1. Искусственная инсеминация

Искусственная инсеминация – введение сперматозоидов в матку с помощью технических средств – известна человечеству и применяется более двухсот лет. В конце XVIII в. искусственное оплодотворение собаки провел итальянский аббат Спаланцани. В 1799 г. англичанин У. Хантер применил искусственное оплодотворение у человека. В 1885 г. медицинскому факультету Парижского университета была представлена диссертация Ж. Жерара, обобщившего 600 случаев внутрисемейного искусственного оплодотворения. Факультет отверг эту диссертацию, приказав ее сжечь. Начиная с 60-х гг. XX в. этот метод постепенно становится одним из клинических методов лечения бесплодия.

Искусственная инсеминация бывает двух видов: гомологичная – с использованием спермы мужа (ИОМ) и гетерологичная – с использованием спермы донора (ИОД). При успешном применении ИОМ биологические и социальные родители ребенка совпадают, и поэтому данный метод не вызывает каких-то особых этических возражений и в целом не противоречит устоявшимся правовым нормам семейно-брачных отношений. Рождение же ребенка с помощью ИОД сопряжено со многими противоречиями морального порядка и требует специальных юридических норм, регулирующих такую практику.

Сегодня практически ни у кого не вызывает сомнений нравственный характер безвозмездного донорства крови (хотя поначалу оно также порождало много моральных сомнений у сторонников традиционализма), относительно же донорства спермы или яйцеклеток имеются противоречивые оценки. Позитивные: данное донорство есть проявление альтруизма, как и любое другое донорство; с его помощью рождаются дети в бесплодных семьях, что делает их счастливыми и т.д.

Примером негативной оценки может служить оценка донорства половых клеток, которая дана в «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви». «Манипуляции, связанные с донорством половых клеток, нарушают целостность личности и исключительность брачных отношений, допуская вторжение в них третьей стороны. Кроме того, такая практика поощряет безответственное отцовство или материнство, заведомо освобожденное от всяких обязательств по отношению к тем, кто является «плотью от плоти» анонимных доноров. Использование донорского материала подрывает основы семейных взаимосвязей, поскольку предполагает наличие у ребенка, помимо «социальных», еще и так называемых биологических родителей. Крайне сложно установить контроль над коммерческими манипуляциями, связанными с добыванием и распространением женских яйцеклеток и мужских половых клеток. В результате, семья и общество в целом встают перед опасностью вырождения, ибо вероятность кровосмесительных браков существенно увеличивается и установить настоящих родителей ребенка становится практически невозможным»¹.

В России применение искусственной инсеминации началось в 80-е годы XX в. В I987 г. Минздрав СССР разрешил применение искусственной инсеминации одиннадцати ведущим акушерско-гинекологическим учреждениям, а в 1989 году существенно расширил эту практику. Но до 1993 года применение метода искусственной инсеминации имело в СССР, а затем в России юридический статус «расширенного эксперимента», задачами которого были решение правовых вопросов и создание службы донорства спермы.

В настоящее время правовую основу для применения новых репродуктивных технологий (НРТ) в России образуют два базовых документа. Первый – статья 35 «Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан в Российской Федерации», второй – Приказ № 301 Минздрава Российской Федерации (МЗ РФ) от 28 декабря 1993 года за подписью министра Э.А. Нечаева «О применении метода искусственной инсеминации женщин спермой донора по медицинским показаниям и метода экстракорпорального оплодотворения и переноса эмбриона в полость матки для лечения женского бесплодия».

В соответствии с законом право на искусственное оплодотворение и имплантацию эмбриона имеет каждая совершеннолетняя женщина детородного возраста. Согласно соответствующей инструкции Минздрава РФ, «донорами спермы могут быть здоровые мужчины в возрасте 20-40 лет, не имевшие урологических, венерических, андрологических и наследственных заболеваний, прошедшие полное обследование и имеющие фертильную сперму...».

