11. Бытие в качестве бесконечно малого является не единственно возможной формой существования единичного. Единичное точно так же может быть бесконечно большим.

Доказательства тезису привести нетрудно. Единичным, по определению, является то, что не имеет составных частей, что нельзя разделить даже в принципе. Легко убедиться, что указанному требованию удовлетворяет как бесконечно малое, так и бесконечно большое. При делении бесконечно большого на "n" никаких изменений не произойдёт, результат останется равным исходному значению: ~ / n = ~. Отсюда следует, что вполне допустимо быть единичным и одновременно бесконечно большим. Проиллюстрируем это математически. Быть единичным проявлением бесконечно большого означает подпадать под формулу: 1 х ~. Такой носитель бытия делению не поддаётся. При попытке разделить его на два мы получаем исходное значение:

1 х ~ : 2 = ~ = 1 х ~.

Но что такое "бесконечно большое"? Что скрывается за данным логическим и математическим понятием? В природе нам известен только один его эквивалент, и это - пространство. Быть бесконечно большим означает быть пространством. Быть единичным проявлением бесконечно большого - значит быть единичным проявлением пространства. Мы вновь вернулись к уже упоминавшейся выше гипотетической форме бытия. Неясно, правда, в какой мере она реализуется в природе. Пока мы говорим лишь о том, что такая форма бытия логически непротиворечива и, потому, дозволительна.

Для того чтобы существовать в качестве единичного, не обязательно быть антиподом пространства (элементарной частицей, материей). Достаточно просто быть пространством, и цель точно так же будет достигнута. Носитель бытия в этом случае должен представлять собой некую "копию", своего рода "подобие" пространства. Выше мы ввели термин: пространство в его единичном проявлении. Оно не имеет каких-то определённых размеров, ибо охватывает собою всё пространство. Его размеры относятся к категории бесконечно больших.

Поиск логически непротиворечивых форм бытия не является праздным занятием. Логически непротиворечивое описывает возможное в природе: то, что весьма вероятно где-то будет реализовано. Форма бытия, которую мы определили как "антипод пространства", логически непротиворечива и, потому, возможна. В качестве материи она встречается в природе повсеместно. Размышления показывают, что данная форма является не единственным способом существования единичного. Единичное не обязательно должно быть антиподом, - оно с тем же успехом может быть и подобием пространства. Это - тоже вполне допустимый вариант бытия, и не исключено, что где-то в природе есть примеры его реализации. Тогда рано или поздно мы их найдём.

У читателя может возникнуть вопрос, почему столько внимания уделяется феномену единичного; что побуждает нас так много о нём говорить? Ответ станет ясен из следующего тезиса.

12. Всё то, что существует, существует в качестве единичного. Конфигурации в какой бы то ни было форме не обладают статусом самостоятельного бытия.

Возьмём одну из самых стабильных частиц v протон. Период его полураспада, если таковой вообще происходит, превышает 10 в 32 лет. Это намного больше, чем продолжительность бытия Вселенной. Протоны могут существовать самостоятельно и в таком виде достигают Землю в космических лучах. В современных лабораториях не составляет особого труда выделить протон и манипулировать им как отдельной частицей. Казалось бы, есть все основания приписать протону статус бытия, тем более, что из них в значительной степени состоит наше собственное тело. Но если мы спросим: что реально существует в протоне? - мы увидим, что реально существуют слагающие его кварки (вкупе с глюонами. прим.), и что статус бытия в действительности принадлежит только им. Протон есть не более чем некоторая комбинация кварков; это - всего лишь одна из возможных схем их организации. При определённых условиях данная схема оказывается стабильной, но если изменить условия, она может исчезнуть без следа.

Это было многократно продемонстрировано во время экспериментов в ускорителях. В ускорителе протоны подвергают столкновению между собой или с другими частицами. Благодаря огромным скоростям столкновения, в небольшой области пространства на короткое время создаётся очень высокая концентрация энергии. Тем самым имитируются условия, характерные для первых мгновений эволюции Вселенной сразу после Большого Взрыва. Концентрация энергии на единицу объёма известна также как температура. При высоких температурах организация материи по схеме "протон" оказывается невозможной. Кварки, которые только что образовывали стабильную замкнутую конфигурацию и были как бы заперты в ней, высвобождаются и начинают жить своей собственной жизнью. Они вступают во взаимодействие, претерпевают различные преобразования. Типичным результатом таких преобразований являются мезоны - сложные частицы, содержащие в себе по два кварка. Это уже совсем иная форма организации материи, весьма отличная от протона. Самих протонов больше нет, - они исчезают, как будто никогда не существовали. В условиях высоких энергий материя перегруппировывает себя по-другому.

