Концепции свободы печати, теории журналистики

В последнее время в российском обществе закономерно повысился интерес к различным аспектам функционирования гражданского общества и, особенно, к проблеме свободы слова. Над этой проблемой размышлял еще греческий государственный деятель и оратор Демосфен (ок. 384–322 до Р.Х.), который сказал, что лишение человека права свободно говорить представляет собой величайшее бедствие. Другой античный ученый, римский историк Тацит (ок. 58 — ок. 117), восхвалял императора Траяна за счастливые времена, когда каждый человек мог свободно говорить то, что думает. Систематическое рассмотрение проблемы свободы печати началось с изобретения и распространения в мире печатного станка. По иронии судьбы, в 1485 году архиепископ города Майнца, где жил изобретатель печатной машины Гуттенберг, организовал первый цензурный комитет, а уже в 1493 году Инквизиция Венеции выпустила список книг, запрещенных церковью. В 1559 Index Librorum Prohibitorum был обязательным для всех католиков, и он постоянно пополнялся Инквизицией.

Светская власть в средние века тоже следовала по пути ограничения свободы печати и стремилась контролировать высказывания граждан. Томас Гоббс в «Левиафане» утверждал необходимость государственного контроля над мнениями граждан. Юридическим документом, установившим подобный контроль, стало «Английское постановление о регулировании печатной продукции» (English Regulation of Printing Act). Этот закон лимитировал путем предоставления лицензий на книгопечатание издание печатной продукции.

Начало борьбы за свободу печати положил Джон Мильтон в «Ареопагитике», опубликованной в 1644 году. Мильтон развил мысль о том, что в ходе справедливых публичных дебатов правдивые и положительные аргументы всегда одержат верх над ложными идеями. Общественные дебаты, по его мнению, ведут к гармонии и справедливому социальному порядку. В своей знаменитой речи, обращенной к английскому парламенту, он высказался за свободу печати. Мильтон патетически провозгласил: «Правде не нужно лицензирование, чтобы добиться победы». И в 1695 г. «Английское постановление о регулировании печатной продукции» было отменено.

В Швеции в 1766 году положение о свободе печати было оформлено в формальный закон, который включал право на свободное получение гражданами информации. Свобода печати была закреплена в законодательном документе, ставшим предшественником Конституции штата Виржиния, — «Декларации о правах» 1776 года, где говорилось о том, что свобода печати является важнейшим бастионом свободы и не должна ограничиваться деспотическим правительством.

Во французской «Декларации прав человека и гражданина» 1789 г. провозглашалось то, что неограниченная свобода выражать свои мысли и мнения является одним из важнейших прав человека; каждый человек может говорить, писать и распространять печатную продукцию свободно. И, наконец, в Соединенных Штатах в 1791 году «Закон о правах» в Статье 1 утвердил положение о том, что «Конгресс не должен принимать закон… ограничивающий свободу слова или печати». Это положение было ратифицировано как «Первая поправка» к «Конституции Соединенных Штатов». С этой поправки начинается этап систематического и междисциплинарного изучения принципов свободы печати и развития теоретического знания по данному вопросу.

После принятия «Первой поправки» споры о необходимости контроля за средствами массовой информации не прекратились. С одной стороны, многие ученые-юристы утверждали, что запись «Конгресс не должен принимать закон» означает только одно, а именно, — нельзя принимать закон, ограничивающий свободу печати, а, с другой, достаточно авторитетные теоретики СМИ, среди которых Г. Лассвелл, У. Липпманн, высказались за ту или иную форму контроля над массовой информацией. Они указали на неприемлемые для общества в целом примеры вмешательства журналистов в частную жизнь граждан, тиражирования детской порнографии, ложной рекламы, оскорбительных выпадов против оппонентов. Для того, чтобы ограничить распространение этих негативных явлений, не только ученые, но и политики, простые люди высказывались за контроль со стороны общества над содержанием СМИ. Но многие из поставленных десятилетия назад вопросов не получили ответа и сегодня, а именно: кто будет контролировать содержание СМИ? Правительственные чиновники? Военные? Религиозные деятели? Депутаты? Секретная служба? Милиция? И будут ли доверять граждане подцензурным СМИ?