Использование на практике искусственной инсеминации, особенно ИОД, наталкивается на трудности с реализацией принципа «не навреди».

В «Заявлении-обязательстве донора», которое он подписывает, говорится: «Обязуюсь... не скрывать перенесенных мною известных мне заболеваний, а также сообщать правдивые сведения о моей наследственности...». Как видно, соблюдение врачами принципа не «навреди» в определенной степени зависит не от них, а от честности, порядочности донора.

Возможность нарушения принципа «не навреди» возникает там, где имеет место недостаточное (с точки зрения международных стандартов) по объему и качеству медицинское обследование доноров. Например, только после принятия в 1995 г. Федерального закона «О предупреждении распространения в Российской Федерации заболевания, вызываемого вирусом иммунодефицита человека (ВИЧ-инфекции)» был установлен порядок: тестирование на ВИЧ проводится при каждом взятии донорского материала (ранее предписывалось проводить серологическое обследование доноров на ВИЧ I раз в 3 месяца).

Следование принципу «не навреди» становится невозможным в той же мере, в какой невозможно предусмотреть неблагоприятные последствия «генетической лотереи»: с одной стороны, в Инструкции МЗ РФ, регулирующей ИОД (1993), говорится, что следует учитывать пожелания супружеской пары в отношении национальности донора и основных черт его внешности (рост, цвет волос, глаз, форма лица, носа). С другой стороны, в «Заявлении», которое заполняют и подписывают супруги, говорится: «Мы обязуемся не предъявлять претензии к врачу... в случае отсутствия эффекта от применения метода искусственной инсеминации, рождения ребенка с аномалиями развития или с ярко выраженными фенотипическими признаками, отличающимися от нашей национальности». А если родится ребенок с аномалиями развития и супруги-заявители откажутся от него, то морального зал не снять никакими заявлениями.

Очень важно в практике искусственного оплодотворения соблюдение правила конфенденциальности. В своем «Заявлении» донор спермы обязуется «не устанавливать личность реципиентки, а также ребенка, родившегося в результате оплодотворения женщины моей спермой». При этом вся соответствующая документация должна храниться в сейфе. В «Заявлении» супругов-заявителей есть обязательство «не устанавливать личность донора... сохранять тайну зачатия нашего ребенка».

Но эти меры по защите родившихся с помощью ИОД детей противоречат современному уровню развития медицинской генетики, в соответствии с которой любой человек право на получение информации о своих биологических родителях. Ведь для человека, рожденного с помощью ИОД, сведения о генетической конституции его «биологического родителя» могут быть исключительно важны.

Некоторые сложности возникают с понятием «активные доноры». «Донор, согласившийся регулярно сдавать сперму, называется «активным донором». Активным донором можно быть не более 5 лет»; ежемесячно такому донору разрешается сдавать не более 5 образцов спермы. Институт активных доноров удобен в узкомедицинском плане: упрощается их медико-клиническое обследование, возможно достаточно эффективное диспансерное наблюдение за состоянием их здоровья. Но возникает серьезный вопрос о реальной опасности инцеста (теоретически возможное число детей у некоторых активных доноров приближается к 100). Снизить этот риск можно, используя современную технику консервации спермы, пересылая ее в различные области страны.

В нашей стране донорами спермы могут быть как холостые мужчины, так и состоящие в браке. К сожалению, во втором случае позиция жены донора у нас совершенно не принимается во внимание. В некоторых других странах жена донора должна подтвердить, что факт донации спермы ее мужем не будет использован ею как причина будущих семейных разногласий.

Искусственное оплодотворение в России, как и во многих других странах, относится к платным видам медицинских услуг, что в общем-то не противоречит требованиям принципа справедливости. Сложным в этическом плане является вопрос о вознаграждении доноров спермы (или яйцеклеток). Донорство яйцеклеток и сперматозоидов – дело благое. Однако коммерциализация донорства половых клеток создает прецедент и для создания рынка донорских органов. Что в высшей степени аморально. А для того, чтобы предельно ясно обозначить разницу между продажей порции спермы и, скажем, собственной почки, придется поломать голову не одному десятку экспертов в области права. Сама по себе сумма вознаграждения донору спермы в 30 руб. в ценах 1989 г. (и эквивалентная сумма в настоящее время) может интерпретироваться как компенсация за потраченное время и доставленные неудобства (в том числе морального характера).

В этических рекомендациях, принятых в октябре 1996 г. Международной федерацией гинекологии и акушерства (МФГА), говорится, что «донорство генетического материала должно быть альтруистическим и свободным от коммерческой эксплуатации». При этом «считается приемлемой разумная компенсация за обоснованные затраты». То есть такую денежную компенсацию можно было бы полагать этически оправданной, если бы не следующие строки «Заявления-обязательства донора»: «Я предупрежден, что оплата образца спермы не будет производиться в процессе донорства, если показатели спермограммы не будут соответствовать норме».

Итак, плата, получаемая донором, оказывается ценой качественной спермы, что превращает всю процедуру в куплю продажу донорского материала. В рекомендациях МФГА обращается внимание на связанный с этим следующий момент: «Следует подчеркнуть, что когда имеет место оплата, у доноров может возникнуть искушение скрыть персональную информацию, которая, будучи известной, сделала бы их непригодными в качестве доноров».

После создания методики консервации (криоконсервации) спермы стало возможно использовать сперму мужа после стерилизации, облучения, медикаментозной терапии, следствием которых бывает бесплодие или после преждевременной смерти мужа. Возможность рождения ребенка от отца, которого уже нет в живых, создает новые правовые проблемы. В России, например, Семейный кодекс говорит о том, что если ребенок родился в течение трехсот дней с момента смерти супруга матери ребенка, отцом признается бывший супруг матери, если не доказано иное. Однако, если рождение ребенка произошло в срок более трехсот дней, то умерший муж уже не может быть записан отцом родившегося ребенка. Решается эта проблема уже в судебном порядке на основании доказательств, с достоверностью подтверждающих происхождение ребенка от конкретного лица.

В Англии в 1997 г. широко обсуждалось «дело миссис Блад». Когда муж этой молодой женщины, умирая, находился в коматозном состоянии, она уговорила врачей изъять у него сперму с тем, чтобы впоследствии забеременеть и родить ребенка от умершего мужа. Однако делать ей искусственное осеменение медики отказались, исходя из того, что при жизни, находясь в сознании, муж не давал разрешения на изъятие у него спермы. После долгих судебных разбирательств миссис Блад так и не дали разрешения в Англии; ей было позволено забеременеть в другой стране – в Бельгии.

Допустимо ли искусственное оплодотворение незамужней женщины? В разных странах этот вопрос решается по-разному. В одних за одинокими женщинами не признается право на искусственное оплодотворение; в других такой нормы нет. В связи с этим Швецию, например, называют страной «репродуктивного туризма», в которую с целью пройти ИОД приезжают женщины из стран с более строгими законами.

В России такое право предоставляется каждой совершеннолетней женщине, в том числе и незамужней («Основы законодательства РФ об охране здоровья граждан», ст.35). В «Инструкции по применению искусственной инсеминации женщины спермой донора по медицинским показаниям МЗ РФ» (1993) говорится: «Разрешается также проведение ИОД женщинам фертильного возраста, не состоящим в браке, при этом заявление оформляется одной женщиной». И здесь прослеживается противоречие: подзаконный акт предписывает проведение ИОД только по медицинским показаниям, а Закон дает право на искусственное оплодотворение каждой совершеннолетней женщине. То есть в Законе не ясно – должна ли такая женщина обладать определенными медицинскими показаниями или она может быть и здоровой. Вопрос же о праве одинокой женщины на использование метода ЭКО и ПЭ вообще остается в нашей стране открытым.