3.2.2. Третьи лица в обязательстве: формы участия

Особым случаем, который влияет на исполнение обязательства, является наличие так называемого третьего лица. При этом не всегда понятно, будет ли это лицо участником обязательства или нет. В последнее время появился ряд работ, в том числе диссертационных, однако ясности по многим проблемам, связанным с участием в обязательстве третьих лиц, нет. Будет ли третье лицо посторонним и может ли оно представлять какую-либо сторону обязательства? Ответ на эти вопросы позволит правильно квалифицировать те или иные обязательства и, соответственно, применить необходимые правовые нормы.

Логически завершенного понятия третьего лица пока не сложилось. М.И. Брагинский полагал, что "третье лицо - это тот, кто, не относясь к числу контрагентов, оказывается в юридически значимой связи с одним из них либо с обоими" <1>. Как видим, ученый связывал понятие третьего лица с обязательством.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

Монография М.И. Брагинского, В.В. Витрянского "Договорное право. Общие положения" (Книга 1) включена в информационный банк согласно публикации - Статут, 2001 (издание 3-е, стереотипное).

<1> Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право: Общие положения. М., 1998. С. 290.

М.К. Кроз призывает не ограничиваться только этим. Автор утверждает, что, во-первых, понятие "третье лицо" используется для построения абсолютного правоотношения, участниками которого выступают, с одной стороны, управомоченное лицо, самостоятельно реализующее свои права в отношении вещи, и с другой - все третьи лица, несущие пассивную обязанность, заключающуюся в том, чтобы не препятствовать первому субъекту в осуществлении указанных прав. Здесь понятие "третье лицо" совпадает по объему с определением "любой", "всякий", "каждый", т.е. это лица, "подчиненные данной системе правопорядка". Другую смысловую нагрузку несет понятие "третье лицо" в обязательственных отношениях, где оно выступает уже как конкретное лицо, участие которого в обязательстве основывается на "определенной правовой связи данного лица с одной из сторон данного обязательства" <1>.

--------------------------------

<1> Кроз М.К. Третье лицо в обязательстве: Дис. ... канд. юрид. наук. Самара, 2001. С. 14 - 17.

Представляется, что М.К. Кроз права, когда находит точки пересечения в положении лиц, относимых к числу "всякого и каждого" в абсолютном правоотношении, и третьих лиц в обязательстве. И те и другие противостоят управомоченному лицу. Заметим, что М.И. Брагинский в своей докторской диссертации применил термин "другие (третьи) лица" <1>. Однако представляется, что терминологически оправданным будет употреблять исследуемое понятие исключительно к обязательственному правоотношению как отношению относительному. Закон назвал двоих - должника и кредитора, следовательно, любой другой будет третьим. В абсолютных правоотношениях есть один (например, собственник), все остальные будут другими, но не третьими.

--------------------------------

<1> Брагинский М.И. О влиянии действий других (третьих) лиц на гражданское правоотношение: Дис. ... д-ра юрид. наук. Уфа, 1961.

Очевидным является факт, что лица, не участвующие в заключении договора, могут влиять на динамику обязательства, из этого договора возникшего. Формы такого влияния или даже участия третьего лица в обязательстве, так скажем, созданном двумя другими лицами, различаются. Одно дело, когда третье лицо получает выгоды от обязательства, возникшего первоначально между другими субъектами, другое дело, когда на это третье лицо возлагаются обязанности.

Согласимся с выводом М.К. Кроз, что без решения вопроса о формах участия невозможно установить основные, ключевые положения теории третьего лица, а именно понять, какие лица выступают третьими в чужом обязательственном отношении, какова правовая природа их участия в обязательстве <1>.

--------------------------------

<1> См.: Кроз М.К. Указ. соч. С. 27.

Исследование третьих лиц в обязательстве занимало умы ученых и в XIX в. Так, Н.О. Нерсесов, характеризуя институт представительства, призывал отличать его от следующих форм юридического и неюридического (фактического) воздействия иных лиц на данную договорную связь, что, собственно, и есть формы участия третьих лиц в чужом обязательстве <1>.