В XX веке стало ясно, что вреда от контроля за СМИ вреда больше, чем от самоконтроля журналистов над своей деятельностью. Но дебаты относительно свободы печати не скоро утихнут в обществе, потому что эта свобода вступает в противоречие с другими базовыми правами, гарантированными Конституциями многих стран мира. Эти вопросы имеют практическое значение в условиях, когда отдельные печатные издания пытаются возбуждать ненависть к расовым, этническим и другим меньшинствам. И возникает вопрос относительно контроля над безответственными журналистами. Но как тогда быть с фундаментальным правом человека на свободу слова? Все эти вопросы не теряют актуальности в условиях появления новых средств массовой коммуникации, активизации издателей, рекламных агентов и редакторов газет и журналов по защите своих политических и коммерческих интересов. Для того, чтобы правильно решить возникшее противоречие между журналистами и общественностью, не допустить возрождения цензуры с одной стороны, а, с другой, защитить общественность от недобросовестной информации, необходимо учесть многолетний опыт того, как решаются подобные противоречия в зарубежной теории массовой коммуникации и цивилизованной политической практике.

Свобода печати как элемент теории массовой коммуникации

Одна из наиболее авторитетных книг по этой проблеме опубликована в 1956 году. Ее авторы, анализируя свободу печати в разных странах и в разные исторические эпохи, все многообразие теоретических взглядов на ту проблему разделили на четыре группы. В авторитарную группу попали теоретические обоснования того, что пресса должна поддерживать политику правительства, находящегося у власти. В соответствии со сложившейся практикой авторитаризма издатель или редактор обязан брать у правителя патент или лицензию на производство печатной продукции. Через эту систему патентов, лицензий, вынужденного самоограничения в журналистов, а также путем прямой цензуры, правительство защищает себя от критики со стороны СМИ. При авторитарной системе допускается частное или общественное владение СМИ, но не разрешается любая критика, как существовавшего строя, так и отдельных его представителей, находящихся на вершине государственной пирамиды.

Либеральная теория прессы выросла напрямую из идей и взглядов эпохи Просвещения в Англии в 18 веке. В соответствии с взглядами ее основателей Мильтона, Локка, Милля пресса должна служить обществу в целом, помогать распространять правду путем его информирования и развлечения. При этом считалось правильным, что владельцы СМИ должны получать выгоду за свою благородную деятельность. В теории подчеркивалось, что пресса должна находиться в частных руках, но каждый гражданин должен иметь беспрепятственное право издавать свою газету. Контроль над прессой должен осуществляться путем защиты правды и принципа участия граждан в свободном рынке обмена идеями. В результате этих постулатов, претворенных в жизнь, правдивые СМИ должны будут найти своих сторонников и читателей, которые собственным кошельком будут поддерживать правдивых журналистов и издателей, а, соответственно, нечестные и недобросовестные издатели должны будут лишиться такой поддержки, разориться и покинуть рынок. Юридическая система должна вмешиваться в этот процесс только тогда, когда речь может идти о диффамации, непристойной брани в прессе, неприличностях и подстрекательствах к мятежу в военное время.

Эта теория получила очень широкое распространение в странах Западной Европы и Америки до начала промышленной революции. Технические изобретения позволили печатать газеты и журналы в больших количествах. Крупные издания, накопив капитал, стали покупать газеты и журналы своих менее удачливых конкурентов, которые вынуждены были или сливаться в единый коллектив или уступать рынок более богатым и влиятельным СМИ. Такое положение привело к переоценке многих ценностей эпохи Просвещения и либерализма. Мыслящий индивидуум потерял возможность влиять на общественно значимые процессы в стране. Его голос перестал быть слышным в потоке коммерческой рекламы и бульварных изданий. Большой бизнес нередко манипулировал общественным мнением. Эпоха рационализма уступила в борьбе с иррациональным влечением некоторых издателей и редакторов к наживе и влиянию на умы людей, а это привело к переоценке идей либерализма в разных уголках мира, в том числе и на его родине.

Ответом на негативные явления в сфере массовой коммуникации в XX веке стала теория социальной ответственности, согласно которой индустрия СМИ, которая целиком находится под защитой «Закона о правах», должна нести социальную ответственность за результаты своей деятельности. В значительной степени эта теория развилась из положений профессиональных кодов этики журналистов, решений профессиональных конвенций и симпозиумов, а также благодаря работе комиссии по Свободе печати в США, более известной как Hutchins Commission. В соответствии с воззрениями сторонников теории социальной ответственности, каждый член общества должен иметь возможность выступить в прессе только по общественно-значимому вопросу, а сами СМИ должны находиться до определенной степени под контролем местной общественности. Кроме того, электронные и радиовещательные СМИ должны получать лицензию у правительства. Однако владельцы и акционеры особенно электронных СМИ не были удовлетворены таким развитием событий.

Началась борьба за «дерегулирование» рынка. Острота противоречий в этой сфере достигла максимального накала в связи с развитием новейших электронных СМИ — кабельного и цифрового телевидения, а также Интернета. В соответствии с решением Федеральной комиссии по коммуникациям (Federal Communications Commission) в США аналоговый стандарт NTSC должен быть заменен на цифровой сигнал в 2006 г. Технический прогресс в области коммуникаций не решил проблему свободы и ответственности журналиста перед обществом, а отложил ее решение на более поздний срок. Через несколько лет, но уже на более высоком техническом уровне специалисты, политики и общественность должны будут решать, кто должен следить за тем, чтобы СМИ функционировали в социально ответственной манере.

Кроме вышеперечисленных точек зрения на свободу печати в обществе известна и теория тоталитарной журналистики. Теоретики считают, что авторитарная журналистика с течением времени эволюционировала в тоталитарную журналистику советского образца. Основной миссией такой журналистики должно было быть поддержание советской системы. В рамках тоталитарной теории особое место отводится политическому, экономическому и иному контролю за СМИ со стороны правительства и секретных служб. Только абсолютно лояльные и ортодоксальные члены партии имеют возможность регулярно выступать в СМИ.

С советских времен многое изменилось. Более радикальные реформы прошли в странах Восточной Европы. В Китае в ограниченном масштабе было разрешено частное владение газетами. Означает ли это, что тоталитарная модель журналистики прекратила свое существование? Для правильного понимания этой проблемы необходимо ответить на вопрос, с какой моделью журналистики зрители и читатели имеют дело, когда смотрят государственное телевидение, читают государственную газету? Меняет что-либо тот факт, что федеральные и региональные государственные СМИ потеряли право на монопольное освещение событий и вынуждены конкурировать с газетами и журналами с иной формой собственности?

В другой широко известной книге различие между моделями журналистики в разных странах мира было пересмотрено и в значительной степени смягчено. Ее автор утверждал, что в современных условиях пресса выступает агентом тех сил, в чьих руках находятся экономические, политические и социальные рычаги влияния на общество. Алтсчул, базируясь на глубоком историческом анализе прессы, выделил три основные модели журналистики в современном мире: рыночная (или капиталистическая) модель; марксистская (или социалистическая) модель; развивающаяся (характерная для развивающихся государств) модель. Внутри этих моделей различны и взгляды на свободу печати.

Основные постулаты свободы печати рыночной модели заключаются в том, что журналисты свободны от всякого внешнего контроля; свободная пресса это та пресса, которая не обслуживает власть и не подтасовывает факты в интересах власти; нет необходимости в особой политике для того, чтобы гарантировать свободу печати. В марксистской модели свобода печати означает, что мнения всех людей публикуются, а не только тех, кто обладает богатством; свободная пресса противостоит угнетению; национальная политика должна быть направлена на то, чтобы свобода печати имела правильную форму. В развивающейся модели: свободная печать означает свободу совести для журналистов; свободная пресса менее важна, чем выживание всей нации; национальная политика должна обеспечивать юридическую защиту свободы.

Невзирая на различия в моделях прессы, Алтсчул высказался довольно пессимистично относительно свободы прессы в современном мире. Вывод, который он сформулировал в заглавии книги, гласит: во всех странах СМИ выполняют волю людей, обладающих политической и экономической властью, и не являются независимыми. Вера в свободу слова очень широко распространена среди журналистов, но понимается всеми по-разному. Доктрина социальной ответственности также чрезвычайно широко распространена в мире, и практически все журналисты верят в то, что они служат интересам людей и выполняют их волю. Школы журналистики всегда воспроизводят идеологические ценности той системы, в которой они существуют. Парадоксально и остроумно прозвучало его утверждение и о том, что практика СМИ всегда не согласована с теорией журналистики.

Широко известны и два юридических подхода к проблематике свободы печати в теории массовой коммуникации, которые вытекают из анализа судебной практики. Первый — «функциональный», или, как его еще называют, «структуралистский» — представлен трудами Александра Мейклджона и основан на том утверждении, что «Первая поправка» к Американской Конституции гарантирует свободу печати только в том случае, если ею пользуются в интересах всеобщего блага. Другой подход к проблематике свободы печати, который представлен работами Лоурэнса Трайба, основан на том утверждении, что свобода печати выполняет более широкие функции в обществе и служит, в частности, для свободы самовыражения отдельного индивида.

В отечественной теории журналистики наиболее показательна точка зрения на проблему свободы печати Е.П. Прохорова. Он высказал убеждение в том, что свобода есть «осознанная необходимость», а «подлинно свободное поведение определяется как творческое использование знания необходимости». Эта позиция нам достаточно хорошо известна. Больший простор для размышлений о проблемах свободы слова в России дает современная политическая практика.

Свобода печати как элемент информационной политики

При М.С. Горбачеве и Б.Н. Ельцине проводилась либеральная политика в отношении прессы. В.В. Путин показал себя сторонником теории социальной ответственности СМИ.