Два кварка, слагающие мезон, не совсем тождественны тем, что входили в состав протона (ибо в промежутке успевают произойти преобразования. прим.), но детали такого рода не должны нас здесь волновать. Главное состоит в том, что протон, несмотря на всю свою невероятную стабильность, всё-таки не обладал самостоятельным бытием. Это была не материя сама по себе, а некоторая система организации материи. Как у всякой системы, её бытие отличалось известной степенью условности. Оно зависело от внешних обстоятельств и прекращалось вслед за ними. Достаточно было изменить параметры температуры, как кварки образовывали совсем другую комбинацию.

Приведённый пример ясно показывает, что надо отличать материю саму по себе от определённой конфигурации материи. Конфигурация, как таковая, самостоятельным бытием не обладает. Она, в строгом смысле слова, не существует. Конфигурация, даже самая стабильная, есть только некоторый способ организации существующего. Реальным бытием обладают входящие в неё элементы. Конфигурация описывает характер их взаимодействия и, потому, всегда лежит уровнем выше, представляет собой нечто вторичное.

Реально существовал не протон, а слагающие его кварки. Термин "материя сама по себе" по-настоящему применим только к ним. Кваркам присуща характерная особенность: в свободном виде они в природе не встречаются. Эти частицы всегда стремятся к объединению и образуют либо дуплет, либо триплет. Но и внутри конфигураций они сохраняют свою индивидуальную природу. При "обстреле" протона электронами в ускорителе каждый из кварков отклоняет электроны по-своему. Собственно, так они и были обнаружены в конце шестидесятых - начале семидесятых годов, и их бытие однозначно подтверждено. Это бытие, как и следовало ожидать, отличается дискретностью, единичностью. Всё то, что существует в виде материи, существует в качестве единичного.

Пример протона показал, что бытие даже самой стабильной системы, основанной на взаимном вращении её участников, условно. Это можно показать и на более простых примерах. Представим себе человека, жонглирующего маленькими шариками. Для наблюдателя, который расположен так, что может видеть только шарики, они образуют некое динамическое целое. Он видит, что движение шариков всё время повторяется, согласовано между собой, и начинает говорить о них как о системе. Эмпирически для этого могут быть все основания, но если мы спросим, что здесь реально существует: шарики или "система"? - то ответ станет ясен сам собой. Конечно же, шарики, а также те силы, что приводят их в движение. Бытие так называемой "системы" совершенно условно. Достаточно самого незначительного вмешательства извне, чтобы она прекратила своё существование. После неё останутся только шарики, являющиеся некими подсистемами системы. Разумеется, эти шарики не элементарны, но для того, чтобы их разрушить, нужна энергия во много раз бульшая той, что понадобилась для дезорганизации их движения.

Рассмотрим теперь нашу Солнечную систему, в бытие которой вроде бы никто не сомневается. Указанная система, впрочем, столь же условна, как и все остальные. Во-первых, если принять во внимание космические расстояния, это - в основном пустота. Во-вторых, Солнечная система реально существует через слагающие её элементы: звезду в центре, планеты и планетоиды. В силу обстоятельств они оказались связаны посредством взаимного вращения. Достаточно перегруппировать эти элементы по-другому, как система исчезнет. Она исчезнет потому, что никогда не обладала самостоятельным бытием. Здесь мы вновь сталкиваемся с определённым вариантом организации бытия. Пять миллиардов лет назад Солнечной системы не существовало, и она изменится до неузнаваемости ещё через пять миллиардов лет, когда наше светило завершит свой основной цикл.

И планеты, и планетоиды, и сама звезда представляют собой подсистемы Солнечной системы. О том, что они не элементарны, вряд ли следует лишний раз говорить, и сейчас интересно другое. Поскольку все эти космические объекты сложены из атомов, они представляют собой в основном пустое пространство. Наше утверждение может показаться странным, но физически дело обстоит именно так. Напомним, что у атома почти вся масса сосредоточена в крохотном ядре. Размеры ядра в десять тысяч раз меньше диаметра электронной оболочки. (Чтобы лучше представить себе эту пропорцию, можно мысленно поместить горошину в центр стадиона и сравнить их размеры.) Между ядром и электронами ничего материального нет, - там царит вакуум. Любая составленная из атомов среда будет, поэтому, характеризоваться очень высокой степенью разрежённости. Даже если трактовать ядро как нечто сплошное и непроницаемое, всё равно получается, что 99,99% объёма атома приходится на пустоту. (Электроны, как было сказано выше, объёма не занимают. Своими орбитами они просто отграничивают определённую область пространства. прим.) Если же учесть, что и ядро состоит из дискретных элементарных частиц, разнесённых на значительные расстояния друг от друга, то приведённая выше цифра ещё более возрастёт. По существу, она станет неотличимой от 100%.