--------------------------------

<1> См.: Нерсесов Н.О. Представительство и ценные бумаги в гражданском праве. М., 1998. С. 29 - 31.

Первая форма - это так называемое фактическое соучастие, т.е. действия "сторонних лиц", в которых не отражается волевой момент, вследствие чего эти действия не могут произвести изменений в правовой действительности - создать, изменить, прекратить определенное правоотношение. К ним относятся совет или помощь в формулировании данной сделки, "соучастие для исполнения уже заключенной сделки" или исполнение обязательства третьим лицом, а также действия рабочих и служащих контрагента по договору, действия лиц, только доносящих волю лица до стороны договора (учреждения связи, посыльные, переводчики, рукоприкладчики).

Следующей формой участия третьих лиц в обязательстве является юридическое соучастие. Юридическим соучастием, по словам Н.О. Нерсесова, "называется такое вмешательство одного лица при заключении сделки другим, которое юридически необходимо для возникновения этой сделки". Это лица:

1) согласие которых необходимо для действительности сделки (законные представители, собственники вещи);

2) участвующие при совершении какого-либо юридически значимого действия (судья, нотариус, свидетель).

Первую форму рассматриваемого соучастия Н.О. Нерсесов назвал материальной, поскольку она влияет на само существо сделки, вторую - формальной, т.е. имеющей значение только для внешнего выражения сделки, ее формы.

Третьей формой воздействия иных лиц на чужие обязательственные связи, в соответствии с концепцией Н.О. Нерсесова, выступают случаи, "когда для одного лица вытекают юридические последствия из сделки, заключенной другим помимо воли этого последнего". К таким случаям ученый относил, во-первых, необходимое или несвободное представительство римского права, во-вторых, "присвоение хозяином выгод из сделки, совершенной его приказчиком от своего собственного имени", и, в-третьих, так называемое рефлективное действие права (refl exwirkung).

Очевидно, что в рассуждениях ученого при всей их значимости есть недостаток. Отнесение к третьим лицам субъектов, которые лишь формализуют сделку, нецелесообразно. Речь идет именно о сделке, а не обязательстве, вытекающем из нее.

Законодатель в идеале может предусмотреть различные дополнительные условия для заключения договора. Представляется, что называть кого-либо третьими лицами следует только тогда, когда эти лица имеют самостоятельный интерес в объекте обязательства и, соответственно, волю на возникновение, развитие и прекращение правовых отношений. При этом третьи лица не должны быть стороной в правоотношении. Интерес же в объекте этого правоотношения может быть прямым и опосредованным. Примером первого случая можно назвать ситуацию, когда залогодержатель имеет непосредственный интерес в предмете залога, который является и предметом договора купли-продажи между другими лицами. Примером второй ситуации будет субподрядчик по отношению к подрядчику и заказчику. Он будет третьим лицом, поскольку имеет свой интерес в плате за работу. Если такую плату не получит генеральный подрядчик, проблемы с ее получением возникнут и у него. С процессуальной точки зрения такие лица могут участвовать в процессе третьего лица, заявляющего самостоятельные требования, или третьего лица на стороне истца или ответчика.

На волевой момент в поведении иных лиц обращал внимание дореволюционный ученый-цивилист Л. Казанцев. Он писал, что "решающий момент... относительно различия фактического и юридического посредничества лежит в воле действующего: выражает посредствующее лицо свою волю, - оно доставляет юридические услуги; направляет оно (передает, исполняет, излагает) чужую волю, - оно доставляет фактические услуги" <1>. Однако помимо лиц, дающих согласие на распоряжение имуществом, лиц, участвующих в сделках рядом с несовершеннолетним (опекун, попечитель), и официальных лиц, наблюдающих за распоряжением имуществом несовершеннолетнего (сейчас это органы опеки и попечительства), исследователь относил к юридическим соучастникам и свидетелей. Эту позицию нельзя признать верной, ибо свидетели не обладают самостоятельным интересом в объекте правоотношения.

--------------------------------

<1> Казанцев Л. Учение о представительстве в гражданском праве. Ярославль, 1878. С. 9.

Сходный подход прослеживается и в работах М.К. Сулейменова. Он, в частности, отмечает, что основанием для разграничения сторон и третьих лиц является принадлежность к отношению, принятому за исходное. Третье лицо не принадлежит к исходному правоотношению, следовательно, не является его стороной. Однако для третьего лица характерен еще другой признак: наличие определенной правовой связи с одной из сторон. В силу этого отношения с участием третьих лиц характеризуются наличием двух правоотношений: одно - исходное, внутреннее (между сторонами), второе - внешнее, устанавливающее связи с третьими лицами. С этой точки зрения в договоре комиссии, например, отношения между комитентом и комиссионером будут внутренними, а отношения между комиссионером и третьим лицом - внешними. Для возникновения фигуры третьего лица, по мнению М.К. Сулейменова, должна существовать трехзвенная цепочка лиц: две стороны и третье лицо. Если цепочка только двухзвенная, то нет и третьего лица. Третье лицо здесь будет вполне самостоятельной полноправной стороной во внешнем правоотношении <1>.

--------------------------------

<1> См.: Сулейменов М.К. Избранные труды по гражданскому праву / Науч. ред. В.С. Ем. М., 2006. С. 320. См. также: Сулейменов М.К. Третьи лица в гражданском праве // Советское государство и право. 1978. N 3. С. 123 - 128.

В свое время Е.Н. Данилова обратила внимание на проблему ответственности должника за действия третьих лиц <1>. Она выделила четыре группы случаев, когда кредитор отвечает за действия этих лиц. К первой группе отнесен специальный договор, по которому одно лицо обязуется возместить другому лицу причиненный кем-либо ущерб (договор страхования гражданской ответственности). Ко второй - сделки, заключенные третьим лицом - представителем. К третьей - случаи нарушения ответчиком обязанности по выбору или надзору, вследствие чего он стал косвенным виновником ущерба, причиненного подопечными. И, наконец, в четвертую группу включены ситуации, когда должник допустил третье лицо к исполнению договора или осуществлению прав по нему и не исполнил из-за действий этого лица договора и тем нанес ущерб кредитору.

--------------------------------

<1> См.: Данилова Е.Н. Ответственность должника за действия третьих лиц, участвующих в исполнении договора. М., 1913. С. 1 - 2.

М.И. Брагинский критикует приведенную классификацию, поскольку, во-первых, она охватывает узкий круг случаев, связанных с участием третьих лиц, и, во-вторых, в ней отсутствует единый критерий, что служит, как неоднократно подчеркивалось, обязательным требованием к любой классификации <1>. Однако Е.Н. Данилова выбрала предметом исследования не вообще участие иных лиц в обязательстве, а только случаи ответственности за действия третьих лиц. Поэтому подвергать ее столь жесткой критике не стоит, в связи с ограниченным ею же объектом исследования.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

Монография М.И. Брагинского, В.В. Витрянского "Договорное право. Общие положения" (Книга 1) включена в информационный банк согласно публикации - Статут, 2001 (издание 3-е, стереотипное).

<1> См.: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право: Общие положения. М., 1998. С. 291.

Классификация же форм участия третьих лиц М.И. Брагинского отличается тем, что в ней разграничиваются третьи лица, выступающие от собственного имени и от имени стороны в договоре. Так, лица, выступающие от имени стороны договора, делятся ученым исходя из критерия поставленной сторонами цели. Это позволяет выделить прежде всего случаи, в которых участие третьего лица составляет цель соответствующего правоотношения. Речь идет о договорах в пользу третьего лица. Все остальные ситуации можно разделить с учетом того, с какой из сторон договора третьи лица связаны, пассивной, т.е. стороной должника, или активной - стороной кредитора. Участие третьего лица на пассивной стороне выражается в одной из двух форм: третье лицо выступает как исполнитель обязательства или как пособник должника. Что же касается связи третьего лица с активной стороной, то здесь можно говорить о принятии исполнения вместо кредитора третьим лицом и об адресованном третьим лицом одной из сторон в договоре требовании его исполнения. Как форма участия третьих лиц цивилистами выделяется и представительство <1>.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

Монография М.И. Брагинского, В.В. Витрянского "Договорное право. Общие положения" (Книга 1) включена в информационный банк согласно публикации - Статут, 2001 (издание 3-е, стереотипное).

<1> См.: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право: Общие положения. М., 1998. С. 291.

На наш взгляд, выделение представительства как формы участия третьего лица неоправданно. Если обязательство является относительным правоотношением, у которого лишь две стороны, а представитель действует от имени одной из них, не стоит оценивать его как самостоятельную фигуру. Согласно ст. 182 ГК РФ действия представителя создают права и обязанности непосредственно для представляемого.

Еще раз акцентируем внимание, что у третьего лица должен быть самостоятельный имущественный интерес, прямо или опосредованно связанный с объектом исходного анализируемого обязательства. Если такого интереса нет, то предполагаемое "третье лицо" таковым не будет, оно вообще не имеет никакого отношения к исследуемому обязательству. Если же интерес такого лица будет совпадать с интересом какой-либо из сторон, оно будет непосредственным участником первого правоотношения на одной из сторон, а вовсе не третьим лицом. При этом у этого лица должны быть права или обязанности в исследуемом обязательственном правоотношении.

Таким образом, первой формой участия третьих лиц в обязательстве является участие данного лица на стороне кредитора. Она имеет место, когда кредитор совершает переадресацию исполнения. Когда же заключается так называемый договор в пользу третьего лица, возникает субсидиарная множественность на стороне кредитора, где выговоривший право будет субсидиарным кредитором, а "третье лицо" - основным. Третьим это лицо действительно будет, если иметь в виду договор как сделку.

Вторая форма участия третьих лиц в обязательстве - это возложение исполнения на третье лицо. При этом укажем, что закон предусматривает императивный запрет на создание обязанностей для лиц, не участвующих в обязательстве (п. 3 ст. 308 ГК РФ). Если все же складывается ситуация, когда возникает такая обязанность у лица, не участвовавшего в договоре, то либо это лицо является стороной, создавая множественность, либо имеет место нарушение закона. Далее нами будут проанализированы подобные ситуации.

О природе согласия третьих лиц на заключение договора. Как мы отмечали, одной из форм участия третьего лица в обязательстве ученые признают дачу согласия на заключение договора.

Гражданский кодекс РФ употребляет термин "согласие" в ряде своих статей (см., например, ст. ст. 26, 33, 35, 72, 253, 349, 1044). Согласие третьего лица, по определению М.И. Брагинского, - это "юридический факт, который служит лишь условием, при котором законодательство предоставляет определенному лицу возможность совершить сделку (заключить договор)". При этом ученый подчеркивает, что "согласие в отличие от соглашения само по себе не порождает обычных для юридического факта последствий: возникновения, изменения или прекращения прав и обязанностей. Его роль гораздо скромнее. Она проявляется лишь в случаях, когда на этот счет есть прямое указание в ГК, в ином законе или в другом правовом акте либо договоре, и сводится к тому, что представляет собой непременное условие, при котором волеизъявление лица (для одной стороны) или совпадающее встречное изъявление воли других лиц (для договоров) способно создать правоотношение" <1>.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

Монография М.И. Брагинского, В.В. Витрянского "Договорное право. Общие положения" (Книга 1) включена в информационный банк согласно публикации - Статут, 2001 (издание 3-е, стереотипное).

<1> Брагинский М.И., Витрянский В.В. Указ. соч. С. 120.

Не будем спорить о том, что согласие других лиц или органов юридического лица необходимо лишь в случаях, предусмотренных законом, но позволим не согласиться с отрицанием данным ученым наличия у гражданско-правового института согласия всех свойств юридического факта. Как известно, правоотношение часто возникает не из одного факта, а из их совокупности. Очевидно, что договор в отсутствие согласия некоторых лиц не может породить обязательство. Значит, эти юридические факты в совокупности составляют сложный юридический состав. В этом смысле согласие находится в одном ряду с такими вспомогательными, не имеющими самостоятельного значения, фактами, как, скажем, государственная регистрация сделки. Как отмечал сам М.И. Брагинский, согласие, в отличие от соглашения, может быть только элементом юридического состава <1>.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

Монография М.И. Брагинского, В.В. Витрянского "Договорное право. Общие положения" (Книга 1) включена в информационный банк согласно публикации - Статут, 2001 (издание 3-е, стереотипное).

<1> См.: Там же.

Напомним, что согласие может иметь природу сделки (например, согласие родителей на сделку несовершеннолетних детей) или административно-правового акта (например, согласие органа опеки и попечительства на сделку с имуществом несовершеннолетнего или акт государственной регистрации договора). При этом следует учитывать, что лица, дающие согласие на совершение сделки, делают это в интересах одной из сторон, а орган государственной регистрации осуществляет регистрацию в интересах всех лиц, участвующих в сделке. Иное дело - согласие супруга на совершение сделки другим супругом или согласие товарищей в договоре о совместной деятельности, однако эти случаи исключительны, так как здесь будет иметь место множественность на стороне этих лиц по прямому указанию закона.

Следовательно, если дача согласия на совершение сделки не порождает для лица, его давшего, никаких юридических последствий в виде прав и обязанностей, а значит, и юридической ответственности в обязательстве, возникшем из такой сделки, такое третье лицо никакого отношения к этому обязательственному правоотношению не имеет. Его участие имело место лишь на начальном этапе, впоследствии никакого влияния на динамику правоотношения оно оказать не может, а значит, никаким "третьим" лицом оно не будет. Очевидно, и в гражданском процессе оно может участвовать лишь как свидетель, поскольку никакого интереса к объекту правоотношения у него нет.

Например, согласно п. 1 ст. 26 ГК РФ несовершеннолетние в возрасте от 14 до 18 лет совершают сделки с письменного согласия родителей, усыновителей или опекунов. Последние, дав согласие на совершение сделки, в дальнейшем от обязательства отстраняются. Имущественную ответственность такой несовершеннолетний несет самостоятельно (п. 3 ст. 26 ГК РФ). То есть получается, что смысл согласия заключается лишь в восполнении дееспособности ребенка. Кстати, согласие на исполнение обязательства уже не требуется, что еще раз подтверждает, что исполнение сделкой не является.

Однако имеется проблема, заключающаяся в том, что законом предусматриваются ситуации, когда лица, дающие согласие на совершение сделки, могут быть привлечены к ответственности по возникшему из нее обязательству. В качестве такого примера следует привести ответственность собственника казенного предприятия. В силу указания п. 1 ст. 297 ГК РФ казенное предприятие распоряжается закрепленным за ним имуществом лишь с согласия собственника этого имущества. Согласно п. 5 ст. 115 ГК РФ собственник имущества казенного предприятия несет субсидиарную ответственность по обязательствам такого предприятия при недостаточности его имущества, т.е., дав согласие на сделку, из которой возникает обязательство по отчуждению имущества, закрепленного на праве оперативного управления за казенным предприятием, собственник автоматически становится дополнительным должником по этому обязательству. Однако отметим, что в ст. 115 ГК РФ речь идет обо всех обязательствах, а не о каком-то конкретном. Законом установлено принципиальное правило, что собственник имущества казенного предприятия всегда является дополнительным должником по всем обязательствам последнего, в том числе и появившимся без согласований, что допускается абз. 2 п. 1 ст. 297 ГК РФ. Отсутствие же необходимого согласия на сделку является основанием для признания ее недействительной по ст. 173 ГК РФ. У собственника, как правило, имеется интерес в предмете обязательства, но он обусловлен отношениями собственности. Этот случай является частным и характерен только для обязательств, создаваемых несобственником.

Таким образом, согласие на совершение сделки не является осложнением обязательства на стороне субъекта, а лишь является вспомогательным юридическим фактом, который вместе с основной сделкой (т.е. совершенной субъектом, который будет стороной в обязательстве) образует юридический состав, необходимый для возникновения обязательства.