Глава X развитие страны в межвоенный период

(1918—1939)

1. Сиам от первой мировой войны до экономического кризиса 1929—1933 гг.

В годы первой мировой войны, как и сразу после нее, международная торговая конъюнктура складывалась благоприятно для Сиама. Если в 1914 г. тонна экспортно­го риса стоила 92 бата, то к началу 1918 г. ее цена под­нялась до 125 бат, к декабрю 1918 г. — до 233 бат, а к лету 1919 г., когда страну поразила засуха (с июня 1919г. до января 1921 г. экспорт риса был даже запрещен) — до 566 бат. Затем конъюнктура ухудшилась. Тем не ме­нее цены на мировом рынке, хотя и установились на бо­лее низком уровне, чем во время войны, все же были выше довоенных. В 1929 г., накануне мирового экономи­ческого кризиса, тонна риса стоила 123 бата.

Несмотря на повышение цен, поначалу очень значи­тельное, сельское хозяйство Сиама уже не развивалось ускоренными темпами, как до войны. В 1914—1919 гг. прирост посевных площадей был равен приросту населе­ния и составлял 10,8% (площади увеличились до 15,5 млн. раев, а население — до 9,2 млн. человек), а в 1919—1929 гг. уже отставал от последнего: он был менее 22% (в 1929 г. площади равнялись 18,9 млн. раев), тогда как население выросло на 25% (до 11,5 млн. человек). Хотя общая величина экспорта риса по сравнению с 1905—1909 гг. увеличилась на 36% (до 1200 тыс. т в 1929 г.), ее доля в валовом урожае упала с 53 до 40%.

Резервы для ускоренною развития сельского хозяйства, образовавшиеся после реформ Чулалонгкорна, стало быть, полностыо исчерпались.

Развитие сельского хозяйства затормаживается, не­смотря на то что как раз в рассматриваемый период го­сударство наконец начинает осуществлять разработанные еще в начале XX в. проекты ирригации страны. В 1916— 1922 гг. реализуется первый в истории Сиама крупный ирригационный проект (Рангсит), благодаря которому в Центральном Сиаме появляется новый большой массив высокоплодородных земель. Эти земли в основном попа­ли в руки помещиков. Крестьяне же мало что получили от этого проекта.

Налоговая, ростовщическая и арендная эксплуатация в 20-х годах изымает, по-видимому, уже почти весь при­бавочный продукт крестьянина. Растет крестьянская за­долженность. В 1929 г. средняя задолженность одной крестьянской семьи в Центральном районе составляла 16324 бата, на Севере — 2367 бат, на Северо-Востоке — 1211 бат, на Юге — 797 бат. Усиливается обезземелива­ние крестьян. Как показало обследование девяти (из 71) провинций Сиама, здесь в 1922/23 г. от должников к кре­диторам перешло 30 земельных участков общей пло­щадью 80^:2 рая, а в 1925/26 г. — уже 738 участков (19442 рая).

В отличие от сельского хозяйства промышленность в годы войны развивалась ускоренными темпами. Этому способствовало как улучшение конъюнктуры на мировом рынке продовольственных товаров, так и ослабление в то время давления иностранного капитала на сиамскую эко­номику. В этот период было осуществлено строительство цементного завода в Бангкоке (к 1923 г. на нем работали 300 человек) — первого завода, не только построенного на местные капиталы, но и работавшего только на мест­ные нужды. Основной отраслью, однако, по-прежнему являлась рисоочистительная промышленность. Если до войны подавляющее большинство рисорушек с паровым двигателем было сосредоточено в Бангкоке, то к концу войны число крупных рисорушек на периферии почти до­стигло числа столичных. В 1919 г. в Бангкоке действова­ло 60 крупных рисорушек (против 50 в 1912 г.), а в дру­гих районах — 56 (47 — в Центре, семь — на Юге, две — на Северо-Востоке), почти всеми ими владел местный капитал. Помимо этого местному капиталу в 1919 г. при­надлежали в Бангкоке девять крупных лесопилок (про­тив четырех в 1908 г.), три фабрики прохладительных на­питков, мыловаренный завод, кожевенная и табачная фабрики. В конце войны в Сиаме вновь была восстанов­лена и стала осуществляться в больших масштабах вы­плавка олова, прекращенная во второй половине XIX в. Вся остальная местная промышленность была представ­лена мелкими мастерскими кустарного типа.

Ускорилось в годы войны и развитие торговли. Значи­тельно вырос, отчасти за счет конфискации германских судов, сиамский торговый флот.

После первой мировой войны рисоочистительная про­мышленность, а также виды транспорта, связанные с экспортом риса (хозяйство страны по-прежнему остава­лось монокультурным; в 1929 г. рис занимал 90% обра­батываемых земель и составлял 80% экспорта), продол­жали развиваться ускоренными темпами. В 1929 г. в Бангкоке была уже 71 рисорушка, а на периферии —593 (увеличение более чем в 10 раз); при этом в провинциях Центра работало 528 рисорушек, на Юге — 28, на Севе-ро-Востоке — 27, на Севере — 10 рисорушек. Такой бур­ный рост рисоочистительной промышленности за преде­лами Бангкока был вызван наряду с другими причинами и значительным расширением транспортной сети. К 1930 г. в Сиаме было построено 2922 км железных дорог (про­тив 264 км к 1900 г.), причем большая часть этого строи­тельства была осуществлена в послевоенные годы. Почти в 3 раза вырос сиамский торговый флот (987 судов в 1932г.).

Но в остальных отраслях развитие местного капитала в 20-х годах замедлилось. Причиной этому явилось новое широкое наступление иностранного (в первую очередь — английского) капитала на экономику страны. Так, в 1920 г. англичане добились ликвидации оловоплавильно­го завода в Бангкоке. Вся оловянная руда, добытая в Сиаме, стала теперь поступать для переплавки в Малайю. В 20-е годы иностранный капитал захватывает ведущие позиции и в добыче олова, которая до войны велась поч­ти исключительно местными силами при очень отсталой технике и организации труда (преобладали мелкие ста­рательские артели). Английские компании организуют добычу олова с помощью драг и решительно теснят нарождающийся местный капитал в этой области. К 1928г. добычей олова в Сиаме занималось 60 английских и авст­ралийских компаний. 25 из них входили в объединение «Сайэм Чэмбер оф Майнс» с оплаченным капиталом 50 млн. бат (4,5 млн. ф. ст.). В 1929/30 г. общая добыча оловянной руды составила 15,5 тыс. т против 6,7 тыс. т в 1913 г. При этом иностранные компании в Сиаме добы­ли 7962 т оловянной руды.

Иностранный капитал (четыре английские, одна фран­цузская и одна датская компании) продолжал господст­вовать в лесоразрабатывающей промышленности Сиама. Ему на основе долгосрочных концессий принадлежало 85% тиковых разработок страны, в то время как местно­му капиталу — 14%, а государству — только 1 %. Иност­ранные компании платили государству за концессии в среднем 1 млн. бат в год, а вывозили тика из страны на 7—12 млн. бат в год. Если учесть, что капиталовложения концессионеров в лесную промышленность были относи­тельно невелики, то можно заключить, что норма прибы­ли иностранных компаний достигала одной из самых вы­соких в промышленности Сиама величин. К 30-м годам половина тиковых лесов страны была истреблена.

По-прежнему шла интенсивная эксплуатация Сиама иностранным торгово-кредитным капиталом. В 20-х го­дах на выплату процентов и амортизационных отчисле­ний по иностранным займам уходила восьмая часть го­сударственного бюджета. Зарубежные финансовые, эко­номические и прочие советники (в 1930 г. в государствен­ном аппарате Сиама было 64 английских советника и не­мало советников из других западных стран) всячески пре­пятствовали развитию в стране национального капитала. Сиам был вынужден ввозить не только нефтепродукты, машины и оборудование, но и текстиль (от 60 до 80% им­порта) и продовольствие — сахар, сгущенное молоко, му­ку (19% импорта). При этом 72% импорта шло из стран Британской империи.

В 1929 г. в сиамской промышленности было занято только 164,5 тыс. рабочих и служащих (около 2% само­деятельного населения).

Политика сиамской абсолютной монархии в 20-х го­дах никак не сравнима с кардинальными решениями, ко­торые принимались в бурную эпоху Чулалонгкорна. Ре­формы продолжались, но в основном носили мелкий, незначительный характер. Это изменение календаря, внед­рение обязательных оспенных прививок, введение фами­лий по европейскому образцу. Несколько более сущест­венным нововведением был запрет многоженства, но он затрагивал только верхушку общества и к тому же отра­жал уже начавшую складываться практику. Рама VI Вачиравуд большую часть жизни был холост и не имел де­тей; бездетным, при одной жене, был его младший брат и наследник Прачатипок. Значительно более важным в правление Рамы VI явилось дальнейшее развитие систе­мы просвещения. В 1917 г. в Бангкоке был открыт уни­верситет имени Чулалонгкорна — первое в Сиаме выс­шее учебное заведение. В 1921 г. был принят закон о всеобщем начальном образовании. По этому закону все дети в возрасте от 8 до 15 лет должны были кончать на­чальную школу.

В целом все это было доделками здания, воздвигнуто­го Монгкутом и Чулалонгкорном.

В области экономики также чувствовалась исчерпан­ность политических резервов сиамской феодальной мо­нархии. Идти дальше по пути аграрных преобразований она уже не могла и поэтому ограничивалась слабыми по­лумерами. В 1917 г. было разрешено учреждение кресть­янских кредитных кооперативов. Кооперативы получали кредит от государственного банка из 6% годовых и раз­давали ссуды своим членам из 12% годовых (по сравне­нию с 60—100% в год, которые брали с крестьян ростовщики). Но государство очень слабо содействовало коопе­ративному движению. В 1926 г. кооперативы существова­ли только в 77 деревнях.

Чтобы изыскать средства для развития экономики, сиамское правительство, как и в начале XX в., продолжа­ло прибегать к иностранным займам. В 1922 г. был полу­чен заем у Англии на сумму 2 млн. ф. ст. из 7% годовых, в 1924 г. — у нее же на сумму 3 млн. ф. ст. из 6 % годо­вых.

В области внешних сношений позиции Сиама после первой мировой войны улучшились. Немаловажную роль здесь сыграло создание в результате Великой Октябрь­ской социалистической революции Советского государст­ва и сделанное Советским правительством 20 нояб­ря (3 декабря) 1917 г. заявление об отказе от всех не­равноправных договоров. Наступила новая эпоха, и западным политикам стало ясно, что прежние приемы «дипломатии канонерок» уже не могут действовать без­отказно. В 1922 г. Сиам заключил с США договор об от­мене экстерриториальности для американских граждан на сиамской территории. Аналогичные договоры были подписаны в 1925 г. с Францией и Англией.

Таким образом, юридический суверенитет Сиама был восстановлен. Что же касается таможенно-налогового су­веренитета, то в этой области западные державы, в осо­бенности Англия, на долю которой приходилась большая часть сиамской внешней торговли, не желали идти ни на какие уступки. Единственно, чего удалось добиться Сиа­му в договоре с Англией, было повышение с 3 до 5% им­портных пошлин на хлопчатобумажные ткани, машины, изделия из железа и стали. При этом Сиам давал обяза­тельство в течение 10 лет больше не увеличивать импорт­ные пошлины. В то же время Сиам подтвердил свои прежние обязательства не повышать экспортные пошли­ны на рис, олово и тик — основные продукты сиамского экспорта.

Эти положения договора вызвали возмущение сиам­ской общественности. Впервые в истории Сиама против правительства началась открытая кампания в газетах, одним из инициаторов которой был выдающийся сиам­ский публицист Кулаб Сайпрадит. Феодальную монар­хию обвиняли в бездарности и капитуляции перед иност­ранным капиталом. Правительство ответило на критику репрессиями.

В области идеологии сиамская абсолютная монархия не могла предложить обществу ничего, кроме старой идеи сплочения нации вокруг «патриархального» короля. Главным пропагандистом ее оставался сам король Вачиравуд. Не лишенный, как и многие из его предков, лите­ратурного дарования, он наводнял страну своими много­численными беллетристическими и публицистическими опусами, в которых настойчиво проводил эту идею. По сравнению с довоенным временем он внес, однако, в свой «феодальный национализм» одну существенную по­правку. Главным препятствием для единения и процвета­ния тайской нации теперь, по мнению Вачиравуда, явля­лись не западные империалисты (сиамский крестьянин с ними лично практически не сталкивался), а проживаю­щее в Сиаме китайское национальное меньшинство. Направление народного недовольства в сторону националь­ной вражды оказалось очень удобным средством удержа­ния своих позиций для сиамского правящего класса и осталось на его вооружении и после падения абсолютной монархии.