Это позволяет гораздо лучше представить действительную природу физических тел, отрешившись от тех иллюзий, что навязываются механизмом восприятия. Любое физическое тело есть главным образом пустота - организация материи в пространстве. То, что в нём является материей, представлено безразмерными элементарными частицами, образующими своего рода "рой". Этот "рой" сохраняет неизменной свою форму, потому что частицы вращаются по сравнительно стабильным орбитам с огромными скоростями. Их устойчивое взаимное вращение не так-то легко нарушить; они будут противиться вмешательству извне и выталкивать любой инструмент, любой зонд, который попытается проникнуть внутрь конфигурации. Отсюда возникает эффект непроницаемости, твёрдости, сопротивления материала - всего того, с чем мы сталкиваемся на практике.

Есть большая разница между тем, чем материя представляется нам в восприятии, и тем, чем она является на самом деле. Наше восприятие не случайно называют сенсорным, - оно повествует о материи с помощью чувства. Если уколоть руку, повредив мягкие ткани, в них произойдут определённые физические и электрохимические преобразования. О деталях всех этих материальных процессов мы не имеем ни малейшего понятия. Нам открывается нечто совершенно иное: специфическое чувство, специфический болевой образ, спроецированный в руку. В обобщённой форме он сообщит о происшедших в материи изменениях. Понятно, что этот образ является ни чем иным как информацией о материи, причём весьма причудливо выработанной. Информация в данном случае вырабатывается в кодах чувства. Сенсорный образ не тождественен материи самой по себе и может столь же сильно отличаться от неё, как отличается любая информация от того предмета, о котором сообщает. По существу, это совершенно разные вещи: с одной стороны, есть физическая действительность, с другой стороны - некоторый вариант её отражения в информационных кодах.

Бодрствующий субъект всегда имеет дело со вторым и никогда - с первым. Нам открывается комплекс сенсорных ощущений, которые должны составить определённое представление о мире. Природа этих ощущений совпадает с природой только что описанного болевого образа: они все выстраиваются по одной и той же принципиальной схеме. Содержанием нашего восприятия является, фактически, не материя, а чувство, выработанное по поводу тех или иных материальных процессов, затронувших тело. Восприятие непосредственно материи заменяется для нас восприятием специально выработанного для нас повествования о материи. При такой технике неизбежно будет появляться элемент иллюзии, и было бы даже странно ожидать полного соответствия оригиналу. Ну что в самом деле может быть общего между химическими реакциями, протекающими на молекулярном уровне в тканях травмированной руки, и чувством боли, посредством которого нам о них сообщают? Только то, что одно коррелирует с другим.

Повествование о материи есть информация. Относительно процессов выработки информации каждый знает на собственном опыте, что внимание тогда сосредотачивается на тех аспектах действительности, о которых важно знать получателю. Всё несущественное при этом отбрасывается и отражения не получает. Тот же самый принцип характерен и для сенсорного восприятия. С его помощью нам повествуют о тех аспектах мира, которые важны для целей нашего выживания. Мы получаем вполне адекватное, исчерпывающее представление о формах окружающих нас предметов, об их взаимном расположении в пространстве. Чувства позволяют нам успешно ориентироваться в мире и решать любые биологически значимые задачи. Для практической жизни их, вне всяких сомнений, хватает. Однако действительную природу материи они нам не раскрывают. На основании данных одного лишь сенсорного восприятия было бы очень трудно догадаться, что любое физическое тело есть в основном пустота. Все наши чувства будут утверждать об обратном. Тем не менее физика совершенно однозначно высказывается на этот счёт, и философии ничего не остаётся, кроме как попытаться поскорее встроить в себя её точку зрения.

Отметим по ходу дела любопытную деталь. Ключевая особенность процесса восприятия оказалась стихийно угадана русским языком. Мы говорим, что материю нам показывают определённым образом, то есть через определённый образ или чувство. Такого рода словесное совпадение может быть случайностью, но оно вполне соответствует позиции философии. Философия утверждает по существу то же самое, когда говорит, что материю нам показывают субъективными средствами. Логические следствия, вытекающие из этой внешне простой фразы, огромны. Перечислим их. То, что нам открывается в восприятии, есть не материя сама по себе, а искусно сделанная информация о ней. Мы получаем многомодальный информационный коррелят, который отражает различные аспекты действительности и меняется вслед за ней. Бодрствующий субъект всегда имеет дело только с коррелятом, но не с материей самой по себе, не с оригиналом. Мы всё время пребываем в плену своих сенсорных ощущений и не можем за них выйти. Действительная природа материи оказывается скрыта от нас завесой субъективности, пеленой чувства, которую на Востоке традиционно называли "покрывалом Майи". Чтобы разорвать этот иллюзорный покров и проникнуть в подлинную природу вещей, одного лишь физиологического аппарата восприятия недостаточно, - нужен весь экспериментальный аппарат современной физики. Достигнутые ею прорывы за последние тридцать лет позволили, наконец, сказать о материи, что это такое.

