлекательной и в то же время суровой и опасной.

Это шаманы в звериных шкурах ступают по схемам со­звездий, чтобы вознестись в небо или спуститься в подземный мир.

Это талисманы с магическими символами для врачевания, защиты и отпугивания людей.

Это люди, сидящие и стоящие в странных позах, культи­вирующие дыхание жизни и долголетие.

Это красочные гобелены, изображения богов и бессмерт­ных, огромные медные котлы, алтари, уставленные куритель­ными палочками, масляные светильни с неугасимым огнем.

Это гексаграммы — символы перемен, при помощи кото­рых гадатели интерпретируют модели изменений во Вселенной.

Это обычные люди, ухаживающие за больными и стари­ками, наставляющие юных и помогающие другим, менее удач­ливым, чем они сами.

Это громкий звук кимвалов и барабанов, мелодичное пе­ние флейт, человеческие голоса, медленно поющие в ритме ударов, отбиваемых куском дерева.

И в то же время это безмолвие в залах медитации.

Это мягкие шаги монахов по монастырским коридорам.

Это замирающий в шорохе листвы одинокий звон колоко­ла...

Многие традиции и ритуалы даосизма идут от шаманов Древнего Китая (еще до появления термина «Дао»). Они совер­шали магические ритуалы, которые переносили их в другие миры, где они черпают знания и мудрость. Некоторые из этих практик сохранились до сих пор в виде динамических медита­ций и упражнений для здоровья.

191

Классический период развития даосизма — VIII—Щ вв. до н.э. В это время в Китае жили Лао-цзы, Конфуций, Хань Фэй-цзы, Чжуан-цзы, Сун-цзы и Мо-цзы. Как мы уже. говорили, главный труд «Дао дэ цзин» Лао-Цзы с его философией недея­ния (у вэй). Именно по этой книге на Западе более всего по­знакомились с .даосизмом.

О принципе недеяния говорится у многих китайских фило­софов, например, знаменитое изречение Конфуция: «Не вме­шивайся» многим непонятно. Разумеется, его следует понимать фигурально: «Не вмешивайся в «ход вещей» без крайней необ­ходимости».

Дао (в других учениях это Бог, Высший разум, Природа) мудро и целесообразно (иначе мир бы давно развалился), в Природе существует система самоорганизации, саморегуляции и множество защит от разрушения или движения в неправиль­ном направлении.

Мы своим вмешательством часто мешаем этой самооргани­зации, и то, что нам казалось неправильным и требующим ис­правления, в конечном итоге могло быть наиболее целесооб­разным.

Сколько проблем, и бытовых, и служебных, люди зарабо­тали себе несвоевременным вмешательством, а не поспешили бы, может быть, все бы само организовалось. Спросите себя честно: «От чего у вас было больше неприятностей — от того, что вы что-то не. сказали и не сделали или от того, что сказали и сделали сгоряча что-то лишнее?».

С I—VII вв н. э. появилась форма даосизма, сочетающая магию и религиозное благочестие. Под влиянием духовного ха­ризматического лидера Чжан Даолина даосизм превратился в религию.

Параллельно развитию мистического даосизма происходи­ло развитие даосской алхимии. Она стремилась к достижению здоровья, долголетия (бессмертия) и подразделялась на вне­шнюю и внутреннюю алхимию.

Внешняя алхимия занималась подбором и смешением ми­нералов и трав для соответствующих снадобий. Внутренняя — .трансформацией тела и сознания изнутри.

Истоки внутренней алхимии— в III в. н. э., а кульмина­ция — в VII—VIII вв.

192

Именно даосская алхимия ввела понятие ци — «внутрен­ная энергия». Благодаря этому направлению даосизм приобрел репутацию учения для укрепления здоровья и долголетия.

К XI в. н. э. даосская алхимия погрязла в трясине эзотери­ ческой терминологии и сомнительных практик. Чтобы очистить даосизм от шизофренического и шарлатанского словоблудия, такие мудрецы, как Ван Чунъян, Чжэнь Сии и Люй Дунбинь Ц начали проповедовать даосизм как путь совершенствования тела и (ясного) сознания.

Эта форма даосизма развилась в двух школах, существую­щих и в наши дни, — школы Совершенной истины (Цюнъ-чженъ) и школы Пути неба (Сянътянъдао).