Сегодня, благодаря физике, мы стали лучше понимать мысль Канта, что есть материя сама по себе, материя на уровне её реальности (в кантовской терминологии "вещь в себе"), а есть некая "картинка" о материи, многомодальное "кино" о ней, посредством которого материю нам показывают. Это "кино" выполнено в цвете и объёме; снабжено вкусом, запахом и прочими субъективными признаками. С его помощью у нас создают определённое представление о мире. Можно лишь восхищаться мастерством присущего нам психо-физиологического аппарата, который показывает материю иллюзорными средствами и при этом не лжёт. Никакой фальсификации, никакого искажения картины, которое бы мешало ориентироваться в мире, не возникает. Всё то, что нам надо знать, чтобы выжить, до нас доводится.

Выработкой сенсорных образов, при всей изумительности этой техники, дело, однако, не исчерпывается. С их помощью нужно обрисовать окружающий мир, создать картину действительности за пределами тела. Как это сделать? Решение и тут было найдено. Многомодальная информация в кодах чувства представляется нам вынесенной на пространство, размещённой в пространстве. Мы воспринимаем её не в глубинах собственного мозга, где она физиологически зарождается, а распределённой по телу и вне его. Любая другая схема была бы бесполезной: информация, запертая в мозге, не позволяет ориентироваться в мире. Фактически, мы выстраиваем окружающий мир из себя: зрительные, обонятельные и все прочие ощущения беспрепятственно преодолевают границы черепной коробки и проецируются во все стороны от тела. Субъективное пространство нашего восприятия оказывается в результате заполненным сенсорными образами на всю глубину. Как достигается подобный эффект - неизвестно, и это составляет одну из центральных загадок бодрствующей психики. Когда-нибудь философии предстоит её раскрыть. Одно обстоятельство, впрочем, не вызывает сомнений уже сейчас: между феноменом восприятия и пространством есть какая-то глубинная связь. Воспринимать для нас - неизменно означает воспринимать в пространстве. Раскрытие характера этой связи составит в будущем половину объяснения феномена восприятия.

Мы не можем больше отвлекаться на эту тему, которая понадобилась нам как дополнительное разъяснение к основной линии изложения. Вернёмся к подсистемам Солнечной системы. Их можно начать разбивать на составляющие, и они будут разваливаться всё дальше и дальше в зависимости от затрачиваемой на это энергии. Так будет продолжаться до тех пор, покуда мы не преодолеем уровня конфигураций и не достигнем того, что действительно является материей. Это значит, что надо выйти на уровень электронов и кварков. Из них в конечном счёте сложено любое макро-тело, любой космический объект. Всё то, что выше электронов и кварков, является результатом их объединения, а значит - представляет собой нечто вторичное. Какое бы проявление материи мы не взяли, его всегда можно свести к элементарным частицам, к единичной форме бытия. Это подтверждает ранее сделанный вывод: существовать для материи означает существовать в качестве единичного.

Отмеченный вывод характерен не только для материи. Наше собственное бытие в качестве мыслящих субъектов точно так же характеризуется индивидуальностью, единичностью. Носители сознания, субъекты по своей природе строго дискретны. Каждый сохраняет внутреннюю обособленность; каждый пребывает в своих собственных невидимых границах. Субъекты друг с другом не сливаются и делению не поддаются. Невозможно представить себе половину или полтора субъекта. Это нечто такое, что существует только в единичной форме.

Заметим далее, что кроме материи и бодрствующего сознания доказанных примеров бытия у нас в общем-то и нет. Можно, конечно, упомянуть ещё и пространство, которое является основной темой нашего изложения, но оно едино для всех, простирается во все стороны от тела и, по определению, отличается единичностью. О пространстве в этом плане даже и не следует специально говорить: оно нам известно только одно. Отсюда появляются основания сделать следующий вывод: всё то, что является носителем бытия, всё то, что существует, существует в качестве единичного (Указанное обстоятельство было понято ещё пифагорейцами. Им открылось, что всё существующее является по своей природе единичным и описывается, поэтому, цифрой один. Цифре "1", как выражающей центральный принцип бытия, в пифагорейской доктрине приписывался особый, почти мистический статус.). Различные скопления вещества, открывающиеся нам в восприятии, представляют собой способ организации существующего, и своей эмпирической стабильностью не должны вводить нас в заблуждение.

Сказанное открывает путь к следующему тезису: